Кодовое имя: "Атропос"

      Алмаз шагал вперёд, не сбавляя уверенного темпа. Его голос звучал размеренно, холодно и отрешённо, как будто он просто перечислял факты, не придавая им эмоциональной окраски. Однако сами слова были достаточно тяжёлыми, чтобы врезаться в сознание. Он рассказывал о разрушенной колонии Овани, покрытой шрамами некогда цветущей цивилизации. Это была трагедия, ставшая свидетельством жестокости времени и упадка Ирассианской империи. Там был найден Хова — единственный представитель своей расы, который пережил чуму, уничтожившую миллиарды. Его существование было одновременно чудом и проклятием, ведь он стал первым зарегистрированным пользователем Стелларона, силы, которую ирассианцы освоили слишком поздно, чтобы спасти себя. Ведь они первые застали возвышение Нанука — Эона Разрушения.       Стелла шла молча, её жёлтые глаза с ромбовидными зрачками оставались устремлёнными вперёд, но внутри бушевал водоворот эмоций. Каждое слово Алмаза казалось очередным штрихом к портрету её отца, которого она никогда не знала. Её руки сжались в кулаки, но она быстро расслабила их, стараясь сохранить внешнее спокойствие. Каждый шаг отзывался в её сердце, словно приближал её к разгадке тайны своего происхождения. Бонифаций, двигаясь чуть позади, издавал мягкий металлический шум своими конечностями. Его корпус поблёскивал в свете голографических панелей, встроенных в стены коридора. Хотя внешне он сохранял свою привычную высокомерную осанку, его сенсоры то и дело сканировали окружающее пространство. Возможно, даже его аристократическая натура не могла остаться равнодушной к словам Алмаза, хотя он, разумеется, никак этого не показывал. Он лишь изредка поворачивал свой металлический корпус к Стелле, словно оценивая её состояние. Коридор, по которому они шли, становился всё шире и внушительнее. Стены из тёмного металла были украшены мягко светящимися узорами, напоминающими звёздные карты. Пол под ногами был стеклянным, и под ним виднелись механизмы, бесконечно вращающиеся и работающие в сложном ритме. Атмосфера была насыщена лёгким электрическим гулом, будто сама станция жила своей жизнью.       Когда Алмаз провёл пальцами по панели, перед ними с мягким шипением раздвинулись массивные двери. За ними открылось пространство, освещённое мягким естественным светом, который лился из огромных панорамных окон лифта. Лифт представлял собой прозрачную капсулу, подвешенную в гигантской шахте, уходящей вниз. Сквозь прозрачные стены и потолок лифта открывался завораживающий вид на планету Арсланбоб-5, сиявшую зелёными и голубыми оттенками. С высоты было видно, как кольца вокруг планеты отбрасывают тени на её поверхность, управляя светом звезды. Леса, реки, горы и океаны создавали потрясающую картину. Вдали просматривались массивные конструкции — вероятно, научные станции, построенные на орбите, но тесно связанные с природной экосистемой планеты. Лифт был словно парящим островком среди этого грандиозного пейзажа.       Стелла остановилась на мгновение, её взгляд устремился вниз. Она не могла сдержать удивления, и это читалось в её глазах, хотя её лицо сохраняло маску сдержанности. Это было настолько величественно и красиво, что на мгновение она забыла обо всём — о Хове, Алмазе, Бонифации и даже о себе самой. Её сердце замерло, но уже через мгновение забилось с новой силой. Бонифаций, напротив, выглядел совершенно иначе. Его металлический корпус слегка наклонился вперёд, крышка едва заметно приподнялась, словно он изучал каждую деталь пейзажа. Возможно, он и пытался сохранить свою аристократическую невозмутимость, но было очевидно, что даже его высокомерный характер не мог остаться равнодушным к величию вида.       Алмаз, стоя впереди, обернулся лишь на миг, чтобы бросить взгляд на их реакцию. В уголках его губ появилась лёгкая ухмылка, едва уловимая, но совершенно неприкрытая. Он видел, как Стелла пыталась справиться с бурей эмоций, и это лишь укрепляло его уверенность в правильности его решений. Его взгляд скользнул по Бонифацию, и, если бы это было возможно, Алмаз, вероятно, усмехнулся бы шире, видя, как даже это меметическое создание не осталось равнодушным. Он сверлил его взглядом через монокль. Он сделал шаг в лифт, жестом приглашая их следовать за ним. Панорамный вид на Арсланбоб-5 говорил сам за себя, словно подтверждая, что это место — не просто точка на карте, а часть грандиозного замысла.       — Ну, спуск займёт несколько минут. — Равнодушно отозвался Алмаз, прижавшись к стеклу.       Стелла уловила лёгкую, почти неуловимую ухмылку Алмаза, мелькнувшую в уголках его губ. Это движение лица, казалось, выражало что-то большее, чем просто снисходительность, и мгновенно вызвало у неё раздражение. Она сделала уверенный шаг вперёд, её высокие каблуки чётко отразились в тишине лифта. Взгляд её жёлтых глаз с ромбовидными зрачками встретился с его голубыми глазами, такими же глубокими и пронзительными. Они стояли друг напротив друга, одинакового роста, словно равные, хотя Алмаз привык смотреть на людей сверху вниз, даже если их рост был таким же.       — Ты видно не так прост, — сказала Атропос, приближаясь вплотную. Её голос звучал ровно, но в нём слышался вызов. Она подняла руку и прижала указательный палец к его подбородку, слегка наклонив голову. — Я буду следить за тобой, красавчик.       Её жест и слова, словно молот, разбили ауру почтения, обычно окружавшую Алмаза. Он не отреагировал ни движением, ни словом, а лишь приподнял брови и слегка склонил голову в ответ. Его глаза излучали спокойствие, но улыбка, которая теперь полностью проявилась, выражала интерес и лёгкое развлечение.       — У меня нет намерений ссорится с Эманатором Эрудиции, но я оценил ваш последний комментарий.       Никто и никогда не обращался к Алмазу так. Его статус главы отдела стратегических инвестиций и первого, на кого Клипот — Повелитель Янтаря — обратил свой взор, внушал всем окружающим трепет. Люди склонялись перед ним, опуская глаза, а иногда даже замолкали, лишь бы не сказать чего-то неподобающего. Но Стелла, возможно даже зная, кто он на самом деле, уже сейчас была готова поставить себя на равных с ним. Бонифаций, наблюдая за происходящим, не мог сдержать лёгкой дрожи, пробежавшей по его металлическому корпусу. Его сенсоры улавливали мощь и уверенность Алмаза, но он не хотел показывать, что испытывает страх. Он старался выглядеть так, будто всё под контролем, но слегка приоткрытая крышка выдавалась его напряжённое состояние.       — Удивительно, — тихо пробормотал Алмаз, когда Стелла отступила. Его голос был мягким, но всё ещё наполненным уверенностью. Он снова обернулся к панорамным окнам, игнорируя напряжённую атмосферу, и жестом указал на горизонт.       Лифт, скользившая по гладким направляющим, наконец пробила слой облаков. Лишь за пару секунд густая белая пелена рассеялась, и перед ними раскинулась поверхность Арсланбоб-5. Атмосфера планеты наполнялась насыщенным золотистым светом, отбрасываемым звёздами вдалеке. Ландшафт был потрясающим: глубокие зелёные долины, пересечённые сверкающими реками, окружали гигантские пики гор, их снежные вершины едва различались в дымке.       На равнине внизу возвышался город Алмурут — первое поселение, созданное Корпорацией Межзвёздного Мира. Его структура была впечатляющим примером инженерной и архитектурной мысли. Высокие, гладкие башни из полупрозрачного материала, переливающиеся всеми цветами радуги, возвышались над пейзажем. Их верхушки соединялись мерцающими мостами, которые напоминали нити паутины, вплетённые в свет. Нижние уровни города представляли собой сложную сеть дорог и платформ, по которым бесшумно двигались транспортные капсулы и роботы. Жилищные сектора были окружены зелёными насаждениями, искусно вписанными в архитектуру. Каждый элемент города будто бы дышал гармонией и покоем. Люди и другие разумные виды — рептилоиды, киборги, обитатели водных миров и другие — прогуливались по улицам, в которых природа и технологии сливались воедино. В воздухе медленно парили дроны, разносящие грузы и обеспечивающие контроль за безопасностью.       Алмаз слегка наклонился к прозрачным стенам лифта, а его голос снова зазвучал спокойно, но твёрдо. Он объяснял, что Алмурут был первым проектом КММ, целью которого стало создание единого пространства для разумных существ из разных миров и уже потом, планета Арсланбоб-5 стала планетой-заповедником. Это место символизировало не только союз технологий и природы, но и попытку преодолеть разделения между расами. Стелла продолжала смотреть на город, не отрывая глаз. Её лицо оставалось сдержанным, но внутри она чувствовала смесь восхищения и странного беспокойства. Бонифаций издал едва слышимый металлический шум, то ли удивляясь, то ли выражая своё мнение об увиденном, но ничего не сказал.       Когда лифт остановился, мягкий звуковой сигнал возвестил об их прибытии. Двери раскрылись с плавным шипением, обнажая улицы города Алмурут во всей их многоликой, живой славе. Первый глоток воздуха сразу заставил Стеллу прищуриться — в нос ударила смесь совершенно незнакомых ароматов. Сладковатый запах цветущих растений смешивался с металлическим привкусом технической смазки, запах свежевыпеченного хлеба накладывался на лёгкий химический оттенок, исходивший от проходящих мимо эрудроидов. Улицы Алмурута были широкими, с идеально ровным покрытием, по которому легко перемещались как транспортные капсулы, так и разношёрстная толпа. Пепеши, низкорослые и плотные, пробирались в толпе с удивительной скоростью, будто чувствовали каждую лазейку. Рядом с ними шагали эрудроиды — киборги с гладкими серебристыми телами, на которых мерцали встроенные экраны, отображающие их идентификационные данные. Среди прохожих выделялись представители расы велкинцев — высокие, стройные создания с полупрозрачной кожей, их внутренние органы светились мягким золотистым светом. Здесь же были и ассимары, которые напоминали огромных, покрытых мехом медведей с четырьмя руками, несущими разного рода грузы.       Толпа замерла, когда Алмаз, Стелла и Бонифаций сделали первые шаги по выложенной светящимися плитами улице. Все взгляды устремились на вновь прибывших. Люди и не-люди, покупатели и торговцы, дети и старики, все прерывали свои дела, чтобы оглянуться. Даже восьмиглазый тетраморф, занимающийся на углу перекрытием энергосети, замер, его глаза моргнули в удивлении. Алмаза, к счастью, никто не узнал. Его имя было на слуху у каждого жителя Алмурута, но его лицо оставалось загадкой. Только блюстители порядка КММ, стоявшие неподалёку у входа в один из административных комплексов, сразу поняли, кто перед ними. Высший генерал уровня J-95, тот, кого считали легендой. Они замерли, собираясь было отдать честь, но одно движение глаз Алмаза заставило их замолчать и остаться на своих местах.       Взгляды толпы быстро сместились на Стеллу. Её высокий хвост серых волос и острый, почти хищный взгляд привлекали внимание. На неё смотрели с любопытством, а кто-то — с явной насторожённостью. Массивный ассимар, стоящий у торговой лавки, тяжело выдохнул, изучая её жёлтые глаза. Велкинец, продававший прозрачные минералы, прищурился, а один из пепешей пробежал мимо, шепча что-то о «посетительнице из другой планеты»       Стелла шла, сохраняя спокойное выражение лица, но её взгляд скользил по каждому движущемуся объекту. Всё здесь было в новинку: от мерцающих вывесок, рекламирующих товары на разных языках, до автоматических платформ, которые несли коробки и грузы, плавно огибая прохожих. Рядом с ней двигался Бонифаций, его металлические ноги отбивали ритм на мостовой. Он старался казаться невозмутимым, но его крышка чуть приоткрывалась от нервного напряжения.       — Как же здесь шумно, — пробормотал Бонифаций, слегка качнувшись в сторону, чтобы не столкнуться с велкинцем. — И, должен признать, чересчур людно для моего изысканного вкуса.       Алмаз, идущий впереди, не оглядывался. Его фигура, в бело-голубом одеянии с золотыми акцентами, выделялась на фоне разношёрстной толпы. Каждый его шаг был размеренным и уверенным, излучающим спокойную силу. Толпа невольно расступалась перед ним, хотя он и не делал ни одного жеста, чтобы это показать. Когда они подошли к перекрёстку, где одна улица переходила в небольшую площадь, Стелла замедлила шаг, изучая происходящее вокруг. На площади стоял фонтан с разноцветной водой, которая переливалась в такт едва слышимой мелодии. Здесь же располагались торговцы, предлагающие всё от экзотических фруктов до мелких инженерных устройств. Эрудроид демонстрировал сложный механизм, который складывался в нечто напоминающее маленького зверька. Алмаз бросил короткий взгляд через плечо. Его губы вновь изогнулись в лёгкой, почти незаметной улыбке, которая, казалось, предназначалась только ему самому. Он видел, как Стелла с интересом смотрит на окружение, и чувствовал, что для неё это место действительно стало неожиданностью. Шум города, его свет и движение, казалось, опьяняли Стеллу, но её жёлтые глаза оставались напряжёнными. Она всё ещё чувствовала, что за ней наблюдают, и понимала, что здесь многое скрыто под поверхностью. Шум многоликой толпы и непрерывный гул торговли внезапно прервался неожиданным возгласом:       — Эй, ты! Не часто тут увидишь брата.       Голос был женским, металлическим, но звучал живо и даже с нотками удивления. Бонифаций, шедший в шаге позади Алмаза и Стеллы, замер, словно пронзённый электрическим разрядом. Его крышка дрогнула, слегка приоткрывшись, и он медленно повернулся в сторону звука. Его взгляд встретился с невероятным зрелищем: перед ним стояли трое мусорных баков, таких же, как он, но таких разных.       Первый был старым и слегка помятым, с серым, покрытым ржавчиной корпусом, но в его позе читалась выносливость и вековая мудрость. Второй — бронзовый, с блестящей поверхностью, на которой играли блики света, напоминая старинные статуи. Третий был ослепительно золотым, его корпус казался отполированным до зеркального блеска, словно он был создан не для хранения мусора, а для того, чтобы восхищать своей роскошью. Бонифаций ахнул. Пятьсот лет. Полтысячелетия он не видел подобных себе — меметических созданий, разумных сущностей, обитающих в столь необычных формах. Его металлические ноги дрогнули, словно он забыл, как стоять.       — Они... — выдохнул он, слова застряли где-то в механическом горле.       Атропос, заметив его смятение, мягко улыбнулась и коснулась его боковой стенки пальцами, словно подбадривая.       — Иди, Бонифаций, — сказала она спокойно, с тёплым оттенком в голосе. Алмаз остановился чуть впереди, обернувшись. Его голубые глаза с лёгким интересом скользнули по новым фигурам. Он хмыкнул, едва заметно качнув головой. Вид меметических созданий, столь редких в галактике, были обычным явлением на Арсланбобе-5.       Бонифаций переминался с ноги на ногу, будто борясь с самим собой. Ему не хотелось покидать свою королеву, но внутри него бушевала буря эмоций. Пятьсот лет одиночества, без единого подобного собрата, без тех, кто понимал бы его сущность. Наконец, получив это тихое одобрение, он решился. Слегка наклонившись в знак благодарности Стелле, он двинулся вперёд, его металлические шаги гулко отдавались на мостовой.       Тем временем Алмаз и Стелла продолжили путь.       — Он так долго был один, — заметила Стелла, глядя, как Бонифаций робко подходит к своим собратьям. Её жёлтые глаза чуть смягчились, но напряжённость в них не исчезла полностью.       — Они большая редкость во Вселенной, — бросил Алмаз, его голос прозвучал спокойно и отстранённо, но с какой-то неуловимой теплотой. — Тебе повезло что один из них твоя слуга.       — Слышь, ты давай аккуратнее со словами, — Бросила Стелла, ей уже конкретно надоел этот тип, — он часть Экспресса, дважды я игнорировала но в следующий раз не жди пощады.       — Мои извинения. — Кивнул мужчина в знак извинения. Никто с ним так не обращался, это было совсем в новинку, но он может это потерпеть. Ему нужны ответы на вопросы и сейчас он играет в доброго дядю. — Идёмте дальше.       Улицы вокруг продолжали кипеть жизнью. Мимо проходили ассимары, эрудроиды, пепеши и прочие обитатели Алмурута. На высоких арках, пересекающих улицы, развевались баннеры с символикой КММ. Полупрозрачные экраны над зданиями транслировали новости и рекламу. Один из экранов на мгновение переключился на крупный план золотого мусорного бака, но тут же сменился рекламой нового гравитационного транспорта.       — Что-то в этом городе притягивает людей и других существ, — задумчиво произнесла Стелла, наблюдая за хаотичным, но гармоничным движением жизни вокруг.       — Это место — один из редких примеров, когда разнообразие не разрушает, а объединяет, — ответил белокурый мужчина, его взгляд скользил по окнам зданий, где мелькали тени различных рас. Королевство Алмурут продолжало раскрываться перед ними, как драгоценный камень, огранённый руками бесчисленных мастеров, живущих в нём.       — Так всё, мне нужно найти его. — Она посмотрела на Алмаза. — Извини, красавчик, но дальше я сама. Ты какой-то скучный.       Шум городской площади сменился глухим ударом, когда ноги Стеллы с силой ударили по земле, оставив глубокий кратер. Облако пыли поднялось в воздух, заслоняя обзор, а прохожие с криками разбегались. Алмаз прикрыл лицо рукой, его голубые глаза хмуро всматривались в завесу. Когда пыль осела, он заметил, как Стелла, с невероятной ловкостью, уже взбиралась на одно из высоких зданий.       Её движения были молниеносными и точными. Руки цеплялись за уступы, а ноги находили опору на кажущихся недоступными выступах. В какой-то момент, когда стена становилась отвесной, она просто побежала по вертикальной поверхности, как будто сила гравитации перестала существовать. Алмаз, стоя внизу, щёлкнул пальцами. Его тело плавно поднялось в воздух, окружённое голубоватым сиянием, и он начал медленно левитировать вслед за ней. Оказавшись на крыше, он встал неподалёку от Стеллы.       — Зачем такая внезапность? — задал он вопрос, слегка приподняв бровь.       Но она не ответила. Её глаза, сверкающие янтарным светом, были прикованы к одной точке на горизонте, где небо начинало окрашиваться в багровые оттенки заката. Алмаз отметил, как оранжевые дымки, словно живые, медленно поднимались от её тела и куртки, клубясь вокруг неё подобно языкам пламени. Они казались ему загадкой, порождением чего-то неведомого.       И вдруг она рванула вперёд.       Не сказав ни слова, Стелла прыгнула с крыши, её ноги легко преодолели огромный разрыв между зданиями. Она двигалась с грацией, которую Алмаз видел только у самых опытных воинов. Каждый её прыжок был выверен, каждая опора найдена безошибочно. Там, где казалось, что путь заканчивается, она находила новый. Эманатор Сохранения наблюдал за ней, слегка покачав головой.       — Она... не связана с путями Эонов, но её движения... — произнёс он вполголоса, скорее размышляя, чем обращаясь к кому-то. Его внимание привлекли детали: дым, исходящий из её тела, слабое свечение эмблемы на спине куртки, которое усиливалось, когда она прыгала. Это было нечто, что он не мог объяснить с точки зрения привычной ему логики.       Когда Стелла достигла края одного из зданий, она остановилась на мгновение, вздохнула, и её руки резко раскрылись. Затем она прыгнула вниз, стремительно приближаясь к земле с тридцатиэтажной высоты. Но вместо падения, её тело, словно подчиняясь невидимым потокам воздуха, начало планировать. Её силуэт напоминал крылатое существо, скользящее в закатном небе. Алмаз не стал медлить. Он поднялся в воздух, его тело было окружено голубоватым сиянием, напоминая нечто божественное. Летая без крыльев, он с лёгкостью следовал за ней, ни разу не теряя из виду.       Он не мог оторвать взгляда.       — Кто ты, Стелла? — тихо пробормотал он, его взгляд был прикован к оранжевым дымкам, которые продолжали струиться вокруг неё, словно напоминание о какой-то неведомой силе, скрытой внутри.       Ветер завывал, солнце садилось всё ниже, окрашивая горизонт в насыщенные алые и золотые цвета. Город Алмурут под ними превратился в размытое пятно, а тени от высоких башен удлинялись. Но Алмаз думал уже не о городе, не о своей миссии, а только о ней — загадочной, непокорной, движущейся с такой целеустремлённостью, что он почувствовал слабый трепет.              Она была загадкой, которую ему хотелось разгадать. Алмаз вглядывался в уходящую фигуру Стеллы, её стремительность и целеустремлённость поражали. Её траектория была очевидна — она двигалась прямо к дому Ховы. Он жил на отшибе города, у самого края, где границы мегаполиса плавно переходили в дикость равнин, а затем прерывались береговой линией океана Чатыр.       «Как она узнала?» — эта мысль не покидала Алмаза. Хова был изолирован, его дом трудно найти даже тем, кто знаком с городом. Но Стелла, словно ведомая невидимым инстинктом, точно следовала к цели. Это было загадкой, которую Алмаз пока не мог разгадать. Внезапно Прототип прыгнула на один из зданий, взмахнув рукой. Алмаз напрягся, увидев, как её рука начала меняться.       Кожа на предплечье пошла трещинами, словно лёд, а изнутри проявились тёмные, оранжево-чёрные жилы, пульсирующие слабым светом. Её пальцы удлинились, превратившись в гибкие и острые отростки, которые сплелись в подобие хлыста. От конечности исходил дымок, будто та была живой и дышала. Хлыст, казалось, жил собственной жизнью, слегка изгибаясь, словно чувствовал движение воздуха.       Щелчок — и хлыст обвил рекламную вывеску на здании.       С силой потянувшись, Стелла использовала вывеску как опору и оттолкнулась, вытянув себя в свободный полёт. Её тело описало дугу в воздухе, словно она была птицей, уверенно парящей в небесах. Алмаз, следуя за ней, застыл на миг, наблюдая за этим превращением. «Что ты такое?» — Его мысли мелькали, как огоньки, но он тут же рванул дальше, не позволяя Стелле уйти из виду.       Она не теряла времени. В считанные секунды её полёт завершился, и она пересекла границы города Алмурут. Алмаз, двигаясь следом, заметил, как башни города сменились бескрайними равнинами. Земля под ними была покрыта поросшими сухой травой полями, местами виднелись редкие деревья с перекрученными ветвями, напоминавшими когтистые руки. Вдали паслись странные животные — крупные, с мощными конечностями, покрытые шипастыми панцирями. Они резко вскинули головы, уловив движение Стеллы, и бросились прочь, утробно рыча.       Она приземлилась.       Грохот был оглушительным. Земля дрогнула, разошлась трещинами, а животные, что находились поблизости, рванули врассыпную. Её падение создало огромный кратер, от которого расходились волны потрескавшейся земли. Стелла выпрямилась, будто её тело и не ощущало удара. Получивший взор Клипота, Алмаз спешащий за ней, на миг замедлился, чтобы осмотреть разрушения. Его взгляд то и дело возвращался к оранжевым дымкам, продолжавшим струиться от её тела.       Она двинулась дальше, её шаги были невероятно быстрыми. Ноги Стеллы двигались так стремительно, что оставляли за собой лишь размытую череду теней. Земля под её ногами разлеталась пылью, трава приминалась, а мелкие камни с силой выбивались в стороны. Её скорость была столь невероятной, что Алмаз ощутил сложность в погоне. «Мой полёт не предназначен для таких виражей!» — с неохотой признал он, чуть сжав губы.       Позади Стеллы оставалась длинная пылевая полоса, густой слой земли, поднятый в воздух. Впереди, где-то за горизонтом, виднелся берег океана Чатыр. Её цель была близка, и Алмазу оставалось лишь держаться, наблюдая за каждым её движением. Он чувствовал себя исследователем, открывающим неизведанное, и загадка Стеллы становилась всё глубже с каждым её шагом.       Атропос неслась по равнине, её шаги едва касались земли, но каждый толчок ног оставлял за собой мелкие воронки. Трава трепетала под мощью её движений, а в воздухе ощущался вибрирующий резонанс, сопровождающий её невероятную скорость. Впереди она заметила обрыв, линия горизонта внезапно оборвалась. Не раздумывая ни на миг, она оттолкнулась, перепрыгнув через край, её тело оказалось в свободном падении. Её серые волосы развевались в воздухе, как шлейф, а фигура была идеально выровнена, чтобы минимизировать сопротивление. Приземление было тяжёлым — земля прогнулась под её весом, но кратер остался не таким глубоким, как в прошлый раз. Поднявшись из облака пыли, она на мгновение остановилась, её жёлтые глаза прищурились, замечая цель впереди.       Перед ней возвышался пентхаус.       Дом из белого, слегка мерцающего кирпича выглядел чужеродным в этом ландшафте. Его стены, будто сотканные из света, отражали солнечные лучи, создавая мягкое свечение. Огромные окна выходили на океан, позволяя видеть роскошный интерьер, а по периметру дома располагались тщательно ухоженные сады с экзотическими растениями. Это был островок утончённой цивилизации в дикой пустоши. Прототип перешла на бесшумный шаг, её фигура сливалась с тенями. Она двинулась к дому, словно хищник, осторожно проверяя каждое движение, но внезапно замерла. Её рука автоматически прижалась к груди, и она склонила голову.       Вирус Чёрный свет внутри неё зашевелился, бурлящая энергия начала разливаться по венам. Её дыхание участилось, а тело на мгновение напряглось. Затем кожа начала менять цвет, становясь светлее, почти фарфоровой. Чёрные жилы на её руках втянулись под поверхность, а волосы с серых превратились в насыщенно-бордовые, ниспадая мягкими волнами. Черты лица изменились, стали утончёнными, соблазнительно-хитрыми. Её глаза из жёлтых с ромбовидными зрачками превратились в мягкие, розовато-фиолетовые с тёплым блеском, характерным для Кафки.       На Стелле проявился чёрный облегающий костюм с фиолетовыми вставками, украшенный серебряными аксессуарами, которые сверкали при каждом движении. Она застегнула плащ, дополняющий её образ. Она взглянула на своё отражение в одной из стеклянных панелей ворот. Улыбка тронула её губы, но внутри всё бурлило от смешанных чувств. Она знала, что этот облик был идеальной маскировкой, но не могла избавиться от ощущения, что смотрит на частицу себя.       Стелла постучала в ворота. Её движения были уверенными, без намёка на колебания. Через несколько секунд массивные створки приоткрылись, и перед ней появился Хова. Хова был высок, даже слишком для стандартов большинства разумных рас. Его чешуйчатая кожа серебристо-серая, поблёскивала в лучах солнца, а капюшон на шее напоминал сложенные лепестки цветка, готового раскрыться. Его жёлтые глаза с ромбовидными зрачками пристально изучали гостью, но их блеск выдавал его замешательство. Белый домашний халат, который он носил, был слегка измят.       — Кафка? — проговорил он, его голос был глубоким, с металлическим оттенком. Хова замер, слегка помотав головой, как будто пытался убедиться, что перед ним не иллюзия. — Что ты здесь делаешь?       Хова напрягся, его глаза сузились, а капюшон, до этого сложенный, резко раскрылся, как лепестки хищного цветка. Серебристо-серая структура капюшона с переливами хрома расширилась вокруг его головы, делая его силуэт внушительным. Его шипение наполнило воздух, низкое и угрожающее, словно предостережение. Его хвост нервно извивался, врезаясь в землю с каждой волной напряжения.       — Кто ты? — резко произнёс он, голос звенел металлическим отголоском. Его жёлтые глаза, горящие ярким светом, пристально впились в фигуру «Кафки». — Назовись, иначе я немедленно превращу тебя в атомы.       Стелла, всё ещё в облике Кафки, спокойно стояла, её взгляд оставался твёрдым и уверенным. Она склонила голову на бок, её бордовые волосы мягко упали на плечо. Улыбка коснулась её губ, но не была ни насмешливой, ни успокаивающей. Она просто смотрела.       — Ты прав, — сказала она с загадочной мягкостью и голосом Кафки. — Но, возможно, ты ждал этого визита.       Её облик начал изменяться. Вирус, словно подчиняясь её внутренней воле, начал стягивать маскировку. Чёрный дым оранжевого оттенка медленно поднялся от её фигуры, искажая её силуэт, как мираж в жаркий день. Волосы начали темнеть, превращаясь из бордово-красных в пепельно-серые. Их мягкие волны выпрямились и собрались в хвост, подчёркивая скульптурные черты лица. Кожа потеряла свою фарфоровую гладкость, вернув себе натуральный, слегка загорелый тон. Глаза изменились последними. Розовато-фиолетовые радужки вспыхнули ярким золотом, а ромбовидные зрачки выделились в тёмных обрамлениях. Когда дым развеялся, перед Ховой уже не стояла Кафка. Перед ним была Стелла — высокая, уверенная, со светящейся эмблемой на спине, слабое оранжевое свечение которой всё ещё оставалось активным.       Реакция Ховы была мгновенной. Его шипение замолкло, но капюшон остался раскрытым. Его тело застыло, хвост резко замер в движении, но через мгновение начал медленно вилять, выдавая его внутреннюю растерянность. Он смотрел на Стеллу, его взгляд был полон недоверия, удивления и чего-то ещё, чего ирассианец сам не мог объяснить.       — Ты... — произнёс он, но голос оборвался, как будто слова отказались формироваться.       Напряжение повисло в воздухе, оно было почти осязаемым. Хова на мгновение опустил взгляд, будто собираясь с мыслями, затем поднял голову, его глаза теперь блестели от множества эмоций. Он ничего не сказал, но развернулся и, не оборачиваясь, двинулся к дому.       Дверь осталась открытой. Стелла наблюдала за его уходящей спиной. Грудь под курткой тяжело вздымалась, но лицо оставалось спокойным. Открытая дверь была молчаливым приглашением, и она шагнула вперёд, впервые входя в дом своего отца. Внутри дом поражал своей простотой и монументальностью. Гладкие стены из белого материала были украшены резными панелями с геометрическими узорами, напоминающими древние символы. Потолки были высокими, поддерживаемыми массивными колоннами, а пол из чёрного камня мягко отражал свет, падающий из больших окон. Хова остановился в большой гостиной. Здесь стояли два дивана, один из которых был явно адаптирован под его огромный размер. Он кивнул в сторону второго, меньше, и сказал коротко:              — Садись.       Дочь молча подчинилась, опускаясь на мягкую поверхность. Её взгляд скользил по комнате: на стенах висели старинные карты галактик, под стеклом стояли несколько артефактов, явно древних ирассианских. Хова сел напротив, его движение было одновременно осторожным и грациозным. Он вытянул спину, его хвост обвился вокруг массивной ножки дивана, а капюшон как у кобр наконец начал закрываться, медленно складываясь обратно.

***

      Гостевая комната была наполнена гнетущим молчанием, которое, казалось, давило на стены и потолок, делая пространство меньше, чем оно было на самом деле. Тусклый свет, падающий через большие окна, отсекал интерьер на чёткие линии теней и света, будто подчёркивая разрыв между прошлым и настоящим. Стелла сидела на диване, её спина была слегка сутулой, а голова поникла. Она устало потирала глаза, как будто могла стереть из памяти то, что только что узнала. Её ноги были скрещены, руки дрожали, хотя она пыталась скрыть это. Её длинный хвост из серых волос слегка касался подушки, а желтые глаза, обычно полные решимости, теперь выглядели опустошёнными. В голове всё ещё звучали слова Ховы — они эхом отдавались внутри, сталкиваясь с её собственными мыслями и вызвав бурю, которую она не могла унять.       Комната вокруг была одновременно просторной и чуждой. Резные панели на стенах казались холодными, узоры больше не привлекали внимания, их сложная красота исчезла в тени сознания, переполненного откровениями. Древние карты на стенах словно осуждающе смотрели на неё, отражая историю ирассианцев, частью которой она никогда не думала себя считать.       Хова в процессе беседы и откровения стоял у окна, его силуэт выделялся на фоне серо-голубого неба, где вдалеке мерцали волны океана Чатыр. Его серебристо-серая кожа сливалась с мягким светом, но в движениях его рук читалось напряжение. Он сжал рукава своего халата, будто пытался удержать свои собственные эмоции, спрятать их глубоко внутри. Он повернулся к дочери, но не произнёс ни слова. Его жёлтые глаза наблюдали за ней, изучая, как она переваривала услышанное.       — Серьёзно... — Сказала Прототип после гнетущей тишины, её голос был слегка обречённым, из-за откровений отца. — Из-за такой мелочи, Путь Завершенности, Терминус... пиздец! — Её руки были на лице и она устало протирала свои веки. — Просто поверить не могу тому что слышу.       Но Прототип уловила в себе теплое чувство, Стелларон реагировал на её эмоции и в Хове чувствовалась энергия, они — одна кровь, одна опухоль. Злокачественная сила созданной Разрушением и они оба носители этого, но Атропос нечто большее из-за вируса, ведь всё мутирует и даже Стелларон в её организме «спелся» с Блэклайтом став сильнее и получив мутацию поглощения других опухолей.       — В этом и был секрет твоего происхождения. — Хова был далёк от понятий Эонов, ведь его раса никогда с ними не сталкивались, ирассианцы полагались только на науку, на собственное превосходство, религия конечно была, но она была далёкой, пережиток прошлого. Рептилоид повернулся к Стелле, последний из Ирассианского Конкордата не чувствовал отвращения к Атропосу, трудно объяснить, но несмотря на то, что она гуманоид, его ксенофобская натура просто молчала. Родная кровь. — Ну, теперь ты знаешь. Ты нечто большее чем просто гуманоид, ты – ирассианка.       Густая атмосфера напряжения наполнила комнату, когда Хова расправил свой капюшон. Огромные кожистые перепонки раскрылись с грацией, но и с устрашающим видом, их края пульсировали волнами, как будто они реагировали на ритм невидимого дыхания самой планеты. Пространство наполнилось странным звуком, похожим на смешение эха далёкого грохота камней и хорового шёпота, произносящего что-то на древнем, непостижимом языке. Внезапно тишину прорезал низкий, протяжный звук, исходящий из раскрытой пасти Ховы. Это был звук, напоминающий маяк в бурю — тревожный, глубокий и пронизывающий до костей. Стелла инстинктивно схватилась за голову, чувствуя, как эти звуки отзываются эхом в её теле.       Внутри неё началось что-то непостижимое. Вирус Чёрный свет и энергия Стелларона, заключённые в её организме не могли вмешаться в процесс. Нечто скрытое, давно спящее пробуждалось. В глубине её клеток, словно кристаллы под прессом, начали делиться и активироваться неизвестные структуры. Серые и жёлтые клетки, являющиеся наследием ирассианской крови, начали свой сложный процесс трансформации. Они словно осознавали зов, заполняя область у основания её позвоночника и лба. В копчике клетки начали формировать сначала плотные хрящевые структуры, затем покрыли их кожным покровой и уже потом серой чешуёй с оранжевыми шипами на кончике хвоста. За считанные минуты из её тела вырос длинный, гладкий хвост, мерцающий серебристо-серыми оттенками. Он был сильным и гибким, каждая его чешуйка блестела, словно покрытая каплями света. На лбу Стеллы сформировался ромбовидный узор — одинокая, плоская чешуя с тонким светящимся ореолом жёлтого оттенка. Она не нарушала линию её лица, а напротив, подчёркивала её величественную, но зловещую красоту.       Она чувствовала, как эти новые части её тела наполняются силой, казалось, они стали продолжением её сущности. Однако процесс был болезненным, будто каждая клетка её тела кричала, но она оставалась неподвижной, стиснув зубы. Оранжевые дымки, исходящие от её спины, завихрялись вокруг неё, поднимаясь к потолку, как поток неконтролируемой энергии. Хова замер, его капюшон всё ещё оставался раскрытым, словно он пытался понять, что только что произошло. Его взгляд был сосредоточен на Стелле, в котором читались одновременно гордость, тревога и неописуемое восхищение.       — Кажется что ты почти целиком пошла в меня. — С неким удовольствием сказал ирассианец. Слишком давно он не видел никого из своей расы, пусть она и гуманоид, но его крови в ней было в большом количестве, она пошла в него и это было радость видеть кого-то себе подобного.       Стелла встала и её взгляд был прикован к хвосту, который плавно двигался, повторяя каждое её неосознанное движение. Серебристо-серая чешуя переливалась в свете комнаты, а оранжевые шипы, пробивающие гладкую поверхность, пульсировали мягким свечением. Она осторожно вытянула руку, но, прежде чем коснуться хвоста, он, словно по собственной воле, скользнул в её ладонь. В этот момент Стелла поняла: хвост был не просто частью её тела — он был частью её сущности. Это ощущение было странным и одновременно абсолютно естественным, как будто он всегда был с ней, просто дремал где-то в глубине её ДНК, ожидая своего часа. Она сделала шаг назад и закружилась, чтобы лучше разглядеть себя со всех сторон. Хвост плавно и грациозно двигался, балансируя её тело. Он казался живым, но полностью подчинялся её воле, реагируя на малейшее желание или мысль. Это открытие одновременно пугало и восхищало её. Она протянула руку к лбу, пальцы осторожно коснулись ромбовидной чешуи, которая мягко светилась жёлтым. На мгновение её сердце сжалось: это было доказательством её истинного происхождения, чего-то, о чём она даже не догадывалась. Однако, несмотря на это, она не чувствовала отторжения. Хвост и чешуя не мешали ей; напротив, они стали её частью, гармонично вписавшись в её образ.       Подняв глаза, она встретилась взглядом с Ховой. В этот момент, словно сложившийся пазл, все её воспоминания и чувства обрели ясность. Она видела перед собой не просто загадочного ирассианца, но своего отца — того, кто внёс в неё эти элементы, кто дал ей силы и уникальность, даже если сделал это непреднамеренно. Этот факт больше не вызывал в ней гнев или сомнение. Она чувствовала себя цельной, возможно, впервые в жизни. С лёгким движением хвоста, который теперь уверенно следовал за ней, Стелла сделала несколько шагов к дивану и села, скрестив руки. Она начала говорить, её голос звучал твёрдо, но в нём сквозила и едва уловимая неуверенность. Она рассказала о том, как однажды открыла глаза на Космической Станции Герта, где всё было новым и пугающим. Вспоминала, как вирус Чёрный свет и Стелларон принадлежавший Герте, теперь её часть. Как эти две разные болезни стали её союзниками.       Стелла подробно описала, как научилась контролировать свои силы, как впервые поняла, что может не только разрушать, но и защищать. Её голос стал мягче, когда она упомянула о Ярило-VI, холодной и суровой планете, где она испытала свои силы в полной мере. Там она узнала, что значит защищать других, рисковать ради тех, кого едва знаешь, и при этом оставаться собой. Она говорила о своих товарищах на борту Звёздного Экспресса — о людях, которые приняли её такой, какая она есть, несмотря на вмешательство Кафки и её прошлое. Комната была наполнена её словами, но атмосфера оставалась напряжённой. Хова с окна подошёл и сел напротив, молча слушая. Его мощная фигура, облачённая в белый халат, казалась неподвижной, но его глаза, жёлтые и глубокие, внимательно следили за каждым её движением. Его пальцы нервно касались подлокотников, но он не прерывал её ни разу. Его молчание говорило больше, чем слова. Он гордился её силой и стойкостью, но внутри него бушевали сотни вопросов.       — Ты хоть понимаешь, какой одинокой я себя чувствовала? Казалось, что я совсем одна и вдруг узнаю о твоем существовании... — Стелла завершила свой рассказ, устало откинувшись на спинку дивана. Она чувствовала себя опустошённой, но в то же время свободной. Она посмотрела на Хову, ожидая, что он скажет что-то, что даст ей новое понимание или направление. Но в этот момент её собственные мысли стали ясными: её прошлое, её силы, её происхождение — всё это теперь было частью её истории. Но именно она решала, как использовать это будущее.       — Можешь уже показаться, Радован Караджич. — Сказал ирассианец, смотря на какую-то точку.       В комнате, наполненной напряжением и глухими мыслями, внезапно возникла едва уловимая голубая дымка. Она, казалось, струилась из воздуха, постепенно заполняя пространство, переливаясь в мягком свете. В центре этого мерцания, будто появляясь из ничего, возникла фигура. Сначала проявились очертания высокого силуэта, затем детали его элегантного облика. Это был Алмаз — его длинные серебристо-белые волосы мягко струились вдоль плеч, а голубые глаза блестели с лёгкой насмешкой и удовлетворением. Он держался с достоинством, словно давно ожидал этого момента. Его наряд, утончённый и изысканный, подчёркивал его положение, а книга в руках добавляла образу интеллектуальности и таинственности.       — Не хотелось вмешиваться в эту семейную идиллию, но вы меня поймали. — Алмаз выглядел довольным, но его спокойная аура вносила в комнату ещё больше напряжения. Стелла мгновенно вскочила с дивана, её тело напряглось, словно струна. Её правая рука начала трансформироваться – пальцы вытянулись, изменяя свою форму. Чёрный свет, едва заметный, словно дым, стекал по коже, собираясь в плотную массу. Секунда – и рука превратилась в длинное, изогнутое лезвие, покрытое оранжевыми прожилками и наростами. Лезвие мерцало тёмным оранжевым свечением, сочетая в себе разрушительную силу вируса . Оно выглядело как идеальное оружие, смертельное и изящное одновременно.       Хова, заметив движение дочери, медленно поднялся с места. Его капюшон вновь раскрылся, словно щит, но он не спешил атаковать. Сгладив свои движения, он подошёл к Стелле. Его массивный хвост слегка вилял, выдавая напряжение, но голос его был спокоен. Он осторожно поднял руку и, не дожидаясь её реакции, легко коснулся пальцем лезвия.       — Опусти меч, он свой. — В ответ лезвие, по-видимому, подчиняясь ей, медленно втянулось обратно, обнажая человеческую руку. Стелла стояла, не отрывая глаз от отца, но внутри неё было недоверие к слабо знакомому человеку.       Алмаз, видя её реакцию, лишь поднял руки в примирительном жесте. Его лицо сохраняло мягкую улыбку, но в глазах светилась лёгкая ирония, как будто всё происходящее лишь развлекало его. Он внимательно оглядел Стеллу, задерживая взгляд на её хвосте и ромбовидной чешуе на лбу. Сложив части её истории, услышанной ранее, он теперь понимал, почему её движения и сила казались столь чуждыми и необычными, не связанными с Путями Эонов.       — Довольна интересная ситуация скажу я вам. — Радован слегка наклонил голову в знак благодарности за понимание. Он продолжал выглядеть непринуждённым, но в его глазах мелькала заинтересованность. — Я слышал всё и хочу сказать, что воля Повелителя Янтаря сходится с Терминусом, в какой-то мере.       — Ну и ты теперь тоже знаешь, хотя я изначально понял что ты здесь. — Ирассианец повторно уселся на диван. Хова не любил неожиданных гостей, но его взгляд говорил о том, что он смирился с присутствием Алмаза. Он знал что этот человек держит секреты лучше многих. Стелла, хотя и осталась напряжённой, начала отпускать контроль. Алмазу удалось внести новое измерение в этот момент – почти невидимую связь между прошлым, настоящим и тем, что только предстоит раскрыть. Рептилоид перевёл взгляд на дочь и на Радована. — Я так понимаю вы знакомы?       Алмаз не дожидаясь приглашения, ведь уже вероломно нарушил «семейную идиллию», сел на диван, держа книгу с вставленным алмазом на фолианте.       — О да, она появилась на нашей системе от гиперпрыжка с меметическим созданием и назвала твоё имя. — Он принял веселый оттенок лица. — Не зря вмешался, узнал много нового. — Караджич вальяжно скрестил ноги и руку расположил на диване. — И что теперь? Вы знаете друг о друге, каковы ваши дальнейшие продвижения?       Хова, сидя напротив Стеллы и Алмаза, внимательно следил за своим собеседником, его глаза, полные глубокой решимости, не оставляли ни малейших сомнений. Он говорил о своём желании покинуть свою планету и стать частью Звёздного Экспресса. Он выразил усталость от жизни на Арсланбобе-5, где все было ориентировано на потребление и бессмысленное существование, и в голосе его звучало что-то древнее, что-то, что больше не могло оставаться в тени.       — Я был тенью моего народа, тенью всего, что когда-то было велико, — произнёс он, его слова плавно перекатывались в воздухе, заставляя пространство вокруг него наполняться ощущением древности и силы. Он продолжил, что хочет увидеть Вселенную, научиться новым вещам и, возможно, найти свою истинную цель, а не оставаться здесь, в прошлом, которое так мучительно угнетало его. Он сказал, что готов помочь Стелле освоить её способности как ирассианка, чувствуя ответственность перед ней и за её будущее.       Караджич, он же Алмаз продолжал молчать, его выражение лица было спокойным, но в его глазах читалась некая насмешка, как будто он был уже знаком с этим решением. Он потирал подбородок, а затем ухмыльнулся, его глаза сверкнули, будто предвкушая какое-то развитие событий. Он понимал, что у Ховы есть амбиции, но он также знал, что для такого масштаба решений понадобятся не только слова, но и действия.       — Не забывай кому ты принадлежишь, ирассианец. — Сказал глава каменных сердец. Его взгляд соскользнул на Стеллу. — Тебе ведь знакомо? Ты и твой отец принадлежите эманаторам разных Эонов. Но если ты согласишься забрать своего старика на Экспресс, то мы можем обсудить условия... я не прочь улучшить отношения с Звёздным Экспрессом...       — С каждой минутой ты перестаёшь мне нравится, красавчик. — Стелла сидя между ними, ещё раз прижала указательный палец к его подбородку. Алмаз расширил глаза, этот жест был дважды, никто с ним так не обращался прежде. Он тихо посмеялся глядя в глаза собеседницы и убирая её палец. — Я не могу принять такое решение в одиночку. — Она перевела взгляд на отца. — Да мне если честно уже наплевать на секрет моего происхождения, я буду рада если ты будешь со мной. Не важно как я появилась на свет, сейчас я наконец осознала кто такая. Но надо поговорить с остальными.       Она достала свой телефон и сделала несколько снимков. В кадре были они трое — Хова, его взгляд полон решимости, Алмаз с его спокойной ухмылкой и Стелла, наблюдающая за этим обменом. Она выслала фотографию в чат Звёздного Экспресса. Её пальцы быстро скользили по экрану.

[Стелла] «Я на Арсланбобе-5 и если ещё можно нам пассажира, то как насчёт моего отца? Вот он, слева. А справа какой-то хрен под именем Алмаз или Караджич Радован.»

      Сообщения пришло сразу от Химеко.

[Химеко] «Стелла... ты хоть понимаешь кто этот человек справа? Я рада что ты увидела отца но...»

[Вельт] «Караджич? Стелла, девочка, это эманатор Сохранения, важный человек в КММ.»

[Март 7] «😱😱😱 ЭТО ТВОЙ ОТЕЦ?!»

[Дань Хэн] « ... »

[Пом-Пом] «Только вернись, ударю метлой и заставлю читать книги по фракциям!»

[Стелла] «Так речь вообще ни о Алмазе, так что насчёт моего отца?»

      Сообщения прекратились на короткое мгновение. Химеко ответила первой и сказала насчёт голосования. Навигатор была не против принять Хову, так же как и Вельт с Март 7, Дань Хэн воздержался, а Пом-Пом была против, но быстро смягчилась, ведь для неё Стелла была особенной.

[Химеко] «Для начала нужно нам встретиться, возвращайтесь на Экспресс.»

[Вельт] «А что насчёт Алмаза? Как вы вообще встретились?»

[Стелла] «Я прибыла на эту планету и сказала что Хова мой отец, но не думала что такой человек лично меня встретит. Он говорит что готов обсудить какие-то условия, если я заберу отца.»

[Химеко] «Поговори с ним и скоро мы подключимся к частоту 32, которую используют КММ. Проведём переговоры, прости Стелла, но с КММ действовать надо осторожнее, положись на нас!»

[Вельт] «Мы сделаем всё что в наших силах, раз ты хочешь чтобы твой отец стал частью Экспресса. Ты ведь одна из нас и мы за тебя горой 🙂»

[Стелла] «Ребята... я... спасибо. Для меня это важно. У меня кучу новостей, расскажу дома. Март, не пугайся моего отца он довольно безобиден... наверное.»

[Пом-Пом] «Юная леди! Не пропускай мои слова мимо своих ушей! Пом-Пом зла! Только приди, ты у меня ещё попляшешь!»

      Стелла, сидя в комнате и читая эти сообщения, улыбнулась, но её глаза наполнились лёгким раздражением. Она потёрла затылок, не зная, как реагировать на всю эту бурю эмоций, исходящую от её друзей. Она поняла, что она действительно говорила с одним из самых влиятельных людей в КММ, а её новое окружение стало ещё более запутанным, чем она думала. Стелла всегда действовала интуитивно, и теперь она осознавала, что её шаги привели её в мир, где каждый был как минимум связан с каким-то масштабом, превышающим её обычные действия.       — Что они сказали? — Спросил Алмаз, Стелла выдохнула и бросила взгляд на них обоих.       — Отец, они согласны. Но с Алмазом... — Её взгляд переместился на Караджича. — Мои друзья подсказали кто ты такой, но я уважаю только Пом-Пом и моих друзей с Экспресса, они хотят с тобой поговорить, сказали про какую-то частоту 32.       — А я ведь сразу сказал кто я такой. Советую кстати прислушаться рекомендации вашего Проводника. — Хихикнул мужчина, ведь прекрасно видел переписку и ему не понравилось «хрен». — Я понял про что они, мы можем провести переговоры, я не прочь улучшить отношения между Звёздным Экспрессом и КММ, как никак тут есть выгода для двух сторон.