Тени несбывшихся судеб

       Дверь в особняк с шумом открылась. Большой, нет, все же, огромный пустой дом приветствует своих хозяев глухим эхом, которое так и остаётся без ответа. Каждый из Майклсонов всю дорогу до дома был глубоко погружен в свои мысли и размышления. Все они пытались переосмыслить все произошедшее, но подать голос в автомобилях никто не решался. Некоторые, откровенно говоря, боялись отвлечь Клауса от его внутренних терзаний и какой-то непонятной войны, где вообще не может быть ни победителя, ни проигравшего, ни какой-либо ничьи, так как казалось, что гибрид находится в схватке с самим собой. Давина думала, что Первородному просто не дают покоя мысли о том, что во время встречи можно было сделать кое-что по-другому. Например: применить больше физической силы или наоборот, психологического давления. В целом, вервольф это называет «Никлауской техникой». Ее суть заключается в том, чтобы сделать что-угодно лишь бы твой соперник, не подумал, что у тебя есть слабости. К данным слабостям Ник порой причислял далеко не те вещи. На водительском сидении сидела Ребекка. Вампир с большими стараниями отбила это место у Кола. Ведь эти двое хотели отвлечь свои мысли от новых «приключений» вождением машины, которое требует полной сосредоточенности и отгоняет все ненужные думы куда подальше. Кол, пытавшийся изобразить самую обиженную гримасу в мире из-за того, что сестра использовала его особую любовь по отношению к ней в своих корыстных целях, сидел на переднем пассажирском сидении в соседней машине. В данном автомобиле за рулем сидела уже Фрея. На задних сидениях о чем-то своем болтали обе Маршалл. У потрошителя не было ни малейшего желания встревать в их разговор. Потому он тихо-мирно читал отданные Тайриз документы, которые мужчина не менее тихо сумел стащить у Клауса, застрявшего в своей черепной коробке. Элайджа же просто молча наблюдал за гибридом и как-то странно кивал головой все то время, что они потратили на дорогу. За промежуток времени, который Майклсоны провели в пути, Кол успел прочитать почти четверть всех документов. На бумаге были расписаны до мелочей даже самые банальные вещи. «Чертовы педанты и перфекционисты!», — возмущался вампир в мыслях после каждой прочитанной страницы. Потрошителя менее всего интересовали статьи уголовного кодекса города, предназначенные конкретно мифическим существам, потому что он планирует не портить себе репутацию и в случае чего остаться в этом городке. А вот любые упоминания про магические барьеры Мистик Фолза Кол читал с особой внимательностью. Ведь ему, как бывшему ведьмаку, хотелось побольше узнать о всей колдовской системе, разработанной Советом. В голове у него не раз крутилась мысль, что этим ребятам стоит отдать должное, хотя бы потому что они делают все, что в их силах. Создают разнообразные защитные барьеры, основанные на магии, организуют дежурство и тому подобное. Но больше всего потрошителя поразило то, как Тайриз и ее команда смогли повлиять на его семью. Клаус подавлен, Элайджа подавлен из-за того, что Клаус подавлен, Давина в восторге от мэра, Фрея восхищена ведьмами города. Сам же Кол уже накидал Совету пару плюсов за то, что он пока не смог найти какой-либо лазейки в документах. У него не раз появлялись идеи как обогнуть закон, но их тут же растаптывали в пух и прах следующие статьи из уголовного кодекса и определенные требования к сверхъестественным видам. Эти обязанности так же казались ему очень логичными и по-настоящему необходимыми для того, чтобы жизнь в городе проходила без каких-либо происшествий, связанных с конфликтами между мифическими существами. Однако Кол прекрасно понимает, что никакие законы не смогут удержать членов его семьи. Удержать Первородных могут лишь сами Первородные и только в том случае, если они действительно заходят на свою заслуженную «пенсию». «Тогда было бы намного проще и приятнее жить», — подумал потрошитель перед тем, как пойти в спальню и взять пару нужных вещей. Как только мужчина подошёл к комоду за его спиной раздались тихие шаги. Кол сразу понял, что такие «благородные» шаги могут принадлежать только Элайдже. — Надеюсь ты не думаешь, что тебе правда доверяют, — с легкой улыбкой на уставшем лице проговорил Первородный. — Конечно, нет. Но это прекрасная возможность свалить от вас подальше.        Губы Кола растянулись в самодовольную улыбку, а в глазах заиграли озорные огоньки. Ему очень нравилось бесить Элайджу тем, что их взгляды на семейные ценности и отношение к гибриду в корне отличаются. Старший брат не может понять младшего, младший — старшего. И это правило не поменялось ни разу за тысячу лет. Ведь «Благородный» Майклсон всегда и во всех ситуациях выбирал Клауса, даже тогда, когда тот не заслуживал. Кол видит данную картину примерно таким образом: «Элайджа как слепой пес следует за братом и готов жертвовать абсолютно всем ради того, чтобы наставить его на путь света и добра. Хотя уже и дураку понятно, что мало что можно изменить, но видимо надежда умирает последней.» — Только не начинай, пожалуйста. — И в мыслях не было, — капитулировал вампир, поднимая руки и издавая небольшой смешок, который привлек внимание Клауса.        Гибрид проходил мимо комнаты Кола как раз в тот момент, когда потрошитель смеялся и стоял с поднятыми руками вверх, а Элайджа смотрел прямо на младшего брата, поэтому Ник мог видеть только его спину и затылок. Из-за этого он не имел возможности видеть выражение лица «Благородного» брата и до конца понять что вообще там закручивается между ними. Никлаус решил просто присоединиться к ним и наконец понять что там происходит, а также он хотел поскорее занять себя чем-нибудь для того, чтобы отвлечься от своих мыслей. — О чем вы тут болтаете? , — поинтересовался у мужчин гибрид, когда оказался на пороге небольшой комнаты, интерьер, которой был выполнен в серо-бежевых тонах. — Я лишь хотел дать несколько советов Колу насчет того, что ему необходимо быть бдительным и не вестись на какие-либо уловки Тайриз… Да и вообще всех членов этого Совета. Они далеко не дураки и могут легко пудрить мозги. — Ах да, Совет. У кого та папка с документами, что нам дала Тайриз? , — вдруг опомнился Первородный.        Кол просто молча указал головой на свой рабочий стол. На нем лежали все предоставленные мэром города листы бумаги. Потрошитель явно расстроился, что Клаус вообще вспомнил об этой папке. Ведь он надеялся успеть ее прочитать до того, как кто-то из членов его семьи заведет о ней разговор. Но просить оставить ему данные документы вампир не хотел. Так как старался скрыть то, что у него есть некоторые планы насчет этого небольшого городка. Ведь если кто-то из «Золотого трио» узнает, что у Кола есть план о том, как наконец избавиться от своей шизанутой, любимой семейки, так еще остаться в живых и находиться в достаточно хорошем месте для тихой размеренной жизни, то он бы наверное уснул бы на ближайшие лет сто, если не двести. Иногда потрошитель даже думал, лучше бы они его убили, чем держали при себе, как кого-то зверька ручного. Потому что Кол боится провести в таком положении еще не один десяток лет гораздо больше, чем смерти, которая могла принести хоть какие-то плюсы во всей этой ситуации. — Ты все-таки поедешь в больницу? , — поинтересовался Клаус, листая первые страницы документов.        Потрошитель, который в это время уже складывал пару вещей в рюкзак, с наигранной любезностью ответил: — Не хочу упускать возможность провести время без вас любимых. — Твои слова так и брызжут ядом, да сарказмом. Знаешь порой это правда бывает обидно. Особенно из-за того, что мы действительно хотим как лучше.        Перебирая свои блокноты в поисках нужного, Кол издал тихий смешок. А после того, как наконец отыскал необходимую записную книжку, тихо прошептал: — Ну да. Именно поэтому я провел несколько веков в гробу.        Клаус и Элайджа со своим сверхслухом, конечно же, все прекрасно услышали. Но если старший из братьев игнорировал все такие фразочки потрошителя, то другой терпеть не мог когда ему тыкали тем, что он укладывал своих родственников в гробы. Все упреки в этом действовали на Ника как небольшой уголек на сухую траву. Гибрид тут же взрывался и казалось не контролировал себя. Глядя на то, как это происходит, может даже сложиться впечатление, что в таком состоянии Первородный вновь кого-то закинет в гроб, если, конечно, в гроб вообще останется что запихивать. — Мог бы уже что-нибудь другое припомнить, — закатывая глаза проговорил Элайджа, державший свою руку на груди рычавшего гибрида. — Ну если вы этого желаете, то давайте вспомним парней Ребекки, большинство которых Клаус поубивал.        Кол лишь подлил масло в огонь данной фразой. Поэтому и без того злой Клаус уже накинулся на него. «Благородный» Первородный отошел в сторону и стал молча наблюдать за тем, как его младшие братья рушат мебель, да и дом в целом. Подобного рода стычки между этими двумя уже стали чем-то обыденным. Однако за последние десять лет они стали происходить слишком часто, что начало напрягать даже Элайджу, который хоть и постоянно первым кричал «Всегда и навечно», но чаще всего держал нейтралитет и не лез в конфликты между другими членами семьи. На тот момент он боялся, что Никлаус мог рассердиться настолько сильно, что либо убил бы потрошителя, либо опять бы утрамбовал его в гроб на пару десяток лет. Несмотря на эти переживания, ничего такого не произошло. Возможно из-за того, что гибрид просто хотел выплеснуть все накопленные негативные эмоции, а возможно потому что на весь этот шум прибежала Бекка. Женщина тут же попыталась разнять двух дерущихся Майклсонов. Правда, вышло у нее это мягко говоря не очень. Потому Первородная быстро направилась за Давиной и Фрей. Так как они обе обладали магическими способностями, то они были единственными в доме, кто смог бы хоть на минутку отцепить Первородных друг от друга. Вервольф и ведьма моментально откликнулись на просьбу. Через несколько минут Клаус и Кол уже висели в воздухе в самых нелепых позах и с самыми смешными лицами. Гибрид видимо хотел нанести удар левой рукой, но он не успел. Поэтому его корпус был повернут назад, а кулак так и остался в воздухе висеть, и лицо было ужасно перекошено из-за злости. Потрошитель, болтавшийся в нескольких метрах от брата, скорее всего хотел со всей дури снести с ног Ника. Бежать видимо он хотел с громким криком, из-за этого он застыл, нагнувшись вперед, с вытянутыми руками по разные стороны, а также с широко открытым ртом. Пока Клаус и Кол пытались противостоять магии, все присутствующие тут же стали смеяться с их поз и мин. — Ребекка, убери чертов телефон, — смог наконец прокричать минуту спустя гибрид. — Это просто фото на память, Ник. — Ребекка!!!        По прошествии минут пяти Майклсоны, парившие в воздухе, уже стояли на своих двух. Они поворачивали шею из стороны в сторону, разминали руки, ноги, в общем проверяли все ли мышцы под их контролем. После этого они посмотрели на беспорядок, который устроили. Никому из них конечно стыдно не стало. Их двоих больше волновало, что Бекка сделает со снимками. Ведь те фотографиями запечатлели двух Первородных, попавших в невероятно глупую ситуацию. — Если выставишь куда-нибудь, клянусь, у меня в руках окажется не то чтобы клинок, а сам кол из Белого дуба, — проворчал гибрид, выходя из спальни.        Элайджа, наблюдавший за тем, как Клаус угрожает младшей сестре лишь покачал головой и произнес свои мысли вслух: — Оригинальность у нас прям в крови        Кол быстро схватил рюкзак и вышел из комнаты следом за Ником. Перед уходом потрошитель произнес: — Бекс, кинь мне в директе. Поставлю на обои и буду каждый день вспоминать о крепкой, братской любви.        Секунду спустя после сказанного в него должна была прилететь какая-то деревяшка от мебели, которую они разнесли с Клаусом, но потрошитель успел среагировать и пригнулся. Однако дерево, кинутое гибридом, попало прямо в плечо Элайдже, который шел позади Кола. В особняке моментально раздался недовольный полукрик-полувопль: — Никлаус!!!        Майклсоны тут же дружно рассмеялись. Особенно громко хохотала Давина. Вся эта перепалка почему-то подняла ей настроение, а не наоборот. Фрея ее полностью поддержала в этом. Про Ребекку, которая стала возмущаться, что не успела это заснять на свой смартфон, даже ничего говорить и не стоит. Однако Клаус несмотря на всю эту приятную и теплую атмосферу в доме, не переставал думать о принятом на встрече с Советом решении. Ему все казалось, что нужно было убить Тайриз, как он это сделал с ее старшей сестрой и больше даже не думать о том, как их семье жить и какие правила соблюдать. В тот раз это был по-настоящему действенный способ. Правда, в то время гибрид не был отцом и вообще не стремился подавать какой-либо пример кому-угодно. После рождения Хоуп он изменился. Пусть не во всем, но изменился. Мужчина старался, так скажем, держать лицо и не опускаться совсем на дно. Потому что ему хотелось быть достойным отцом, а не брать пример с Майкла. Конечно, до пятнадцатилетия Хоуп он мало участвовал в её жизни. Это все из-за Пустой. Но после того как Первородные смогли найти решение как избавиться от злого духа древней ведьмы отец и дочь воссоединились, как и в целом вся семья Майклсонов. И их жизнь началась с чистого листа. Все семейство переехало в Бельгию, где очень тщательно скрывали всю правду о себе. Хоуп училась на факультете для ведьм, никто и понятия не имел, что она тот самый зловещий трибрид. Давина тоже скрывала свою гибридную природу. В городе, где они проживали около трех лет, их успели полюбить, искренне полюбить. Им выражали большую благодарность за финансовую помощь учебному заведению для мифических существ, а также за участие в волонтерских движениях. В общем за эти три года семейство Первородных, держащее весь сверхъестественное мир в страхе, превратилось в самую обычную семью с самыми обычными проблемами. И каждого члена семьи полностью устраивала такая обыденность. Даже Кол, который вечно ворчит на своих любимых братьев и сестер, вполне наслаждался мирной жизнью. К сожалению, все закончилось так же быстро, как и началось. 14 августа 2031 года агенты «Триады» развесили по всему городу портреты каждого Майклсона. Организация застала их врасплох. И если бы не один друг Клауса, с которым он очень сблизился за время, проведенное в Брюсселе, то скорее всего Триада смогла бы схватить хотя бы одного члена семьи. Фрея до сих пор пытается понять, как организация смогла обойти магический барьер, созданный совместно с Давиной и Хоуп. К какому-то логичному заключению женщина так и не пришла. Поэтому все что ей оставалось так это работать над своими заклинаниями. А тот самый друг, предупредивший Никлауса, остался в прошлом. Гибриду пришлось стереть все воспоминания мужчины, связанные с Первородными. Иначе товарищ Клауса оказался бы в руках Триады, которую волновал лишь один вопрос: «Как уничтожить трибрида?», и она бы точно не стала церемониться с каким-то человечишком. Как в принципе и не стал бы церемониться «старый» Никлаус с Тайриз. Думая об этом, гибрид наконец все-таки смог признаться самому себе, что он изменился и его прошлые замашки «рубить всех налево и направо» ушли на второй план. Больше всего радовали такие перемены в поведении Ника, конечно же, Элайджу. Все это естественно не могло ускользнуть мимо Давины. Девушка никогда не теряла надежду на то, что люди могут меняться. Просто для этого им нужны другие люди, ради которых они будут готовы меняться. И наблюдая за всей этой картиной, когда Кол и Клаус выясняют отношения, Бекс старается их снять на видео, а оплеухи получает Элайджа, вервольф старалась сдержать свою довольную улыбку. Настроение у Маршалл поднялось, поэтому она решила немного прогуляться. Это была на ее взгляд, прекрасная возможность хорошо провести время, а также изучить немного сам город. Предупредив маму и захватив свои наушники, девушка быстро покинула особняк. На тот момент уже стемнело. Но несмотря на это, улицы Мистик Фолза были даже намного красивее, чем днем. Ночью город похож на огромный волшебный дворец, о котором мечтает большинство детей. Фонари, которые стоят вдоль дорог, были выполнены в викторианском стиле. Однако они были не совсем обычными. Ведь освещение улиц происходило благодаря небольшим дозам колдовства в виде шаров самых разных цветов. В темноте они очень ярко светились, а днем исчезали. Все это казалось так просто. Но тем не менее девушка с восхищением смотрела на данную картину. Кроме того девушка решила заглянуть в самый большой парк в Мистик Фолзе. Там вервольф встретила непривычных для нее жителей городка. Передней прямо на газоне расположилась небольшая семья кроликов. Они казались такими спокойными и умиротворёнными. Наблюдая за животными, Маршалл постаралась сосредоточить свое внимание на тихом пение соловья, которое раздавалось настолько далеко, что простому человеку не удалось бы это услышать. Хоть эта полумелодия-полусвист была невероятно красивой, Давине она навеяла какую-то грусть и беспомощность. Какие бы там не были ощущения у вервольфа, полностью сосредоточиться на них, ей не дали. Потому что она услышала звук шагов позади себя. Развернувшись Давина увидела перед собой молодую девушку, у которой были светлые волосы и голубые глаза, кроме того она оказалась намного выше Маршалл. Не успела вервольф собраться с мыслями и хоть как-то отреагировать, незнакомка без лишних приветствий и вежливостей стала задавать ей вопросы. — Извините, вы не могли бы мне подсказать, где находится офис мэра города или что-то в этом роде?                                           ***                               Шесть столетий назад

— Я архангел.

— Какое архангелу может быть дело до нас? До Аркадия? До Ада?

— Я восхищаюсь вами. И мне представляется, что настоящие чудовища — это те, кто лжет, вожделеет, опустошает эту планету.

— То есть вампиры, ведьмы, оборотни?

— И все им подобные.

— Я так понимаю у наших гостей есть очень заманчивое предложение? , — произнес вошедший в зал Кад, на губах которого уже играла зловещая улыбка.

      На лице Михаила мгновенно отразился точно такой же оскал. Он понимал, что все складывается как нельзя кстати. Поэтому в комнате раздался его крайне довольный и весьма напыщенный голос:

— Думаю, что вы тоже сможете посвятить нас в ваши планы.