Львица и ее маленький львенок

— Напомните мне, зачем я решила взять себе экономику? — простонала Кейтлин, падая на влажную траву рядом с братьями и укладывая свою голову Натаниэлю на колени. Эта лужайка под кленом неподалеку от западного крыла школы была их с друзьями любимым местом, которое больше никто не смел занимать. — Потому что решила, что тебе эти знания пригодятся, совершенно игнорируя факт того, что куда большую склонность ты имеешь к социологии, политологии, литературе и истории, — усмехнулся Александр, перелистывая страницы учебника по праву. Он уже два года как определился с направлением в Оксфорде и теперь вовсю готовился к экзаменам, решив, что справится со школой и за одиннадцать лет. — Из-за чего тебя профессор на этот раз задержал? — с ласковой улыбкой спросил Натаниэль, гладя сестру по волосам. — Завалила тест. Снова. И вообще, молчи, победитель в генетической лотерее! — ткнула его в щеку пальцем Кейтлин. — Какого черта ты пошел в тетю Мэри и щелкаешь любой предмет, что хоть как-то связан с математикой, как орешки?! — Он плох в химии, — все трое подняли взгляды на приближающуюся к ним Хоуп, которая, дойдя до них, присела на траву рядом с Александром, устраиваясь под теплым боком. — Профессор Карбенли на естествознании десять минут распинался о том, чтобы мы были осторожны и не взорвали класс. Все повторял: «Надеюсь, мисс Хэтфорд, вы пошли не в Натаниэля. Умоляю вас, будьте осторожны». — Да не взорвал я его, — поморщился рыжий от слов младшей сестры. — Там больше криков было, чем проблем. Это все сплетни. — А еще в биологии, — с ехидной улыбкой начала перечислять предметы Хоуп. — Только если дело не касается анатомии человека, — согласился Нат. — И не натравливал я ту лягушку на Сильвию. — С практической частью физики… — Эксперименты не мое, — развел руками тот. — Кто же знал, что окно в классе такое хрупкое?! — Искусство. — Мне просто скучно слушать длинные нужные лекции, а так это интересно, — отмахнулся Хэтфорд. — И вообще, вот начнутся у тебя философия и высшая математика, тогда и поговорим, принцесса. — Мне, в отличие от некоторых, не пришлось отказываться от музыки, чтобы вся школа не смеялась из-за того, что у меня руки из одного места растут, — победно улыбнулась Хоуп, этим своим высказыванием заслужив поцелуй в макушку от Александра. — Лучше уж ты будешь в экси играть, чем мучать несчастную скрипку. — Это было один раз! — шуточно возмутился Натаниэль, видя, что маленькая перепалка забавляет всю семью. — И ты сама тогда предложила меня научить. — И мои уши очень быстро пожалели… — пробормотала девочка, доставая из рюкзака учебник по немецкому, который начала изучать в этом году по совету Алекса. — Какая тема? — заметив, что сестра вчитывается в текст, поинтересовался старший из них. — Настоящее время. Пока что ничего сложного, но звучит немного непривычно. — Проблемы с артиклями? — Не то чтобы, — пожала плечами она. — Если смешать французский с английским и латынью, потом еще добавить чего-то непонятного, то получится немецкий, — Кейтлин, услышав такое описание, залилась хохотом, привлекая к их компании внимание всех учеников, которые во время перемены тоже предпочли насладиться последними солнечными деньками осени.       Александр улыбнулся, глядя на своих посмеивающихся младших, за плечи обнимая Хоуп и позволяя ей вплотную прижаться к своему боку. В следующем году, выпустившись, он точно будет скучать по этому, как по Артуру Веллингтону, уже закончившему свое обучение. С младших классов Натаниэля и Кейтлин вся школа знала про троих Хэтфордов, которые на каждой перемене находили друг друга и проводили как можно больше времени вместе, собирая своих друзей в одну большую компанию. Так на всех приемах пищи они садились единой толпой, не обращая внимания на разницу в возрасте, и обсуждали всех и вся. Нередко старшие помогали младшим с домашними заданиями, а те, в свою очередь, втягивали своих «наставников» в приключения. Пусть они и учились в разных классах, Хэтфордам это не мешало собирать вокруг себя интересных людей. Они превратились в что-то наподобие достопримечательности школы. Когда же и Хоуп пришла в первый класс… Малышку уже ждали все. Многие были о ней наслышаны, некоторые, кого на дни рождения к себе домой приглашали Александр, Натаниэль и Кейтлин, были знакомы. Одно оставалось фактом. Когда Хоуп поступила, она автоматически стала всеобщей любимицей. — Я явно что-то пропустила, — хмыкнул знакомый голос над их головами. — Нат и Кейт что-то вытворили? — Давина Веллингтон изящно опустилась на траву рядом с остальными, распуская свои густые длинные каштановые волосы, до этого собранные в пучок — признак того, что только что у нее был какой-то сложный предмет. — Еще нет, — все еще хихикая, улыбнулся подруге Нат. — Но Хоуп подала мне отличную идею. Мы давно ничего не устраивали. Где остальные? А то Захария, Теодор и Элли застряли на философии. — Ким и Айван что-то забыли в общежитии, но должны скоро подойти, а Чарли нужно закинуть пару книг в библиотеку, — заверила его Давина. — Лара и Маркус? — Пытаются поймать профессора Жарди, чтобы сдать эссе, — отозвался Алекс, не отрываясь от чтения. — Что-то мне подсказывает, что если они не отловят его и сегодня, то отправятся прямиком к директору. — Я бы на это посмотрела, — фыркнула Веллингтон. — Кстати, когда планируешь познакомить Лару с родителями? — в болотных глазах девушки вспыхнули озорные янтарные искорки. — Никогда, — наследник Хэтфордов скосил на подругу скептический взгляд. — И ты это знаешь. Вот зачем эту тему сейчас поднимать? — А почему нет? — Кейтлин приподнялась на локтях, глядя на старшего брата. — Ты же в курсе, что она в тебя по уши втрескалась еще классе в девятом, да? — Знаю, — сдаваясь, Алекс закрыл книгу и отложил в сторону, понимая, что от разговора не убежать. — И я с самого начала ей сказал, что у нас не будет ничего серьезного. Разве я виноват, что она себе понапридумывала уже не пойми что? — Алекс, не все в семнадцать такие взрослые, собранные и серьезные, как ты, — улыбнулась другу Давина. — Она просто влюбилась в тебя. Все присутствующие прекрасно понимают, что ничего из этого не выйдет, но не она. У нее мир сейчас состоит из сахарной ваты и шоколада. Если не хочешь сделать ей больно, то поговори с ней, а то Лара скоро вашим детям имена начнет придумывать. — Она уже, — встряла в разговор Хоуп, которая до этого молча сидела под крылом брата, уча немецкий. — Еще и вторые имена выбирает, глупенькая, — губы девочки изогнулись в резкой улыбке, которой она точно научилась у Натаниэля. — У Хэтфорда может быть только одно имя, — почувствовав на себе пораженные взгляды старших, она оторвала глаза от текста. — Что? Я же все правильно сказала. У Хэтфордов нет второго имени. Нат — исключение, которое только подтверждает правило. — Кто-то греет уши, — хмыкнула Кейтлин, прищурив глаза на младшую сестру. — Ты разве не должна учить артикли и самые распространенные глаголы? — Я и учу. Не хотите, чтобы я слушала, прогоните. — Ни за что, — Алекс снова притянул любимицу к себе, чмокая в макушку. — Сиди учи. А с Ларой… Я с ней поговорю. Мне казалось, я четко дал ей понять, что мне просто… приятна ее компания. — Тебе ее компания была слишком долго и постоянно приятна, вот она и напридумывала, — ухмыльнулся Натаниэль, старательно выбирая слова, памятуя о внимательной и умной Хоуп рядом, хотя, вероятно, она прекрасно понимала, о чем они все говорят. — Разнообразь свой круг общения, заведи новых друзей, — не унимался он, наслаждаясь хихиканьем Кейтлин рядом и широкой улыбкой Давины. — Я ни в коем случае не говорю тебе отказываться от компании Лары, все-таки, вы старые знакомые, уже понимаете друг друга с полуслова, но так ты мог бы ей напомнить, что ты можешь дружить не только с ней, и она не… — парень запнулся, подискивая верное слово. — Вот! Не твоя лучшая подруга навсегда! — девушки звонко рассмеялись, тогда как Александр сурово посмотрел на брата из-под бровей. — Не надо на меня злиться, — предупредил младший, вскидывая руки, сдаваясь. — Я же тебе только добра желаю. Забочусь, понимаешь? — Когда-нибудь я зашью тебе рот, — пообещал Алекс, а потом запрокинул голову, глядя на небо, словно молясь. — Господи, дай мне терпения. Только силы не давай. Я же его во сне подушкой придушу. — Только перед казнью предоставь мне свидетельство того, что постельное белье свежее и постиранное, — прыснул Натаниэль и тут же сорвался с места, в которое через секунду полетела бутылка с водой.       С хохотом младший Хэтфорд бросился прочь, тогда как Александр, растеряв несколько драгоценных секунд на подъем с травы, рванул следом. Провожал эту парочку звонкий смех девушек и озорная улыбка Хоуп.

***

      В Рождество поместье Хэтфордов было особенно ярким и изящным. Как и всегда, подготовкой занималась Мэри, однако, в этот раз помогали ей и девочки. Особенно идеей загорелась Хоуп, которая обожала все, что было красиво. Кейтлин же к предложению отнеслась куда прохладнее, но отказываться не спешила и помогала тете во всем, чем могла. В результате, в этом году в украшении зала преобладали золотые ленты и огни, оттеняемые еловыми ветками и темно-зелеными шарами. Лишь кое-где можно было встретить алые цветы и то только потому, что это было традицией. В остальном… все было как всегда. Если, конечно, не считать того, что в этот раз Мартино был официальным эскортом Мэри. Александр вместе со Стюартом общались с гостями, Хоуп мелькала то тут, то там, играя в семейную игру «подслушай, запомни, расскажи старшим», Натаниэль неспешно двигался в толпе, пересекаясь со знакомыми, но в основном общаясь с двойняшками Ломбарди, подчиненными Хэтфордов и Вейдунов. Давина, как и ее мать, была подле Уильяма, тогда как Кейтлин… была везде и всюду.       Подобные мероприятия страшно выматывали девушку из-за того, как часто приходилось менять свое поведение в мелочах, сколько всего приходилось удерживать в голове и, конечно, каблуки и платье в пол. Кейтлин должна была признать, что в детстве было проще. Как тетя Мэри днями напролет ходила на шпильках, девушка просто не представляла. Ее они страшно утомляли. Хотя, возможно, все дело было в отсутствие практики и привычки.       Отбросив ненужные мысли и найдя старшего брата и отца в толпе, Кейтлин двинулась к ним. Привычно пристроившись рядом и взяв Алекса за локоть, она прижалась к нему, прося наклониться, а потом шепотом попросила отойти с ней ненадолго. Повторять было не нужно. Извинившись, молодой человек кивнул всем на прощание, а потом, забрав у сестры мешающий бокал шампанского, к которому та почти не притронулась за весь вечер, отставил на столик неподалеку, как и свой собственный. Обнимая сестру за талию, словно той было не хорошо, Александр повел их в сторону одного из коридоров. Им не нужно было уходить далеко, достаточно лишь скрыться в тени от чужих любопытствующих глаз. — Что-то случилось? Ты в порядке? — он обеспокоенно пробежался глазами по идеальному макияжу сестры, скользнул взглядам по локонам, ярко-малиновому платью, но не нашел никаких причин для беспокойств. — Я говорила с Дмитрием Беловым около сорока минут назад, — тихо заговорила Кейтлин. — У них проблемы на южных границах. Как я поняла, пока что они справляются, но судя по его выражению лица и тем сплетням, что ходят среди людей, дела не очень. Вероятно, они рассчитывают на помощь Вейдунов или Хэтфордов. — Он так и сказал? — С каких пор ты ставишь под вопрос приносимую мною информацию? — тут же ощетинилась девушка. — Я его двадцать минут на разговор по душам выводила, — всплеснула руками она. — Конечно, он ничего не сказал прямо! Просто жаловался на головную боль из-за проблем в некоторых регионах на юге, параллельно хвастаясь их большими территориями. А потом, когда я чуть надавила, начал выделываться покровительством со стороны Лю и дружбой с нами, ведь когда-то папа помог Василию. — Прости, — Александр мягко улыбнулся, глядя на взбешенную сестру, которой пришлось пересказывать, вероятно, ужасно надоевший ей разговор с Дмитрием. — Я постараюсь больше не задавать тебе такие глупые вопросы. — Уж постарайся. — На юге они граничат только с Золотым полумесяцем и Лю. Если Дмитрий говорил про протекцию Вейдуна, то проблемы не с ним. Это странно, — молодой человек устремил взгляд в сторону зала, где стоял гул голосов. — Кейт, есть просьба. — Какая? — Найди кого-то из семей, чьи страны граничат с Золотым полумесяцем. Узнай, какие настроения, какие отношения сейчас с соседями. А я кое-что узнаю у Ломбарди. Что-то мне подсказывает, что Беловы снова не видят своих настоящих врагов. — Я могу сказать Нату спросить у Вейдуна, — предложила она. — Может, старик что знает? Они, вроде как, договорились, что Нат в этом году поедет к нему только на две недели, а не три, как обычно, после Рождества. — Уж что-то Лю точно знает, — уверенно кивнул Александр. — Давай. Только аккуратно. — Ты сейчас оскорбил меня до глубины души, — хмыкнула девушка, скрестив руки на груди и ястребиным взглядом окидывая гостей, выискивая свою новую цель. — Извини, — Хэтфорд обнял сестру за плечи и поцеловал в макушку. — Тебя проводить обратно? — Нет, иди, мне нужно передохнуть.       Кейтлин проследила за тем, как брат возвращается к гостям с гордо расправленными плечами и сдержанной улыбкой, а потом прикрыла глаза. Ей нужно было несколько минут, чтобы прикинуть план действий, представить, как могут пойти разговоры, выбрать необходимые маски. Она уже знала, что завтра будет вялой и уставшей, даже если проспит до полудня, но Натаниэль и Алекс позаботятся о ней, как и всегда. Так или иначе, результат всегда того стоил, даже если это был лишь опыт. Драгоценный и бесценный опыт. Набрав в грудь побольше воздуха, расправив плечи и откинув волосы себе за спину, девушка уверенно шагнула в свет хрустальных люстр. Она знала, что должна была делать, и глазами уже нашла двух своих следующих жертв.

***

      Утро после приемов всегда было поздним и сонным. Даже Натаниэль, что вставал ни свет ни заря, в такие моменты позволял себе поспать чуть дольше обычного. Завтракали все кто когда, а разговоры если и были, то тихими и ленивыми. Ломбарди и Веллингтоны по традиции остались в гостевых спальнях, разойдясь только на рассвете… Но уже в десять утра Александр сидел на веранде, где холод кусал его голую кожу рук и лица, бодря не хуже кофеина. Перед ними были разложены бумаги, исписанные ровным, слегка острым почерком, а брови молодого человека нахмурились так сильно, что между ними пролегла складка.       Вчера Кейтлин выполнила свое задание, как и всегда, блестяще, принеся ему информацию в клювике, как птенцу. Он был готов носить сестру на руках и восхвалять ее, если бы не лишние свидетели. Порадовали и Джулиано с Джузеппе, которые, к везению Александра, были поразительно хорошо осведомлены о том, что происходит внутри Золотого месяца в настоящее время. Куда лучше самого наследника Хэтфордов, что тот планировал исправить в ближайшее время. Даже Натаниэль помог, пусть и сказал одну короткую фразу: «Сейчас он смотрит на восток, а не запад». Не то что бы Александр принимал все сказанное за чистую монету, особенно сведения от Вейдуна — в конце концов, тот был самым изворотливым, хитрым и скрытным из всех — но все же принял к сведению. Сейчас же, с утра пораньше, он выписал на бумагу все, что знал и пытался сложить эту головоломку с горячими точками на юге территорий Беловых. Лучше было бы узнать обо всем раньше, чем позже. Можно было бы, конечно, винить во всем Морияма, которым по традиции вход на приемы Хэтфордов был воспрещен вот уже много лет, но те были слишком далеко от земель Беловых, да и мотив Алекс придумать не мог. Совсем недавно они много потеряли из-за провалившегося плана Моро, дела у японских цапель шли не очень, так что они стали в его списке одними из самых маловероятных подозреваемых. — Ваш черный чай, мистер Хэтфорд, — оповестила Вивиан, выставляя на овальный стол, чайник, чашку и маленькую тарелочку с миндальным печеньем.       На лице женщины была ласковая улыбка, а глаза источали такое тепло, что Александр не мог не ответить тем же. Вивиан растила его и воспитывала как родного. Время не щадило никого, на ее когда-то идеальной коже начали появляться морщинки, но это вызывало в молодом человеке лишь чувство ностальгии и желание поблагодарить гувернантку за все, что она для него делала. Всегда рядом, всегда на его стороне, всегда готова помочь. — Спасибо, — вздохнул наконец он, вымученно, но искренне улыбаясь и глядя на то, как Вивиан наливает ему чай. — Не за что, мистер Хэтфорд. Уверены, что не хотите полноценно позавтракать? — Нет, — Александр потер лицо, сгоняя сонливость. — Сначала закончу с работой, а потом поем с кем-нибудь из семьи, когда они проснутся. — Вы очень похожи на своего отца, — позволила себе маленький смешок она. — Это комплимент или оскорбление? — уточнил он, хитро глянув на гувернантку. — Комплимент, разумеется. Если что-то нужно, позовите, — она чуть присела в поклоне. — Обязательно.       Снова погрузившись в работу, изредка проверяя данные на компьютере и потягивая чай, Александр вновь отключился от реальности. О течении времени он мог судить лишь по тому, какой температуры был его чай, но и тот быстро закончился. Он крутил и вертел каждый факт, которым обладал, подстраивал к остальным, смотрел на получившуюся картинку, а потом разбирал и начинал сначала. Это походило на сбор черного пазла в кромешной темноте с одной только свечкой. И против собственной воли юноша чувствовал азарт. Когда он только начинал, он был сильно младше, не имел никакого опыта и все валилось из рук, однако теперь это стало для него личным видом спорта. В конце концов, Уильям не раз говорил ему, что мозг — та же мышца, которую так же нужно тренировать. Без нагрузок — заржавеет, находясь в постоянном тонусе — окрепнет. И своим разумом Александр мог гордиться.       Он как раз собрал верно три кусочка своей новой головоломки, когда на веранду вышли Мартино и Натаниэль. Младший брат, на зависть всем, был чертовски бодр, тогда как Ломбарди плелся следом, проклиная себя за то, что еще тогда, осенью, уезжая обратно в Италию на две с половиной недели и прихватив с собой Мэри, пообещал рыжему, что не пропустит ни одной тренировки с ним, когда вернется. За тот конец августа и начало сентября Ломбарди и правда пристрастился упражняться с подростком, тогда как Натаниэлю было интересно сразиться с новым противником, который превосходил его в силе и опыте. Не сказать чтобы Мэри была в восторге от того, на какой почве двое ее любимых мужчин поладили, но те держали слово и не причиняли друг другу вреда. Почти. Пока она смотрела — все было словно по учебнику. А когда отворачивалась, а происходило это часто, потому что упражнялись два безумца очень рано… Нагоняй получали оба. Это стало даже любимым развлечением Хоуп. Потому что шипела Мэри не хуже королевской кобры.       Теперь же Мартино проклинал себя за принятое решение и данное обещание. Ему не нравилось все. Недосып — почему он лег еще позже, чем тот же Александр, судя по ворчанию самого мужчины, думать и тем более представлять никто не хотел; Холодрыга на улице — Ломбарди все еще терпеть не мог, когда температура опускалась ниже десяти градусов по Цельсию; Драка на ножах — Мартино предпочитал рукопашный бой с пустыми руками и огнестрельное оружие, тогда как Натаниэль… гены явно взяли свое, но парень этого не боялся, а наоборот, использовал и очень успешно. Обычно Ломбарди мог вынести один или два фактора, но все три сразу явно заставили его превратиться в брюзжащего деда, что было весьма забавно.       Мимоходом оба поздоровались с работающим с бумагами парнем, а потом спустились на излюбленную поляну. От вида брата, который даже зимой стал упражняться с голым торсом, Александра передернуло, но ни слова против он не сказал, возвращаясь к своему процессу. Когда к нему присоединилась Мэри, он лишь кивнул ей и поблагодарил за новый чай. Головоломка была слишком интересной, а тетя не требовала его внимания, сев на другом конце овального стола, наблюдая за тренировкой сына и Мартино, кутаясь в теплое пальто.       В скором времени начали подтягиваться и остальные. Поднялся приятный гул. Кейтлин, Джулиано и Джузеппе напросились присоединиться к Нату и Мартино, которые сменили ножи на палки, понимая, что уровень у всех разный, а безопасность была на первом месте; Веллингтон и Стюарт говорили о чем-то своем; Хоуп по привычке пристроилась рядом с братом, читая какую-то книгу; Амелия, жена Уильяма, и Давина присели по обе стороны от Мэри, втягивая в разговор… Такой теперь была их жизнь. Немного сумасшедшая, странная, но уютная.       Головоломка сошлась, когда Алиссия и Джулия уже накрывали на стол, чтобы все могли пообедать. Все-таки часы располагали именно к такому названию приема пищи. Видя результат своих трудов, Александр не смог сдержать короткого смешка. А ларчик, как оказалось, достаточно просто открывался. Собрав все бумаги и положив между экраном и каркасом ноутбука, молодой человек отложил все подальше. Если он был прав, следующий месяц обещал быть очень занимательным… — Решил? — тихо спросила Хоуп, не отрывая глаз от своей книги, как только сейчас заметил Алекс, на итальянском. — Внимательная коварная принцесса, ты подглядывала? — с нежной улыбкой спросил он, поворачивая все еще круглое личико сестры к себе. — Нет? — уголки ее губ приподнялись, а в зелено-голубых глазах с карими крапинками засверкали искорки озорства. — Поверишь? — Ни на секунду, — он поцеловал сестру в лоб. — Мне и самому было девять, так что твое очарование меня не обманет. Если хочешь узнать, в следующий раз просто спроси. — Будто ты расскажешь, — фыркнула она, в точности как Мэри, откидывая волосы себе за спину. — Я не папа, — шепнул ей на ухо брат. — Если будешь хранить все, что я тебе говорю, в секрете, то расскажу, — секунду девочка смотрела в книгу, а потом стрельнула глазами в его сторону. — Ты ведь и так знаешь и замечаешь больше, чем говоришь, я прав? — Не представляю, о чем ты, — протянула Хоуп, однако улыбка ее выдавала. — Умница, принцесса, — похвалил ее Александр, а потом перевел взгляд на лужайку, где Натаниэль уже ударом ноги в живот опрокинул Джулиано и теперь бился с Джузеппе, пока Мартино стоял в стороне, а Кейтлин, выбывшая первой, болела за брата. — Закругляйтесь! — прикрикнул Хэтфорд, только сейчас почувствовавший голод. Есть хотелось страшно. — Две минуты! — отозвался Натаниэль, оскалившись и с двойной силой начав наступать.

***

— Нат, на пару слов, — поймав брата в коридоре, где тот стоял с Кейтлин и друзьями у кабинета, позвал Александр.       Он заметил, как сестра в вопросе приподняла бровь, но ответил лишь отрицательным покачиванием головы. Конечно, Нат потом все ей расскажет, но сейчас Алексу нужно было поговорить именно с младшим. Вместе они отошли в сторону от других учеников и убедившись в том, что их не подслушивают, Хэтфорды сосредоточились только друг на друге. — Что стряслось? — первым делом спросил рыжий. — Мы должны были встретиться все вместе на следующей большой перемене. — Знаю. Но сейчас отвести тебя в сторону было проще. Помнишь, на Рождественских каникулах я упоминал про Беловых? — Конечно. — Отцу пришло официальное письмо с просьбой о помощи. Тетя Мэри и еще несколько человек поедут послезавтра. Попросись с ними. — Зачем? — Натаниэль нахмурился, а в его сине-голубых глазах появились нотки тревоги. — Ты наследник. Было бы логичнее тебе, нет? — Отчасти да, — согласился Алекс, — но все и так видят, какую роль я играю. Кейт всерьез не воспринимают, что хорошо для ее работы. А вот ты черная лошадка. Никто не знает, уж извини за выражение, для чего папа держит тебя. Тетя Мэри в глазах других семей полезна. Она стала кем-то вроде министра иностранных дел, а ты… — Балласт, — тут же понял Натаниэль, шумно втягивая носом воздух. — Какую роль ты хочешь, чтобы я сыграл? — Сам выбери. Можешь быть просто наблюдателем, можешь… — А кем ты меня видишь в будущем? — перебил старшего брата тот, одним этим вопросом заставляя замолкнуть. — Кейтлин твой шпион. Я сейчас помогаю наладить отношения с Лю и учусь. Но всегда детьми мы не будем. Кем я стану в твоем идеальном будущем? — Ты мой брат, — Александр схватил младшего за плечо, дергая ближе к себе. — О чем ты? Нат, ты тот, кому я доверил бы и себя, и всех остальных. Доверил бы все что угодно. — Для этого у тебя будет Артур, — напомнил Натаниэль. — Он Веллингтон. И ты это знаешь. Кем буду я, Алекс? Моя будущая семья? Я даже не твой младший брат по крови. Я кузен. — Срал я на это, — неожиданно зашипел старший, наклонившись к самому лицу Натаниэля, поражая того нецензурной бранью, которую практически никогда себе не позволял. — Я не знаю, какая сука вложила этот бред в твою голову, но если назовешь имя, я с радостью сверну им шею. Ты мой брат, Нат. Мой любимый младший брат. Ничто и никогда этого не изменит, понял? Кем захочешь, тем и станешь. И я это тебе обеспечу. Откуда эти мысли? Откуда сомнения?!       Натаниэль отвел взгляд, вспоминая один из многочисленных разговоров с Вейдуном на рождественских каникулах, когда парень уже почти по привычке полетел в Пекин. Вопросы, которые ему задал Лю, все никак не выходили из головы: «Как думаешь, почему твои мать и дядя на самом деле каждый год берут под свое крыло отпрыска Кенго? Почему проявляют к нему хоть какое-то тепло и внимание? Каковы их цели на самом деле?». Тогда он не ответил, пусть и имел некоторые догадки, ведь этот вопрос приходил к нему в голову уже не один год. Натаниэль тогда смотрел на лишенное эмоций лицо своего учителя, на ничего не значащую улыбку и внимательные глаза, выискивая подсказки. Но их не было. Как и всегда, мастер посеял в его разуме зерно и давал ему время прорости. На следующий день вопросы были другими: «Натаниэль, как ты думаешь, какой твою судьбу видит твоя семья?». И снова он не мог сказать, хоть и имел предположения, однако они были искривлены привязанностью и эмоциями, а значит подобные теории по определению обречены на провал. Чтобы отыскать истину, нужно было смотреть на картину со стороны, а не быть частью полотна, каким бы красивым и притягательным оно ни было. И только на один вопрос Натаниэль с уверенностью и четкостью смог дать ответ не колеблясь: «Дитя мое, скажи, как ты думаешь, кто ты?». Мир мог сходить с ума, подросток мог ставить под сомнение все и всяк, но себя он знал. Настоящего себя. Свои цели, ценности, слабости и страхи. Он один знал это, пусть и давал другим туманные ответы. Те, которые люди хотели слышать. Чтобы оставаться тем, кем он хотел быть. Чтобы достичь того, чего он на самом деле жаждал. — Не знаю, — выдохнув застрявший в легких воздух, Натаниэль уронил голову Алексу на плечо, прикрыв глаза и чувствуя, как боль сдавливает виски. — Скажи мне, что делать, — попросил он, чувствуя, как крепкие руки брата обхватывают его затылок и спину, прижимая ближе. — Будь собой. Будь Хэтфордом. Делай так, как чувствуешь. Найди то, чего хочешь, — Александр отстранил от себя брата а потом оставил легкий щелбан на макушке. — И никогда не сомневайся. Вот за это ты от меня точно получишь. А с остальным разберемся, — Натаниэль криво улыбнулся, потирая место удара, хотя оба знали, что тот еле задел его голову. — Вот так. Намного лучше. Хочешь поехать с тетей Мэри? — Да.       Натаниэль скосил глаза на друзей, которые поглядывали в их сторону, и явно обеспокоенную Кейтлин. Как и всегда, она все замечала и чувствовала. Только вот в отличие от всех в школе она знала еще и то, что, если ее младший брат — не важно, что разница у них была меньше месяца — показывал слабость и эмоции, значит дошел до точки падения с обрыва. В такие моменты она всегда старалась быть рядом, подхватить, но Александр не просто же так отвел его в сторону и… Натаниэль кивнул и чуть приподнял руку в ее сторону. Большего намека и не требовалось. Кейтлин сорвалась с места, за секунду оказываясь рядом со своим мышонком, тут же крепко обнимая за торс и взволновано глядя на Алекса. От него так и веяло грустью и какой-то виной. Только вот когда она спросила: «Что произошло?» — Нат лишь натянуто улыбнулся ответив: «Сглупил» — будто это что-то объясняло. Не объясняло! Совсем! И Кейтлин могла только крепче обнять его, плотнее прижимая к себе, позволяя привалиться и лицом уткнуться в изгиб шеи и плеча.       На уговоры старших, к всеобщей радости, ушло не так много времени, особенно после словно невзначай брошенной шутки Хоуп, что Алекс вылитый отец, а Нат решил пойти по стопам матери. За это, девочка, разумеется, получила после от братьев и сестры горсть конфет в благодарность.       В самолете Мэри предложила ему ознакомиться с документами, на что Натаниэль, разумеется, согласился. Правда, как он понял спустя пятнадцать минут чтения, почти все это ему уже рассказал Александр, пусть и не в таких подробностях. Задумчиво бегая глазами по тексту, сверяясь с картами и другими данными, подросток еле сдержал ухмылку, что так и рвалась на лицо. Теперь он понимал, почему Вейдун сравнил Беловых с кошками, когда он поднял эту тему на банкете. Как и пушистики, те чувствовали запах, но рассмотреть детали, увидеть корень не могли. Парень подумал, что в будущем стоит узнать, как Лю сплел свою паутину, обхватывавшую весь мир и приносившую ему информацию в кратчайшие сроки. Это было как минимум интересно. — Не думаю, что мне хватит опыта участвовать в разговоре, — отложив бумаги и подняв взгляд на мать, признался Натаниэль, — но я с удовольствием послушаю. — Ты слишком строг к себе, — улыбнулась Мэри, оторвавшись от работы. — Ты умен, проницателен и внимателен. Если ты захочешь что-то сказать, ты всегда можешь это сделать, а если стесняешься или не уверен, то просто наклонись и шепни мне на ухо. — Не хочу сбить тебя с мысли. — Не собьешь, — пообещала она, ласково коснувшись руки сына. — Да и Василия это сильно выведет из равновесия, что хорошо. — А ты воспримешь мои слова всерьез? — Когда я поступала иначе? — Мэри строго посмотрела на юношу перед собой, уделив ему все свое внимание. — Натаниэль, даже когда тебе было шесть я всегда тебя слушала. Сейчас тебе пятнадцать. Что могло измениться? — Мы не будем играть в шахматы в гостиной, — отшутился тот, ставя свой ноутбук на колени. У него появилась одна заманчивая мысль. — Думаешь, мы успеем вернуться к ужину? Хочу глянуть конспекты Китти за сегодняшний день перед сном, чтобы ничего не пропустить в школе. — Да. Думаю, да, — вздохнула Мэри, прикрывая глаза и отворачиваясь к иллюминатору, за которым солнечные лучи скользили по пушистым облакам.       На самом деле вся эта поездка была одним большим фарсом и смехом. Если бы Стюарт был заинтересован, то отправился бы сам, а так они ехали лишь для того, чтобы выслушать полную историю, ткнуть носом в ошибки и… отказать в помощи. Другого и быть не могло. Мэри летела в Москву к Беловым только чтобы соблюсти приличия и сделать все мягко. Что ее по-настоящему волновало — поведение Натаниэля. Он отдалялся. Сначала она списывала все это на взросление и сепарацию. В конце концов, это хорошо, что он вырос, стал сильным и самостоятельным, способным принимать собственные решения и делать выборы. Он превращался в настоящего мужчину. Но потом она начала замечать, что Натаниэль слишком далеко. Больше он не разговаривал с ней, как прежде, регулярно отвечал вежливой улыбкой, маской, за которой прятал настоящие чувства, нередко отшучивался или изящно менял тему разговора. Безусловно, это были прекрасные навыки, но… Мэри видела, как доверие между ними будто истончается.       Она не спрашивала сына о том, что он делал в Пекине, видя его нежелание говорить. Мэри молчала, когда начала замечать на теле своего мальчика маленькие, но такие видные ее материнскому глазу новые шрамы. Она понимала, что Натаниэль был в том возрасте, когда своими проблемами и секретами ему было проще и комфортнее делиться с сестрой и братом, и все же… Ей было неспокойно. Причем она даже точно не могла понять, по какой причине. Все было хорошо. Просто замечательно. Натаниэль был блестящим учеником, пусть и нередко влипал в приключения, занимался экси, был любимчиком Уильяма, который всегда с восхищением отзывался о таланте своего подопечного, но ей казалось, что она не знает всего. Что что-то происходит в тени, у нее за спиной. Что-то плохое. И от этого чувства она не могла отделаться, как ни старалась.       Полет, посадка, встречающие, на удивление не кусачий для февраля холод, хлопья снега, поездка в центр города, занявшая слишком много времени на их вкус, отдельная комната в ресторане, где уже был накрыт стол, хотя никто не планировал притрагиваться к еде. Натаниэль, безмолвной тенью следующий за матерью, как истинный джентельмен отодвинул для нее стул и помог сесть, тогда как сам остался стоять за ее спиной. — Мисс Хэтфорд, — Василий улыбнулся женщине, что холодно смотрела на него, а потом взгляд Белова метнулся к подростку. — Натаниэль. Не знал, что и ты приедешь. — А вы имеете что-то против? — с издевкой спросила Мэри, изящно выгнув бровь, тогда как в ее голосе послышалась сталь. — Весьма неосмотрительно с вашей стороны, учитывая, что далеко не мы нуждаемся в помощи, но все же проделали весь этот путь.       Натаниэль не смог сдержать мимолетной улыбки, видя свою маму такой. Властной, сильной и гордой. Возвышающейся над остальными. И неважно, стоят за ее спиной два человека охраны в лице братьев О’Мелли, как сейчас, или нет. Сколько юноша помнил, она всегда была такой. Даже в самых старых воспоминаниях о Балтиморе, смазанных и почти стертых, он помнил ее фигуру, закрывающую от Веснински. Она всегда вставала, даже если заранее знала, что проиграет. Ради него. Ради Натаниэля. — Разумеется, нет. Я лишь удивлен. Был бы рад увидеть и Кейтлин, на самом деле. Ей у нас нравится, но она ни разу не видела Москву в снегу, что очень жаль. — Не знала, что за время нашего полета встреча из профессиональной превратилась в дружескую, — вздохнула Мэри. — Или же я что-то упускаю? — Я пытаюсь быть гостеприимным и начать разговор с незатейливой беседы, — все так же улыбаясь и держа лицо, развел руками Василий. — Мне казалось, мы с Хэтфордами в достаточно хороших отношениях, чтобы позволить себе подобное. — Не когда второй раз за десятилетие вам отчаянно требуется наша финансовая и физическая помощь, за которую мы ничего не получаем в ответ. За «спасибо» в этом мире ничего не бывает. — Я приехал на подписание того договора, — напомнил мужчина. — Это для вас ничто? — А разве нет? — Мэри словно насмехалась над ним. — Василий… — женщина покачала головой. — Подписание того договора, а точнее, ваше присутствие не было обязательным. Вы могли бы и отказаться. Только вот вы не знаете — разумеется, это простительно, все-таки ваша семья юна — что на этот зов принято откликаться. Вне зависимости от обстоятельств. И отношений с призывающей семьей, — Натаниэль был готов аплодировать матери стоя, учитывая то, как она вела разговор, не позволяя оппоненту вставить ни слова, при этом не тараторя и не перебивая. — Это этикет. Не хотите же вы сказать, что то, что мой брат едва ли не собственными руками посадил вас на престол, приравнивается к одному маленькому полету? — мужчина открыл было рот, чтобы возразить, но не успел. — Вот и я так не думаю. И Стюарт, что куда важнее, тоже. Так скажите мне, мистер Белов, почему мы должны помочь? — Не должны, — вздохнул мужчина, опустив взгляд и поджав губы.       За последние годы ему не приходилось сталкиваться с Мэри где-то помимо официальных мероприятий, где женщина, всегда в изысканных платьях и украшениях, улыбалась всем и каждому, поддерживая разговоры, кивая в такт чужим словам. Конечно, он слышал от своих европейских «коллег» — и тех, что были в подчинении Ломбарди, и тех, что ходили под самими Хэтфордами — что сестра Стюарта была не слабее брата и умела давить так, что хотелось сразу извиниться не только за свои последние слова и действия, но и за сое существование, однако теперь почувствовал это на собственном опыте. Статная, с холодными глазами, властным, не кричащим голосом и ровной осанкой, но при этом не переходящая границ и не унижающая напрямую. Если бы Василий не видел, как эта женщина ласково улыбается членам своей семьи, как с любовью смотрит на Мартино Ломбарди, сказал бы, что она вообще на подобное не способна. За эти годы у мисс Хэтфорд в «народе» появилось много прозвищ, но, как казалось Белову, самое верное дали немцы — Снежная королева. Именно такой она и казалась ему сейчас, сидя напротив в белоснежном платье с высоким воротником и локонами пшеничных волос, передние пряди которых были собраны заколками в виде звезд-снежинок на затылке, требовательно ожидая ответа. — Мисс Хэтфорд, я понимаю ваше недовольство. И все же. Выслушайте для начала. — А вы чего-то не рассказали моему брату? — Не все детали, — признался он. — Я был уверен, что мистер Хэтфорд приедет лично, и мы сможем с ним все обсудить.       Натаниэль за спиной матери двинулся, наклонился и зашептал ей что-то на ухо. Подросток ни в коем случае не перебивал, но почему-то Василий не позволил себе сказать ни слова, дожидаясь, когда парень закончит. Белов не знал, что Натаниэль сказал своей матери, но ее губы изогнулись в холодной улыбке. — Да, Кейтлин говорила, что в вашей семье есть личности, относящиеся ко мне, как к изредка полезному, но, в основном, красивому украшению старшего брата, — насмешливо заметила она. — Неудивительно, что и вы рассчитывали на присутствие Стюарта, но, вынуждена огорчить. Сегодня здесь только я. — Это точно не мое мнение о вас, — едва ли не воскликнул Василий. — Я был лишь удивлен, но уверен, что и с вами мы сможем обсудить любые вопросы.       Он не был дураком и прекрасно понимал, что просто для развлечения Стюарт никогда бы не дал сестре так много влияния. Мэри зарекомендовала себя за последние десять лет как женщина умная, изящная, благородная и изобретательная. Нужно было быть круглым кретином, чтобы подумать что-то подобное, и уж тем более сказать вслух. — Я не утверждаю, что это ваши слова, — поспешила успокоить его Хэтфорд со снисходительной улыбкой. — Но все же я склонна верить словам Кейтлин. Не думаете же вы, что моя племянница намеренно оклеветала вашу семью? С какой целью? В любом случае, я не считаю это столь важным, особенно сейчас. Вы собирались рассказать мне что-то, что должно было изменить ситуацию? — Да. Это так.       Василий догадывался, от кого Кейтлин могла услышать подобное. Девочка была достаточно милой, ветреной и наивной. Вероятно, услышала обидные слова про любимую тетю, воспитание не позволило вступиться, а потом с обиды рассказала все самой Мэри. Так или иначе, Белов знал, кому снесет за это голову. — Конфликты начали возникать в южных странах, граничащих с территориями «Золотого полумесяца». Мы старались решить конфликт переговорами, но люди там весьма… темпераментны и строптивы. Мы уверены, что их подначивают, и обратились за помощью именно к вам, так как и ваша семья совсем недавно столкнулась с бунтом в лице Моро, — мужчина заметил, как при упоминании французов Мэри прищурилась, а лицо Натаниэля на секунду дернулось. Он напал на след. Это все еще была животрепещущая тема для их семьи. — Я даже не представляю, как тяжело вам было узнать о предательстве. Мы уверены, что «Золотой полумесяц», посмотрев на пример с Моро, пытается провернуть то же самое. Так как у них нет единой правящей семьи, они все еще не вошли в состав главных семей, но это не отменяет их важности на политической арене. Сейчас они подрывают покой на наших границах. А что будет дальше? — Я все еще не понимаю, как это связано с нами, — хмыкнула Мэри, скептически выгнув бровь. — «Золотой полумесяц» граничит с твоими территориями, а так же территориями мистера Ломбарди и мистера Вейдуна. От ближайшей к Хэтфордам границы их отделяет минимум четыре страны: Турция, Болгария, Сербия и Венгрия. Какой нам резон помогать вам? — «Золотой полумесяц» подрывает стабильность всех семей. Не только моей. И то, что… — Василий запнулся, заметив, что Натаниэль сместился и положил руку на плечо матери. Снова несколько слов неслышным шепотом и… снова гордая улыбка на губах Мэри, а потом и кивок. — Натаниэль, если тебе есть что сказать, то выскажись, — попросил мужчина сквозь стиснутые зубы.       Последние несколько месяцев вымотали его. Он уже почти потерял власть над Таджикистаном, Узбекистан тоже сходил с ума. Ему необходима была помощь. Вейдун разводил руками, ссылаясь на какие-то проблемы на Филиппинах, которые нужно было решать, Ломбарди отказал, даже не дослушав, и Хэтфорды были его последней надеждой. Если и они отвернутся… придется ползти к Морияма, которые были слишком далеко для полноценной поддержки. Но осложняло все то, что принятие помощи Кенго означало надрыв мирных отношений с соседями в лице Хэтфордов и Ломбарди, а это могло привести к краху вообще всего. Василий просто не видел решения проблемы. Ему необходима была поддержка Стюарта. Переговоры и так начались не с того, а этот мальчишка, пусть и не издавал шума, чертовски сбивал. — Натаниэль, — Мэри кивнула в сторону мужчины напротив, давая понять сыну, что тот может говорить, не сдерживаясь. — Вы смотрите не в ту сторону, — сапфировые глаза парня были цепкими и внимательными, в точности как у матери, но и не лишены огонька. — Вы все повторяете об угрозе со стороны «Золотого полумесяца», тогда как они никак не принимали участия в событиях, которые вас беспокоят. — Думаешь ты самый умный? Натаниэль, мои люди несколько месяцев варятся во всем этом, а ты думаешь, что разобрался с налету, просто послушав? — Точно не дурак, — позволил себе острую ухмылку юноша. — И я не разбирался с налета, как вы выразились, а заранее изучил имевшиеся материалы, — то, что это в основном сделал Александр, а потом предоставил ему информацию на блюдечке, Натаниэль решил умолчать. Он должен был отыграть идеально. — Конфликт и правда развился на фоне религии, это было определено верно, но он не создан извне. Все началось с одного события в конце октября. Был день Ашура, — с победной улыбкой на губах завершил свою маленькую речь Натаниэль, глядя на опешившего мужчину напротив. — Ваши люди в Танджикистане и Узбекистане очень религиозны, а вы, приехав тогда по каким-то делам на юг, устроили застолье с алкоголем, — за сына продолжила Мэри. — Вы все были пьяны и объедались вкусной едой, я права? — Мы отмечали новый контракт с… это уже не важно, — едва слышно прошептал Василий, прикрыв глаза. — Думаю, вы не только оскорбили своих людей подобным поведением, но и запретили вставать из-за стола, из-за чего они пропустили молитву, — хмыкнула женщина, припоминая, как еще отец когда-то жаловался на подобную традицию у Беловых. — А она для таких людей важна. — Я знаю, что они совершают! Как можно быть религиозным человеком и при этом!.. — Испанская инквизиция и тамплиеры, короли и королевы, императоры и императрицы, цари и султаны — все были глубоко религиозными людьми, — улыбнулась Мэри, тогда как ее сын вновь отступил назад. — Это не мешало им разжигать войны, морить голодом, казнить, мучать и нарушать божье писание. При всем при этом они не прощали тех, кто поступал так же, особенно если они принадлежали к иной конфессии. Считайте это помощью от семьи Хэтфорд, — Мэри поднялась со своего места, глядя на Белова сверху вниз. — А уж свои ошибки исправляйте сами. — Могу я узнать, откуда у вас такая подробная информация? — сухо спросил мужчина, так же встав. — Как? — Не думала, что это то, что будет волновать тебя в первую очередь, — тихо рассмеялась Хэтфорд, которой Натаниэль галантно помог надеть темно-зеленое пальто. — Была рада тебя видеть, Василий, а теперь извини, хочу вспомнить Москву и показать ее сыну, — сказав это, она двинулась к дверям, которые для нее уже открыли оба О’Мелли, пропуская вперед. — Мисс Хэтфорд, при всем уважении, но!..       Договорить Василий не смог. Поняв, что разговор еще не окончен, один из людей Белова допустил роковую ошибку — попытался придержать Мэри, взяв ее за руку выше локтя. Кажется, пальцы мужчины даже не успели коснуться ткани пальто, как в его ладонь вонзился нож. Прежде чем крик вырвался из горла человека, Натаниэль оказался рядом, вогнав второй нож в бедро, а потом, шагнув мужчине за спину, вывернул здоровую руку и ударил по коленям, заставляя глупца упасть на пол и взвыть от боли. Двери, которые открывали телохранители, тут же захлопнулись, и оба О’Мелли закрыли Мэри собой. Один из них направил пистолет на Белова, а второй на несчастного в ногах Натаниэля. Люди Василия шевельнулись, но мужчина вскинул руку, останавливая их: — Не смейте! — Моя мать сказала, что мы уходим, — бесстрастно бросил Хэтфорд, отпуская человека, словно тот какая-то мерзкая гусеница, поднимая яростный взгляд на замеревшего Василия. — Нож, вероятно, задел бедренную артерию. Лучше наложите жгут и вызовите скорую. И если кто-нибудь из ваших людей или вы еще хоть раз попытается прикоснуться к моей матери без ее разрешения, я не промахнусь, — наклонившись, Натаниэль вырвал нож из ладони мужчины, что завалился на бок, взвыв от боли, и вытер кровь о плечо пиджака. — Второй пришлите по почте. Лучше не вынимать его из раны до приезда врачей. Если не хотите его убить, конечно. — Надеюсь, в следующий раз, когда мы посетим вашу территорию, подобного не произойдет, — едва ли не прорычала Мэри, голос которой дрожал от ярости. — Так и быть, в этот раз я не расскажу о произошедшем конфузе Стюарту, но лучше запомните слова Натаниэля.       Едва ли не ураганом, непривычным для себя широким шагом Мэри покинула комнату, а потом и здание. Мысли и чувства разрывали ее изнутри, а холода улицы она словно и не чувствовала. О’Мелли едва успел открыть для нее дверь машины, а приказ: «В безлюдное место» — был выполнен беспрекословно. Дорога заняла сорок минут, и все это время в салоне машины царила давящая тишина. Женщина смотрела только в окно. Не двигалась, не говорила, казалось, даже не дышала. Когда они остановились на каком-то пустыре между городом и аэропортом, Мэри вышла на улицу и приказала обоим мужчинам оставить их и вернуться через полчаса. Братья О’Мелли переглянулись, но не посмели поспорить, оставляя Хэтфордов одних. — Что это было?! — воскликнула она, стоило машине скрыться. — Натаниэль, что это было?! — Мы оба знаем, что люди другой семьи не имеют права прикасаться к нам без нашего согласия, пока мы не нарушаем законов и не представляем угрозу для их главы, — без грамма вины, страха или еще какой-либо эмоции ответил парень, глядя матери в глаза. — Идиот сам виноват. Разговор был закончен, как и встреча. Он собирался применить силу. Я не позволил. — Ты хоть понимаешь, что этот человек может быть мертв сейчас? — Мэри подошла вплотную к сыну, вглядываясь в лицо, на котором не было и толики раскаяния. — Не мертв он, только если инфаркт от страха не схлопотал, — от кривой ухмылки женщине стало жутко, но она заставила себя не показывать этого. — Я не повредил бедренную артерию. Все с ним будет в порядке. А вот нож пусть лучше вернут. Он из того набора, что мне на день рождения подарил Артур. — Но ты мог его убить, — прохрипела она, глядя на своего ребенка и… не узнавая. — Если бы я хотел его убить, он уже был бы мертв. И мы оба это знаем, — она резко отдернула взгляд, не в силах смотреть. Как до этого дошло? Она была уверена, что… — Я поступил так, как приписывают правила. Ладно, возможно, чуть вспылил. Спишем это на мой возраст. В любом случае, Василий не пришлет черные метки и не посмеет что-то сделать, так как это была ошибка его человека. — Ты себя хоть слышишь? — прошептала Мэри, вновь оборачиваясь к сыну и обхватывая лицо горячими ладонями. — Что с тобой происходит? Я не узнаю тебя.       Натаниэль осекся, только сейчас поняв, что был слишком безразличен к собственному поступку. Мама не знала, на что он на самом деле способен, не знала, кем он стал. Сначала он не знал, как рассказать ей, а потом… он был слишком далеко от образа ее маленького львенка, чтобы обрушить все правду на ее плечи, на которых и так лежало слишком много обязанностей и дел. Натаниэль не хотел причинять ей боль своими словами или заставлять грустить. Даже то, с каким отчаянием и страхом она смотрела на него сейчас, разрывало сердце. — Все в порядке, мам, — шепнул он, заставляя себя улыбнуться и накрыть ее ладони своими. — Не переживай из-за произошедшего. — Я переживаю не из-за случившегося, а за тебя, понимаешь? — Я просто взрослею, — попытался соврать он, а потом мягко обнял женщину, чувствуя, как она цепляется за его пальто, словно только что потеряла. — Все хорошо. Просто я никому не позволю даже кончиком пальца к тебе прикоснуться. — Это не твоя забота, Натаниэль. Не твоя. Тебе всего пятнадцать. — Именно моя. И мне уже пятнадцать, — из него вырвался непроизвольный короткий смешок. — Все в порядке, мам. И я тоже в порядке. — Откуда ты узнал? — отстранившись, спросила Мэри, а увидев на его лице замешательство, поспешила пояснить. — Откуда ты знал про день Ашура? Откуда ты узнал, что все началось именно с этого? В документах, которые я тебе дала, информации о празднике не было. Только мы со Стюартом знали об этом. — Но было о его поездках и время начало волнений, — попытался оправдаться Нат, чувствуя, как засосало под ложечкой. Мамины глаза стали внимательными и цепкими, словно она напала на след, вцепилась и не собиралась отпускать. — Я просто сопоставил. — Сопоставил…       Она коротко усмехнулась, а потом покачала головой и отошла, чтобы закурить, радуясь тому, что пачка сигарет, пусть и купленная еще в прошлом году, неизменно лежит в сумочке. То, что сын видит ее пагубную привычку, Мэри не волновало от слова совсем. А вот ложь… Она всегда знала, когда сын врет или недоговаривает, чувствовала это, как овчарка. И сейчас все в ней кричало о том, что Натаниэль обманывал ее. С глаз словно упала пелена.       Плотный сигаретный дым завивался у лица, а мысли метались из стороны в сторону. Как она могла быть так слепа? Поведение Натаниэля, его неожиданный интерес к другим предметам в школе, то, как очень быстро для ребенка он научился прятать и контролировать эмоции… Она не думала, что он хоть когда-нибудь научится этому, учитывая, кто его отец. И, конечно, то, как легко он причинял боль людям. Осенью ее шутками отвлек Мартино, да и была это лишь маленькая царапина, нежели настоящий порез, но сегодня… Руки Натаниэля не дрогнули ни до, ни во время, ни после. Ему не было дурно или страшно. Он действовал… уверенно, словно привыкший к такому. Когда эта человечность сломалась в нем? Кто сделал это с ее ребенком?! Утешало лишь одно. Она не видела в его глазах удовольствия от причинения кому-то боли. Не было тех садистских ноток, что она видела у Натана. — Мам, — обеспокоено позвал Натаниэль, видя, как остекленели ее серо-голубые глаза. — Мы едем домой, — женщина выкинула сигарету куда-то в сугроб. — Нам есть о чем поговорить всей семьей.

***

— Что случилось в Москве? — шепотом спросил Александр, скользнув в комнату к брату вместе с Кейтлин. Младшему дали время переодеться в домашнюю одежду, прежде чем все, кроме Хоуп, должны будут собраться в кабинете Стюарта. — Я ранил человека, — Нат отшвырнул водолазку в угол комнаты, где стояла корзина для грязной одежды, а потом тут же обнял Кейтлин, которая подошла к нему. — Мама сначала испугалась, а потом… Она о чем-то догадывается. — О чем-то? — Александр подпер стену спиной, скрестив руки на груди и скептически выгнув бровь. — Идеи? — Не думаю, что она думает на вас, только на меня. — Но позвали нас всех, — вмешалась Кейтлин, отлипнув от Натаниэля, чтобы он мог нормально переодеться, и устроившись на кровати. — И собираемся мы в кабинете папы, а не, например, гостиной. — Она права. Ты можешь попробовать вспомнить, что конкретно ты говорил тете Мэри? — Она спросила, откуда я знаю про день Ашура, — спустя минуту раздумий, выдал Нат. — Я попытался отболтаться, сказал, что просто сопоставил, но… кажется, она мне не поверила. — Черт, — Александр запустил руку в волосы, оттягивая их, зажмурив глаза. — Как же я об этом не подумал?! — О чем? — смутилась Кейтлин. — День Ашура! Его отсчитывают по лунному календарю. Конечно, тетя Мэри это знает! — А вот я точно не знаю, — обреченно опустив подбородок, выдохнул младший. — Блядство! — с размаху он швырнул брюки в стену и лишь по удачному стечению обстоятельств, в тот же угол, где стояла корзина с грязным бельем. — Следи за языком, — одернул его Александр без особого жара. — Это последнее, о чем я сейчас думаю, — огрызнулся парень, натягивая треники, чтобы не стоять посередине комнаты в одних боксерах. — Она поняла, что это было не спонтанное мое желание поехать. Что я готовился. И, вероятнее всего, не сам. Единственные подозреваемые — вы двое. И ее очень напрягло то, как я отреагировал на то, что ранил того придурка, что посмел попытаться схватить ее за руку. — А как ты отреагировал? — скорее из интереса уточнила Кейтлин. — Да никак, — фыркнул Нат, садясь прямо на полу. — Я же его не убил. Просто руку продырявил и в ногу нож воткнул. Даже бедренную артерию не задел. Больно из-за нервных окончаний — да. Но ничего жизненно важного даже в руке я не задел. — И, полагаю, тете Мэри ты сказал то же самое, — вздохнул Александр, глядя на младшего брата. Кислое лицо стало ему ответом. — Так, ладно. Рано или поздно они должны были узнать о том, что все присутствующие не такие уж и белые и пушистые. — А я в особенности, — закатил глаза Натаниэль, приваливаясь спиной к комоду и рыча от того, как ручка, про которую он забыл, впилась между лопаток. — А ты в особенности, — криво усмехнулся Александр, качая головой. Казалось, он никогда не перестанет поражаться тому, как в младшем совмещается его резкость с неловкостью и дурачеством. И этот парень, ворчащий на медную ручку, сегодня мог убить человека… — Нат, вероятно, к тебе будут основные вопросы. Думаю, как мы сейчас обсуждаем происходящее, то же самое делают отец и тетя Мэри. Поэтому мы поступим умнее. — А именно? — Кейтлин, явно заинтересованная, повернулась к старшему брату всем телом. — Пойдем в нападение. Я тогда, конечно, подсмотрел в кровный договор, но всего не знаю. Думаю, пришло время спросить у наших дорогих родителей, чего же они добиваются от Ичиро Морияма. — Отцу это не понравится, — протянула девушка, но, в противовес ее словам, на лице растянулась улыбка настоящего чеширского кота. — Я прижму его к стенке, — пообещал Александр. — Давайте дадим им ложную надежду, притворимся паиньками, а потом… я выведу разговор на эту тему. — Только не забудь отвлечь его от красной тряпки в лице меня, по мнению мамы, чуть не убившего человека, — усмехнулся Нат, поднимаясь на ноги и натягивая одну из своих черных толстовок, которую Алекс пару раз видел на Кейтлин. — Думаю, его это событие несколько… опечалит. — Не думаю, — удивила братьев девушка, откинувшись на кровати на спину. — Я видела, как папа несколько раз очень внимательно наблюдал за твоими тренировками с Мартино, а после этого они двое что-то обсуждали, кидая на тебя взгляды. Думаю, он уже догадывался о том, что ты на такое способен, а тете Мэри не говорил, чтобы не волновать. Все-таки, сам понимаешь… — Да-да, Натан Веснински, опасность гена сумасшедшего мясника и далее по списку, — устало махнул рукой тот. — Только вот я на этого урода совсем не похож. И слава богу. Мне казалось, годами уже выявлено, что я от него разве что цвет волос и глаз взял, нет? — И немного вспыльчивость, — поддела брата Кейтлин. — Но тетя Мэри все равно переживает, и ее можно понять. — Давайте мы обсудим, кто за кого и почему переживает, чуть позже? — предложил Александр, глянув на наручные часы и отлипнув от стены. — Время.       Младшие обреченно вздохнули, каждый поднимаясь со своих мест, чтобы потом поплестись в сторону кабинета Стюарта. Последний раз их всех вот так вызывали на ковер… пять лет назад? Даже больше. Нет, конечно, случалось, чтобы их отчитывали, но чтобы прям вызвать на разговор… Предчувствие было паршивым. Успокаивало только то, что теперь они были старше, спокойнее, все еще вместе, и, конечно, знание того, что ничего плохого на самом деле ни один из них не сделал. Ну, разве что Натаниэль, но и то заявить подобное можно было с натяжкой. Парень и правда действовал в соответствии с правилами их мира. Даже придраться было не к чему.       Первой вошла Кейтлин, севшая в одно из кресел для гостей, за ней Натаниэль, вставший за спиной сестры, а последним Александр, устроившийся во втором кресле, том, что было ближе к отцу. Мэри и Стюарт также уже были тут. И они не могли не заметить, как дети смотрели ровно и спокойно, но при этом с ноткой вызова. Совсем не так, как пять с копейками лет назад… Несомненно, младший уже рассказал им все о произошедшем. И, как и говорила Мэри, вины на его лице не было, что вызвало у Стюарта секундную кривую ухмылку. Все-таки он был прав тогда в сентябре. — Есть идеи, почему мы все тут? — спросил мужчина, заложив руки за спину. — Ни единого предположения, — невинно пожал плечами Александр, уверенно глядя отцу в глаза. — В школе ни у кого из присутствующих особенных проблем нет, над хромающими предметами уже работаем, поведение ниже отметки «хорошо» не падало, последний матч по экси команда нашей школы выиграла, а профессора говорят, что уже сейчас я могу сдать экзамены на прекрасные оценки, так что переживать о процессе поступления не стоит. — Разумеется, — Стюарт не смог сдержать мягкой улыбки. Он даже не сомневался, что ответ будет таким. Ровным, точным, уважительным, но с ноткой дерзости и обязательно от его сына. Он с давних пор был главным в этом трио, всегда защищал, брал на себя ответственность и именно его младшие слушались безукоризненно. — Может, тогда вы расскажете мне, почему Натаниэль поехал с Мэри в Москву сегодня? — Я просто захотел, — беззаботно отозвался парень, но лишь после того, как Александр скосил на младшего брата взгляд. — Согласен, все пошло немного не по плану, но я действовал строго в рамках законов нашего мира. Василий не имеет права предъявлять нам претензии, иначе его осудят остальные семьи. Могут даже подумать, что за наш счет он пытается поправить свои дела, подстроив эту историю, а такое главные семьи презирают.       Стюарт прищурился, внимательно глядя на племянника. Была ли это импровизация, или они подготовили ответы на самые вероятные вопросы? Мужчина склонялся ко второму, но недооценивать своих детей, особенно после того, что узнал за последние пять часов, не собирался. — Просто твой порыв был очень неожиданным, учитывая то, что ты предпочитаешь проводить свое время за тренировками, — улыбнулся мужчина, садясь за стол, замечая, что плечи всей троицы чуть расслабились. — Во всяком случае, так я думал раньше, — три пары глаз резко впились в его лицо. — Мэр, не покажешь детям то, что я обнаружил, пока вы с Натаниэлем ехали в аэропорт и летели домой?       Женщина, до этого стоявшая у окна, взяла со стола брата три стопки бумаги и раздала подросткам. Несколько секунд они непонимающе смотрели каждый на свои страницы, а потом Александр прикрыл глаза, поджав губы, и ущипнул себя за переносицу. Он понял первым, что речь пойдет далеко не об инциденте в Москве. Вторым осознал Натаниэль. С силой закусив нижнюю губу, он какое-то время смотрел куда-то в сторону, а потом вперил взгляд в спокойное лицо матери. Кейтлин же, осознав последней, откинула стопку бумаги отцу на стол, а сама, скрестив руки на груди, гордо вскинула подбородок. — Прекрасно, — одобрительно кивнул Стюарт. — На Уильяма, учителей и прочих людей, которые помогали мне со сбором этого в кратчайшие сроки, срываться не советую. Некоторые из них и так получили от меня нагоняй, потому что не доложили об этом раньше. Я, конечно, и сам виноват, что не заметил сразу. Хотя, признаю, действовали вы очень плавно и постепенно, не привлекая внимание. — Ты даже расписание моих занятий по фортепиано поднял, — зло усмехнулась Кейтлин. — Серьезно? Это нарушение личных границ. — Я был очень удивлен, что даже это изменилось, — признался мужчина. — Как и все ваше расписание. Шаг за шагом, год за годом вы его перекроили. Знаете, я долго не мог понять, почему именно так. А потом мы с Мэри вспомнили про разницу во времени. Кейт, как долго ты уже болтаешь по утрам с Валерией Долгоруковой, пока она собирается в школу? И почему она?       Все трое переглянулись между собой, не давая никакого ответа, после чего Александр вперил в отца пустой взгляд, лишенный каких бы то ни было эмоций. С одной стороны, уровень преданности и послушания были поразительными, с другой, мужчине не нравилось то, что его слово весило меньше, чем слово сына. Это было явным нарушением иерархии, только вот подростков это явно не волновало. — Да мы с ней просто подружились, когда в 2014-м пересеклись у Беловых, — небрежно ответила Кейтлин. — Она с родителями прилетела из Владивостока, вот мы как две единственные девочки и поладили. — Хорошо… Полагаю, про день Ашура и вообще всю эту канитель с Беловыми, понял ты? — Стюарт посмотрел на Александра, но тот вопросительно выгнул бровь, словно не понимал, о чем речь. — Понятно. Натаниэль? — Что Натаниэль? Натаниэль на тренировках все время. Буду школьным качком. — И при этом изучаешь высшую математику, являешься лучшим в классе по экономике и даже ходишь на политологию и философию? — Я там штаны просиживаю в основном. Так, с друзьями за компанию хожу, а все работы списываю, — едва ли не насвистывая, протянул Нат, глядя куда-то в сторону плинтусов под потолком.       Стюарт смотрел на подростков перед собой и… просто не смог сдержать смеха. Отпирались до последнего. И так дружно, складно, что можно было бы даже поверить. Странно, что ни один из них еще в театральный кружок не записался. Точно стали бы звездами. — Зачем врать, если я уже все знаю? Да и вы знаете, что я знаю. Может, честно поговорим? — А что ты знаешь, что мы знаем? — неожиданно мягко улыбнулся Александр, а его зеленые глаза хитро и даже жестоко сверкнули. — Что мы выросли, взялись за ум?.. Да, мы старались. Спасибо, что заметили. Или речь о чем-то другом?       Взгляды будущего и нынешнего главы семьи столкнулись. Оба прекрасно понимали, что молодой человек подловил отца. Тот просто не мог знать всего. Даже если он догадывался, у него не могло быть физических доказательств, кроме каких-то подозрительных действий, изменения в расписаниях и прочих мелочей. За руку Стюарт никого не ловил, улик не находил, а точной формулировки у него не было. И Александр не просто знал это, но и использовал. Он не учел лишь одного — отец был куда опытнее в подобных играх. — Ну давайте подумаем. Сыграем, так сказать, в игру. Представим мотивы каждого из вас для подобных действий и наметим цель, — Александр, тут же узнавший «игру» из детства, поджал губы. — Кейтлин, не против, если начнем с тебя? Все-таки ты девушка. Ты… — Согласен, — перебил отца Александр, понимая, что если сейчас ничего не сделает, уже не сможет взять ситуацию под контроль. Инициатива и руль должны были быть в его руках, а не отца. — Давай сыграем. Что можно назвать кровным договором? — Стюарт вздрогнул, а в его глазах промелькнула тревога. — И зачем Ичиро Морияма в возрасте шестнадцати лет подписывать такой договор, упоминаний о котором я не смог найти нигде, с главой семьи Хэтфорд?       Ни от кого не укрылось то, как старшие напряглись, а Мэри бросила обеспокоенный взгляд на Стюарта. Алекс попал в точку, воспользовавшись самыми сильными своими козырями. Теперь было очевидно — родители наконец заметили, что младшие промышляли что-то за их спинами, и хотели знать причины и точные факты. Не то чтобы открытие секретов сейчас сделало бы ситуацию хуже. Вероятно, Стюарт и Мэри даже гордились бы ими, но у подростков накопилось немало животрепещущих вопросов, ответы на которые они не могли найти и получить. Поэтому и взяли ситуацию в свои руки, насколько могли. — Откуда ты узнал о кровном договоре? — голос главы семьи опустился на октаву и даже несколько захрипел. — Ниоткуда, — Александр приподнял подбородок, испытующе глядя отцу в глаза, отмечая каждое микро-выражение лица. — Я его видел. Точнее, несколько страниц. Очень любопытные условия, кстати. Во всяком случае те, что я видел. — Ты залез ко мне в кабинет? — холодно спросил Стюарт. — Нет. У меня никогда не было привычки залезать в комнаты, которые закрыты. Но вот Ичиро не помешало бы быть чуть более бдительным. Он оставил бумаги на столе. Не лучший мой поступок, но детское любопытство тогда не позволило мне пройти мимо, — Александр прекрасно понимал, что привирает, все-таки он залез в чужую комнату, но это не имело значения. Ему нужны были ответы. Им нужны были ответы. — Зачем Ичиро Морияма приезжает к нам домой каждый год? — в лоб спросил он. — А сами как думаете? — Стюарт откинулся в своем кресле. Он мог бы увести разговор в другое русло, но… лучше уж закончить этот цирк с Морияма. Давно пора было это сделать. Трое его старших детей были более чем готовы. — Зачем мы с тетей Мэри после нападения на музей из всех условий, которые можно было продавить Кенго, выбрали именно это? Зачем нам его наследник, если мы не собирались его мучать или третировать?       Что удивило присутствующих — короткий смешок со стороны Натаниэля. Тот прыснул в кулак, а когда поймал на себе взгляды всей семьи, спрятал озорную улыбку за ладонью. Однако, это не помогло. Все уже заметили. — Ты знаешь? — впервые за весь разговор, подала голос Мэри. — Нет, мам, — явно еле сдерживая смех, выдавил из себя тот. — Нат? — Кейтлин повернулась в кресле, чтобы смотреть на него. — Да так, — он махнул рукой, а из груди все-таки вырвалось короткое хихиканье. — Я правда ничего не знаю. Ничегошеньки. — Тебе нехорошо? — осторожно уточнил Стюарт и… племянник разразился хохотом на грани гогота, пугая всех. Но уже через жалких десять секунд он снова напугал всех, резко успокоившись и подняв на старших искрящийся озорством взгляд слезящихся сине-голубых глаз: — Вы двое просто сумасшедшие! — воскликнул он, словно не верил во что-то. — На сумасшедшего сейчас больше похож ты, — Алекс встал со своего места и подошел вплотную к брату, чтобы сжать плечо и шепотом спросить: — Ты чего? — Я ничего, — все еще широко улыбаясь ответил он. — А вот эти двое совсем другое дело! — воскликнул парень, кивнув на родителей. — Китти, двигайся, у меня голова кружится от осознания тотального трындеца, — почти потребовал он, и когда сестра встала, рухнул в кресло, уставившись в потолок и правда походя на умалишённого. — Черт, это и правда все объясняет… Как я раньше об этом не подумал? — Ты понял, — спустя несколько секунд гробовой тишины, хмыкнула Мэри.       Сначала она и правда испугалась за сына. Назвать его поведение адекватным не смог бы никто, а после того, как сегодня он отправил два ножа в человека, а потом уложил этого же мужчину, который должен был охранять главу Беловых, на пол, можно было бы начать переживать, но сейчас Мэри заперла свои чувства глубоко в груди, позволяя лишь разуму управлять собой.       Если разобрать ту ситуацию в Москве — Натаниэль, как и в первом спарринге с Мартино, воспользовался фактором неожиданности и своей ловкостью. Он контролировал себя и сделал то, что считал нужным. Мэри, конечно, надеялась, что ее сын не будет иметь дело с кровью, но учитывая, в каком мире они жили, это должно было случиться рано или поздно. Ее все еще беспокоило то, как легко Натаниэль проявлял жестокость, особенно в столь юном возрасте, задумывалась, что привело к подобному, но все же тревога первых часов ее уже отпустила. В глазах сына не было безумия Веснински, только холодный расчет и ярость Хэтфордов, которые в нем и взращивали все эти годы.       Хохот поразил ее так же, как и всех. Но лишь на несколько секунд. Она знала своего сына. Знала, что он умен. И то, как он протянул это «нет, мам», едва ли не хихикая, как в детстве, когда она ловила его за воровством сухофруктов по ночам, и это не то обвиняющее, не то восхищенное «вы двое просто сумасшедшие»… Головоломка в голове Натаниэля сложилась, и Мэри не могла сдержать гордость, пусть и понимала, что через секунду разговор станет по-настоящему тяжелым и серьезным, а от подростков, вероятно, посыпятся обвинения и претензии.