Трёхглавый змей: Хранители

      С утра первым делом они привели своё убежище в порядок. Себастьян растопил печь, и тепло постепенно начало разливаться по дому. Оминис, как всегда, был сосредоточен и методичен, он находил утешение в мелких, рутинных делах. Мара, всё ещё слегка разбитая, помогала как могла, больше наблюдая за их действиями, чем участвуя.       Дом быстро наполнился теплом и запахами еды. Они позавтракали в столовой, на этот раз совершенно не обращая внимания на странности. У них было и без того достаточно других проблем. Кроме того, здесь было хоть какое-то подобие нормальности, и никто не хотел нарушать этот хрупкий баланс. Когда стол был убран, а посуда вымыта, ребята остались сидеть за ним, обдумывая свои дальнейшие действия.       Себастьян, как всегда, был первым, кто заговорил.       — Единственное, что у нас есть, — это доктор из Больницы Святого Мунго, — мрачно произнёс он, наклонившись вперёд и положив локти на стол. — И он вряд ли заговорит добровольно. Даже если мы его найдём, он ведь не сядет перед нами и не станет рассказывать всё, что знает.       Мара и Оминис молча кивнули. В голове у каждого роились мысли, но конкретного плана не было.       — И мы не можем просто ворваться в больницу и схватить его, — продолжал Себастьян, хмурясь. — Это слишком рискованно, раз уж мы в розыске.       — Согласен, — медленно протянул Оминис, играя с ложкой в руках. — Если он хоть как-то связан с Хранителями, а мы уверены, что так и есть, он будет начеку. Он может быть подготовлен к любым уловкам, заклинаниям, даже пыткам.       — Какие у нас есть варианты? — Мара принялась выкладывать ложки вряд. — Выяснить, где он живёт? Подкараулить его дома? Заманить в тёмный переулок?        — Это всё не имеет смысла, если мы не сможем достать из него информацию.        — Ладно, мы не можем терять времени, — сказала она решительно, хотя внутри всё сжималось от сомнений. — Нужно начать тренировки прямо сейчас.       Себастьян приподнял бровь, но затем кивнул, его лицо стало серьёзным.       — Ты хочешь, чтобы я попробовал на тебе? — уточнил он, прислушиваясь к её тону.       — Да, — кивнула Мара, стараясь не показывать беспокойства. — Лучше сразу переходить к делу.       — Ладно, — он посмотрел на неё внимательно, но немного нервно. — Я понимаю, что нам нужно уметь преодолевать сопротивление, но пока что… дай мне просто войти. Расслабься.       Мара усмехнулась, пытаясь снять напряжение. Легко сказать — расслабиться, когда тебе собираются залезть в голову.       Она закрыла глаза, стараясь думать о чём-то нейтральном. Не то, что бы ей было, что скрывать от Себастьяна, но ей всё равно не хотелось, что бы он увидел что-нибудь постыдное. Себастьян поднял палочку, направив её на Мару. Он глубоко вздохнул, его взгляд сфокусировался, а голос прозвучал почти шёпотом.       — Легилименс.       Мара почувствовала, как нечто невидимое касается её разума. Но, несмотря на попытку Себастьяна пробраться глубже, это ощущение быстро исчезло, растворившись в пустоте. Она открыла глаза и заметила разочарованное выражение на его лице.       — Ничего, — выдохнул он, опустив палочку. — Я не могу пробиться. Пытаюсь, но словно натыкаюсь на невидимую стену.       — Дай я попробую на тебе, — предложила Мара, поднимая палочку.       Себастьян сел прямо, скрестив руки на груди.       — Хорошо. Я готов.       Мара вздохнула, направила палочку, сосредоточившись на его лице. Она постаралась вложить в заклинание как можно больше концентрации, когда произнесла:       — Легилименс.       Сначала ничего не произошло. Только её собственное дыхание и биение сердца гулко отдавалось в ушах. Но спустя несколько секунд Мара увидела перед собой неясные образы. Вспышки цвета, тени, неразборчивые, смутные силуэты. На мгновение ей показалось, что она видит что-то вроде сцен из прошлого — возможно, школьный коридор или кабинет. Но как только она попыталась сосредоточиться и углубиться, её словно оттолкнуло назад, и всё исчезло.       — Чёрт, — прошептала она, опуская палочку и отводя взгляд в сторону. — Я видела что-то... но ничего чёткого. Как только я попыталась пройти дальше, меня выбросило.       Себастьян потёр лицо рукой, очевидно тоже разочарованный.       — Может быть, мы слишком напрягаемся? — пробормотал он, посмотрев на Оминиса. — Я не понимаю, как это вообще работает. Мы не можем прорваться сквозь… что-то.       — Это сложно, — ответил Оминис, его голос звучал ровно, хотя выражение лица оставалось напряжённым. — Легилименция требует огромной концентрации и, возможно, интуиции. Но, может, есть что-то, что вы упускаете. Вам нужно научиться чувствовать мысли другого человека, а не просто пытаться прорваться сквозь барьер. Вы оба пытаетесь подавить сознание другого, а не взаимодействовать с ним.       Мара и Себастьян переглянулись.       — Ну а ты попробуй, если такой умный, — не сдержавшись, фыркнул Себастьян.       — Я бы попробовал, — язвительно ответил Оминис, поджимая губы. — Но как слепой может увидеть мысли?

***

      Весь день они провели в тщетных попытках научиться легилименции. Но это было похоже на попытку ухватить дым руками: мысли становились расплывчатыми, образы неясными, как будто они проскальзывали мимо них. С каждым часом надежда, что у них получится, уменьшалась.       Мара начала нервничать, поднимая палочку снова и снова, но каждый раз её усилия приводили к тому же результату — ничего. Себастьян тоже был мрачен, хотя старался сохранять спокойствие и не показывать раздражение.       — Может, мы просто убьем его и допросим труп? —  Проворчал он, раздосадованно бросая палочку на стол.       — Великолепный план, Себастьян. — Саркастично подбодрил его Оминис. — Надёжный, как швейцарские часы.        — Он не лишён смысла. — Мара помассировала виски. — Но всё же, оставим его на крайний случай.       Профессор Вульф появился, как и обещал, ровно в полночь. Хлопок трансгрессии прозвучал в тишине, и его фигура возникла в углу комнаты. Он выглядел уставшим, но, несмотря на это, его глаза были насторожены и сосредоточены.        Мара, Себастьян и Оминис сидели за большим столом в столовой, окружённые остатками ужина и свитками, на которых они пытались писать какие-то заметки о своих планах. Весь вечер они потратили на обсуждение того, как захватить доктора, но чем больше они думали об этом, тем меньше у них оставалось чётких решений.       — Доброй ночи, — произнёс Вульф, когда все трое подняли на него глаза. Его голос был глубоким, и в нём чувствовалось напряжение.       Мара была первой, кто заговорил.       — Мы много думали о том, как достать информацию о Хранителях, — начала она. — У нас есть зацепка.       Она коротко рассказала про доктора, избегая деталей. Она так и не рассказала Вульфу ни про Хранителей Рэкхема, ни про Исидору. Лишь упомянула, что доктор сказал нечто странное, из-за чего она сразу поняла, что он знает о том, что у неё есть Дар Древней магии.        — Мы планируем схватить его, — продолжил Оминис, откинувшись на спинку стула. — Нам нужно… заставить его говорить.       Вульф задумчиво кивнул, его взгляд стал немного жёстче.       — Заставить, значит… — протянул он и продолжил очень осторожно. — Раз уж… вы уже объявлены преступниками и скрываетесь от властей… использование "Империо" не сделает вашу ситуацию хуже.        В воздухе на мгновение повисла напряжённая тишина.       — Нет! — отрезал Оминис, выпрямившись. Его голос был холоден и полон категоричности. — Мы не будем использовать непростительные заклятия.       Себастьяну и Маре оставалось только молча кивнуть. Вульф внимательно посмотрел на них, его взгляд скользнул по их лицам, и на мгновение в его глазах мелькнуло понимание. Он не стал ничего говорить вслух, но по его лицу было ясно, что он догадывается о причине их отказа.       — Что ж, — профессор не стал настаивать. — Если "Империо" не подходит, то остаётся единственный способ — легилименция. И это вполне разумный вариант. У вас есть зацепка, и это хорошо. Легилименция может помочь вам выудить информацию… если вы сможете её освоить.       Он сделал паузу, а затем добавил:       — К счастью, я как раз довольно неплох в легилименции и могу научить вас.       Мара встрепенулась, её глаза сверкнули в тусклом свете свечей. Себастьян поднял взгляд и, кажется, немного оживился.       — Если Вы обладаете навыком лигилименции, — неуверенно начал он. — Может, Вы сами сможете провести допрос? Вы опытнее нас.       Вульф вздохнул, слегка пожав плечами.       — Я не могу так рисковать, — твёрдо ответил он. — Если что-то пойдёт не так, и Хранители узнают обо мне, это будет катастрофой. Я должен оставаться в тени, быть вашим козырем в рукаве. Если я раскроюсь раньше времени, то всё, что мы планируем, рухнет. Вы трое — на передовой, но я должен оставаться за кулисами.       Ребята молчали. Они понимали, что Вульф прав, но это не облегчало ситуацию.       — Хорошо, — сказала наконец Мара, сложив руки на столе. — Значит, мы будем продолжать тренироваться.        Вульф кивнул, и его голос снова стал деловым.       — Как зовут вашего доктора? И в каком отделении он работает?       — Его зовут Эдвин Стоквелл, — ответил Себастьян. — Он работает в отделении повреждений от заклятий. Именно он лечил Анну в прошлом году.       — Отлично, — ответил Вульф. — Я выясню всё, что можно, о его графике и о том, когда он будет дежурить один. Нам нужно подловить момент, когда никто не будет мешать.       Он поднялся и принялся ходить по столовой.        — Легилименция — это не магия в привычном для вас понимании, — начал он привычным преподавательским тоном. — Это не заклинание, не что-то, что можно выучить по книгам. Это искусство погружения в чужие мысли. Это сродни медитации, когда вы соединяете своё сознание с сознанием другого человека и пытаетесь прочувствовать его мысли, воспоминания, как если бы они были вашими. И не взламывать их, а осторожно пробираться внутрь.       Себастьян нахмурился, не вполне понимая, как такое вообще возможно. Мара напротив, сосредоточенно кивнула, а Оминис поднял голову, прислушиваясь к каждому слову.       — Легилименция требует, прежде всего, осознанности и контроля. Здесь не понадобится палочка или слова заклинаний. Всё происходит внутри вас. Вам нужно проникнуть в сознание другого человека, но не силой. Прежде чем пытаться узнать чужие мысли, вы должны научиться «слушать» его разум. Это как открыть дверь, не взламывая замок, а повернув ручку — вам нужно просто понять, как это сделать.       Вульф сделал шаг вперёд, приближаясь к Себастьяну.       — Ты хочешь попробовать первым? — спросил он, окинув его оценивающим взглядом.       Себастьян на мгновение замялся, но затем кивнул и встал, уверенно выпрямив спину.       — Хорошо. Сначала я объясню, что нужно делать. — Вульф встал перед ним, сложив руки за спиной. — Смотри мне в глаза. Теперь сосредоточься на том, чтобы полностью очистить своё сознание от всех отвлекающих мыслей. Забудь обо всём вокруг. Единственное, что должно остаться в твоём сознании — это я. Забудь об окружающем мире, о своих эмоциях, о том, что ты здесь стоишь. Ты и я, наши разумы, должны стать связаны. Это первый шаг — создать ментальный мост между твоим сознанием и моим.       Себастьян нервно сглотнул, но старался следовать инструкциям. Его глаза напряглись, когда он вглядывался в тёмные зрачки в центре гипнотизирующе-синих глаз Вульфа, как будто пытался пройти сквозь них вглубь разума профессора.       — Расслабься, — мягко сказал Вульф, заметив напряжение на его лице. — Легилименция не терпит напряжённости. Чем больше ты пытаешься, тем сильнее будешь закрывать сам себе путь. Здесь не нужна сила, Себастьян.       Он замолчал, давая Себастьяну время сосредоточиться. Комната наполнилась тишиной, в которой слышно было только потрескивание огня в камине и приглушённое дыхание ребят. Оминис и Мара наблюдали за процессом, не решаясь вмешаться.       — Почувствуй мой разум, — продолжал Вульф тихим, спокойным голосом. — Ты не должен лезть ко мне в голову. Ты должен почувствовать моё присутствие. Моя аура, мои мысли, мои чувства — всё это рядом, и тебе нужно научиться это ощущать.       Себастьян выдохнул, пытаясь расслабить мышцы шеи и плеч. Ему казалось, что весь этот процесс невероятно абстрактен, что ничего не происходит. Но постепенно, чем дольше он смотрел в глаза Вульфа, тем сильнее чувствовал… нечто. Нечто похожее на туман, который разливался между ними. Он не мог точно сказать, что это — воспоминания, чувства или просто присутствие Вульфа, но в этот момент Себастьян понял, что не просто смотрит на профессора, а чувствует его присутствие внутри своего сознания.       — Хорошо, — тихо произнёс Вульф. — Ты начал чувствовать меня, Себастьян. Теперь сделай следующий шаг. Позволь своему сознанию мягко соединиться с моим, как будто ты открываешь дверь. Но не используй силу. Просто толкни дверь в мою сторону.       Себастьян закрыл глаза на несколько секунд, затем снова открыл их. Его дыхание стало ровнее. Он сосредоточился на том, чтобы не давить, а просто позволить своему разуму соприкоснуться с разумом Вульфа. Как только он это сделал, внутри его головы возникло лёгкое ощущение тепла, как будто он прикоснулся к чему-то мягкому и невесомому. Перед его глазами промелькнул какой-то неясный образ — вспышка света, что-то тёплое, похожее на детское воспоминание, но он не успел ухватиться за это, как его сознание тут же выкинуло обратно.       — Достаточно. — Мягко сказал профессор. — Ты понял, как это работает. А теперь мне пора возвращаться в Хогвартс, пока никто не заметил моего отсутствия. Тренируйтесь.       С этими словами, не дав им больше ничего сказать или спросить, он трансгрессировал.