Источник

Виктор Руквуд.

Виктору Руквуду по молодости до одури нравилась его жизнь. Грабежи, бесчинства, алкоголь рекой, полнейшее беззаконие, деньги сыпались практически с неба, женщины его окружения мечтали оказаться в крепких объятиях главаря. Все в жизни мужчины было прекрасно. Было до прошлого года. В один момент Виктор, к своему удивлению, осознал, что подобный разгульный образ жизни ему начал приедаться. Стало скучно на попойках. Сальные шутки прихлебал раздражали. Женщины стали похожи друг на друга. И они все слились в одну — Руквуду казалось, что он трахается с куклами. Ему хотелось большего. Больше власти. Больше влияния. Больше поклонения. Больше уважения. Больше… он наконец понял, чего. Признания. Да, признания. Причем, не бандитов, браконьеров и прочего отребья (да, Виктор не питал иллюзий насчет окружающего его сброда), а действительно уважаемых людей в обществе. Ведь он сам, как-никак, из чистокровного рода волшебников! Однако его не принимают ни в одном доме знатных семей. Все только фыркают при виде него, воротят носы и даже не думают здороваться! И именно это он и собирался исправить. Мужчина хотел заставить их приглашать его на званые вечера и балы, обращаться к нему по важным вопросам. Он должен заставить их преклоняться перед ним! Только не знал, как это сделать. Как «обелить» свое имя, как внедриться обратно в высшее общество, так опрометчиво покинутое им. А главное, сделать это без применения грубой силы, внезапно, но аккуратно. Эти мысли терзали Виктора Руквуда днем и ночью. Сначала он решил разведать обстановку и на один вечер сменить круг общения. Но нужно было стать неузнаваемым. Глава браконьеров в один из вечеров стоял у зеркала в полный рост. Его неизменный цилиндр лежал на комоде. Казалось, головной убор с интересом наблюдает за своим хозяином. Виктор сменил шикарное двубортное пальто на обычную черную куртку с глубоким капюшоном, нацепил самые старые брюки, что смог найти. На ногах у него были неприлично грязные ботинки, на руках — кожаные беспальцевые перчатки, а на лице — маска пепламбы. Немного поразмышляв, Виктор стянул ткань с лица и откинул к цилиндру. Глупо притворяться пепламбой раз ты хочешь стать кем-то другим. Накинув глубокий капюшон на голову, который частично скрыл его лицо, Руквуд нежно погладил цилиндр. — Прости, мой верный друг! Сегодня мне придется оставить тебя дома… — Длинная, темная шляпа с фиолетовой лентой, казалось, сжалась от грусти. Еще раз кинув взгляд в зеркало, Виктор, для надежности, применил дезиллюминационное заклинание и выскользнул из палатки в ночь.

***

Воспользовавшись летучим порохом, глава браконьеров оказался в Хогсмиде. Ноги, было, привычно понесли его в «Кабэху» («Кабанья башка» в народе), но он, опомнившись, развернулся и направился в место с высокой концентрацией приличного люда — в паб «Три метлы». На его вкус, там было до ужаса скучно и правильно, а из неприличного — только цены на сливочное пиво. Но делать было нечего: нужно сейчас узнать последние новости, чтобы «держать нос по ветру». В этот вечер, похоже, сама удача благоволила ему. В баре было много народу, но при этом кое-где виднелись свободные места. Сирона, принимая от него заказ на огневиски, не вгляделась в нового посетителя, и Виктор, получив свой заказ, быстро отошел от стойки, стараясь слиться с толпой. Однако далеко уйти не вышло. Места быстро разобрали, и единственный свободный столик был рядом с барной стойкой. Сев спиной к владелице заведения, Руквуд, потягивая напиток, прислушивался к толпе. Справа от него школьники обсуждали каких-то Себастьяна и Оминиса и их похождения в запретной секции. Виктор хмыкнул — он и сам будучи студентом любил нарушать школьные правила и шастать в библиотеку после отбоя в поисках новых заклинаний. Подростки не меняются. Быстро потеряв интерес к школьникам, он переключил внимание на столик впереди. Там какой-то деревенский мужчина с напарником обсуждали проникновение в подвал и кражу растения. Руквуд было заинтересовался ими, но тут позади него послышался до боли знакомый голос. — Привет, Сирона! — Виктор замер. Он спиной почувствовал, как позади него отодвинулся стул и на него опустилась женщина. Стук кружки по барной стойке. — За счет заведения! — Смех Райан. И Матильды Уизли. Виктор сидел не шевелясь. Голос рыжей женщины поднял в нем волну воспоминаний из прошлого. Сколько раз он получал от нее выговоры в школе, сколько раз он наблюдал ее довольное лицо, когда получал нагоняи от профессоров; как он в своих фантазиях в отместку трахал ее прямо у директорской кафедры на глазах у всех, как свободно он вздохнул после ее выпуска! Правда, должен признаться, стало немного скучно. В следующий раз он увидел ее с мужем в лагере браконьеров. Супруг оказался не настолько правильным, и отцу Виктора удалось заключить с ним сделку, откупиться от министерства. Юный Руквуд, наблюдавший за «работой» отца в приоткрытую дверь, наслаждался растерянным и озлобленным видом Матильды, которая ничего не смогла поделать. Но парень еще тогда отметил про себя, что Уизли отлично выглядит. Как раз в его вкусе. Не была бы она такой сукой и «по ту сторону баррикад»… И вот, спустя несколько лет, их дорожки снова пересеклись. Виктор сидел за своим столиком, борясь с искушением повернуться и посмотреть на Матильду. Сильно ли она изменилась? Испугается ли, увидев его? Но он не стал так рисковать, а прислушался к разговору. Матильда жаловалась на Блэка и недостаток финансирования. И тут его словно молнией прошибло. Значит, Хогвартсу нужны деньги? Очень вовремя! И у Руквуда созрел, как он думал, гениальный план.

***

Выражение лица Матильды было непередаваемым, когда она увидела его у входа в Хогвартс. Виктор откровенно потешался над ситуацией. Он никогда бы не подумал, что строгая, правильная и чопорная Уизли может быть такой растерянной и не находить себе места. Мужчина внутренне возликовал. Наконец-то шанс отомстить за все годы школьных издевательств! Но вот чего он не ожидал, так того, что Матильда, оказывается, все еще привлекает его физически. Надо отдать должное, фигура у нее была что надо. Волнующие изгибы, неспешная, соблазнительная походка, мерцающие в свете факелов рыжие волосы… Но самое главное — ее аура неприступности. От женщины веяло строгостью и превосходством, и Руквуду отчаянно хотелось взять над ней верх, подчинить себе эту Снежную Королеву, хотя бы на время почувствовать над ней власть. Находясь у нее в кабинете, он изо всех сил сохранял беспечный вид. Однако разговор с Матильдой раздражал его. Особенно ее упертость и «правильность». Деньги есть деньги, какого черта эта женщина отказывается от них? Руквуд быстро терял терпение рядом с ней. Терпение и самообладание. Окончально его добило то, что Уизли, не взяв деньги, указала ему на дверь. Виктор не мог точно сказать, что его сподвигло сократить дистанцию с этой раздражающей женщиной. Он словно пытался вжать свои слова прямо ей в мозг, чтобы она наконец согласилась. — У меня есть деньги, которые тебе нужны. Прими их, Матильда. — Его голос стал ниже, и он ещё сильнее склонился к ней, практически касаясь её лица своим. А потом — невесомое касание ее языка к его губе… и Руквуду снесло крышу. Он давно уже не трахался так отчаянно, с таким огромным удовольствием. Этот секс на грани был самым ярким в его жизни. Каждую секунду он жадно стискивал Матильду в своих объятьях, внутренне готовый услышать «Нет!». Он знал, что остановится. Что прекратит все, стоит только услышать приказ от нее. Но, к его удивлению, Уизли не только не отказала ему, да еще сама подалась в ответ на его действия. Это опьяняло похлеще огневиски. От ее ласк он чувствовал себя «на грани», а в голове помутилось от желания, словно он спермотоксикозный подросток. Ему льстило то, какой она была податливой. Его заводили еще сильнее ее едкие комментарии насчет денег и его упорности. А после окончания он не хотел отпускать ее тело никогда. Эта разрядка немного отрезвила его. Руквуд вспомнил, зачем, собственно, он пришел в школу. Поразившись «аппетитом» школы, он все же дал часть суммы. И уже собрался было трансгрессировать в лагерь и обратно, но ему пришла в голову мысль: «А что если Матильда сама за мной побегает?» На это ему было бы интересно посмотреть. — Остальное заберешь позднее. Виктор, в предвкушении еще одного свидания, покинул Хогвартс.

***

Но стоило догадаться, что эта несносная женщина сделает так, как ей взбредет в голову. Руквуд отчитывал своих браконьеров в Запретном лесу. Какие-то девчонки напали на их точку отлова животных и выпустили всех лунтелят. Мало того, пара его парней получили серьезные травмы и валялись без сознания, а еще одного «развеяло по ветру», как выразились до смерти напуганные оставшиеся парни. Что б их черт побрал! Разборки заняли всю ночь, и только под утро злой и уставший главарь ввалился в лагерь. Рядом с ним тут же материализовался Харлоу. — Привет! Представляешь, тут у нас ночью проникновение в лагерь было. — Он довольно потянулся, будто только вылез из кровати. — Говорят, женщина попалась. Пойдем, посмотрим! Вдруг красотка? Но главарю было не до этого. — Дай мне пожрать хоть, с вечера голодный, — Руквуд не спешил заниматься какой-то воришкой. — Посидит еще часок, сговорчивее будет. Лучше ими займись. — Главарь кивнул на остатки группы браконьеров, тащившихся за ним. Но когда он спустился в подвал и увидел за решеткой Матильду Уизли, шок обуял его. «Какого черта, женщина?», «Ты совсем сдурела?», «А ну отпусти ее, ты, скотина!» — эти и множество других вопросов бились в голове Виктора. За один только внешний вид заместителя директора он был готов вырвать всем глотки. Но не зря он столько лет был главарем банды — умение держать все под контролем взяло верх. Сделав вид, что ему совершенно наплевать на женщину, Руквуд решил разыграть карту «Думайте, кого ловите!». Но тут влез Харлоу со своим замечанием, только сильнее выбесив. «Да будь ты неладен!» — Послушай сюда. — Руквуд вплотную подошел к «правой руке», решив давить авторитетом. — Что было — то было. Теперь она — заместитель директора. Я в душе не ебу, что она тут забыла, и хочу поскорее вышвырнуть ее за границы моего лагеря, пока сюда не сбежались школьные и министерские шавки. Уяснил? — грозно закончил Виктор. Матильду нужно было срочно увести куда подальше, а потом уже разбираться с бандой. Не глядя ни на озадаченного Харлоу, ни на Уизли, Виктор шел вперед. Внезапное желание скрыть ее ото всех и защитить ударило под дых. «Твою мать, я что, переживаю за нее?». Нет-нет, не за нее конечно же. За свой план внедрения в высшее общество. Если эта тонкая ниточка — общение с Матильдой — разорвется, то придется придумывать более хитроумный план. Нужно поговорить с ней. Виктор остановился у тропинки, ожидая женщину. — Матильда, послушай… — но она только вырвала свою палочку. Уизли явно не была настроена на беседу. Перепалка между ними никак не заканчивалась, Руквуд всеми силами, правдами и неправдами старался утихомирить разбушевавшуюся женщину. Пару раз он порывался плюнуть на все и послать ее восвояси, но руки так и тянулись схватить эту несносную рыжую бестию и никуда не отпускать. А когда она достигла границы барьера, Виктор, действуя чисто рефлекторно, схватил ее за локоть, и они трансгрессировали в окрестности Хогвартса.

Матильда.

Матильда почувствовала хватку Виктора, но уже было поздно. Они оба оказались недалеко от школы. Отделаться от Руквуда не удалось, и Уизли, раздраженно скинув его руку, направилась в замок, не обращая внимание на его оклики. Мысленно женщина ругала саму себя на чем свет стоит. Зачем она туда сунулась, да еще так безрассудно? Неужели нельзя было в приватном разговоре попросить Сирону отправить письмо Руквуду с местом встречи? Сейчас Матильда поражалась сама себе. Ведь было столько логичных, а главное безопасных способов связаться с Руквудом, но нет! Она выбрала самый идиотский, словно у нее в голове хлебушек. В глубине души она знала, почему поступила именно так, но ни в какую не желала признаваться себе. Ей хотелось увидеть Руквуда: воспоминания о вечере страсти, когда она снова почувствовала себя желанной женщиной во власти мужчины, не давали ей покоя. И это запретное желание отключило ее голову, позволив кинуться в омут. Уизли рвалась к Виктору, летела как мотылек на огонь… и в итоге сожгла себе крылья. Подобная страсть может быть оправдана только в молодости, но не сейчас. Матильда Уизли — взрослая женщина, да, не обремененная узами брака, но она профессор! Заместитель директора! А бегает за мужчиной, да еще младше нее на два года! Ей сейчас было ужасно стыдно перед ним, перед самой собой, перед всем миром. Хотелось провалиться под землю. Но она направлялась в школу, нужно было в комнату, в душ. Смыть хотя бы грязь. Позор же она не отмоет никогда. — Матильда, да постой же! — Увязавшийся за ней Руквуд был сейчас воплощением ее стыда. — Давай поговорим! — Нам не о чем разговаривать! Уверяю тебя, — резко остановившись, Матильда развернулась и посмотрела прямо ему в глаза, — это наша последняя встреча. Виктора же подобное положение дел не устраивало. План трещал по швам. Ниточка рвалась. Нужно было добиться от Матильды объяснений. — Хотя бы объясни в чем дело! Почему ты заявилась в лагерь, не сообщив предварительно? Да и зачем вообще пришла прямо в логово? Я бы сам тебя встретил в любом месте! — И снова он ухватил ее за локоть. Матильда вздохнула, остановилась и поведала ему про Блэка, про его проницательные догадки, про то, что сама Уизли не хотела рассказывать ему, что деньги от Руквуда, тогда бы директор решил, что она переспала с главарем браконьеров в обмен на галлеоны. А прослыть профессором, получающим деньги в обмен на секс ей не хотелось. Виктор ошарашенно слушал весь рассказ и не понимал женщину. — Ты могла бы сказать, что твои любовные похождения никак не связаны с финансированием школы. И это не его дело, где ты взяла деньги. — Могла бы, но промолчала, — огрызнулась Матильда. Рассуждения Руквуда были настолько ясными и логичными, что Уизли диву давалась своему идиотизму. — Тем более, что мы условились о табличке с благодарностями для меня в общем зале. Матильда вспыхнула от удивления. — Никаких договоренностей не было! Я вообще пыталась вышвырнуть тебя из кабинета!

Матильда и Руквуд.

Виктор скрипнул зубами от злости. Действительно, профессор ничего подобного ему не обещала. Теперь ему была понятна причина, по которой она скрыла все от Блэка. Однако бандиту нужна была огласка. Главный браконьер волшебного мира, пожертвовавший внушительную сумму денег школе… Поднимется волна возмущения среди чистокровных семей, на него будут смотреть с непониманием. И на Блэка, принявшего от него деньги. Да, нужно будет обязательно пропихнуть эту новость в газеты, о нем обязательно заговорят! А там еще одно финансовое вливание, которое примут уже лучше… Возможно, шаг за шагом, через школу он улучшит свою репутацию… Таков был его план, и если Блэк еще мог взбрыкнуть и не принять его деньги, то рыжая зазноба уже это сделала. Осталось уговорить ее рассказать об этом всем. Так, в молчании, Матильда и Виктор дошли до замка. Уизли проклинала саму себя, Руквуд продумывал варианты плана. Остановившись у главных ворот, заместитель директора повернулась и произнесла: — Дальше тебе нельзя. Оставь меня в покое, Виктор, — вздохнув и даже не взглянув на него, она проскользнула внутрь замка. Уже было время после отбоя и в главном холле стояла звенящая тишина. Руквуд впервые сделал так, как хотел другой человек. Он не стал преследовать ее, добиваться ответа и давить на женщину. Впервые в жизни Виктор наступил себе на горло и отложил все планы и намерения. В самом паршивом настроении мужчина вернулся в лагерь. У него еще есть шанс все исправить, но не сейчас.