Эксперимент. Том 1. Архивные записи поселения «Мори». 2025 - 2027гг

Четыре дня назад, утром десятого сентября, Тэ Сон и Джин Ву вылетели прямым рейсом из Кагосимы в Сеул, оставив свою машину на стоянке аэропорта, и спустя один час сорок минут были уже в столице. Взволнованные, с трепещущими сердцами, они сели в забронированный заранее каршеринговый автомобиль и направились к месту назначения, пугающему и навевающему тяжёлые воспоминания вперемешку с приятными – в Сонгдо. Город практически не изменился за короткое время их отсутствия. Для начала Тэ Сон повёз Джин Ву по местам, более безопасным и даже приятным, оттягивая момент возвращения в лабораторию, едва не ставшую их склепом. Они посетили ангар, в котором всё оставалось по-прежнему, как будто они были здесь вчера. После заехали в несколько мест, где часто бывали, ещё будучи главарями банд. К счастью, узнать их там было уже некому. А вот на прежних местах работы им были только рады. У бывших коллег Тэ Сон и Джин Ву выяснили, что никто их не искал, что, впрочем, и так было очевидно. Поболтав с ними совсем немного, альфа и омега выдвинулись наконец к своей последней цели. Промышленный район был всё таким же пустым и безлюдным, словно мёртвая зона отчуждения. Почерневшее от пламени здание лаборатории дополняло унылую картину заброшенной части города. Тэ Сон заметил, как задрожали руки Джин Ву, а лицо мгновенно стало белым как мел. Альфа крепко сжал его ладонь и уверенно потянул за собой в ближайший к ним вход в правое крыло лаборатории. Знакомыми коридорами он провёл омегу по комнатам и кабинетам, в которых царила гробовая тишина, полумрак и сырость, подсвечивая дорогу фонариком. Было отчётливо видно, что здесь никто не бывал с самой НУЛ, кроме полиции. Постепенно Джин Ву успокоился, этот долгий день, полный волнений и страхов, подошёл к концу. – Идём отсюда, – уверенно произнёс он, – я не желаю находиться в этом убогом месте, переполненном скорбью и унынием, ни минутой больше. Тэ Сон удовлетворённо улыбнулся: – Идём, я забронировал номер в отеле, отдохнём несколько дней и вернёмся домой. Джин Ву не сразу понял, для чего нужно было оставаться в Корее так надолго. Но войдя в номер, он осознал причину, ощутив мощнейший феромон своего альфы, буквально сваливший его с ног. Тэ Сон легко подхватил омегу и мгновение спустя был уже с ним в постели, неистово срывая одежду и безудержно впиваясь страстными поцелуями в его дрожащее, разгорячённое тело, пылающие губы, кусая изящную шею, посасывая ключицы, косточки на бёдрах, тонкие длинные пальцы, а потом сочащийся член, давно преисполненный боевой готовности. Джин Ву бесстыдно кричал и стонал, приводя альфу в ещё большее остервенение. Ведь прежде, волнуясь за своего хрупкого, нервного омегу, Тэ Сон сдерживался и занимался сексом с ним очень бережно и нежно, не позволяя себе выпустить на волю инстинкты и в полной мере показать Джин Ву страсть, иссушающую его тело. Теперь всё было иначе. Альфа чувствовал, что даже феромон омеги изменился. Ни отчаяния, ни страха, ни боли не ощущалось. Джин Ву каждой клеткой тела источал феромон страсти, всепоглощающий, обжигающий, дурманящий голову альфы и заставляющий теперь неистово вколачиваться в возбуждённого до предела соблазнительного омегу. Бесконечно сменяя позы, меняясь местами, осеменяя друг друга, оглашая номер стонами, криками, рычанием, Тэ Сон и Джин Ву сливались в экстазе и с ночи до утра предавались безудержной страсти, забыв обо всём на свете, лишь желая друг друга всё сильнее, проникая всё глубже, не имея возможности остановиться, оторваться от любимого ни на минуту. Точнее говоря, иногда они всё же прерывались, но стремились слиться вновь как можно скорее. Тэ Сон со счёта сбился, сколько раз он успел повязать Джин Ву, а потому альфа был полностью уверен, что на этот раз у них всё получилось и они станут наконец родителями. К исходу третьего дня у них не осталось сил, и они проспали практически целые сутки к ряду. *** Проснувшись первым, Джин Ву потёр поясницу и постанывая поплёлся в душ. Но не успел он взять с полки шампунь, как под тёплые струи воды рядом с ним втиснулся Тэ Сон. – О-о-о не-е-е-т, – простонал омега. – О да, – прошептал ему на ухо альфа, подхватил его на руки и, развернувшись, прижал к стене. Он вошёл осторожно, однако мгновение спустя почувствовал, что Джин Ву уже дрожит от возбуждения и готов принять его полностью. Тэ Сон не заставил себя уговаривать и со всей страстью принялся насаживать любимого на свой огромный, трепещущий от предвкушения член. Омега вцепился ногтями в спину альфы, сгорая в пламени его вожделения, подаваясь ему на встречу, моля всем телом продолжать, ускоряться, вбиваться сильнее. Лишь пару мгновений спустя Тэ Сон кончил, обессиленный, и отпустил Джин Ву. Но тот не был удовлетворён и потребовал компенсацию. Альфа хитро улыбнулся, вышел из душа и поманил омегу за собой. Подойдя к великолепной кованой ванне, Тэ Сон опустился на колени, опершись на её край сложил вместе руки, а на них облокотил грудь, приняв таким образом позу собаки. Возбуждение ударило в голову Джин Ву, не контролируя себя он набросился на альфу и долго остервенело брал его, наслаждаясь протяжными стонами, гулким эхом отдающимися в пустой огромной ванной комнате. Этот последний акт неуёмной страсти и стал в итоге переломным моментом, разделившим яркую жизнь пятых лучших на приятное «до» и великолепное «после». В тот же день к вечеру Тэ Сон и Джин Ву были уже в Кагосиме, но альфа совсем не торопился ехать в Мори. Первым делом они направились в Тани. Тэ Сону не терпелось встретиться с мелкими в общаге, чтобы выяснить, к чему привели эти великолепные четыре дня в бездне экстаза. Ещё в самолёте он решился проверить, верны ли его предположения, и с замиранием сердца положил свою руку на живот омеги, в надежде ощутить «связь». Увидев разочарование в его глазах, Джин Ву в свою очередь опустил ладонь на живот альфы и мгновенно замер, округлив глаза. Тэ Сон оторопел, наблюдая его реакцию и не решаясь вымолвить ни слова. Говорить о своём открытии при посторонних было невозможно, поэтому лишь отъехав от аэропорта на своей машине, альфа дал волю чувствам и зарыдал в голос. Пришлось Джин Ву, беспокоившемуся за рассудок Тэ Сона и их безопасность, выпускать феромоны спокойствия. Омега был взволнован и обрадован не меньше альфы, но такой реакции уж точно не ожидал. – К чему рыдания, разве ты не рад? – спросил он, когда Тэ Сон немного успокоился. – Я бесконечно счастлив, ты и представить не можешь, на сколько, – ответил он, – ждать пришлось очень долго, поэтому я не смог справиться с эмоциями. Всё в порядке, не волнуйся. Однако на деле ситуация немного отличалась от предыдущих вариантов развития событий у беременных альф. Тэ Сон всегда был излишне эмоциональным, а теперь и вовсе превратился в ходячую «пороховую бочку», что в последствии сильно отразилось на всех жителях Мори. Но сегодня об этом говорить было ещё рано. Спокойно добравшись до общаги в Тани, Тэ Сон и Джин Ву радостно приветствовали её обитателей. С порога они рассказали главе и остальным о первом дне своей поездки, опуская события в отеле. После Джин Ву остался со всеми агитировать детей лаборатории принять участие в фотосессиях, которые он регулярно проводил с жителями Мори, а Тэ Сон выцепил из толпы Кан Мина и увлёк его за собой в машину. Захлопнув дверь, альфа опустил руки на руль и уткнулся в них головой. Он всё не решался задать вопрос, но лидер мелких и без того уже понял, зачем его позвали. – Двое, – произнёс он с улыбкой. Тэ Сон резко вскинул на него глаза, и тут же из них хлынул водопад слёз, Кан Мин даже испугался. – Тэ Сон, ты чего?.. В порядке? – спросил он, выпуская мощнейший феромон спокойствия. Альфа мгновенно пришёл в себя и сдавленно произнёс: – В норме, но сегодня я чувствую себя странно. Рыдаю весь день. Он виновато улыбнулся и пожал плечами: – Похоже, придётся поскорее расселять вас из общаги к нам в Мори. Не уверен, что справлюсь один в огромном доме. Кан Мин кивнул: – Все именно такого мнения и придерживаются. Полагаю, пару месяцев спустя шестеро из нас будут готовы к переезду, а там уже будем ждать завершения строительства пристроек у Тэ Джуна. Тэ Сон благодарно улыбнулся: – Тогда я спокоен. За тобой пришли, не смею больше вас задерживать. Он помахал через окно На Гёму, который подошёл к авто вместе с Джин Ву. Кан Мин вышел, но почти сразу же сел на заднее сиденье вместе со своим омегой. Тем временем Джин Ву плюхнулся на место рядом с водительским и ответил на немой вопрос своего альфы: – Я уговорил их пожить пару дней у нас. Не нравится мне твоя нервозность. Да и модели мне такие позарез нужны. Тэ Сон улыбнулся, соглашаясь. В своей красоте Кан Мин и На Гём мало кому уступали. Единогласно решено было заехать сперва к Ко Джа и познакомиться с новорождённым крохой, первым альфой-мальчиком. Едва войдя в дом и увидев малыша, Тэ Сон снова разрыдался, и лидер мгновенно увёл его в свою комнату, чтобы успокоить. Ко Джа обнимал его за плечи и невольно вспоминал первую их ночь на свободе. Он не торопился с вопросами, дожидаясь, пока успокоительные феромоны подействуют, и Тэ Сон в состоянии будет говорить. Пару минут спустя пятый успокоился и рассказал о причине своего странного поведения. Лидер был бесконечно рад за него, хоть и обеспокоен немного. Он предложил пожить им с Джин Ву пару дней у него, чтобы быть под присмотром, но Тэ Сон вежливо отказался. – Родные стены лечат, – улыбнулся он, – к тому же со мной побудут Кан Мин и На Гём, с ними не о чём будет переживать. И некогда. Ко Джа признал, что это правда, и заскучать с На Гёмом не получится. И всё же твёрдо решил заслать завтра к ним Тэ Джуна и Ди Джи под предлогом, что им нужен отдых на источниках, на деле же для того, чтобы проконтролировать состояние Тэ Сона. Проведя пару часов у Ко Джа, альфа заторопился домой. Начинало темнеть, а путь предстоял неблизкий. Освещения на том участке дороги всё ещё не было, до этого вопроса пока что не доходили руки, потому ночные поездки были весьма опасными. Кан Мин и На Гём с трудом оторвались от малышей и погрузились в машину. Тэ Сон и Джин Ву тепло попрощались с Ко Джа и Кён Су, после чего омега сел за руль, не доверяя нестабильному сегодня альфе, и они направились в сторону дома. По приезду мелкие радостно ускакали на источники, Джин Ву отправился готовить ужин, а Тэ Сон принял душ и довольный нежился теперь в их постели. Некоторое время спустя омега зашёл в спальню, чтобы позвать альфу к столу, но он беспрекословно потребовал лечь рядом с ним и не желал отпускать. Поведение Тэ Сона в этот день напоминало капризы ребёнка, но Джин Ву не властен был отказать ему сейчас. Он лёг рядом с обнажённым альфой, залюбовался его ослепительно прекрасным, изящным телом, провёл рукой нежно по белоснежной коже от кончиков пальцев ног вверх, лаская длинные икры, узкие бёдра, потом замер на мгновение, и уже решительно положил горячую ладонь ему на живот. Оба вздрогнули, наслаждаясь непривычной и очень сильной «связью». Лицо альфы пошло красными пятнами от возбуждения, Джин Ву заметил это и, не спрашивая позволения, прильнул губами к его члену. Тэ Сон выгнулся от наслаждения и, схватив омегу за руку, властно притянул к себе. – Я не отпущу тебя до утра, – страстно и горячо прошептал он ему в ухо, щекоча губами и заставляя содрогаться от удовольствия. Ужин был позабыт на столе, ведь Кан Мину и На Гёму тоже было не до этого. На Гём первым скинул с себя одежду и смеясь бросился в воду. Кан Мин не торопился, с удовольствием пожирая глазами своего омегу. Его бархатная кожа, нежные линии изгибов тела, сияющие в лунном свете волосы влекли альфу неудержимо, но он не смел нарушить спокойное томление долгожданного вечера и только наблюдал. На Гём шутливо брызнул в него водой, окропив одежду, которую Кан Мин до сих пор не снял. Альфа засмеялся, счастливый до безобразия, и скинул наконец промокшую футболку и шорты, кинувшись следом за нагим омегой, дразнящим его и манящим к себе. Поймав На Гёма, он заключил извивающегося мальчишку в объятья и жадно вдохнул пленительный аромат волос, скользнул губами по шёлковой коше шеи, задержался на выпирающих ключицах, потом толкнулся языком в припухшие, чуть покусанные от возбуждения, соблазнительные губы, раздвигая их и нагло проникая в рот. Скользя кончиком языка между зубами, сплетаясь с языком На Гёма, не отпуская его и не дозволяя отстраниться, Кан Мин безраздельно властвовал над своим сокровищем, побуждая омегу распаляться всё сильнее, наглеть и пытаться перехватить инициативу. Наконец На Гём раззадорился, оборвал поцелуй и, крепко обняв альфу, подпрыгнул, плотно обхватил его бёдра ногами, впился в шею, оставляя на ней пылающие красные цветы, покусывал и обсасывал мочку уха, при этом настырно тёрся промежностью о бёдра Кан Мина, заставляя их возбуждённые члены соприкасаться. Альфа уже едва держался, почти задыхаясь от экстаза, мечтая лишь о том, чтобы вонзиться между сочных ягодиц омеги, но тот лишь дразнил его, вынуждая содрогаться в конвульсиях и изнывать от вожделения. Промучив альфу ещё несколько мгновений, показавшихся ему бесконечностью, омега извернулся и ловко опустился на грозное орудие, словно прожигавшее до того дыру в его животе. Кан Мин зарычал от удовольствия и, скользнув по талии На Гёма руками, крепко сжал его бёдра и резко насадил на всю длину измученного ожиданием, подрагивающего члена. Дрожь наслаждения волнами прошла по их телам, стирая в пыль остатки самообладания. Словно ненасытные звери, альфа и омега совокуплялись под небом, усыпанным мириадами звёзд, ликуя, упиваясь, благодаря проведение за подаренный им кусочек рая. Придерживая одной рукой хрупкое тело омеги, альфа скользил рукой по его члену, сжимая всё сильнее и приближая финал для них двоих. Первым кончил На Гём, окрасив ладонь Кан Мина в белый, и тут же, будто по команде, альфа выпустил мощную струю в разгорячённое нутро, и любовался после, как скользят жемчужинки спермы по изящным ногам омеги. На Гём, стоя на влажных досках настила, хитро подмигнул ему и поманил рукой за собой к веранде, на которой слабо горел в темноте лишь одинокий фонарь. Кан Мин выбрался из воды и словно сомнамбула последовал за любимым, заворожённо наблюдая за его чарующими движениями. На Гём лёг на спину, изгибаясь, будто серебристая змея, околдовывая и гипнотизируя движениями тонких рук и соблазнительных бёдер. Альфа приблизился, склонился над ним, покрыл его тело дорожками горячих поцелуев, спустился к паху, слизнул остатки спермы и ласково коснулся губами головки члена. Омега застонал, сомкнув пальцы на плече Кан Мина, сжал его со всей силы, второй рукой царапая тёплые деревянные доски веранды, подаваясь навстречу горячему языку, устремляющемуся всё ниже, бесстыдно скользнувшему уже в заветное отверстие, жаркое и жадно принимающее его. Всё тело На Гёма пылало, сияющие бисеринки пота скользили по блестящей коже омеги, заставляя альфу таять от удовольствия от одного лишь его великолепного вида. Подушечками пальцев, касаясь нежно, будто опадающие лепестки сакуры, Кан Мин водил рукой по внутренней стороне бедра На Гёма, вторую его ногу для удобства закинув себе на плечо. Смущающая ласка языком уже вытянула из омеги все силы к сопротивлению, и он лишь стонал и повторял имя любимого бесчисленное количество раз, бесстыдно повергая снова и снова альфу в пучину дикого разврата. Наконец Кан Мин отпустил его и тут же накрыл своим телом, силясь спрятать, уберечь от мира свою прелесть. На Гём нежно обвил руками его шею, притянул его губы к своим, стал целовать жадно, вкладывая в поцелуй каждое невысказанное слово, наслаждаясь близостью, восполняя каждый потраченный в пустую день, когда им приходилось притворяться в школе, будто не существовало никогда этой безумной, испепеляющей страсти. Оглаживая ладонями крутые бёдра альфы, омега притягивал его к себе вынуждая прямо сейчас овладеть, покорить, заявить права. Кан Мин ни секунды не колебался, заводясь мгновенно, жадно претендуя на полное, безраздельное властвование, обжигая губами соски и ключицы любимого, стремясь скорее войти, заполнить, повязать. Ощутить, как трепещет это маленькое, гибкое тело под мощью лидера, как вздрагивает и сжимается от каждой фрикции, как ненасытно требует ещё больше, сильнее, глубже, нетерпеливо ожидая, пока альфа доберётся до самого сокровенного внутри. Повязать На Гёма для него колоссальное удовольствие. Видеть, как омега щурит глаза, потому что всё лицо и тело немеет от перевозбуждения, ловить каждый шумный вздох. Наслаждаться тем, как он дрожит и вскидывается резко от достижения альфой искомой точки и непрерывной стимуляции её. Откинуться наконец в экстазе, упиваясь тем самым чувством, когда разбухающий член заполняет всё пространство внутри, а потом изливается бесконечно долго, и видеть, как омега бьётся в конвульсиях от ни с чем не сравнимого удовольствия, так волнующе непристойно, пьяняще восхитительно. Маленький, хрупкий, тонкий, как лоза, бесстрашный, дикий, ненасытный, хитрая бестия, сосредоточие порока, грех во плоти, всё это он – его любимый омега. На Гём выбирается из-под альфы, не успевшего ещё даже отдышаться, легонько толкает его на горячие доски, из-за чего Кан Мин оказывается лицом вниз и ягодицами вверх, а после подбирается к нему сзади, цепко хватает альфу за бёдра снизу и тянет на себя. Сил омеге не занимать, вопреки его внешнему виду. Уставший альфа безропотно отдаёт ему контроль, позволив себе теперь лишь наслаждаться, принимая любимого. На Гём не церемонится, входит быстро и уверенно, не причиняя при этом ни капли боли, мгновенно наполняет собой доверчиво раскрытое тело, двигается быстро, резко, почти зло, выжигая в нём собственное удовольствие, склоняется к мощной спине альфы, целует жадно, оставляя на коже горячие, влажные следы. Кан Мин выгибает спину, крепко обхватывает и сжимает внутри член омеги, рыча от плавящего его тело удовольствия, заставляя На Гёма стонать почти жалобно, долго, сладко, не забывая продолжать яростно вбиваться в любимого до изнеможения. В какой-то момент неожиданно для себя омега бурно эякулирует и, сделав по инерции несколько движений, обессиленный падает на спину альфы, протяжно стонет и затихает. Кан Мин ликует, что успел кончить лишь немногими секундами ранее, расслабляется и позволяет члену На Гёма безвольно выскользнуть, после чего они долго лежат так, насытившись друг другом и наслаждаясь покоем, уверенные, что их никто не потревожит. Но проходит совсем немного времени, и На Гём, успевший вновь «проголодаться», скользит рукой меж розовых округлых ягодиц альфы, начиная безудержный марафон страсти с самого начала. Утром светящийся от счастья На Гём, проснувшийся раньше всех, быстро приготовил завтрак, накрыл стол и, не дождавшись никого, позавтракал в одиночестве, после чего с огромным удовольствием искупался в горячих источниках. Там его и нашёл Джин Ву. По одному взгляду омеги пятый распознал, что у них с Кан Мином ночь тоже выдалась жаркой, ухмыльнулся, но вопросов, разумеется, задавать не стал. Распространяться о таком не входило в сферу интересов детей лаборатории, за исключением медицинской необходимости. Старший с младшим поболтали о всякой ерунде, после чего вернулись в дом, где их уже ждали Тэ Сон и Кан Мин. Довольные лица альф говорили сами за себя. Хозяева и гости дома пребывали в прекрасном расположении духа, по этой причине два дня пролетели быстро, весело и беззаботно. Джин Ву успел наделать бесчисленное количество фотографий и пребывал в эйфории от этого. Кан Мину и На Гёму нужно было возвращаться, ведь прогуливать школу больше двух дней Джу До им бы не позволил. Хоть им очень этого и хотелось. Тэ Сон предложил лидерам мелких навестить его в эти выходные, чему они очень обрадовались, пообещав прихватить с собой кого-нибудь ещё, после чего альфа прикусил язык и вообще пожалел, что открыл рот. За мелкими приехал сам Ко Джа, при этом с собой привёз Тэ Джуна и Ди Джи, как и планировал, дабы они составили компанию Тэ Сону, пока Джин Ву на работе. Вот только омега туда и не собирался, написав заявление на увольнение вместе со своим альфой ещё два дня назад. Работа из дома приносила уже хороший стабильный доход, профессиональная фототехника давно окупилась, снимки отлично продавались, и потому Джин Ву решил, что нет смысла оставлять теперь альфу одного. Лидер искренне за них порадовался, но забрать Тэ Джуна и Ди Джи пообещал лишь вечером. Идти против воли главы никто не посмел бы, пришлось Тэ Сону смириться. Однако омрачить его радость ничему было не под силу, даже чрезмерной опеке лидера. Тэ Сон ни на минуту не отпускал от себя Джин Ву, заставляя всё время сидеть с ним рядом и держать руку на его животе, не разрывая «связь». Тэ Джун посмеивался, вспоминая, как Ди Джи проделывал то же самое, а сам омега лишь загадочно улыбался, думая о том, что теперь-то Джин Ву точно вскоре забеременеет. Тэ Джун недавно выдвинул теорию о том, что зачатие каким-то не до конца понятным образом плодотворно влияет на фертильность пар. Альфа всерьёз задался целью изучить данный феномен. В том числе и по этой причине он был теперь у Тэ Сона в гостях и наведываться к нему планировал довольно часто. Практически в каждое дежурство в госпитале.