Ссадины

Светлые пряди закрывали его лицо, пока он обрабатывал мои раны. Хотя они вовсе не нуждались в сторонней помощи — простые царапины проходят сами, — я не могла сказать это Каину. Не хотелось прерывать этот момент заботы с его стороны. Что-то внутри меня трепетало, когда он проходился ваткой по моим ушибам. Лунный свет переливался на его волосах, делая их ещё более белоснежными. — Зачем ты делаешь это? — стараясь сохранять спокойствие, произнесла я. — Я? Да так... захотелось. - отозвался он, не отрывая взгляда от моих рук. Я чувствовала его смущение всеми фибрами души. Казалось, ангелы слишком возвышены над нами, и такие эмоции им не знакомы. Что-то в нем было неправильно. У ангелов не горят глаза красным, они не привязываются к смертным. И вообще, они совершенно другие — такие, как, например, Анхея. Анхея похожа на настоящего ангела: высокомерная и строгая. Кем же на самом деле был Каин? — О чём задумалась? — голос ангела вырвал меня из пучины собственных мыслей. Светлые пряди больше не закрывали его лицо, и я могла разглядеть некое удивление. В библиотеке было прохладно и я заметила, что когда он говорил изо рта клубился пар. Эта мелочь делала его похожим на человека. Он дашит как мы, пьёт, ест, устаёт. Совсем как человек. — Да так, о книге, — соврала я. Он мне не поверил. Я и сама бы себе не поверила. На его лице появилась ухмылка, которую мне тотчас захотелось стереть. Но ещё сильнее я желала коснуться его, хотелось прижаться ближе, согреться в его объятиях. Однако я не могла себе этого позволить, а потому сжала руки, до боли впиваясь ногтями в ладони. — Ну что же ты такое делаешь? Я так старался! — с наигранным разочарованием произнёс пернатый, хватая мои руки. Он разжал мои пальцы и снова прошёлся по ссадинам ваткой, смоченной в перекиси. Он так крепко сжал мою руку, будто пытался запечатлеть её в памяти. Его губы, холодные и лёгкие, прикоснулись к следам от моих ногтей, и я почувствовала, как его дыхание стало глубоким и тяжёлым, словно он сам был не готов к этому моменту. Я не могла понять, что заставило его сделать это — не хотелось бы разгадывать его тайны. Но когда он притянул мою руку к своему лицу, я ощутила, как каждое его прикосновение было полным признанием. Его губы коснулись моих следов, и вдруг я поняла — эти прикосновения не были случайными. Он искал в них что-то, как я искала в его глазах.. Я попыталась одёрнуть руку, но хватка была слишком сильной. А он, вместо того чтобы прекратить, продолжил целовать мои ладони. Моё терпение было на грани, а прохладные губы ангела выбивали из меня последние силы на сопротивление. Когда его губы коснулись моего запястья, мой разум окончательно поплыл. Влияло ли полнолуние на моё умение здраво мыслить или это незримые чары ангела? Не знаю. Я потянулась к парню свободной рукой и зарылась пальцами в его светлые волосы, заставляя на секунду остановиться. Этого мгновения мне было достаточно. Я продвинулась ближе, чтобы наконец поцеловать его, но его голову посетили те же мысли. Мы сблизились слишком быстро и... столкнулись лбами. Для комичности не хватало только летящих в разные стороны искр. От неловкости ситуации я должна была залиться краской и смутиться, но что-то пошло не по плану. Вместо смущения я рассмеялась, а Каин подхватил мой звонкий смех. Его голос звучал мягко, обволакивая пространство вокруг. — Ты решила мне череп проломить? Это какой-то новый бойцовский приём? — задыхаясь от смеха, произнёс ангел. Я никогда ещё не видела, чтобы он смеялся. Он и улыбался редко, а тут хохочет вовсю. Мне повезло видеть его таким. — Я не совсем с ума сошла. Тебе на регенерацию понадобилось бы несколько минут, если бы я вообще смогла нанести тебе увечья. — То есть ты не специально? Не хотела столкнуться лбами? Тогда чего же ты хотела, Лэйн? Смех стих, и на его лице вновь появилась эта ухмылка. Так бы и придушила. В приглушенном свете он выглядел особенно прекрасно, я могла бы рассматривать его черты часами. — Хочешь выбить из меня чистосердечное? — стараясь сохранять строгий тон, проговорила я. — Нет, правда, чего ты хотела? Признайся. Сказать ему, что я хотела его поцеловать? Ну уж нет, момент упущен. Я себе не могу признаться в этом, а ему — тем более. Но почему, когда он говорит, у меня возникает странное чувство, словно он знает меня лучше, чем я сама? Словно мы знакомы дольше пары недель. — Как давно мы знакомы? Теперь исчезла и ухмылка. Его лицо посетила новая эмоция — удивление. — Пару недель, а что? — Каин, почему у меня ощущение, что это не первая наша встреча? Я знаю тебя намного дольше. Иначе я никак не могу объяснить, почему рядом с тобой я ощущаю этот покой и уверенность. Скажи честно, ты знал меня до разлома? — Лэйн, ты должна сама вспомнить. Я не должен давать тебе подсказок. И говорить об этом здесь нельзя — остальные ни о чём не догадываются. Снова загадки. Я устала пытаться выведывать правду по крупицам. Присутствует желание биться головой о стену, чтобы заставить свой бесполезный мозг работать. Но вместо этого я придвигаюсь к ангелу ближе и опускаю голову ему на грудь. Он дышит ровно, сомневается несколько секунд, а затем заключает меня в объятия, закрывая от холода библиотеки. Я чувствую как мягкие перья окутывают нас и по телу разливается приятное тепло. Перевод книги снова сближает нас. — Скажи хотя бы, кем мы были друг для друга? — ангел снова мнётся в нерешительности. — Каин? — Ты любила меня, — на выдохе говорит ангел. — А ты меня? Судя по тому, как сбилось его дыхание, эти слова давались ему тяжело. — А я до сих пор тебя люблю. От этих слов я теряю возможность дышать. Теперь всё обрело смысл. Я знала, что мы связаны, но не догадывалась, насколько. Все эти мгновения, когда мои пальцы тянулись к нему, когда мои глаза искали его среди всех, вдруг приобрели смысл. Я не просто так чувствовала этот внутренний зов — он был частью чего-то большего, чего я раньше не могла понять. И теперь, в его объятиях, я поняла, что это не случайность. Старая я, та часть меня, что потерялась в памяти, любила его. Теперь стало ясно, почему он первым прилетел на мой зов, когда кто-то ворвался в поместье. Нас связывало нечто большее. — Каин, я... — он прислоняет палец к моим губам, не давая договорить. — Тише, не говори того, в чем не уверена. Я не хочу на тебя давить. Я никуда не уйду и буду ждать столько, сколько потребуется. От этой реплики на душе скребли кошки. Как мне объяснить ему, что отсутствие воспоминаний за последние три года никак не мешает моим чувствам? Я не могу больше ждать, поэтому, не думая, перехватываю его руку и прижимаю её к своей щеке, словно пытаясь удержать возникшую между нами связь, ощутить тепло, которое дарит мне лишь он. Собираю расплывающиеся мысли в кучу и, наконец, озвучиваю свои чувства: — Каин, я люблю тебя. Даже если моя память меня подводит, я прекрасно осознаю свои чувства. Он долго смотрит на меня. Глаза вновь пылают красным. Создаётся впечатление, словно он пытается заглянуть вглубь моего сознания и понять, насколько правдивы мои слова. Я жду от него какой-то реакции, жду, что он что-то скажет, но он молчит. Просто смотрит, проводит длинными пальцами по щеке, убирает упавшие на лицо пряди, очерчивает контур скулы, касается моих губ. Как будто он пытается убедиться в реальности происходящего, убедиться, что это не сон. Я первой решаюсь нарушить тишину: — Почему ты молчишь? — Я даже не знаю, что сказать. Я знал, конечно, что неотразим, но в прошлый раз мне пришлось дольше добиваться твоего внимания. — Ты добивался моего внимания? Что? — я снова начинаю смеяться. — Быть такого не может! — Тебе многое предстоит вспомнить, Лэйн. Но я рад, что наши чувства не изменились. Наверное, это единственная вещь в мире, которую я бы ни за что не хотел изменить. Я снова тянусь к губам парня за поцелуем, и на этот раз всё выходит идеально. Его губы холодные и мягкие, и я знаю, что они касаются моих не в первый и не в последний раз. Всё, что происходит дальше, не так важно, как этот момент. Сейчас я осознаю, что какой бы итог нас ни ожидал — я всегда могу рассчитывать на Каина. На моей стороне всегда есть он, а остальные не имеют значения.