To die to live.

      Это случилось девятнадцать лет назад, в солнечный июньский день, который, казалось, был идеально создан для веселья и радости. Это был пятый день рождения близнецов — Итэра и Люмин, и вся семья решила устроить незабываемый праздник на природе, наслаждаясь теплом и красотой лета.       Просторный луг, окруженный зеленью леса, был заранее украшен яркими гирляндами и воздушными       шарами, которые плавно покачивались на ветру.       Веселая музыка наполняла воздух, а дети с удовольствием бегали вокруг, играя в самые разнообразные игры. Сами виновники торжества, Итэр и Люмин, сияли от счастья, окруженные вниманием друзей и родственников. Казалось, ничего не должно омрачить этот день.        Однако ближе к вечеру когда солнце начало клониться к горизонту, а вечер принёс лёгкую прохладу, кто-то из гостей решил отправиться в лес за хворостом.       Он предложил разжечь костер, чтобы все могли насладиться пением в кругу под открытым небом и, самое сладенькое, — шашлычками, которые планировалось пожарить. Его уход не вызвал беспокойства, ведь лес казался безопасным, тут не было дикий зверей или, по крайней мере, случаев их нападения на человека. Разве что потеряться было легко.       Прошло время, но гость все не возвращался. Сначала никто не обратил на это внимания, полагая, что он просто дольше нужного собирает хворост или решил прогуляться по окрестностям. Но вскоре волнение начало нарастать, и группа родственников, вооружившись фонариками, отправилась на его поиски.       Они углубились в лес, освещая себе путь блёклыми лучами фонарей, и вскоре обнаружили нечто ужасающее. На земле лежал окровавленный труп, казалось, еще полчаса назад живого гостя. Страх пробежал по телам, и они внезапно услышали рычание, доносящееся из густых кустов. Не раздумывая, испуганные люди бросились обратно, понимая, что в лесу бродит нечто ужасное и опасное. Это был вампир…       Прежнее беззаботное и праздничное настроение как ветром сдуло. И уж теперь никому из присутсвующих на празднике весело не было. Все метались в панике, понимая, что нужно убегать и спасать себя и детей, всё ещё беззаботно празднующих.        Быстро схватив детей, все побежали в сторону оставленных автомобилей, не сразу заметив, что в этой толпе одного, самого важного человека, виновника торжества забыли. Маленький Итэр, играющий в прятки, спрятался так далеко, что не слышал ни криков родителей, ни общей суматохи.       Он ждал, пока его найдёт его любимая сестра, а потому сидел максимально тихо. И его действительно быстро нашли, вот только это была далеко не его сестра…       Когда все поняли, что среди детей нет именниника все засуетились, понимая, что оставлять его так нельзя, но и возвращаться туда опасно. Первой, никого не слушая и не желая даже говорить побежала его мать, решившая, что без своего сына ни за что не уйдёт. За ней побежал и её муж, а следом за ними маленькая Люмин, которая пусть и не до конца понимала масштабы происходящего, но тоже хотевшая найти брата.       На месте, где проводился праздник, было на удивление тихо, но эта тишина несколько не успокаивала, наоборот, лишь сильнее пугала своей неизвестностью. Найти здесь ребёнка, который мог испугаться и убежать невесть куда будет сложно, а ещё сложнее будет не попасться при этом в лапы вампиру, который явно просто так не уйдёт.       Пусть их было всего двое, но они быстро осматривали окрестности, боясь опоздать или что-то упустить. Так же были попытки отправить Люмин обратно, но обычно послушная и спокойная девочка, словно чувствуя, ни в какую не желала слушать родителей. Она ходила за ними, так же рьяно желая отыскать брата.       Они отошли примерно на пару сотен метров от их лагеря и увидели, пожалуй, самое страшное зрелище в своей жизни, которое уже никогда не получится забыть…       Итэр лежал на земле, неподвижный и бездыханный, его шея была изувечена двумя глубоко вонзающимися следами от клыков. Однако, на удивление, его одежда почти не была запачкана кровью, в отличие от того гостя, жертвы не менее жестокой, но менее искусной атаки. Казалось, что напавший вампир действовал с какой-то устрашающей элегантностью и точностью, будто бы каждый его укус был тщательно рассчитан, не оставляя места для беспорядка.       — Итэр! — отчаянный мольба матери раздалась в ночной тишине, наполняя ее пронзительной болью и безысходностью. Она, спотыкаясь, подбежала к своему сыну и, упав на колени рядом с ним, погладила его по безжизненным волосам, будто бы надеялась, что этот нежный жест сможет вернуть его к жизни. Но ее сердце уже разрывалось от понимания неизбежного.       — Мама, а что с Итэром? — задала вопрос маленькая Люмин, с тревогой в глазах наблюдая за происходящим. Ее голос был полон надежды, от которой невозможно было уклониться. — Он же очнется?       Отец, тоже склонившийся над телом сына, тихо ответил, стараясь выдержать внутренний ураган. Он опустил свою руку на плечи дочери, пытаясь хоть как-то передать ей часть своего спокойствия.       — Нет, милая, не очнется, — с трудом произнес он, стараясь сдержать дрожь в голосе. — Пульса нет, Итэра больше нет с нами.       Люмин, не способная переварить услышанное, ощутила, как мир вокруг неё помутнел и закружился, её веки стали слишком тяжелыми. Тело внезапно ослабело, и она безвольно осела на руки отца, погружаясь в тёмную бездну забвения. Шок стёр эти мучительные моменты из её памяти, и с того дня Люмин больше не помнила, что у нее был брат-близнец. Воспоминания исчезли, оставив лишь пустоту. Тем временем мать, охваченная невыносимым горем и безысходностью, склонилась над телом сына. Её слёзы, словно бусины, катились по щекам.       Но вдруг, подобно призрачной иллюзии, она почувствовала неожиданное давление, как будто теплая детская рука сжала её собственную. В ужасе она подняла взгляд на лицо сына и заметила, что его веки слегка задрожали, а глаза открылись, заливаясь зловещим красным светом. Губы Итэра, в которых теперь виднелись зловещие острые клыки, медленно разомкнулись.       — Ма...ма, — прохрипел он, его голос стал чужим и жутким. — Я голоден. Кровь… Кровь...       Она, обезумев от страха и ужаса, мгновенно отшатнулась, вырвав свою руку из его хватки и попятившись назад, как будто бы спасалась от самого порождения ночных кошмаров.       — Нет! — закричала она, спотыкаясь о собственные ноги, не веря своим глазам. — Ты не мой сын, теперь ты один из этих чудовищ.       Итэр, или то, что им сейчас стало, бессмысленно тянул руки к матери. Осознание того, что её единственный сын превращён, было невыносимым. Женщине хватило секунды, чтобы подняться с земли и побежать прочь, не оглядываясь назад, оставив за спиной того, кто когда-то был её ребёнком. Она знала, что её сын ушёл навсегда, а на его месте остался вампир, не имеющий ничего общего с тем мальчиком, которого она когда-то любила…

***

      Люмин слушала его не перебивая, чувствуя, как болезненно новая информация въедается ей в мозг. Казалось, весь мир неё рухнул, ведь в сказанное верилось с трудом, но тем не менее это была правда. Абсолютная и ужасная правда, которая противоречила абсолютно всему, во что она привыкла верить.       Ноги подкосились, и девушка почувствовала, как оседает прямо на холодный асфальт, даже не отдавая себе отчёта в этом. Она так и упала бы, если бы крепкие руку не подхватили её, пытаясь удержать на весу, однако это было бесполезно, ведь с каждой секундой Люмин всё сильнее погружалась в пучину шока и отчаяния.       — И снова я наблюдаю за тем, как ты падаешь, прямо как в тот день, — как-то меланхолично заметил вампир, осторожно придерживая девушку, попутно соображая, как бы её разместить, учитывая, что стоять самостоятельно она сейчас вряд ли сможет. Однако Люмин его не слышала. Совсем.       Она безвольно висела в его руках, смотря в одну точку, пока по щекам покатились слёзы. Она не могла поверить, что эта история была правдой. Как…как она могла такое забыть? Это…это ведь просто невозможно!  Она шмыгнула носом, пытаясь сделать хоть что-то, но собственное тело совершенно её не слушалось.       Столько мыслей, одновременно кружащих в голове, это причиняло самую настоящую боль, которая была намного хуже физической. Девушка не понимала, почему всё так произошло. Как родители могли ничего ей не рассказать?! Неужели они так просто взяли и забыли своего родного сына?!       — Думаю, мне стоит вернуть тебя домой. Конечно, мы могли бы продолжить этот разговор и дальше, но ты сейчас явно не в том состоянии чтобы меня слушать.        Итэр мягко встряхнул её и даже с учётом его вампирской силы получилось аккуратно. Это, как и его слова до этого, моментально отрезвили, заставляя наконец-то взять контроль над собственными эмоциями и начать тереть лицо в попытке избавиться от слёз. Хорошо хоть она косметику почти не использует, иначе вид у неё был бы…весьма ужасный.       Когда разум немного прояснился, за своё поведение стало даже неловко. Она действительно повела себя как ребёнок. Что ж, повод задуматься о собственном поведении.        — Вижу, ты немного пришла в себя, — вампир внимательно изучал её лицо, словно ища в нём ответ на какие-то свои вопросы. Сложно сказать, получилось это у него или нет, но он вскоре отпустил её, убедившись что девушка сможет стоять самостоятельно.       — Да, мне немного полегчало. Прости…я правда не знаю, что на меня нашло. Просто это действительно ужасно. А я даже не помню ничего.        — Всё в порядке. Зато я точно убедился в том, что тебе не всё равно. Такие яркие эмоции всегда самые искренние. Знаешь, я очень рад, что у нас получилось поговорить.       — Я хотела бы узнать что было дальше…если ты, конечно, не против, — неуверенно начала Люмин, не зная, как он отреагирует. Всё же для него это наверняка было очень болезненной темой. Однако совладать с собственным любопытством было не так и просто.        — Я не против. Но не сегодня. Сейчас информации, что я тебе дал, пока достаточно. По крайней мере теперь ты лучше сможешь понять причины некоторых действий. А что касается продолжения…       Итэр резко затих, словно пытаясь обдумать всё как можно тщательнее. Люмин выдохнула, не понимая, к чему все это приведёт, но тем не менее никуда уходить не собиралась. Не раньше того момента, когда он хотя бы примерно скажет когда они смогут встретиться.        — Что касается продолжения, — наконец заговорил вампир, пристально глядя ей в глаза. — Мы можем встретиться снова через неделю. Этого времени будет достаточно тебе для переваривания информации, а мне — чтобы решить свои дела. Что скажешь?       — Я согласна! — тут же выпалила Люмин, понимая, что такую возможность упускать нельзя. — Только вот, где встречаться будем?        — Здесь же. В тоже самое время. И да…надеюсь ты понимаешь, что никого кроме тебя прийти не должно. Иначе историю тебе дослушать точно не удастся. Я предпочитаю беседы с глазу на глаз.        — Поверь, я с ума ещё не сошла, чтобы лишний раз языком трепать. Хотя после сегодняшней ночи ни в чём уже уверенна быть не могу, — Люмин невольно улыбнулась, замечая, что чуть приподнялись и губы Итэра. Да, их отношения были сложными, но радовало, что они смогли найти общий язык.        — Тогда нам следует расходиться. А тебе ещё и поспать нужно, если ты планируешь встать завтра раньше обеда.        — Значит, до встречи через неделю, — Люмин махнула ему рукой и развернулась, направляясь в сторону дома. Что ж, отдых ей сейчас действительно не помешает. Главное чтоб теперь ей всё это ночью не приснилось.       — До встречи, сестрёнка, — произнёс вампир, оглядывая её отдаляющийся силуэт. Ему не хотелось отпускать её, но он знал что это необходимо. Пока необходимо. Им всё ещё нужно наладить отношения. Но в одном он был уверен уже сейчас, она действительно была родным ему существом. Пусть и…человеком.      

***

      Очередной рабочий день встретил новыми делами и поручениями со стороны начальства, поэтому все без исключения были вынуждены приступить к выполнению письменных отчётов немедленно. Тарталья сидел, задумчиво глядя в экран ноутбука, время от времени что-то исправляя, стирая и заново печатая. Нин Гуан, сидящая напротив него, больше смотрела на вампира, чем в ноутбук, в результате чего ее отчёт был едва ли начат.       — Чайльд, я так устала, не хочешь немного отдохнуть и пойти перекусить в каком-нибудь уютном кафе? — Нин Гуан с игривой улыбкой предложила свою идею, вставая со стула и сладко потягиваясь, словно кошка, потянувшаяся к теплу солнечных лучей. Её движения были изящными и грациозными, каждая деталь продумана и раскрывала особую женственную привлекательность.       Чайльд, почувствовав её приближение, поднял голову от длкументов. Его взгляд был спокойным и слегка саркастичным, как будто в нём читалась некая усталость от привычного человеческого мира.       — Я, конечно, знал, что люди устают намного быстрее вампиров, но чтобы через полчаса после начала рабочего дня... Нин Гуан, ты не думаешь, что это чересчур? Может, тебе стоит обратиться к врачу? Быстрая усталость может быть признаком какой-либо болезни, — он тоном доброго наставника дал ей совет, который мог бы показаться ей искренним, если бы не его слегка надменная манера.       Нин Гуан, ничуть не смутившись, подошла ближе, её пальчики едва касались его крепкого плеча, словно перышки. Её глаза играли лукавством, и её намерение было очевидно.       — Эй, может, это моя женская уловка? Я думала, за свои многочисленные вампирские годы ты научился различать такие намёки, — её голос был сладким, как мёд.       Он и правда за годы изучил женскую природу, и на мгновение позволил ей повернуть ситуацию в её пользу, однако вскоре ответил с холодной отстранённостью, от которой, казалось, повеяло зимней стужей.       — Но также я научился тактично показывать, что мне это неинтересно. Моё предыдущее замечание вполне чётко это выражало, — его взгляд стал суровым, словно лезвие режущее нервы накаленных действий.       Но Нин Гуан не собиралась сдаваться так легко. Её пальчики продолжали свой путь вдоль его спины, игриво поглаживая мышцы, очертания которых были видны под белоснежной рубашкой.       — Расслабься, не будь таким хмурым, — она продолжала нежно, но настойчиво насыщать атмосферу флиртом. — Не каждый день с тобой заигрывает такая девушка, как я... Тебе ведь очень повезло, чтобы с тобой работала такая красивая и не отказывающая ни в чём коллега. Не думаю, что Люмин могла предложить тебе что-то подобное, — каждое слово было сдобренного лёгкими нотками пренебрежения и вызова.       Эти слова оказались последней каплей. Чайльд, движимый инстинктами, мгновенно, в одно движение, прижал её к стене, Его глаза опасно сверкнули, подобно молнии в разгар бури.       — Люмин действительно действовала мне на нервы, но ты идешь еще дальше! Оставь свой глупый флирт при себе! Меня не интересуют жалкие человеческие девчонки, которые пытаются торговаться своим телом. Усекла? — в его голосе звучала негодующая твёрдость, каждый слог был как выкрик бунтующего сердца, не готового к подобным жалким заигрыванием. — Я уже пожалел, что сменил напарницу. Люмин была интересной и преданной своему делу, да, она была безрассудна, но по крайней мере, не такой безмозглой, как ты. Все эти дни, что мы работаем вместе, ты все, что и делаешь, как заигрываешь со мной и делаешь мне пошлые намёки, вместо того, чтобы заняться чем-то действительно стоящим! Я всю работу за тебя делаю, так какая от тебя польза? Если пришла торговать своим телом, то ты перепутала профессию. А теперь сядь и займись отчётами, чтобы я хоть что-то хорошее мог сказать о тебе начальству, прежде, чем попрошу обратно дать мне в напарницы Люмин.       Нин Гуан затаила дыхание от неожиданного резкого поворота. Она явно нашла пределы, которые не стоит переходить. И в эту долю секунды ее игривость улетучилась, оставляя лишь злобу. И чего это Чайльд так взвинтился при упоминании Люмин? Что в этой девчонке особенного? Она явно не лучше её, Нин Гуан. Самая обычная девушка: худощавая, бледная, ничем не примечательная, будто просто часть серой массы, в отличие от нее - яркой и запоминающейся.       — Хорошо-хорошо, успокойся, — примирительно пролепетала Нин Гуан. — Больше не буду и сделаю всё, что от меня требуется, только пойду кофе в автомате себе куплю.       Нин Гуан, не получив никакой реакции от вновь севшего работать Тартальи, схватила свою сумку и вышла из кабинета, направляясь не к кофейному автомату, а в офис, где работала Люмин...

***

      Следующее утро, а вернее его начало, прошло как в тумане. Люмин механически, не до конца отдавая отчёт в собственных действиях, встала, умылась и оделась, начиная ясно соображать лишь к моменту выхода из дома. Этой ночью она спала очень плохо, ведь много думала о произошедшим.       Всё это так быстро закрутилось, перемешалось и спуталось, что от переизбытка информации начинала болеть голова. Да и эту неделя обещает быть долгой, ведь девушка совершенно не представляла как можно теперь сидеть и терпеливо ждать, пока от неё остаётся скрытой такая важная информация.        Но делать нечего и с произошедшим пришлось просто смириться. Странно, но почему-то осознание того, что она всё равно ни на что повлиять не может успокоило и в офис девушка зашла в гораздо более приподнятом настроении.        Она шагала по коридору в полной уверенности в том, что уж теперь точно ничего не выведет её из равновесия. Ох знала бы Люмин, как сильно ошибается. Ведь стоило только войти в кабинет, как она увидела персону, которую видеть хотелось бы меньше всего.        Так стоп, а что она делает в её кабинете?       Вот уж действительно, день начинается далеко не с чашки кофе. А с очень неприятной персоны, черт знает что делающей в ее кабинете. И где Скарамучча, ох, вот его шутки бы сейчас очень помогли. Может, за ним сходить?       — Могу я поинтересоваться, что ты здесь делаешь? Твой кабинет находится немного в другой стороне, — прищурившись, спросила Люмин, замечая у той в руках какой-то странный флакон. Ох, не к добру это, не к добру.       — Просто зашла осмотреться, а что, нельзя? — девушка улыбнулась, впрочем, фальшиво. Было видно, прошлая их встреча в столовой ей не понравилась. Так что намерения её были очевидны.        — Осмотрелась? Уходи, тут и без тебя есть чем заняться.       — Я… — начала Нин Гуан, но была прервана внезапно открывшейся дверью. На пороге появился Скарамучча, который, как и Люмин, сразу насторожился, увидев незваную гостью.        А та, словно дожидаясь именно этого момента, довольно улыбнулась, горделиво вышагивая вперёд. Как…фурия, точно, фурия.        — И какого черта ты здесь делаешь? Что, с Чайльдом обжиматься наскучило? Жаль, а то так тихо в последнее время было.        — Если бы. Просто…хотела кое-что проверить, — Люмин почувствовала, как быстро накаляется ситуация. Ох, точно черти эту дуру ведут и ни к чему хорошему явно не приведут. — Ты ведь вампир, а значит…       Девушка резко открыла флакон, давая Скарамучче взглянуть на содержимое, а затем шагнула ближе, подставляя ёмкость к носу дампира, чтобы он вкусил запах. Люмин не видела, что это было, но судя по тому как глаза вампира стали красного цвета, она догадалась. Это была кровь. Вот же…дело плохо.        — Надо же, я опять угадала, — довольно ухмыльнулась Нин Гуан, наслаждаясь ощущением того, что полностью контролирует ситуацию. — Вампиры просто голову от крови теряют. А если я плесну её на твою милую подружку, ты ведь нападёшь на неё, верно? Какая интересная ситуация тогда выйдет.       Люмин прошибло холодным потом, когда она в полной мере осознала происходящее. Какого чёрта? Она не просто дура, она реально ненормальная! Надо срочно что-то сделать!        Но прежде, чем в её голову пришло хоть что-то дельное, Скарамучча в секунду взял себя в руки, отвернувшись от пленительной жидкости и взмахнул рукой, дабы Нин Гуан убрала подальше эту дрянь. Рука её дрогнула, и флакон опрокинулся на неё саму, заливая блузку кровавой жидкостью. Произошло это так быстро, что Нин Гуан не успела ничего сообразить, а когда осознала, было уже поздно.       — Нравится? — поинтересовался вампир, радужки глаз которого потемнели ещё сильнее, но на сей раз не от голода, а от едва сдерживаемой ярости. — Лучше бы ты шлюхой была, чем настолько безмозглой курицей. Ты понимаешь, что только что пыталась спровоцировать вампира? По нашему кодексу это делать категорически запрещено. Тебя за это уволить мало. И да, к твоему сведению, тебе очень повезло, ведь я не чистокровный вампир, так что вид крови на ком-либо другом могу спокойно игнорировать, иначе бы ты сейчас оказалась в той ситуации, в которой по твоей задумке должна была быть Люмин. Но вот задушить тебя прямо здесь и сейчас мне действительно хочется, так что проваливай, пока я окончательно не потерял терпение.