Груз ответственности

- Послушай... я не знаю, как сказать так, чтобы правильно выразить… - Кёрли пошёл по тактике "говорю, что думаю", - Меня сейчас всего трясет. Извини, если скажу что-то криво или неправильно... Я просто никогда не думал о нас в таком ключе. Но… блин, когда ты это сказал, во мне что-то сломалось и встало на место одновременно. Я ведь тоже всегда ищу тебя глазами, Джим. И когда ты рядом, когда ты сидишь рядом… словно все мои раны в душе затягиваются, словно я снова становлюсь собой. Настоящим. - Ослабленная психика капитана не выдержала, слезы потекли по его щеке, но Кёрли не отводил взгляда от друга, - Я не знаю, любовь это или нет, Джимми, правда не знаю... но то, что я чувствую к тебе... это такое глубокое, такое сильное. Ты для меня больше, чем просто друг. Ты… ты все для меня. И я боюсь… всего этого, боюсь, что не смогу разобраться, что это значит. Но знай, что ты дорог мне, как никто другой. - Его голос сорвался, но взгляд оставался таким же открытым и честным. Во время речи взор блондина снова налился родной небесной лазурью, давая Джиму понять, что Кёрли был хоть немного счастлив в этот момент. Слова друга, дрожащие, полные боли от недавней истерики и какой-то робкой надежды, прозвучали для Джимми как музыка, как ответ на самый сокровенный его вопрос. Сердце, колотящееся от волнения, наполнилось таким детским, вопящим счастьем, что он просто не смог сдержаться. С едва слышным криком радости Джим бросился на друга, как будто все годы сдерживания внезапно отпустили его. Он обхватил его руками, крепко прижимая к себе, и, не рассчитав силы от переизбытка чувств, повалил Кёрли на кровать. От неожиданности парень промедлил немного, но потом сразу же обнял Джимми в ответ, давая немое согласие на чувства шатена. Тот был счастлив, ошеломлен и так переполнен любовью, что едва мог дышать. Лежа на кровати уже около пяти минут, Джимми аккуратно попытался выплеснуть всю яркую радость своей души наружу словами: - Кёрли... я не могу поверить. Я даже не знаю, почему я так рад. Ты чувствуешь тоже самое? - Он приподнялся на локтях, смотря на Кёрли, и в его взгляде плескались умиротворение и какое-то детское, восторженное изумление, - Мне так хорошо сейчас, Кёрли. Так... так спокойно. Я люблю тебя... Я могу свободно это говорить теперь... - Его голос дрожал от переполнявших его эмоций, и слезы счастья навернулись на глаза. Он лег обратно головой на подушку и снова посмотрел на капитана, надеясь увидеть в его глазах то же самое чувство, которое переполняло его самого. Блондин в ответ лишь нащупал рукой ладонь парня и медленно вонзил свои пальцы между пальцев Джимми. Тот совсем не сопротивляясь сжал руку в ответ, подкрепляя связь между ними. Тишина, повисшая в каюте, была наполнена теплом их переплетённых пальцев и едва слышным дыханием. Кёрли, погруженный в свои мысли, вдруг нарушил ее: - Джим. - начал он медленно, делая небольшую паузу, - Я... ну... ты же знаешь, я очень люблю свою семью. Безусловно. Они моя жизнь. Но ведь сейчас их нет рядом... Я не уверен, что это сама подходящая фраза сейчас, но я рад, что умру с тем, кого так сильно люблю. Кого ценю так же как и свою семью. Я рад, что уйду с тобой. - Он произнес эти слова, словно забыв все плохие моменты и разногласия с шатеном, и в его голосе звучала какая-то тихая, почти детская беззащитность, но при этом и глубокая искренность. Его губы дрогнули в легкой, грустной улыбке, а пальцы сильнее сжали руку парня рядом, ища в этом прикосновении опору и подтверждение своих слов. Смерть с Джимми не была желанием, она была счастливой необходимостью. Слова капитана, полные грусти и трогательной обречённости, задели Джима за живое, но в то же время разожгли в нем огонь решимости. Его взгляд в момент стал твердым, а в голосе зазвучала строгая уверенность: - Я очень рад это слышать от тебя. По-настоящему рад. Но. – он сделал короткую театральную паузу, его голос стал более резким, - Но мы не умрем, слышишь? Я не позволю этому случиться. Я сделаю всё, что в моих силах, всё, чтобы мы и наш экипаж остались живы. По крайней мере, пока я дышу, мы будем сражаться за нашу жизнь, и я не намерен сдаваться. Ты ведь говорил мне тоже самое. Мы сделаем все возможное, ведь так? - В словах шатена звучала сила и непоколебимая уверенность, словно он бросал вызов самой судьбе. - Да, Джим. Ты абсолютно прав.... Напряжение последних часов, вихрь признаний и глубоких эмоций, вымотали их обоих. Парни лежали на кровати, их руки все еще были переплетены, их тела тесно прижаты друг к другу. Разговоры стихли, оставив после себя лишь тихий шепот дыхания, которое постепенно становилось все более ровным и глубоким. Веко Кёрли, тяжелое от усталости, постепенно закрылось, и он провалился в сон, удобно расположив голову на плече Джимми. Сам Джим, хоть и ощущал прилив адреналина от всего произошедшего, тоже был измотан эмоционально. Он смотрел на спящего Кёрли, его лицо было таким умиротворенным и спокойным, что сердце наполнялось нежностью. Он осторожно провел рукой по волосам капитана, ощущая мягкость прядей, хоть это и был всего лишь парик, и веки Джима тоже начали тяжелеть. Но какая-то неведомая сила удерживала его на границе между реальностью и сновидением. Он смотрел на расслабленное лицо Кёрли, слушал спокойное, безмятежное дыхание, и сердце его наполнялось такой нежностью, что она была почти болезненной... И вдруг, словно тихий шепот, в сознание шатена закралась мысль. Такая простая и невинная, но вызвавшая в нем целую бурю эмоций: смущение, волнение, желание, нежность и какое-то трепетное предвкушение. Всё его существо, разум, тело просили сделать это. Он боялся разбудить Кёрли, но в то же время не мог противиться этому порыву. Медленно, очень медленно, он приподнялся на локте, стараясь не потревожить спящего. Его сердце колотилось, как пойманная птица, а дыхание стало прерывистым. Джим наклонился ближе к Кёрли, взгляд был прикован к лицу блондина, такому родному и такому любимому. Его губы, ведомые непонятной силой, потянулись к щеке Кёрли, и в этот момент весь мир вокруг словно перестал существовать. Сухие губы коснулись лица блондина – легкое, невесомое прикосновение, подобное касанию крыла бабочки, но то же время такое значимое и теплое. Он ощутил тепло кожи друга, ее шелковистость, легкое покалывание, пробежавшее по губам. В этот момент все его чувства обострились: запах Кёрли, тишина вокруг, тепло его тела, даже тяжесть его собственного дыхания – все это было усилено в тысячу раз. Это был невинный поцелуй, но он был наполнен такой любовью, таким трепетом и нежностью, что казалось, будто он касался не просто щеки, а самой души капитана. Это был момент, когда все чувства Джимми нашли свое выражение, когда он мог без слов сказать все, что так долго копил в своем сердце. Отстранившись, он посмотрел ещё раз глянул на друга, убеждаясь, что тот не проснулся, и, удовлетворив этот нежный порыв, закрыл глаза, позволяя сну унести его в свои объятия. Его сердце было наполнено теплом неумолимого счастья, а на губах играла легкая улыбка. Последняя мысль, промелькнувшая в его голове, была о том, как же ему хорошо и безопасно рядом с другом и капитаном. Джим отпустил контроль над телом, погружаясь в глубокий, безмятежный сон. Так, случайно, утомленные и переполненные чувствами, они уснули на одной кровати, совсем забыв о той панике и страхе, которая поджидала их в глубине мыслей о будущем. Утро ворвалось в каюту монотонным писком будильника. Джимми проснулся первым, ощущая тепло и тяжесть рядом. Он лежал на боку, и его взгляд сразу же наткнулся на спящего Кёрли, чья голова все еще покоилась на его плече. В полумраке каюты, освещенной тусклым светом приборных панелей, лицо Кёрли казалось особенно спокойным, но выражало нотки недовольства от резкого пробуждения. Джимми улыбнулся, его сердце наполнилось нежностью, а воспоминания о вчерашнем дне нахлынули на него, как теплая волна – странное сочетание страха, признаний и нежности. Он легонько провел рукой по волосам Кёрли, и это прикосновение заставило парня заворочаться и окончательно проснуться. Он открыл глаза, и его взгляд, сначала затуманенный сном, встретился со взглядом Джимми. В полутьме их глаза светились, как звезды. На губах Кёрли появилась легкая улыбка, а щеки покрылись еле заметным румянцем. Они проснулись вместе, в тепле и уюте, и это утро, без рассвета и солнечного света, стало началом их новой, космической реальности. - Доброе утро, капитан. - улыбнулся шатен сонно принимая сидячее положение. - Привет. - Кёрли зевнул, - Мы так мало поспали... - Ага, мы ведь и уснули на час позже остальных. - Нам нужно проведать ребят. - капитан встал с кровати и протянул руку парню, все ещё лениво лежащему на подушке. Джим ухватился за нее и с шумным выдохом встал следом. Капитаны вышли из каюты через 15 минут после пробуждения и сразу на входе встретили Дэна, который с задумчивым видом рассматривал дверь в свою каюту. - Доброе утро, Дэни. Все в порядке? - тоже глянув на дверь, спросил Кёрли. Парень вздрогнул от неожиданного появления капитана рядом и ответил: - А, да, все хорошо. Доброе утро капитан Кёрли и капитан Джимми! - Не, Дэн это ужасно звучит. Можно просто Джимми и Кёрли. - усмехнулся шатен, стоявший рядом с блондином - Чего ты так подозрительно дверь рассматривал? - Да не, ничего, просто удивился, что замков нет на каютах. Парни переглянулись, уставший и заплаканный образ Ани предстал перед ними, как призрак. Но юноша быстро развеял эту жуткую паузу. - Извини, Кёрли, но мне пипец как интересно, что с вашим глазом? - Дэн бросил вопрос в воздух очень резко, от чего быстро смутился, но его разум съедало любопытство. - Потерял в аварии на Земле, ничего особенного. - улыбнулся капитан. - Ничего особенного? Это супер особенно! Вы как герой из фильма, "он сражался до конца и победил, но навсегда потерял способность видеть одним глазом" - процитировал парень какой-то момент из фильма или комикса. - Спасибо, что ты так считаешь. - Кёрли глянул за спину Дэну. Из дальней двери вышел недовольный Сэм. - Доброе утро, Саймон! - блондин приветственно помахал рукой. - Кому как, капитан. Мне совсем не доброе. Не очень радует спать по пять часов. - механик лениво поплелся куда-то вглубь корабля. - Ничего не могу поделать, Сэм, таковы правила. - с лёгкой неловкостью в голосе сказал вслед мужчине Кёрли. - И жду в комнате отдыха на завтрак! - капитан посмотрел на Дэна - И ты приходи на завтрак, обсудим первую ночь. Капитаны двинулись по коридору в сторону главной комнаты. По пути ребятам встретилась медсестра. Она легонько улыбнулась Кёрли и Джиму, кивнув им в знак приветствия. - Доброе утро, джентльмены, - сказала она, ее голос был мягким и стеснительным. - Доброе, Лили. Нас так ещё никто не называл. - ответил Кёрли, улыбаясь. Джимми просто кивнул, не произнеся ни слова. - Ждём тебя на завтраке за столом в игровой. - Обязательно приду, буквально пару минут. - медсестра спешно ушла куда-то в сторону кают. Зайдя в комнату отдыха, парни увидели Хэнка сидящего за столом, рассматривая коробку от какой-то настольной игры. - О, доброе утро, парни! - бодро вставая из-за стола и подходя к ребятам, сказал механик. - Доброе. - кратко ответил Кёрли. - Ну, что у нас сегодня на повестке дня? Пора бы уже как следует поработать! - Хэнк похлопал Джимми по плечу, но тот лишь слегка поморщился. - Не сегодня, - сказал Джимми, хотя Хэнк вряд ли его слушал. - Сегодня у нас ничего, кроме скуки, если быть честным. - сказал Кёрли. - Нам просто нужно адаптироваться к жизни на корабле пару дней. - От скуки надо избавляться! Садитесь за стол, поболтаем! Где кстати остальные ребята? Капитан не успел ничего ответить, первым вставил свое слово недовольный шатен: - Ты вроде говорил, что не очень разговорчивый. - Да. Но нужно ведь подстраиваться под экипаж и развеять скуку! - Хэнк, пошатнувшись, упал на стул. Алмазный глаз капитана, набравшийся опыта, сразу заподозрил неладное. - Хэнк, ты что.. ты пьян? - Кёрли подошёл ближе к столу. - Нуууу, есть маленько... - У нас нельзя со спиртным, ты в курсе? - блондин говорил очень осуждающим тоном, - Когда позавтракаем, покажешь мне все свои бутылки и мы викинем их к чертовой матери. Как ты вообще пронес алкоголь на корабль? - А главное, кто пьет так с утра пораньше? - снова внедрился в диалог шатен. - Джим. - капитан посмотрел на друга со взглядом "сейчас не время для твоих приколов". - Ой, соряяянчик. - протянул Хэнк, - Обязательно все утилизируем, капитан! - Мда... - Кёрли был явно не в восторге от происходящего. - Второй день на Тулпаре, а у нас уже один в обмороке побывал, другой в стельку набухался. Ну ладно, почти в стельку. Дурдом какой-то... В этот момент в комнату дружно зашли остальные ребята. Кёрли пригласил всех присесть. Через пару минут весь экипаж сидел за столом, тарелки были заполнены аппетитной, хотя и "не совсем настоящей" едой. Кёрли не спешил приниматься за еду. Он обвел взглядом экипаж и поспешил спросить о сегодняшней ночи: - Ну что, - начал он, - как прошла ваша первая ночь? Все хорошо отдохнули? Дэни, с набитым ртом, тут же ответил, улыбаясь с детской беззаботностью: - Отлично, капитан! Спал, как убитый, даже сны не снились! - Я тоже отлично отдохнул! Правда, проснулся от кошмара, где меня живой куст пожирает. - Хэнк засмеялся. Громко и по-бухому противно - Но в целом, все отлично! - Я вижу. У тебя вообще всё хорошо, в сто раз лучше чем у остальных. - осуждающе, огрызнулся капитан. Сэм, отвлекаясь от еды, кратко выразился: - Пять часов — чертовски мало. В остальном все нормально. Лили, подождав пока все ответят, тоже поделилась своим мнением: - Абсолютно согласна с Саймоном. Пять часов недостаточно, для хорошей работы организма. Но я понимаю, что правила есть правила. Во всем остальном тоже всё хорошо. Кёрли кивнул, довольный ответами своей команды. Он перевел взгляд на Джимми, который молча, не поднимая глаз, поглощал свою еду. Джим всегда был таким на корабле при других членах экипажа – сдержанным и немногословным. - А как насчет тебя, Джим? - спросил капитан с какой-то непонятной ноткой в голосе - Как ты провел свою первую ночь? Джимми поднял глаза на друга. Его взгляд выражал много вопросов. Он сделал паузу, обдумывая ответ, и наконец сказал: - Издеваешься? Кёрли тихонько усмехнулся, отпивая воды из своего стакана. - Ну что ж, я рад, что у нас почти нет жалоб на сон. Рука Сэма невозмутимо поднялась над столом. Кёрли, увидев, что тот хочет что-то сказать, обратился к механику. - Да, Сэм. - Он бухой? От него спиртягой несёт за три галактики. - мужчина рукой показал на Хэнка, который сложив руки на столе испепелял взглядом смутившуюся медсестру. - К сожалению. Я не усмотрел. Извините, что вам пришлось это видеть, больше такого не повторится. - капитан посмотрел на виновника ситуации, - Да, Хэнк? Тот лишь выразительно кивнул и лег лицом на стол. Позавтракав, экипаж разошелся по своим местам. Сэм с Дэном — в хозотсе. Лили — в мед кабинет. Джимми уселся на диване у дневного дисплея, в ожидании капитана, который ушел куда-то вместе с пьяным механиком. Кёрли со злым лицом, выражавшим сильное отвращение, по коридорам корабля вел под руку Хэнка, который бормотал что-то невнятное. Его дыхание пахло дешёвым спиртом, от которого Кёрли шарахался как от чумы. Наконец, блондин "доставил" парня до его каюты и зашёл вместе с ним внутрь. - Вот. - с сильным недовольством говорил капитан, толкая Хэнка на койку, - Отдыхай! Брюнет плюхнулся на матрас. Его взгляд гулял по полу каюты, никак не осмеливаясь посмотреть на капитана. - Хэнк! - обратил на себя внимание Кёрли - Нормальный же вроде парень. Не расстраивай в первый день. Хэнк поморщился и попытался оправдаться, но Кёрли его перебил. - Тихо. Не говори ничего. Просто покажи, всё, что спрятал. И разойдемся, так сказать, с миром. Хэнк, под гнетом Кёрли, почувствовал, как он потихоньку начал трезветь от чувства вины. Он попытался увильнуть, но взгляд капитана был настолько суров, что любое сопротивление казалось бессмысленным. Со вздохом обреченности Хэнк начал вытаскивать тайники. Бутылка за книгой, фляга под матрасом, пузырек в столе. Кёрли молча наблюдал, и с каждым обнаруженным тайником, лицо его становилось все мрачнее. Хэнк, ощущая себя побежденным, демонстративно, с надутыми губами, пихнул "находки" в руки Кёрли. - Забирай! - пробурчал он, нахмурившись. Кёрли, убедившись, что все тайники опустошены, победно ухмыльнулся. Забрал "улов" и, бросив на Хэнка презрительный взгляд, вышел из каюты. Брюнет остался сидеть на койке, в недоумении и с явным недовольством на лице. Праздник закончился. Капитан вдруг помедлил в дверях, сказав: - Пьянство — это не просто потеря контроля. Это добровольный отказ от самого себя. Мне не противно вино или виски. Мне противна та слабость, которую они обнажают. Тот человек, который готов променять свою силу воли и разум на мимолетное опьянение, не заслуживает ни уважения, ни доверия. Он предает самое ценное, что у него есть — собственную человечность. Я ненавижу пьяных людей. Знай это. - Он закончил, не повышая голоса, но каждое его слово было наполнено мудрым осуждением. Это была не просто неприязнь, это было отвращение к той пропасти, в которую люди добровольно бросаются, опьянённые иллюзией счастья. С этими словами капитан вышел из каюты и закрыл за собой дверь. А Хэнк остался с нешуточным чувством вины наедине с самим собой. Кёрли с бутылками в руках направился за сканером паролей в каюту управления, а затем в игровую комнату, где все ещё так же непринужденно ожидал его шатен. - Джим, идём. Уже сейчас начнём шерстить склад. - капитан отдал пару бутылок другу, - Понеси, пожалуйста. - Это всё, что было у него из выпивки? - поинтересовался шатен, идя по коридору в сторону склада. - Я надеюсь. Я проверил его каюту взглядом, вроде он мне всё выдал. Сейчас выкинем бутылки и начнём поиски. Парни поместили фляги со спиртным в мусорный отсек и начали поиски с самого нижнего угла первого стеллажа склада. Вооружившись ножом Джимми высунул первую коробку и поставил на пол. Острое лезвие с лёгкостью разрезало скотч и капитаны замерли, желая скорее увидеть содержимое. Шатен аккуратно открыл крышку коробки, которая доверху была наполнена... масками для сна. - Блеск. - фыркнул Кёрли - Такое ощущение, что нам товары для перевозки от балды кладут. - "Погрузитесь в абсолютную тьму с нашими масками для сна! Забудьте о назойливом свете утреннего солнца или мерцающих фонарях ночного города. Наши маски изготовлены из уникального, сверхплотного материала, который блокирует 99,9% света, создавая идеальные условия для глубокого и безмятежного сна. Легкие и удобные, они плотно прилегают к лицу, не вызывая дискомфорта, и обеспечивают полное расслабление. Позвольте себе проснуться отдохнувшими и полными сил с нашей маской для сна – вашим верным спутником в царство Морфея." - с выражением прочитал шатен. - Ну.. Ни хорошо, ни плохо. В любом случае, мы сюда не за этим пришли. - Я схожу ща вторым ножом. Сегодня мы должны проверить всю нижнюю полку. В сумме на поиски может уйти от 1 до 200 дней. Но не думаю, что нам повезет и мы найдем товар в первые же дни. Джим кивнул, вынимая ещё одну коробку со стеллажа: - Скажи команде, что ты занят, и чтоб медсестра присматривала за Хэнком. - Хорошо, сейчас приду. Кёрли сходил за вторым ножом, предупредил экипаж о занятости капитанов и попросил Лили посмотреть за пьяным механиком. Вернувшись на склад, Кёрли и Джимми начали поиски уже в четыре руки... *** Время шло монотонно и быстро. Первые 120 дней на борту "Тулпара" протекли под аккомпанемент монотонного гула двигателей. Кёрли, с его несгибаемой волей и неизменным фальшивым оптимизмом, держал экипаж в тонусе, следил индивидуально за каждым членом команды. Его улыбка и добрые подбадривания были контрастом молчаливому присутствию второго капитана. Джимми, обычно угрюмый и неразговорчивый, оживал лишь когда был один на один с Кёрли, делясь с ним своими мыслями и тревогами, недоступными остальным. Их редкие беседы, проходившие за закрытыми дверями каюты, были единственными моментами, когда в Джимми можно было увидеть его настоящий внутренний мир. Лили наблюдала за всеми со своей неизменной сдержанностью. Она скрупулезно следила за здоровьем экипажа, фиксируя каждую мелочь в своем медицинском журнале. Её спокойствие было обманчивым, за ним скрывалось острое внимание к деталям и незримая тревога, которую она старалась не показывать. Механики, Хэнк и Сэм, обитали в своих отдельных мирах. Хэнк, саркастичный и неразговорчивый, молча копошился в своей сфере механизмов. Его немногословные ответы и колючие замечания были частью его натуры. Сэм, постоянно находившийся в хозотсеке, говорил исключительно по делу, его немногочисленные фразы были точны и лаконичны, а работа всегда шла хорошо, что не удивительно, ведь мужчина был мастером своего дела. Дэни постоянно следовал за Сэмом, стараясь уловить каждое его движение и слово, но часто огребал за неуклюжесть, становясь объектом раздражения своего наставника. За этой внешней рутиной скрывалось напряжение, известное только Кёрли и Джимми. Их тайные поиски на складе были хоть какой-то надеждой на спасение, мимолётной авантюрой, которая давала призрачный шанс на спокойное будущее. Пилоты действовали аккуратно, проводя минимум по два часа на складе каждый день. Но ещё одна тяжелая ноша висела на плечах капитанов. Тяжелый груз воспоминаний о прошлой катастрофе давил на Кёрли и Джимми, отравляя их существование на Тулпаре. Трагедия оставила зияющие раны в их душах, и, несмотря на все их попытки забыться, прошлое неотступно преследовало их, превращая каждый день в мучительную борьбу. Кёрли, внешне всегда энергичный и оптимистичный, часто уходил в себя, когда был один. Его улыбка все чаще становилась натянутой, а шутки - безжизненными. Он вновь и вновь прокручивал в голове последние моменты того рокового рейса, анализируя каждый свой шаг, каждое свое решение, мучаясь чувством вины и беспомощности. Его и без того короткий сон был прерывистым, наполненным кошмарами, где он вновь и вновь переживал ужас катастрофы, видя лица погибших товарищей, слыша их крики, чувствуя безысходность ситуации. Утром он просыпался, изможденный и разбитый, но, собрав остатки воли, натягивал маску оптимизма, стараясь не показать своего истинного состояния. Джимми, обычно молчаливый и сдержанный при других, стал еще более замкнутым. Его взгляд вечно был устремлен куда-то вдаль, словно он искал ответы там, за пределами этого корабля, но находил лишь боль и разочарование. Ночами, когда тишина казалась особенно громкой, его преследовали фантомные звуки разрушающегося корабля, и чудились голоса погибших. Он часто застывал посреди комнаты, погружаясь в болезненные воспоминания, и только Кёрли мог вывести его из этого оцепенения. Он чувствовал себя бессильным, словно его душили невидимые цепи, не позволяя двигаться вперед, жить дальше. Друзья старались поддерживать друг друга, понимая, что только вместе смогут выстоять в этой тяжелой борьбе. Кёрли подбадривал Джимми, напоминая ему о том, что они должны жить дальше, что их экипаж не должен повторить судьбу старой команды. Джимми, в свою очередь, своим молчаливым присутствием, давал Кёрли понять, что он не один, что кто-то разделяет его боль и страдания. Эта поддержка безусловно помогала, но становилась все менее эффективной с каждым новым днём. Ребята чувствовали, как их силы истощаются, а пропасть между ними и их прошлым становится все глубже. Оба капитана, несмотря на все свои усилия, с трудом справлялись со своим внутренним адом, и только отчаянное желание не подвести команду заставляло их держать маску спокойствия, которая становилась все тоньше, а трещины в ней - все заметнее, и они понимали, что долго так продолжаться не может. Но борьба продолжалась. "Пока у нас есть силы, мы будем идти вперед, даже если впереди лишь пустота". Один из дней на складе наконец-то сильно отличился от остальных рутинных дней бесконечных, казалось, тщетных поисков: Джимми, тяжело дыша, спустился по шаткой лестнице, неся в руках очередную партию картонных коробок с одной из верхних полок. Опустив груз на пол, он посмотрел на Кёрли, который уже приготовил нож для вскрытия. Движения обоих были уже автоматическими, почти потерявшими надежду. Полосы скотча, поддавались с неохотой, словно сопротивляясь их поискам. Когда одна из очередных коробок, принесенная Джимом, открылась, взгляды капитанов вдруг встретились. Что-то было не так... Тревога и секундный восторг просочились сквозь их усталость. Внутри, поверх обычного товара, располагались другие, более мелкие коробки, обернутые в плотную пленку. На этих упаковках, не было абсолютно никаких распозновательных знаков. Непонимание сменилось медлительной осознанностью. Лица озарило тревожное любопытство. Кёрли взял в руки одну из маленьких коробок. Его брови сошлись на переносице, а во взгляде читалось недоброе предчувствие. - Похоже, мы нашли, что искали.