Груз ответственности

- Все в сборе? - спросил Кёрли, его взгляд скользнул по лицам экипажа, ища лишь одну знакомую фигуру. - Вроде бы. - ответил Сэм. - Почему мы в таком странном месте? - Дэн, зябко поёжившись от весеннего ветра, сонно зарылся в капюшон худи, - Разве встреча с вашим другом должна проходить в таком стрёмном месте, как старая парковка? И почему так поздно? - Это для нашей же конфиденциальности, Дэн. - ответил капитан, всё ещё высматривая Джима за забором и старыми машинами. - А где твой товарищ, капитан? И где Джимми? - спросила Лили, которая поскорее уже хотела вернуться домой. - Джимми.. не знаю. - он поморщился от мысли, что беседу придётся вести без своего помощника, - А мой друг с минуты на минуту должен подойти. - улыбка парня была слегка натянутой. - Он уже. - послышался голос сзади, резкий и пронизывающий. Кёрли, с улыбкой обернулся, ожидая увидеть давнего друга, но вместо этого его взгляд наткнулся на дуло, нацеленное прямо на него. Снова. - Какой же ты наивный, Кёрли. - раздался зловещий смех начальника, его тон был пронизан презрением, - Знакомый пистолет? Мой любимый. Слушай, Грант, - Кёрли поёжился от скверной официальности, - как я такого невнимательного и наивного человека мог вообще взять в капитаны? "Привет, я узнал о твоей проблеме и могу предложить свою помощь" - гласило сообщение на экране телефона и капитан Кёрли собачкой с поднятым хвостиком побежал встречать старого друга. - по-книжному описал ситуацию мужчина, играя злобным взглядом по лицам ребят, - До суда мне нужно что-то сделать с вами. Поэтому вяжи всех, а потом и разберёмся. - начальник свысока швырнул Кёрли верёвки, но тот стоял, словно окаменев, не понимая, что происходит. Одна лишь мысль крутилась у его в голове: "Идиот". Была ли эта мысль направлена в сторону мужчины или в сторону самого себя, Кёрли и сам не знал. - ВЯЖИ, Я СКАЗАЛ! - гаркнул мужчина, ткнув стволом пистолета Кёрли в грудь, - С мелкого начни. Экипаж вздрогнул от громкого крика, но противоречить не смел. Ли и Дэни стояли столбом. Никогда не находившиеся под прицелом, они боялись даже вдохнуть лишний раз, чтоб не словить пулю. Сэм лишь презрительно косился на мужчину, но перечить тоже не стал. Кёрли взял в руки верёвку. Он медленно подошёл к Дэну, но тот, очнувшись от остолбенения, сделал пару настороженных шагов назад, вытаскивая руки из карманов, готовясь к самозащите. - Стой, Дэн. - прошептал Кёрли, его тон был полон мольбы, – Пожалуйста, не сопротивляйся. Не бойся. Слушай меня и его. Чтобы жить. Юноша доверчиво глядя в глаза своего капитана медленно и неуверенно протянул дрожащие руки. Кёрли, повинуясь приказу мужчины, стоящего сзади, связал руки парня сначала по кистям, затем обвил верёвку вокруг бёдер и туго затянул на узел. - Теперь девчонка. Кёрли, связал испуганную Лили и отвёл её к Дэну, зная, что сейчас они нужны друг другу, как никогда. В тот момент в голове Кёрли, как назойливая пластинка, крутилась уже другая мысль: "Я – предатель". Его взгляд метался по лицу Ли и остального экипажа. "Это как в страшном сне, - думал он, - когда не можешь пошевелиться, чтобы помочь тем, кого любишь". Он осознавал, что он не просто связывает своих друзей, а рушит хрупкие нити их доверия. "Только от этого сна я не проснусь..." - И наконец, этого, жирного. - громкий голос выдернул Кёрли из раздумий. И он подошёл к механику. - Ну, спасибо, капитан. - прошептал Сэм, пока Кёрли, дрожащими пальцами, обматывал его кисти веревкой, - И знаете, ведь больше всего разочаровывает не предательство как таковое, а то, что в этом случае меня предал именно вы, человек, которого я считал непоколебимым оплотом справедливости. Капитан. Как много чести в этом слове. И как часто это звание вешают на плечи абсолютно безответственных людей. Кёрли вздрогнул от таких слов, но промолчал, соглашаясь со всеми осуждениями. Он был напуган и почти не мог воспринимать речь, но он был согласен... Директор подобрал последнюю верёвку и, сжимая ее в руке, игриво протянул: - Теперь капитанишка. Он связал Кёрли, грубо и бесцеремонно, и подпихнул к остальным. - Какие вы у меня красивые, сели все быстро. - приказал он, и ребята с трудом опустились на холодный, неровный асфальт. Поздний вечер накрыл парковку густым мраком, и лишь тусклый свет уличных фонарей освещал их, словно сцену мрачного спектакля. - Какой же ты всё-таки слабый, Кёрли. - произнёс директор, его речь пропиталась едким самодовольством. Он медленно обошёл связанных ребят, любуясь их беспомощностью, - Ты всех их предал. Своих людей. Они ведь тебе верили, верно? А ты как крыса, повёл их прямо в ловушку. И, что самое забавное, ты ведь подозревал, что так будет, а всё равно сюда пришёл. Скажешь нет? Ну что ж, тебе решать. "Сука, всё плохо". - Церемонится сильно с вам не буду. Просто поймите, как мне важна моя компания. А тут под ногами крутятся какие-то шавки, вставляя палки в колеса. Мне ведь ничего не стоит пристрелить вас всех прямо тут, на этом грязном асфальте. - он приставил дуло пистолета ко лбу Лили, заставив ее вздрогнуть от страха, - Но, знаешь, что-то мне подсказывает, что нам нужно поболтать напоследок. - мужчина внимательно пересчитал людей перед ним, - Твоего дружка, Кёрли, я найду попозже. - он усмехнулся, - Раз уж он у нас такой особенный и не захотел появляться. И ещё вроде одного нет... "Я должен помочь". - Хотя, если честно, он бы вам не помог, такой же жалкий, как и ты. "Нет, я мог бы помочь". - Я ведь просил вас, чтобы вы никому не рассказывали, я предупреждал, что убью вас, если ослушаетесь. Почему же вы меня не слушали? Вы думали, что сможете меня перехитрить? Ты был наивен, капитан. - повторил директор и подошёл ближе к Кёрли, который молча сидел с опущенной головой, не глядя на свой экипаж. "Только посмей его тронуть". - Ты думал, что всё под контролем? Ты такой же обычный человек как и мы. Невозможно держать свою слабую головушку под контролем вечно. Ты слабый. Ты ведь так стремился к справедливости, а в итоге сам стал причиной их смерти. Посмотри на них, ну же. - презрительно усмехнулся он, жестом указывая на связанных ребят, - Девчонка могла бы быть отличным специалистом, но теперь, знаешь, она, скорее всего, закончит свою жизнь в канаве. Жирный думал, что такой весь из себя сильный, но сейчас он даже пошевелиться не может. Ну, а мелкий, - он перевёл взгляд на Дэна, - мог бы вырасти и стать кем угодно. Даже капитаном, как ты. Нет, явно лучше тебя, идиот. - мужчина с усмешкой вернулся взглядом к Кёрли, - Ты вот всё время поучал как нужно жить, а теперь? Ты сидишь, словно побитая собака. "Почему ты ничего не делаешь, Кёрли?" - Что же ты теперь не гордый капитан? "Надо". - Где твоя справедливость? "Их". - Вы все мне надоели, как тараканы под подошвой. "Выручать". - Поверь, прикончить вас – самое простое, что я могу сделать. "Сейчас". - А больше всего смешит то, что ты даже оружие на всякий случай не взял. Господи, какой смех. - Зато я взял. - прозвучал голос, наполненный сталью и уверенностью, прервав его издевательства. Из-за стоявшего поблизости автомобиля, словно тень, возникла фигура Джимми. Его лицо, до этого скрытое мраком ночи, внезапно осветилось в лучах фонаря. Контрастный свет подчёркивал каждый изгиб его тела, делая его силуэт резким и выразительным. В руке он держал нож, который сверкал в свете фонаря, словно предвестник неминуемой расплаты. Этот внезапный выход словно остановил время, заставив всех, кроме самого Джимми, замереть в оцепенении. Директор, застыл на месте, его лицо исказила смесь удивления и злости. Его глаза, полные самодовольства, теперь выражали непонимание и страх. "Как? Откуда?" - читалось в его взгляде. Но уже через мгновение он опомнился и, сжав сильнее свой пистолет в руке, направил его на Джимми. Однако, тот, подобно кошке, молниеносно среагировал, с разбега прыгнув на мужчину и сбив его с ног. Тяжело рухнув на асфальт, директор выронил пистолет, который с грохотом отлетел в сторону. Джимми, не теряя ни секунды, швырнул нож в сторону Кёрли, который всё ещё был связан. - Развязывай всех и бегите! - крикнул Джимми, - Я пока его держу! - он обратился к директору, - Сучара безбожная, просто заноза в заднице, как таких как ты вообще ещё земля носит? - Не "ты", а "вы". Ты с боссом общаешься, подонок. Джимми, вместо ответа, схаватил мужчину за горло и глянул на команду, убеждаясь, что они действуют. Кёрли, чётко понимая ситуацию, быстро освобождал себя и экипаж. На асфальте развернулась отчаянная борьба за право дотянуться до пистолета. Джимми и начальник, как два хищника, вцепились друг в друга, их тела катались по неровному асфальту, их руки метались, пытаясь перехватить оружие. Каждый из них боялся проиграть, понимая, что пистолет – это их ключ к жизни или смерти. Тем временем, капитан, быстро развязав остальных, помогал им перелезать через высокий забор, одновременно наблюдая за изнурительной дракой. Пульс отдавался в висках монотонным грохотом страха и беспокойства за друга. Внезапно, директор извернулся под Джима и, отчаянно протянув руку, схватил пистолет. Без малейшего промедления он нажал на курок, и оглушительный выстрел разорвал ночную тишину. Пуля попала в Джимми, в область плеча, но из-за темноты и быстроты событий было невозможно определить точное место ранения. Джим вскрикнул от боли, его тело обмякло, но он, стиснув зубы, продолжал борьбу, пытаясь не дать директору оправиться. Но его тело стремительно слабело, теряя возможность сопротивляться. Ручей крови, сверкнув в свете фонаря, медленно скатился по его плечу. - Ну что, герой? - издевательски проговорил директор, откидывая раненого от себя и вставая рядом, - думал меня перехитрить? Думал, что ты такой ловкий, а? - он занёс пистолет над Джимми, готовясь нанести последний выстрел, но тут в его голову с силой врезался камень, который Джим из последних сил швырнул в него, корчась от жгучего ощущения пули в своем плече. Директор отшатнулся и, хватаясь за голову, медленно рухнул на землю, теряя сознание. Кёрли, наконец, перетащив всех через забор, тут же бросился к стонавшему на асфальте Джимми. - Что ты творишь, идиот? - прошипел шатен сквозь жгучую боль, – Беги к остальным, выведи их отсюда! - Я не оставлю тебя, - в бреду отвечал Кёрли, - Я не оставлю тебя снова. - Оставишь, Кёрли, беги. - прохрипел Джим, его голос был слабым, но в нём звучала настойчивость и, неслышная Кёрли уже почти месяц, забота. - Не оставлю! - кричал Кёрли, уже захлёбываясь слезами, - Не оставлю я тебя! - Он краем глаза увидел, как Лили нервно набирает номер на телефоне. - Спасатели уже едут, Джимми, потерпи, пожалуйста, потерпи! - Кёрли. - проговорил Джимми, его голос был едва слышен, - Спасатели будут ехать в эту старую разруху около получаса. Я умру к этому времени... - НЕ УМРЁШЬ! - отчаянно зарыдал Кёрли, своими трясущимися руками закрывая рану, пытаясь остановить кровь, которая сочилась сквозь его пальцы, смешиваясь со слезами, - Не говори такого Джимми! Джимми.. Джим. Прости меня, прости меня… - сбивчиво шептал он, гладя свободной рукой каштановые волосы , - прости, прости, прости... Прости меня, идиота, ПРОСТИ! ПОЖАЛУЙСТА, ДЖИММИ! Он был прав… Я терпеть не мог его, но сам стал таким же выродком, как и он.. - Нет, Кёрли, нет. - слабо прошептал шатен, - Не стал. Не слушай его. Ему нужно было задеть тебя, сломить, чтобы ты сдался... Не вини себя, Кёрли. Никогда... А теперь иди, беги к нашим, спасай тех, кого ещё можно спасти. Ты же всегда был нашим спасателем, Кёрли… – Джимми попытался улыбнуться, но на его лице отразилась лишь мука, - Я ненавидел тебя. Я думаю.. ты заметил. Лейла сказала, что это пройдет. И, знаешь, прошло. Но, видимо, слишком поздно... - он закашлялся, но настойчиво, борясь с болью продолжил, - Всё, ради чего я жил, я уже исполнил... 'Если я не смог наладить свою сраную, никчёмную жизнь, то отдам эту жизнь Кёрли, который точно её заслужил'. Эти слова я каждый повторял тогда.. на корабле... Ты - мой смысл жизни, Кёрли. Буквально. Я своё дело сделал... И теперь спокойно могу уйти. - Я предал тебя.. Джимми… - Кёрли, сквозь слёзы, беспрерывно шептал его имя, а его голос дрожал как никогда, - Джимми, нет… Не умирай. Не сейчас. Не надо, прошу тебя, не надо… Я люблю тебя. Я не смогу без тебя, Джим. Пожалуйста… прошу… - Любишь? – прошептал парень, перебив друга. - Люблю! – всхлипнул Кёрли, его сердце разрывалось на части. - Тогда исполни мою последнюю просьбу, Кёрли… - Джимми сделал паузу, глотая воздух ослабевшими лёгкими. Кёрли активно закивал головой, готовый сделать что угодно ради своего друга, слёзы градом катились по щекам, размывая изображение в глазах. - Поцелуй меня. - слабый шёпот эхом разнёсся по разуму капитана. Он зажмурился, и слёзы с новой силой покатились по его щекам. Он медлил. Не понятно почему, но Кёрли замер на секунду, всматриваясь во влажные тёмные глаза. Слеза упала на грудь шатена. Капитан наклонился к Джимми. Его окровавленные ладони бережно приподняли чужую голову. Он накрыл губы Джима своими, впиваясь в них, вдавливая их в свои. Руками он поддерживал голову парня ещё больше прижимая к себе. Как давно он не ощущал этого. Любви. Но поцелуй сейчас не был счастливым это был жест прощания, поцелуй, в котором была вся нежность, которую он когда-либо испытывал к Джимми, все невысказанные слова, всё сожаление о сказанном и сделанном. Кёрли остановился, поднял лицо на пару сантиметров вверх, но не отстранился. Его тело тряслось, а пальцы не слушались, путаясь в каштановых волосах. - Ещё раз.. п- пожалуйста... - прошептал Джим, его голос становился всё тише и тише, его силы иссякали. И вот их губы снова встретились в поцелуе, отчаянном и нежном, последний вдох перед погружением в пучину одиночества. Слёзы Кёрли, горячие и солёные, обжигали кожу Джимми, капая на его лицо, смешиваясь с кровью и создавая солёно-горький привкус прощания. Губы Кёрли дрожали, касаясь губ парня то нежно, то с отчаянием, пытаясь впитать каждую секунду этого момента, каждую каплю их общей боли. Он прижал к себе Джимми так сильно, словно надеясь, что это сможет остановить неизбежное. Этот поцелуй был прощанием, криком двух сердец, разрывающихся от горя и бессилия, а его жар проникал в самое сердце друга, согревая его в последние мгновения жизни. Джимми, собрав последние силы, еле-еле подняв правую руку, слабыми пальцами зарылся в светлые волосы. Но ладонь, словно лепесток, оторванный от цветка, тут же соскользнула обратно на холодную землю, слабея с каждой секундой всё больше, и тяжелея, как камень, падающий на дно пропасти. Губы Джимми, сначала отвечали на поцелуй, пытаясь удержать Кёрли рядом, но с каждым мгновением его ответ становился всё слабее, и губы медленно теряли тепло и силу. Его дыхание становилось всё тише и прерывистее, и Кёрли чувствовал, как жизнь медленно покидает его тело, оставляя лишь воспоминания. - А теперь беги, - прошептал Джимми, когда капитан отстранился - беги, ради меня, Кёрли… - на его губах появилась слабая, едва заметная улыбка. Кёрли, в последний раз посмотрев в его карие прекрасные глаза, полные любви, нежности и печали, встал и прошептал, четко и истошно: - Я люблю тебя, Джимми… - И я тебя, Кёрли. - еле слышно ответил шатен, и глаза его медленно закрылись. Капитан, не веря в то, что только что произошло, обернулся и побежал. Побежал, потому что Джимми сказал ему бежать. Он бежал в слезах, спотыкаясь о неровности асфальта, словно сама земля пыталась его остановить. Тёмный вечер выжигал сухостью его глаз, а холодный ветер, колыхавший его светлые волосы, казалось, пытался унести остатки здравомыслия. Но Кёрли было всё равно. Его разум был поглощён болью утраты и чувством вины, а тело повиновалось лишь инстинкту – бежать, спасать тех, кто ещё остался рядом. Он перемахнул через забор, зацепившись за острые края, не чувствуя боли, и оказался на другой стороне, где его ждали шокированные ребята. Они, как и он сам, были в смятении и ужасе, их лица были полны тревоги, ведь они видели всё, слышали крики Кёрли, и понимали, что только что потеряли близкого друга. - Капитан. - Дэн, словно маленький испуганный зверёк, в слезах подошёл к Кёрли, обвивая его своими слабыми руками, пытаясь согреть и поддержать, - Мы с вами, капитан. Мы рядом. Кёрли стоял, смотря в пустоту, его взгляд был рассеянным и бессмысленным. Он чувствовал, что его сердце превратилось в осколки, которые вонзались в его грудь. Он предал всех. Из-за него умер Джимми. И это осознание пронзало его, как ледяной кинжал, причиняя нестерпимую боль. Но, несмотря на это, Дэн, такой юный и растерянный, всё равно пытался его успокоить. Лили внезапно тоже обхватила капитана руками сбоку, уткнувшись головой ему в плечо, сама ища в этом защиты и утешения. Сэм просто кивнул капитану, его лицо было мрачным и серьёзным, но он остался стоять там, где стоял, держась на расстоянии, давая Кёрли возможность пережить момент, зная, что ему, как капитану, нужно взять себя в руки. Кёрли повернул голову и, словно загипнотизированный, посмотрел назад. Его взгляд зацепился за бездыханное тело Джимми, лежащее на сыром асфальте под тусклым светом фонарей. Эта картина проявила приступ тошноты от страха и стресса, но атмосфера скорби была прервана резким появлением двух незнакомцев в масках, выбежавших из-за старых машин к телу директора. Они двигались чётко и слаженно, словно обученные солдаты, и это означало, что времени на промедление не оставалось. Кёрли мгновенно, но мягко отстранил от себя Лили и Дэна, его взгляд стал твёрдым, а в голосе снова прозвучала командирская нотка, стараясь взять на себя ответственность за оставшийся экипаж: - Бежим. - чётко шепнул он, - За мной. Все бросились к машине Кёрли и, с трудом втиснувшись внутрь, поехали в полицейский участок, оставляя позади место трагедии, место своей боли, место, где они потеряли своего товарища. Всю дорогу Кёрли молчал, его взгляд был направлен вперёд. Ребята сидели, сжавшись, их тела била дрожь, и они даже не смели нарушить тишину. Каждый из них понимал, что эта ночь навсегда останется в их памяти, как напоминание о том, как хрупок этот мир, и как легко можно потерять всё, что тебе дорого. Кёрли вдруг резко затормозил на обочине, его шины с визгом прочертили асфальт, оставляя на нём тёмные следы. Он вынул ключи от машины из зажигания и кинул их Сэму, даже не взглянув на него, и попросил, ничего не объясняя: - Ждите меня здесь. Уезжайте только при крайней необходимости. - Вы куда, капитан? - всё ещё не отойдя от слёз спросил Дэни, но Кёрли уже захлопнул дверь машины и, не отвечая, рванул назад, в темноту ночи, туда, где остался Джим. *** Мигалки служебной машины рассекали ночную черноту. Гул сирен, разрывающий тишину, казался последним криком надежды. Капот автомобиля рвал воздух, пытаясь спасти жизнь человека внутри него. Но писк кардиографа, настойчивый и неумолимый, возвещал о поражении. Линия на экране вытягивалась в узкую, безжизненную дорожку. Врачи, уставшие и опечаленные, выключили сирену, замедлили ход машины, осознавая тщетность своих усилий. Всё кончено. В сухих отчётах, среди строк и печатей, чёрным по белому значилось: "Смерть от потери крови". Слова, пустые и бездушные, неспособные вместить боль и трагедию, оборвавшую жизнь. *** "Идиот, идиот, идиот!" - проносилось у Кёрли в голове, словно назойливая мантра, пока он бежал обратно на парковку - "Как ты мог его оставить? Как ты мог уйти, послушав его слова, словно какой-то мальчишка? Он умирал, чёрт возьми, а ты, как последний трус, убежал, поджав хвост! Ты даже не попытался его спасти, даже не попытался! Ты просто послушал его слова, словно он был прав, словно это и была его последняя воля! Ты думал, что, оставив его там, ты ему поможешь?! Это ты, Кёрли, тот, кого ты презирал, ты тот, кто бросает своих!" Он чувствовал, как его разум затуманивался от чувства вины. "Ты ведь обещал ему, что не оставишь его больше никогда!" - кричала в его голове совесть, - "НИКОГДА!" Он срывался на бег, его ноги, не слушаясь, несли его назад, туда, где он оставил своего любимого человека. Вернувшись на парковку, Кёрли с ужасом обнаружил, что там не было ни одного тела. Ни директора, ни Джимми. Лишь лужа крови, тёмная и зловещая, напоминала о том, что здесь произошло. Он заметался по парковке, его сердце колотилось, как бешеное, и он вглядывался в темноту, надеясь увидеть хоть что-то. "Джимми... Джимми..." - шептал он, но ответа не было, лишь ветер гулял по безлюдной парковке. Он вспомнил людей в масках, их чёткие, словно запрограммированные движения, и его сердце, казалось, перестало биться на мгновение. "Нет..." - он рассмеялся вслух, его смех звучал истерично и безумно, разрывая ночную тишину, - "Нет, этого же не может быть. Это неправда, да?" – он стоял, опустив руки, смотря на тёмную лужу крови Джимми на сером асфальте, его тело дрожало. От слабости, страха, тоски, холода. Но ему было наплевать на своё состояние. "Они просто взяли его тело, как ненужную вещь… Они даже не потрудятся его похоронить… Просто закопают его где-нибудь в лесу, как какого-нибудь пса… без похорон, без почестей, без того, чтобы хоть кто-то знал, где он…" - его мысли воспроизводили ужасные картины проитоптанной земли где-то в чаще леса. Кёрли всё ещё не мог поверить, что это реальность. "Просто надо надеяться, что за ним привезли спасатели. И.. и забирали его..." - Джимми... - прошептал он, громче чем раньше, но сломано, без нотки надежды - Твой друг последняя паскуда в этом мире... Джим, не прощай меня. Я не заслуживаю прощения. И тут, словно подкошенный, Кёрли рухнул коленями на холодный, пропитанный кровью асфальт. Его тело содрогнулось от нахлынувшего отчаяния, а из его груди вырвался истошный крик, полный боли, ярости и безысходности. Его эхо разносилось по пустой парковке, словно приговор, запечатлевший его отчаяние. Его руки вцепились в асфальт, бешено пытаясь найти опору в этой кромешной тьме, но всё было тщетно. Он кричал, произнося имя Джимми, его голос хрипел и срывался, но он не мог остановиться, словно надеясь, что его крик долетит до Джимми, где бы тот сейчас ни был, и тот услышит его, простит и, может быть, вернётся. Но ответа не было. И тогда он снова закричал, его крик стал ещё громче и отчаяннее, наполненный не только горем, но и невыносимой ненавистью к самому себе за то, что не смог его спасти, за то, что оставил его умирать, за то, что он предал его, за то, что он предал всех, за то, что он так ослабел, за то, что он позволил всему случится. Воздух резала мольба, обращённая к небу, о том, чтобы его забрали вместе с Джимми, лишь бы не оставаться одному в этом мире, где больше нет веры в самого себя.... Вернувшись, он молча сел в машину, его лицо было бледным, словно мрамор, а взгляд пустым и отстранённым. - Говорите, кого куда везти. - сухо сказал он, его голос уже давно потерял какую-либо жизнь, - И лучше не выходите из дома следующие пару дней. - добавил он, приказом, а не просьбой. Экипаж, видя его состояние, теперь не отказался от помощи. Каждый тихо назвал адрес своего дома. Кёрли, не говоря ни слова, составил кратчайший маршрут и, с каменным лицом, развёз их по домам. Каждому из них он бросил тихое, измученное, "Спасибо", получив в ответ такое же печальное "Спасибо, что повезли, капитан". Придя домой, Кёрли бездумно отмыл кровь от рук, не чувствуя ни холода, ни тепла воды. Движения были механическими, а взгляд пустым. Казалось, что Кёрли запрограммирован на выполнение этих действий, а не делал их по собственной воле. Парень упал на кровать, не раздеваясь, лишь сняв верхнюю одежду, и вновь заплакал. Не было больше способа выплеснуть переполнявшие его эмоции, лишь плач, этот беспомощный крик души, раздавался в его пустой квартире, от которого даже стены словно содрогались. "А тебя, Кёрли..." крутился в его голове слабый, нежный голос Джимми, разрывая сердце на части, - "Поцелуй меня. Ещё раз… пожалуйста..." - эти слова заклинанием, преследовали его, не давая ни секунды покоя. Кёрли со всей силы сжал подушку, представляя на её месте друга, пытаясь хоть на мгновение почувствовать его рядом, но это лишь усиливало боль. Ему нужно было выспаться, но сон не приходил, отказываясь принять его измученную душу. Сырая от слёз, холодная подушка уже валялась на полу, одеяло, скрученное, накрывало лишь половину его тела, не согревая его ни изнутри, ни снаружи. Ближе к утру, изнурившись от истерики, его тело, наконец, сдалось, и Кёрли, погрузившись в мучительный и тревожный сон, уснул. *** Через какое-то время, непонятной для Кёрли длительности, экипаж был приглашён на допрос. Капитан отвечал на вопросы сухо, с трудом выдавливая из себя слова, словно каждое из них было камнем, который нужно было вытолкать из горла. Его взгляд был прикован к одной точке на стене, в попытке убежать от назойливой реальности, от навязчивых воспоминаний, пронизывающих его насквозь. Как только офицер начал произносить фразу: "Спасибо, можете быть свободны," - Кёрли резко подскочил со стула и бросился на выход из комнаты. Дверь захлопнулась с лязгом, поставив жирную точку в этом мучительном процессе. "Вспоминать об этом всём ещё раз?" – пронеслось в его голове, словно проклятие. "Ни за что в жизни. Больше ни за что в жизни" - он был готов поклясться всем, лишь бы не возвращаться к этим ужасным воспоминаниям. Опять. После допроса всего экипажа состоялся суд. Он проходил в атмосфере напряжённого ожидания, но для Кёрли всё происходило словно в ускоренном времени, в каком-то нереальном мире. Он сидел на скамье подсудимых пустым и отстранённым, и мыслями он и не присутствовал на этом суде, где решалась судьба его экипажа. Вокруг него сновали люди, произносились речи, и мелькали документы, но он слышал всё это словно сквозь толщу воды, звуки доносились до него приглушённо и неразборчиво. Хэнку сразу же вынесли приговор, судья лишь зачитал его чистосердечное признание, и всё было кончено, как будто это было чем-то само собой разумеющимся. Команда, с удивлением переглядывалась, помня язвительный характер Хэнка, не понимал, как он мог признаться во всем сам. Но Кёрли не обращал и на это внимания, его мысли были далеко от этого зала, от этих людей и от этого всего, ему не было дела до того, что происходит вокруг. Он не вслушивался в слова прокурора и адвокатов, не обращал внимания на то, как судья зачитывал решение, оправдывающее его и его команду, и приговаривающего директора к пожизненному заключению. Кёрли слышал, как из уст судьи послышалась огромная сумма денег в качестве моральной и физической компенсации. Он понимал, что происходит, но его сердце оставалось глухо к торжеству справедливости, он не чувствовал радости и гордости, его душа оставалась опустошённой и в ней выгорело всё, не оставляя места для этих чувств. Он только мельком заметил, как директора уводят, и в его взгляде не было злости или удовлетворения, было лишь равнодушие. Вся эта юридическая чехарда не вызывала в нём ничего, кроме тоски. Он скучал по Джимми. По его улыбке, по его смеху, по его нежным прикосновениям. Он скучал по их разговорам, по их совместным вечерам, по их поцелуям, по всему, что составляло их мир, который теперь был безвозвратно потерян. Он вспоминал его глаза, полные любви и печали в последние минуты его жизни, и его сердце вновь разрывалось на части, заполняясь невыносимой тоской и чувством вины. Он хотел снова услышать его голос, почувствовать тепло его руки, увидеть его улыбку. Но он понимал, что это невозможно, что Джимми больше нет, и никогда не будет. И всё, что происходило в этом зале суда, всё это было бессмысленно и неважно, потому что Джимми не было рядом. *** Прошло около трёх месяцев, а Кёрли не стало ни капли лучше. Время, которое, как говорят, лечит, словно остановилось для него, не принося ни облегчения, ни того самого лечения. Дни сливались в одну беспросветную серость, Кёрли никогда не помнил, что было вчера и не мог сказать, что будет делать завтра. Он продолжал жить, но это было лишь жалкое подобие жизни, ведь он был тенью самого себя, бродящей по опустошённым улицам своего существования. В один день парень совсем не узнал себя. Ведь он никогда и не смог бы думать о таком... Но мысль о самоубийстве, словно тень, вкралась в его сознание однажды, шепча о покое и избавлении от невыносимой боли. "Без него нет смысла," - шептал голос отчаяния, вторя его собственным страхам. "Как я могу жить, дышать, когда его больше нет?" Он никогда не думал, что способен так сильно привязаться к человеку, что потеря одного может стать концом всего. Кёрли, всегда независимый и гордый, вдруг оказался слабым, разбитым, как хрустальная ваза, упавшая на каменный пол. Он подошёл к полке, где хранились многочисленные лекарства, и,дрожащими руками начал искать что-то, способное прервать эту невыносимую муку. Его взгляд упал на пузырёк с таблетками сильного обезболивающего, и образ из прошлого, прорезал его память: белые таблетки, рассыпанные на полу каюты, и бездыханное тело медсестры. Острая тошнота начала рвать горло, а руки, державшие пузырёк, начали дрожать сильнее. "Вот он, конец. Конец боли, конец отчаяния, конец бессмысленности" - с горечью подумал Кёрли, а рука уже открывала крышку пузырька, как будто сама смерть подталкивала его. Он уже был готов закинуть всю банку таблеток в рот, когда в его памяти, эхом из прошлого вдруг прозвучали слова Джимми, произнесенные когда-то с откровенной серьёзностью: "Ты - мой смысл жизни, Кёрли. Буквально. Я своё дело сделал...". Эти простые слова врезались в его сознание, заставив его замереть на краю пропасти, его рука застыла с открытой банкой, а таблетки так и остались нетронутыми. Он почувствовал себя так, словно его схватили за руку, не давая сделать этот роковой шаг. В этот момент блондин осознал, что не имеет права заканчивать свою жизнь, не имеет права предавать ту любовь, которая всё ещё жила в его сердце. "Он не хотел бы этого" - подумал Кёрли, ставя банку обратно на полку. "Жить дальше. И будь, что будет." *** Одним летним утром парень сонно вышел из своего дома проверить почтовый ящик. На его удивление внутри лежало письмо. Давно никто ему не писал. Исключая раздражающие письма из банка. Кёрли забрал его и направился в дом, даже забыв закрыть дверь. Усевшись на диван парень распечатал конверт и вынул аккуратно сложенный листик бумаги. Письмо гласило: "Дорогой Кёрли, Надеемся, что это письмо застанет тебя в порядке, насколько это сейчас возможно. Мы всё ещё часто вспоминаем о тех событиях, и надеемся, что ты находишь в себе силы двигаться вперёд. Знаем, что последние месяцы были особенно тяжёлыми, и мы очень переживаем за тебя. Мы, как никто другой, понимаем, что жизнь не всегда справедлива, но всё же верим, что со временем боль утихла и с тобой всё в порядке сейчас. Ведь время идёт, и даже после всего, что случилось, мы находим в себе силы строить свою жизнь дальше. Поэтому мы пишем тебе сегодня с важной новостью. Мы решили пожениться. Да, мы знаем, что это может показаться неожиданным, особенно после всего, что произошло. Но мы понимаем, что это важный шаг для нас, и мы хотим разделить этот момент с самыми близкими нам людьми. И, конечно же, мы очень надеемся, что ты сможешь быть с нами в этот день. Мы понимаем, что, возможно, сейчас тебе не до праздников, тем более после того, как мы видели тебя в последний раз. Но нам очень не хватало тебя всё это время. И мы хотим сказать, что всегда будем рядом, если тебе понадобится поддержка. Свадьба состоится 26 июня в парке Акейди в 12 утра. Пожалуйста, дай нам знать, если ты сможешь приехать. Мы будем с нетерпением ждать твоего ответа. С любовью и надеждой, Дэн и Лили". Кёрли молча уставился на письмо, его пальцы судорожно сжимали бумагу от непонятного волнения. "Свадьба..." - пронеслось в его голове, и горькая усмешка исказила его губы. Как же это всё было далеко от той жизни, которую он когда-то знал, от той жизни, которую он так отчаянно пытался построить. - Как можно праздновать, когда его больше нет? - шептал он, обращаясь к пустоте. Его друзья, несомненно, хотели как лучше, хотели дать ему надежду, но они не понимали, что эта надежда, как лезвие бритвы, полоснёт его израненную душу. Он перечитал письмо ещё раз, пытаясь уловить в нём хоть что-то, что могло бы согреть его. "Мы будем рядом", - читал он. "Где же вы были, когда я больше всего нуждался в вас? Где же вы были, когда Джимми... " - горькая мысль так и осталась незавершённой. Он вспомнил, что они были рядом тогда. Были. И не нужно винить их в том, чего они не делали. Кёрли опустил письмо на стол. Он не знал, сможет ли он когда-нибудь снова радоваться жизни, сможет ли он когда-нибудь простить себя за то, что не уберёг Джимми. И, как бы ему ни хотелось поддержать друзей, он не был уверен, что ему хватит сил даже на то, чтобы просто улыбнуться. Но постепенно, сквозь туман суровых чувств, в сознании Кёрли начали пробиваться ростки разума. "Ведь жизнь и правда не заканчивается на этом" – пронеслось у него в голове, - "Как бы горько ни было". "Джим бы ведь не хотел, чтобы я так долго сидел, запершись в своём доме. Он бы хотел, чтобы я жил дальше, даже без него". И тогда он вспомнил образы Дэна и Лили, их искренние глаза и их нежные улыбки. Они, несомненно, хотели бы видеть его на своём торжестве, хотели, чтобы он разделил с ними их радость. "Да и я, на самом деле, очень хочу их увидеть" - думал Кёрли. Он представил, как они, обнявшись, стоят на пороге новой жизни, и в сердце что-то дрогнуло. "Я, конечно, рад за них. Они заслужили это счастье". Он вдруг встрепенулся, осознав, что его мысли пошли совсем не в том направлении. Он забыл о своей боли, о своей утрате, хотя бы на мгновение, и задумался о счастье других. - Джимми, что же ты со мной делаешь. - прошептал он, улыбнувшись сквозь слёзы, - Заставляешь меня думать о ком-то, кроме самого себя... Я тебя услышал. Он понял, что, даже несмотря на всю свою боль, он должен был быть там, должен был поддержать своих друзей. "Они заслужили это, и я должен быть там для них". И впервые за долгое время, в сердце Кёрли зародилась крошечная искорка радости. Маленькая, но такая важная. Весь следующий день прошел в каком-то странном, почти сюрреалистичном ощущении. Серые, бесконечные дни вдруг разрезал яркий луч чего-то нового, чего-то, что пробивалось сквозь толщу едкого дыма его сознания. Это новое ощущение немного радовало Кёрли, но вместе с тем он чувствовал странное, гнетущее чувство, что что-то не так, что-то не даёт покоя. Почему-то его жутко нервировало, он ходил, в густой тревоге, его движения были ещё более машинальными, чем обычно, как будто он был марионеткой, которой дёргали за ниточки. День тянулся медленно, и с каждой минутой нервозность Кёрли только усиливалась, не имея разумного объяснения. Он выполнял привычные действия, но мысли были где-то далеко. К вечеру, когда он наконец лег на кровать, его сердце отбивало сильный, неспокойный ритм, в голове тихо пищало, а тело немного ныло. "Это такое возвращение в нормальную жизнь?" - промелькнула мысль в голове парня, когда он наконец провалился в сон. Но даже во сне его преследовало чувство, что что-то важное ускользает, что-то подкрадывается, чтоб накинуться на него со спины. Кёрли открыл глаза. Вокруг царила кромешная тьма. Но постепенно, неизвестные источники света начали пробиваться сквозь мрак, высвечивая узкую тропу, на которой и стоял Кёрли, словно актёр на сцене, готовящийся к новой роли. А издалека, медленно, но верно, к нему приближался знакомый силуэт, он становился всё ближе и ближе, пока не позволил свету раскрыть своё лицо. - Джимми... - прошептал Кёрли, на его лице появилась улыбка, полная радости и неверия, - Я думал, ты мне никогда не приснишься... - он сделал шаг вперёд, сокращая разделяющее их расстояние. - Привет, Кёрли. - Джим остановился за пару шагов от него, словно боясь нарушить хрупкую грань между сном и явью, - Я тоже очень рад видеть тебя. Безумно рад. Что-то неосязаемое не пускало парня к Джиму, как будто "сюжет" сна не торопился, а Кёрли слушался его. - Ты точно больше не злишься на меня? - Кёрли не знал, с чего начать. - Если бы злился, то разве пришел бы к тебе? Про ситуацию в медотсеке мы забыли. Аффект и препарат - ядерная смесь, влиявшая на тебя тогда, виновата во всём. Я злюсь на другое. - Препарат?... Я- я был под веществом? - наконец-то всё встало на места. - Это уже не важно. У меня есть один вопрос, прежде всего. - Джимми укоризненно взглянул на товарища, - Зачем ты хотел убить себя? Кёрли пошатнулся, но молчал, опустив взгляд. Он не знал, как ответить, не мог найти слов, чтобы объяснить ту бездну, в которой он тогда находился. Это было довольно давно... К чему вообще Джимми вспомнил это? - Я видел. - продолжил Джимми, - Я видел, что ты собирался сделать. Кёрли поднял глаза. - Я... - начал он, но голос сорвался, - Я не мог больше.... Без тебя.. - А я? - в голосе Джимми послышалась печаль, - Разве я хотел, чтобы ты так поступал? Кёрли снова отвёл взгляд, пытаясь спрятаться от правды. - Я не знаю, - прошептал он, - Я просто хотел, чтобы всё закончилось. - Закончилось? - Джимми шагнул ближе, его рука медленно потянулась к лицу Кёрли, но остановилась, словно боясь дотронуться, - Разве мы – это то, что должно закончиться? - Я не знал, как жить без тебя. Я не видел смысла... - Но ведь я же сказал тебе, Кёрли. - Джимми шептал, - Ты мой смысл жизни. Ты должен бороться за мой смысл жизни. Ты должен бороться за себя. Как ты мог забыть? - Я не забыл! Просто, на мгновение- - На мгновение? - переспросил Джимми, но его голос стал теплее, - Ладно... Ты всё же остановился тогда. Кёрли, не сдержавшись, шагнул вперёд, раскидывая руки в стороны, готовясь обнять его, но Джим вдруг сделал шаг назад, вытянув руку перед собой. - Стой. - тихо сказал он, его взгляд стал серьёзным и печальным. Блондин вопросительно посмотрел на собеседника, его руки безвольно опустились. В глазах застыл немой вопрос. - Я хочу обнять тебя. - упрямо сказал Кёрли, - Хотя бы обнять. Хотя бы во сне. - Я знаю. - Джимми вздохнул, - Если хочешь обнять меня или хотя бы прикоснуться, тебе нужно пойти со мной. Тебе нужно бросить всё и остаться со мной. - в его глазах промелькнул слабый лучик надежды. - Я пойду. - без колебаний ответил Кёрли, не замечая подвоха. - Ты хочешь пойти со мной. - Джимми перевернул руку ладонью вверх, приглашая Кёрли, - Это противоречит почти всем моим ранее сказанным словам... Ты уверен? - в его голосе звучала какая-то странная сомнительность. - Конечно, я уверен. - Кёрли не раздумывая, положил свою ладонь на чужую, его сердце колотилось, словно бешеное, - Разве это имеет значение, если это всего лишь сон? И тогда Джимми, нежно притянул его к себе, кратко целуя, оставляя на губах Кёрли привкус горькой сладости. - Ты ведь этого хотел так долго? - спросил Джимми, улыбаясь, когда отстранился, поправляя воротник спальной рубашки друга, на которую вдруг упала слеза, - Не плачь, Кёрли. Теперь мы вместе. Парень не успел ответить. Ведь потом, словно не подчиняясь законам физики, тело шатена подалось назад, увлекая за собой и Кёрли. Они стали падать куда-то, медленно и плавно, как в невесомости крепко прижавшись друг к другу. В ухо Кёрли влетел шёпот: - Я рад, что ты пошёл со мной. Теперь мы останемся вместе. Навсегда... И виной этому теперь не ты, а твое раненое слабое сердце. *** Лейла долго пыталась найти Джимми самостоятельно. К ней он больше не приходил, на звонки не отвечал. Женское сердце сильно волновалось, чувствуя неладное, но она каждый раз откладывала визит к нему, ссылаясь на "Ему просто надо ещё отдохнуть". Но проезжая одним ранним утром мимо дома Кёрли, она почувствовала непреодолимое желание проверить, как он там, заодно и спросить о Джимми. Когда Лейла подошла к его двери, то заметила, что она не была закрыта на замок. Это показалось ей странным — Кёрли всегда был аккуратен и никогда не оставлял дверь открытой. Осторожно толкнув её, Лейла вошла внутрь. В коридоре царила тишина, лишь изредка доносились звуки улицы за окном. Внутри было уютно, как всегда: на стенах висели фотографии Кёрли с друзьями и его любимые картины. Она прошла в гостиную — всё выглядело так, будто он только что вышел на минутку. На столе стояла чашка с недопитым кофе и раскрытый конверт от письма. Собравшись с мыслями, Лейла направилась к спальне. Дверь была чуть приоткрыта, и она заглянула внутрь. В комнате царила полутьма — занавески были плотно задернуты. Сделав шаг в комнату, Лейла остановилась. На кровати лежал Кёрли. Его лицо было бледным, а глаз закрытым. Девушка, боясь разбудить спящего, тихонько сделала пару шагов в сторону кровати. Что-то тревожило её сердце. И не зря. Подойдя ближе, и внимательно рассмотрев спящее лицо, Лейла поняла: это не сон. Кёрли был мёртв. *** Две каменные плиты возвышались над землёй. Молчаливые свидетели трагедии. Лунный свет, тусклый и призрачный, гладил гранит, освещая поникшие цветы. Четыре силуэта, погружённые в скорбь, опустив головы, неподвижно стояли напротив, словно тени, навеки привязанные к этому скорбному месту. Опущенные головы в тишине ночи. Слёзы падали на землю, впитываясь в неё, становясь частью этой горькой истории. Тихий ветер, словно причитания, шелестел листьями, вторя печали, разлитой в воздухе. - Вы были прекрасными капитанами. - горький юношеский голос говорил в унисон тихому ветру, - И вы снова вместе. Уже навечно. Женское лицо прижались к твердому плечу парня. Подавленный мужчина стоял в стороне, лишь молча смотря на поникшие цветы на гранитной плите. Ещё одна девушка мягким движением положила цветы одновременно на обе могилы. - Мои сеансы всё ещё открыты для вас. - горький голос обращался к пустоте, - И я буду вас ждать. Большие каменные плиты ещё долго приковывали к себе взгляд четырёх пар глаз. Они наконец нашли свой покой там, где звёзды сияли ярче, а тишина была полна неземной гармонии. Там, где время теряло свой смысл, они переплелись, две нити одной судьбы, познавая вечное счастье. Их души, освободившись от земных оков, парили в безграничном просторе, сливаясь в едином порыве любви и умиротворения. Боль и страдания остались позади, а впереди ждала лишь бесконечная радость, где они, наконец, могли быть вместе, свободные от всех печалей этого мира. Они наконец познали тихое и вечное счастье – иронично, за границей планеты Земля.