Моя горничная.

      В мире есть много чего. Страдания, боль, радость, смех, печаль, грусть, слезы, умиротворение, любовь. Но одному из людей досталась только боль. Родители покинули его ещё в 8 лет, так что он остался только со своей старшей сестрой. Зарабатывали они немного, едва ли хватало на еду. Поэтому он привык к тому правилу, что оповестило его ещё в детстве. Не сделаешь сам - никто не сделает за тебя. Семья Томиоки распалась. Родители погибли в лесу, когда отправились вместе рубить дрова. Как позже выяснилось отца убило дикое животное, и не ясно, был это медведь, или волк. Мать, увидев, что её супруг уже мёртв, бросилась бежать, тем самым, провоцируя животное. Но, увы, люди бегают медленнее, чем дикие хищники. Девушку тоже убили, обнаружив от неё лишь раскусанное тело.       Мальчик ненароком подслушал разговор одного из полицейских с его сестрой. Тсутако ужаснулась от такого и разрыдалась, понимая, что её родителей больше нет в живых, и остался у неё только малый братик. Гию тоже был в ужасе и разочарование, подслушав разговор, но больше всего его ранило то, что это произошло за пару дней до его день рождения. Младший Томиока был неописуемо счастлив, что будет праздновать вместе с родителями и сестрой. Обычно, отец уезжал на один месяц в другой город, чтобы заработать больше денег для семьи, а в это время, мама торговала за лавкой в центре деревни. И, чтобы они были вместе в день рождение сына - была редкостью. Но никто не предвидел этой беды. Но Тсутако не давала падать ему духом. Ведь, родился Гию не совсем здоровым.       Когда девушка успешно родила в комнату родов вошли её муж и сестра новорождённого. Через пару мгновений вошёл и врач, с плохими новостями. У Томиоки была слабая сердечно-сосудистая мыщца. Доктор пояснил: замкнуть эта мыщца может только при сильной грусти и отчаяние. В общем, Томиоке нельзя расстраиваться. Категорически нельзя, ибо он умрёт. Мать поклялась себе всегда любит и оберегать своего сына, вот только она не сдержала это обещание, погибнув. Тогда, после смерти родителей на себя эту задачу взяла Тсутако, пообещав Гию, что он будет счастлив. Только вот и это продержалось не долго... Старшая Томиока умерла. Умерла через 2 года, ровно в тот же день. Родители погибнули шестого февраля, когда Гию почти исполнилось восемь лет.       Две Томиоки шли домой, после хорошей подработки, получив не малую прибыль. Гию последовал в свою комнату, а Тсутако осталась внизу. Они легли спать, но вот только младшему не спалось. Поэтому он последовал в комнату к сестрице. Вот только вместо сестры он нашёл бездыханное тело молодой девушки. Гию пытался звать и окликать сестру, но ничего не получилось. Томиока в истерике побежал в ближайшую лечебницу, умоляя кого-нибудь спасти его сестру. Но было поздно. Лекарь сказал, что никогда не видел такую болезнь. Он сам не понимал, что это. Позже сказали, что Тсутако можно было спасти, но они не знали как и попросту не успели. Убийцу поймали и казнили, а Гию решил уйти из дома, чтобы не вспоминать все эти беды. Но вот хватило его не на долго. Мороз на улице был силён, метель сбивала с ног, и дрожь пробивала тело маленького ребенка.       Вскоре, Гию потерял сознание от обморожения и истощения. Он бы и умер так под снегом, если бы его не нашёл один добрый старик. Дед пожалел мальчишку и забрал к себе. Этого старика звали Скаонджи Урокодаки. В этот день он принёс к себе в дом, только, у него был ещё один такой мальчик. Можно сказать наследник. Его звали Сабито Нокимуро, что тоже остался без семьи. Его семью убили дровосеки, от нефиг делать. Сабито убегал от них, но спрятавшись за деревом в лесу, уснул. И его нашёл Саконджи. Нашёл он Нокимуро в декабре, а Томиоку в феврале, седьмого февраля, за день до его дня рождения. Очнулся Гию, рассказал всё. Но вот Сабито поддержал его. Так и началась их дружба. Они дружили, играли и всё было хорошо, Гию даже и позабыл о всех бедах, что произошли с ним. Томиока начал изучать медецину и узнал много нового.       Начал изучать он это вместе с Сабито, но его это особо не заинтересовало, поэтому Томиока изучал это один. Чтобы не дать никому умереть больше. Чтобы спасти всех, кто заболеет при нём. С Сабито он был счастлив. Вот только длилось это не долго. Их двоих поймали каннибалы, что ели людей. Сабито они убили, а Гию сбежал. Томиока винил себя. Винил себя во всём, что было. Урокодаки успокоил его, но выгорание даёт о себе знать. Гию перестал ощущать какие либо эмоции. Ни радости, ни грусти он не чувствовал. Томиока мог улыбнуться через силу, но он знал, что это маска и Саконджи тоже. Поняв, что ничего не сделать он оставил Гию, но поддерживать его не перестал. Томиока отрезал половину хаори сестры, и пришил к ней хаори Нокимуро. Так и шло время... в десять лет у него не осталось никого, кроме Урокодаки.       Вскоре, когда ему исполнилось 13 он сам начал зарабатывать, а Урокодаки он отправил на пенсию. Чтобы тот отдыхал. Так ему постепенно исполнилось девятнадцать. И в один вечер, когда Гию вернулся домой, Саконджи воодушевлённо заявил о хорошей новости. Прямо сейчас, Томиока переступил порог дома и его тут же встретил Урокодаки. —Привет.—Поздаровался Гию. —Гию...ох...—Не мог отдышаться старик. —Что, что?—Беспокойно спросил парень, поддерживая наставника за плечи.—Пойдём в зал... Осторожно.—Сказал он и повёл за собой старика.       Юноша усадил наставника на пол, сев рядом с ним. Саконджи отдышался и начал рассказывать и показывать бумагу. —Я думаю, что тебе не очень нравиться жить со мной... Всё же тебе уже девятнадцать, отношения строить пора, да и своё жилище тебе не помешает. —Я не могу тебя оставить...Урокодаки-сан. —Я уже старый и жить мне не долго, дай боже доживу до детей твоих. Так вот... Я сегодня нашел в почтовом ящике! Ты ведь знаешь главу города Токио? —Убуяшики Кагая?—Спросил Гию. —Да, именно он. Когда-то мы вместе дружили. И остались хорошими знакомыми и я узнал вот, что... в Токио есть дворец Шинадзугавы, сейчас там правит Санеми Шинадзугава. И ему не хватает прислуг. И так же... этот Шинадзугава уважает Кагаю. Гию, если ты хочешь, я могу отправить тебя в тот дворец, работать там. Убуяшики пристроит тебя, Санеми не откажет, надеюсь. Нужен лишь твой ответ. Если хочешь, то давай. Если нет, то я не буду против. Это твоё решение, не мне решать. —Урокодаки-сан...Какая там прибыль? —Очень хорошая, в четыре раза больше, чем твоя сейчас... Сколько ты сейчас зарабатываешь? —Сто иен... —Ах... даже в пять раз больше. В зависимости от сложности работы. Но минимальная там будет пятьсот иен. Так что? —Я согласен. Если это поможет нам, то я готов... —Гию,—Учитель положил руки на плечи юноши.—Я понимаю, ты слушаешь мозг, не сердце, но... позволь иногда сердцу сделать выбор, который ты хочешь на самом деле. —В животе запархали бабочки, щекоча внутреннюю сторону живота. —Я уже всё решил, Урокодаки-сан. Я пойду туда. —Ох...—Вздохнул Саконджи.—Тебя не переубедить.... Хотя ты там, думаю, уживёшься. Там строгая дисциплина, которая так тебе нравится. —Хорошо, ещё раз спасибо за такую новость. —Конечно... А теперь... думаю нужно уже ложиться.—За окном было уже темно. —Согласен...       Урокодаки уже был в ванной комнате, остался только Томиока. Саконджи пожелал спокойной ночи наследнику и ушёл спать, в то время, как Гию открыл сёдзи, в который он складывал футон. Он выташил белый футон и расправил его. Затем, он достал одеяло, нежно-голубого цвета. Томиока расстелил одеяло и начал искать подушку. Он вытащил её, тоже укладывая на футон. Парень зевнул и дальше пошёл в ванную команту, умыться. Сначала он ополоснул лицо, а затем и помыл всё тело. После, он переоделся в ночную юкату и, потушив свечу, лёг спать. Только вот, ему не спалось. Пролежав пол часа на левом боку он не уснул. В головы лезли разные мысли...

Точно ли всё будет в порядке?

Да.

Если тебя не примут?

Найду новую работу, с хорошей прибылью.

А если такой не будет?

Буду работать лекарем.

Если тебя примут, но ты будешь худшим? Что тогда? Уже нет ответа?

Я приму свою участь и буду работать. Сколько ещё тебе повторять!?

Кому «тебе», Гию? Мы же одно целое.

      Томиока вскакивает с футона. Он весь в холодном поту. Опять эти нудные кошмары и голоса в голове. Эти голоса появились после смерти Сабито. Гию недовольно фыркнул и лёг на футон, зарываясь глубже в одеяло. В голове он повторял себе слова: «нельзя, не смей», дабы не подхватить защим мыщци. У Гию уже бывали случаи, когда у него защимывало мышцу и он задыхался. Как же это было больно... Дыхание сбивалось, руки немели, а тело дрожало. Он задыхался, позже, теряя сознание. Но потеря сознание спасла его. Ведь, во время этого человек ни о чём не думает, так что приступ ушёл. По сути, он такой же человек, как и все, и умрёт он уже старым старикашкой, если не расстроиться так сильно... Умереть от удара Гию не может, и умереть от изибения и про чего тоже. Смерть его возможна только при печали. Печали в душе.       Томиока ворочается, пытаясь улечься по удобнее. Но ничего не получалось, то рука чесалась, то нога затечёт. Тогда он перевернулся на живот. Но тут его разом пронзила глухая боль в животе. Ведь, он не ел ничего уже около дня. Урокодаки пытался заставить его поесть, но ничего не выходило. Гию нет дома - на работе. А там и времени нет, ни на еду, ни на себя. То принеси, то подай... В общем замучали его по полной.