Быть братьями

Бергербар проходил… ну скорее скучно. Главное правило – не ругаться ни по какому поводу – всеми соблюдалось строго. Поначалу Майк, правда, заметил, что Эндерс – засранец, но не так безнадежен, раз помог Экслу. Младший братишка, видимо, успел многое обдумать за бутылкой раньше, потому ни к кому из семьи претензий не имел вовсе, но ни Тай, ни Эндерс не провоцировали его на разговоры об отношениях. Поначалу просто выпивали, говорили о чем-то совсем постороннем, потом алкоголь дал о себе знать, все обиды были полностью отпущены, общее детство и отрочество напомнили, что они все же семья – собственно, в этом и был смысл Бергербара, то есть собрания братьев (поэтому деда с ними сейчас не было). Ну еще в начале Майк, конечно, задвинул речь о том, насколько важна их встреча, как необходимо соблюдать традиции и преодолеть все разногласия между ними. Проще всего было бы объяснить младшему брату, что не надо вести себя, как ребенок, у которого отобрали любимую игрушку, но Эндерс понимал, что озвучивать эту мысль – прямой путь к новой ссоре. Ладно, придется сделать вид, что дело не в обидах Эксла, а в том, что все они накосячили и теперь у них эдакое прощение друг друга. Начало было положено, над продолжением работал алкоголь. Девушка с предложением конкурса подошла, когда все, включая Майка, были не очень трезвы, поэтому идея поиграть пришлась по вкусу Уллю, тонкие улыбки братьев он воспринял как вызов. Для всех посторонних это выглядело забавным совпадением: простой человек не мог попасть чипсом в шляпу. Не получалось это и у других богов, разумеется. Когда бар задумывал это развлечение, то наверняка был уверен, что из присутствующих повезет, быть может, одному-двум гостям. Никто не мог предсказать, что сегодня к ним в гости явится бог игр! А делать было нечего – бар выставлял одну за другой бутылки подарочной текилы за каждый бросок Майка! Все это, конечно, привлекло внимательные взгляды всех в баре, однако далеко не все смотрели на старшего Джонсона: на самом деле любой из богов всегда привлекал взгляды женщин – Олаф когда-то объяснял это каждому из внуков. Вот и в данный момент внимание доставалось всем братьям, однако никто из них не замечал их, слишком занятый игрой Майка. Никто, кроме Эндерса… Сложно сказать, что на него так повлияло: то ли дело было в том, что бог поэзии скучал, то ли он делал все, чтобы не думать о Хелен – и раз рядом не было Шарлотт, нужно было заметить кого-то еще. Так или иначе, но светловолосый Джонсон решил не отказывать такому алчному и страстному взгляду незнакомки, ему было наплевать даже на то, что она была с семьей (а чего бы ему стыдиться, он не использовал на ней силы Браги, не его вина, что дамочка – вовсе не самая верная жена и мать?!). Эндерс просто отметил, что она отправилась в туалет, и, выждав пару минут, пошел туда же. Пылко. Коротко. Быстро. Жадно. Это то, чего хотела женщина, это было и то, к чему стремился бог, достаточно нетрезвый и расслабленный, чтобы желать всего лишь перепихона… Черте что началось, когда Эндерс вернулся (снова выждав некоторое время после того, как его партнерша ушла). Внезапно старший и младший братья накинулись на него, Эксл, пользуясь силой Одина, удерживал бога поэзии, а Майк… насыпал ему в штаны лед из ведерка под алкоголь*. - Какого хрена?! – Тай, кажется, ничего не знал, поэтому не сразу понял, что происходит, и только когда понял, распихал братьев. Кое-как вытряхнув холодные кубики из джинсов, Эндерс признательно кивнул мрачному «сосуду» Хеда, который помог ему и несколько минут прикрывал, благодаря чему не пришлось выставлять все хозяйство на показ. Майк, сволочь, тем временем раздавал доставшиеся ему бесплатно бутылки текилы гостям за соседними столами, уверяя их, что это просто братская шутка, не стоит обращать внимания. Второй из Джонсонов привык глотать обиды и делать вид, что не замечает их, он был готов и сейчас к этому, застегивая штаны и садясь за стол. И в другое время все другие поступили аналогично. Но не теперь… - Бергербар, значит? – прошипел Тайрон, не спеша занять свое место. – Никто ни с кем не ругается, да, Майк? - Да, - бросил тот. – Ты собираешься нарушить это правило? - Я ли? - Тай, не начинай, - нахмурился старший брат. – Ты прекрасно знаешь, что этот маленький засранец… - Ничего не сделал, - прервал его темноволосый бог. – Он не сказал этой женщине ни слова, он не использовал Браги, его успех – это не его манипуляции и не задействование наших сил. Какого хрена, Майк?! Кажется, в нашей семье и вправду есть главный мудак, но это не Эндерс, это тот, кто всех поучает, сам насрав на все правила! Ты все переворачиваешь с ног на голову! А ты, Эксл, ты – капризный эгоистичный сопляк! Ты просрал свое обучение, но вместо того, чтобы поблагодарить Эндерса за восстановление в колледже, ты мстишь ему. А за что? Никто из нас, в том числе он, не виноват, что Гая – не Фригг. - Да что с тобой такое? – Майк и вправду опешил, никогда не сталкиваясь с такой реакцией среднего брата. - Со мной – то, чего ты никогда не знал, а я хорошо знаком. Ты годами жалел себя – и внушил эту жалость нам, но теперь я понимаю, что все это ты придумал сам. Я знаю, что такое проклятие, в отличие от тебя! И Эндерс знает, иначе не помогал бы другу… Да, блин, другу, а ты не помогаешь даже своей семье! Ты зол на всех и не даешь никому из нас строить жизнь так, как мы хотим. - Как вы хотите?! – прищурился старший Джонсон. – А это как? Как Мишель, которую Эндерс подбил устроить бизнес с ее силами? - О, конечно, подбил! – фыркнул Тай. – Почему опять Эндерс, Майк? Я был у него, когда эта стерва пыталась отобрать палку – почему ты не думаешь, что это ее идея? И какого черта тебе можно использовать силы Улля, а другим – нет? - Я осторожен… - Осторожен? Ты так называешь выигрыш всех бутылок бара?! - Тут все уверены, что это случайность! - А мы все достаточно взрослые, чтобы самим отвечать за свои поступки. Ах, ну кроме Эксла, который считает нормой использовать свои силы, чтобы бить морду своему же брату. Ничего не хочешь ему рассказать об осторожном привлечении богов? - Так, довольно! У нас… Бергербар… - Уже нет, - отрезал Тай. – Ты нарушил его правила, тебе нести ответ. А нам с Эндерсом пора! Идем? Опешивший бог поэзии, так и не сказав ни слова, поднялся со своего места. За последние месяцы многое изменилось, он начал привыкать к тому, что на его стороне всегда есть хоть один человек – Митчелл, но чтобы Тайрон?! - Спасибо, ледяной мальчик! – проговорил Эндерс наконец, когда они вышли из бара на улицу. - Не ожидал, да? - Не ожидал, - признался светловолосый бог, закуривая. – Не подумай, не потому что считал тебя несправедливым или что-то такое. Просто обычно как раз ты стараешься всех помирить. - Ну, считай, что у всего есть свой предел, - усмехнулся Тай. – Майк повел себя как лицемер: он выставил правила Бергербара – и пошел на провокацию, использовал силы Улля в игре – и ставит в укор тебе привлечение Браги, хотя ты этого не делал. И меня окончательно доконало его указание, чего нам не следует делать… - Ах да! – улыбнулся Эндерс. – Мы ведь только что обо всем рассказали Дон. Ну, ты знаешь – я на твоей стороне! О, Митч! Пришел спасать нас? Вампир и вправду в этот момент приблизился к ним, тем самым меняя тему беседы: выглядел он напряженным, но не мрачным, потому легко было предположить, что с Дон все в порядке, однако ирландец ожидает чего-то нехорошего. - А я не прав? – ответил тот, тоже закуривая. – Тогда почему вы двое тут, а не внутри бара? Что случилось? - Примирение случилось, а потом нет, - описал Эндерс. - Ну это могло бы быть забавным, - добавил Тай, - но морозить все – исключительно моя прерогатива, при этом я не считаю хорошей идею отмораживать кому-либо член. Иначе провел бы опыт на Майке. - Подробности! – потребовал Митчелл. И его тон очень ясно говорил о том, что лучше ему ничего не говорить: вампир был зол и готов был сорваться на того, кто обидел его друга. - Да пустяки, - торопливо объявил Эндерс. – Давайте лучше отправимся ко мне, захватим по пути несколько бутылок – я настроен посильнее напиться! А, черт! Тай, я помню, тебя ждет Дон – можешь идти к ней! - Ну я могу ей позвонить… - Там что-то происходит, - прервал их ирландец. - Где? – не понял бог поэзии. - С другой стороны здания, - пояснил Митч. – Там собирается много народу, я чувствую… слышу их… Эндерс немедленно затушил сигарету и направился за здание: это было и любопытство, и чувство того, что это все неспроста – люди не собираются возле бара, они предпочитают быть внутри здания, а не снаружи. Джон и Тай, руководствуясь теми же соображениями, последовали за ним. - Вот дерьмо! – выдохнул совсем не поэтичный бог поэзии. Да и было, от чего: Эксл стоял на края крыши бара, неся какую-то хрень насчет того, что девушка бросила его, что вся его семья – долбанные уроды и боги. - Довольны? – возник позади них Майк. – Это вы его довели! - Ну конечно, кто же еще! – буркнул Эндерс. Тайрон только молча бросился к лестнице, Митчелл, помедлив лишь мгновение, последовал за ним. Хреново – оставаться один на один со старшим братом Эндерсу совсем не хотелось. Майк, конечно же, немедленно вновь взялся за упреки… - Иди нахрен! – рыкнул на него светловолосый брат. И постарался сосредоточиться на важном – а именно на том, что нужно было отвлечь толпу, которая смеялась и провоцировала Эксла на прыжок с крыши, расспрашивая, умеет ли он, как бог, летать. – Эй! Эй, слушайте меня все! Браги был силен, ныне – сильнее обычного, так что все присутствующие послушно повернулись к нему. - Так, опустите чертовы телефоны и посмотрите сюда! – велел бог слова, после чего толпа немедленно убрала камеры и отвлеклась от Эксла. Работало! Нужно было пользоваться этим и продолжать: – Отлично! Странный волосатый парень на крыше – это не смешно, это очень серьезная ситуация: парень буквально на грани, так что хватит его подначивать, если не хотите нести ответственность за трагедию! Вам все ясно? Присутствующие послушно закивали. Что ж, все идет неплохо. Вот только как поступить дальше? Эксл все еще стоит на краю крыши… В этот момент Тай сверху крикнул, что все под контролем, а через минуту младший братец, попытавшийся что-то еще проорать насчет богов, наконец исчез. Можно было свободно выдохнуть и завершить дело. - Ладно, шоу закончено! – объявил Браги. – Сотрите все с телефонов и запомните: ничего этого не было! Люди без возражений принялись стирать записанное видео (а возможно, не только его, Эндерс не сообразил, когда отдавал приказ, как его можно понять), после, выбросив все это из собственной памяти тоже, разошлись по своим делам. Майк отправился к лестнице, чтобы встретить Эксла, второй Джонсон, подождав миг, последовал за ним: благодарности от семьи он не дождется, но зато встретит Тая и Митча, сам поблагодарит их за все усилия – чтобы старший братец не считал, что он сегодня сделал хоть что-то полезное. Впрочем, как и всегда. *** Митчелл начинал понимать, отчего Тайрон был влюблен в Дон, а Эндерс так ценил ее: после разговора с женщиной ирландец чувствовал себя гораздо более уверенно, чем обычно, он убедился в том, что он – не такое и чудовище, раз уж такой человек, как она, относится к нему с пониманием. К друзьям-богам Джон отправлялся, более не мучаясь мыслями, что ему делать, все ответы были найдены. Как он сам когда-то говорил оборотню, отношения, которые продлились пару недель – это ничто. Лили нравилась Митчу, но не настолько, чтобы расставание с ней причинило ему боль. Пока она находится далеко от него, она точно в безопасности, после, если он будет считать, что актриса в опасности, расстанется с ней. Гораздо больше его сейчас волновали Эндерс и Тай, ирландец не верил, что в семью вернется понимание, пусть и желал бы этого… Все догадки вампира подтвердились, когда он увидел братьев на крыльце бара. Что за хрень творится в головах у Майка и Эксла?! Как вообще эти парни столько лет жили вместе и не поубивали друг друга?! Куда смотрит их дед?! Почему этот придурок не взял на себя обязанность воспитать из них настоящих родственников?! Да любой в клане больше дорожит другим кровососом, чем реальные братья-боги! Из рассказа Эндерса и Тая было мало что понятно, но Митчелл уловил, что первому пытались отморозить яйца. Вот такая у них встреча без споров и упреков, да?! Клыки сами собой поползли вниз… Множество бьющихся сердец, отчего-то собирающихся на противоположной стороне от бара, заставили вампира отвлечься. И все же, когда он вместе с друзьями увидел происходящее, злость и ярости не прошли, первое, о чем подумал Джон, что с удовольствием толкнет этого мелкого засранца вниз – если тот не прыгнет сам, подначиваемый толпой. Пришлось сделать пару глубоких вздохов, успокаиваясь. Эндерс все равно любит свою семью, придется помочь этому тупоголовому великовозрастному ослу! Митчелл слышал, как Браги обратился к толпе, но сам следовал за Тайроном, допуская, что тот может не справиться – пьяных дураков, стоящих на краю здания, крайне непросто контролировать и в чем-то убеждать. - Так, Эксл, спускайся, брат! – услышал Джон голос темноволосого брата, который добрался на крышу. Ирландец постарался двигаться как можно тише, выбрался из двери – и тут же отступил в сторону, уходя от возможного взгляда кого-то из богов. Нужно подойти к Экслу сзади, потом можно отдернуть одним движением. - А это – Тай, и он больше не бог, - вещал тем временем пьяный идиот, зачем-то пытаясь познакомить всех со своей семьей. - Заткнись и отойди от края! – прошептал ему «сосуд» Хеда. - Это хорошо, - не слушал его Эксл. – Хорошо, что больше не бог… богом он был дурацким… почти таким же, как я… Митч сделал еще пару шагов. - Эксл, пожалуйста! – мягко проговорил Тай, а затем заметил двигающегося вампира и, приободрившись, крикнул вниз: - Все под контролем! Так, отлично, оценил Джон, бог его видит и будет дальше отвлекать брата, перед баром Эндерс беседует с толпой, Браги отвлек все внимание на себя. Пьяный дуралей, правда, едва стоял на краю крыши, но так было и раньше, Митчеллу же оставались пара шагов – после он перехватит идиота в любой момент. - Они мне не верят? – сокрушался тем временем Эксл. – Я говорю правду, а они не верят? Это грустно? - Нет, нет, это хорошо! – убеждал его Тай. - А мне так грустно… Вот у тебя ничего нет, а ты счастливее… - Спасибо, что напомнил! – фыркнул темноволосый брат, а Митч мысленно отметил, что сволочизм в этой семье просто-таки образ жизни. - Я, может, немного пьян? – выдал наконец верное предположение Эксл. - Совсем чуть-чуть… - Ты – мой лучший брат… Будешь моим лучшим братом? Почему ты сегодня не на моей стороне, Тай? - Потому что ты придурок! – рявкнул Митчелл, дергая парня на пол. - Что?.. Как?.. Почему?.. - Какой же ты урод! – прорычал вампир, едва удерживая клыки. – Самовлюбленный мерзавец! Хочешь, чтобы тебя любили? Так попробуй прояви хотя бы подобие любви, тварь! Твоя семья делает все для тебя! Эндерс носился в поисках долбанной Фригг, притащил тебе палку, чтобы вылечить, избавился от охотников, восстановил в колледже! Он пытался помочь Майку, когда тот влез в долги, поссорился с Мишель, чтобы не избавляться от брата! Тай из-за тебя женился на отродье ада и едва не умер! Но ты не ценишь никого! Посмотрите, какой он несчастный, от него ушла девушка! Ты – сопляк и тряпка! Ты едва не убил своего брата! Разве ты достоин любви?! Понимал ли его Эксл? Можно ли вообще что-то ему вложить в голову, один раз Митч уже пытался достучаться до этого идиота, получилось плохо. Потому и теперь сложно сказать, соединялось ли что-то в голове этого осла, он сидел на крыше, хлюпал носом, по-прежнему жалея только себя. - Я не хочу быть богом… - ныл он Таю. – Хочу быть, как ты… Митчелл хотел ему высказать это – и сделал это. Тем более, он знал: спустя некоторое время, протрезвев, кое-что из этого разговора Эксл все равно вспомнит (а может, и все, будучи богом ведь он не так пьянеет, как люди). Такие эгоисты, как он, не исправляются, но Джон это делал не ради тупого барана, ярость была столь велика, что если бы ирландец не выплеснул ее наружу, то накинулся на парня с кулаками, пинал бы его по почкам и… Нет, это – часть натуры вампира, ей нельзя давать волю, иначе он сорвется, несмотря на все внушения Эндерса. Митч резко развернулся и направился вниз, давя все соблазны. Нахрен этого идиота! Пусть живет! А еще лучше не продолжать, потому что Тайрон поглядывал с осуждением на ирландца, видимо, опасаясь, что младший братец, осознав, какое он ничтожество, снова полезет к краю крыши, чтобы покончить с собой. На самом деле, не полезет, он и тогда вряд ли прыгнул бы: Митч знал такой тип людей – слишком трусливых, чтобы совершать поступки, но слишком эгоистичных, чтобы всеми способами привлекать к себе внимание. Он проиграл в этом, двое из братьев от него отвернулись, вот он и пытается вернуть хоть что-то, пусть через жалость, но только бы с ним возились, как с ребенком. Как всемогущий бог может быть таким убожеством?! С этой мыслью Джон торопливо спускался, стараясь не думать ни о чем, сосредоточиться только на спокойствии, подавить злость, клокочущую в нем. - Меня, может быть, вырвет, - слышал он позади себя слабый голос Эксла, кажется, он начал приходить в себя. - Можно не на мою спину? – отозвался Тай. Судя по всему, темноволосый бог уже простил парня, помог ему подняться и теперь позволял опираться на себя при ходьбе. Что ж, выдержка «ледяного» брата достойна всяческих похвал! Примерно на середине спуска Митчелл встретил Майка и Эндерса. - Что этот чертов кровосос тут делает? – старший Джонсон, разумеется, не выбирал выражения. В другой ситуации ирландец бы не отреагировал, обратил бы внимание, что Майк раньше не заметил его присутствия, а значит, слишком волновался за Эксла, что многое прощало… Но не сейчас, когда Митч был слишком зол. - Этот чертов кровосос спасает шкуру тупоголового бога! – ехидно отозвался он, стараясь глубоко дышать. - Спасает?! – послышался выше капризный голос Эксла. - Именно так, - подтвердил Тай. - Да он угрожал мне! – не желал ничего замечать младший Джонсон. – Он оскорблял меня и угрожал! - Ты смеешь нападать на Эксла? – тут же принял защитную стойку Майк. - Да кого ты слушаешь? – попытался влезть Эндерс. - Уж не твоего кровососа! – высокомерно заявил старший брат. И повернулся к Митчеллу: - А когда этот мудак рассказывал тебе о нас, он упомянул, что ты не можешь вонзать клыки в кого попало?! - Миккель, вообще-то Митч в завязке, - опять заметил бог поэзии. – И он тебе об этом говорил… - А я должен верить его слову?! - Говорит тот, кто сам всегда играет словами! – парировал Эндерс. Джон продолжал молчать, глубоко дышал, не позволяя ярости взять верх. Чертовы идиоты! Тупые уроды! Ограниченные бараны, которые не видят дальше своего носа! Болваны, полагающие, будто бы если почаще повторять, что черное – белое, оно таким немедленно и станет! Козлы! - Мне насрать! – бушевал Майк. – Если этот кровопийца тронет… Больше терпеть Митчелл не стал, всей вампирской силой вжал наглого бога в стену. Но клыки хоть и выпустил, однако не пустил в ход. - Именно, Майки! – прорычал он. – Я – чертов кровопийца! Думаешь, это значит, что я просто впиваюсь в глотки людей?! А вот хрен тебе! Ты и близко меня не знаешь! Я сотню лет живу с этим! Я не просто пью кровь – я режу плоть, я слушаю мольбы людей… и смеюсь над ними! - Отпусти его, - капризно пропищал Эксл. - А с чего бы мне это делать? – хищно оскалился Митч. Вообще Майк пытался высвободиться, бог внутри него был силен, но этот парень все же перепугался, а Джон был так зол, что пока мог удерживать противника. Вряд ли долго, скоро он возьмет верх – но к тому времени они успеют выяснить отношения, пожалуй, ирландец не был настроен затягивать разговор. - Ты не сможешь пить его кровь! – определенно, логика не была сильной стороной Эксла, он приводил аргументы, не понимая, что ему пытался вложить в голову вампир. – И меня… ты не можешь меня убить – тогда все умрут, и Эндерс тоже! - А мне не надо убивать тебя или Майка… - говорить было непросто. Митчелл наконец определился, с силой толкнул пленника, и, поскольку тот пытался ему отвечать, то покатился по ступенькам – к счастью, не далеко, площадка была близко, на ней падение прекратилось. - Я не собираюсь пить вашу кровь или убивать кого-то из вас, - холодно процедил Митч, беря себя в руки. Застонавший от боли Майк помог прийти в чувство, Джон заметил, что Эндерс стоит, опираясь спиной на перила, насмешливо наблюдая за семьей – значит, понимает, что друг ничего с ними не сделает. Это тоже помогло очнуться. Нет, он не станет срываться на этих выродков, он не станет бить их, потакая низменным желаниям вампира. Однако есть то, чего боятся все трусы, подобные им. А он… Что ж, ему не привыкать быть кошмаром! - Сто лет – очень долгий срок, Эксл, - заговорил Митчелл вкрадчиво, зная, что так звучит еще опаснее. – А если у тебя в «наставниках» - один из опаснейших зверей в Европе, то каждый день не проходит зря. - П-пытаешься мне угрожать? – пробубнил младший Джонсон. - Я не угрожаю тебе, Эксл, - тягуче возразил Митч. – Я говорю тебе и тебе, Майк. Меня нельзя разжалобить, я сотню лет слушал мольбы людей, я впитывал их слезы и смеялся в ответ на их боль. - Т-ты у-угрожаешь, - икнул «сосуд» Одина. - Ты не своей чертовой Англии, - прищурился Майк, кое-как вставая на ноги. – Думаешь, тут тебе позволят похищать людей и держать их в подвалах? - А ты думаешь, что мои сородичи не держат у себя парочку жертв «на черный день»? – иронично бросил Джон. – Поверь, я легко найду, где запереть вас, где вас никто не будет слышать – стоит мне этого захотеть. А я этого захочу, если еще раз кто-нибудь из вас поведет себя, как мудак в отношении своей родни. Ты же сам сказал, Майки, я – чертов кровосос. Я живу инстинктами, как животное, а вовсе не разумом. - Эндерс и Тай… их силы ослабнут… если мне… будет плохо, - кажется, едва ли не синяя, попытался возразить Эксл. - Ну я-то точно не буду против, - вставил «ледяной» бог. Судя по его виду, он тоже понимал, что Митчелл вряд ли так поступит. А может, не понимал, просто был слишком сам зол на младшего брата? - О, Эксл, ты и вправду слаб в фантазии! – широко и хищно улыбнулся Джон. – Нет, дурачок, я не стану тебя делать больным. И я даже рад, что ты – не человек! Мне доводилось истязать оборотней, я знаю множество способов причинить им боль, заставить выть, превратить их существование в настоящий ад! Ты еще будешь умолять меня тебя убить, но будешь жить… - Хватит этой херни! – прервал его старший Джонсон. – Кого ты пытаешься напугать? Да держу пари, ты никогда этого не сделаешь! - Не старайся, Миккель, - холодно ответил ему Митч. – Я знаю, в чем вы сильны – и не поведусь на твои уловки. Я не буду поддерживать твое пари или спорить с тобой. Нет, мне неинтересно твое мнение. Ты и Эксл – чертовы ублюдки этой семьи! Но я не собираюсь смотреть на ваше поведение мудаков. - Ты всего-то вампир… - Нет, не всего-то, - наградил его усмешкой ирландец. – Ты ведь еще и бог охоты, так? Ну раз тебе интересно, поищи кого-нибудь из кровососов, поговори с ними обо мне. Я – Большой Злой Джон! Спроси, за что меня наградили этим прозвищем. Заодно узнаешь, отчего теперь меня причислили к «древним». Проняло. Кажется, он угадал: спокойный насмешливый тон подействовал на всех, Майк даже не попытался полезть на него с кулаками… - Вы оба уже довольно вызвали у меня отвращения и презрения, - завершил вампир. – И считайте, что вам еще повезло: обычно я своих жертв не предупреждаю о том, что собираюсь их пытать. Я многим обязан Эндерсу и хорошо отношусь к Таю, это единственная причина, почему я трачу время на этот разговор. Но больше говорить я не стану, и, как бы мне ни было жаль, я потеряю эту дружбу – и сделаю все, чтобы больше вас никто никогда не смог отыскать, а вы навсегда возненавидели свое существование. Продолжать дальше не было смысла, Митчелл отправился прочь, попутно закуривая, чтобы снять напряжение.