Трёхглавый змей: Хранители

      Занятия по трансгрессии всегда вызывали у Мары странное чувство. Это было одновременно захватывающе и пугающе. Особенно после того, как её неожиданно выбросило в Запретный лес, что вызвало волну волнений как среди студентов, так и среди преподавателей. Никто не мог объяснить, как она нарушила защитные чары Хогвартса, и этот случай только прибавил к её репутации новую порцию слухов и разговоров. Мистер Треверс обещал разобраться, но так ни разу и не заговорил с ней на эту тему.       — Всем внимание! — Голос Седрика Тревеса разносился по Большому Залу. Он стоял в центре, его спина была прямая, а руки сложены за спиной. — Сегодня у нас последнее тренировочное занятие перед экзаменом, который вы будете сдавать после каникул. Пожалуйста, напомню: ваши движения должны быть точными. Трансгрессия требует не только волшебной силы, но и абсолютной концентрации.       Мара, стоя у своего обруча, обвела взглядом остальных студентов. Класс был немногочисленным, но всё равно все вокруг выглядели более уверенными, чем она. Ближайший к ней студент, Амит Таккар, глубоко вздохнул и с лёгким усилием переместился в воздухе. Появился он чуть сбоку от центра обруча, но всё же почти идеально.       — Хорошо, Амит, но чуть точнее в следующий раз, — коротко прокомментировал Тревес, качнув головой, и его взгляд скользнул к Оминису, который стоял чуть в стороне.       Оминис, несмотря на свои проблемы со зрением, был первым из студентов, кто достиг совершенства в искусстве трансгрессии. Он с лёгкостью выполнял движение, словно это было что-то естественное для него. Каждый раз, когда он исчезал в пространстве, появлялся вновь он ровно в центре своего обруча, как будто занимался этим всю свою жизнь.       — Великолепно, мистер Мракс, как всегда, — произнёс Тревес, явно впечатлённый его точностью. — У вас поистине талант.       — Спасибо, — Оминис склонил голову вежливо, но без всякой эмоции в голосе. Он всё ещё помнил самое первое занятие, и до сих пор не простил Тревесу пренебрежительное к нему отношение.        Себастьян, стоявший немного в стороне, раздражённо сжал кулаки. Ему ещё предстояло повторить успех Оминиса. Себастьян всегда был отличником в практической магии, но что-то с трансгрессией у него не складывалось так гладко, как хотелось бы. Он перенапрягался, из-за чего оказывался вне обруча или вовсе ударялся о стены зала.       — Соберись, Себастьян, — подбодрил он сам себя, сжав зубы и с усилием направив свои мысли в одно русло.       — Постарайтесь расслабиться, мистер Сэллоу, — посоветовал Тревес, заметив его напряжённое состояние. — Трансгрессия — это не только магия, но и правильное внутреннее состояние. Позвольте своему разуму стать частью пространства.              Мара внимательно наблюдала за их попытками, но сама никак не могла собраться с духом. Её руки нервно перебирали край мантии, а внутреннее беспокойство не давало сосредоточиться. Она боялась, что в этот раз трансгрессирует вообще на другой край света и не сможет вернуться. Ей казалось, что Тревес смотрит на неё слишком пристально. Каждый раз, когда он поворачивал голову в её сторону, Мара делала вид, что готовится к перемещению. Но стоило ему отвести взгляд, как она возвращалась к своему прежнему состоянию — к нежеланию трансгрессировать.       — Мисс Блэк, — окликнул её Тревес, и его голос был таким мягким, что она даже на мгновение забыла о своих страхах. — Вы сегодня очень нервная. Попробуйте успокоиться. Если потребуется помощь — я здесь.       Она кивнула, но не сделала и шага. В глазах Тревеса блеснуло что-то странное, но он лишь ободряюще улыбнулся и отошёл к другим ученикам, продолжая давать наставления.       Себастьян тем временем снова попробовал. На этот раз он исчез в воздухе и через мгновение оказался чуть в стороне от обруча, едва не задев его краем мантии. Раздражённо закусив губу, он пнул обруч, что заставило Мару невольно усмехнуться.       — Я просто не понимаю, как это у Оминиса получается с первого раза, — проворчал Себастьян, замечая её улыбку. — Он что, с рождения это умел?       — Я слышу, Себастьян, — послышался холодный голос Оминиса, но в нём проскользнула тёплая нотка.       — Да я не это имел в виду, — фыркнул Себастьян, потирая затылок.       Тревес подошёл ближе, его фигура внезапно возникла перед ней, и его голос, как бархат, коснулся её ушей:       — Мисс Блэк, помните: страх — это самый опасный враг. Трансгрессия требует смелости. Вы знаете, что у Вас всё получится.       Мара снова кивнула, с трудом проглотив ком в горле. Ей нужно было просто сделать шаг. Один шаг.       Она почувствовала, как воздух вокруг стал гуще, как будто его стало труднее вдыхать. Сосредоточившись на цели, она шагнула вперёд, ожидая знакомого сдавливающего ощущения.       На какое-то мгновение всё пошло по плану. Она появилась в центре своего обруча. Но через секунду, как только её ноги коснулись земли, что-то пошло не так. Всё вокруг неё замерцало, и её тело снова исчезло, будто её просто выдернули из реальности.       — Мара! — крикнул Себастьян, его голос резанул воздух.       Мара исчезла так же внезапно, как и появилась. Себастьян подался вперёд, не веря своим глазам. Он стоял в оцепенении, глядя на обруч, который вдруг оказался пустым.       Тревес подбежал ближе к кольцу, его лицо побледнело.       — Только не это снова... — пробормотал он, с трудом скрывая беспокойство.       — Что? — выдохнул Себастьян, тревога за Мару захлестнула его с головой. — Сделайте что-нибудь!       — На этот раз я подготовился. — нахмурился Тревес, его взгляд был устремлён в пустоту, где стояла Мара несколько мгновений назад. — На этот раз я подготовился.       Он быстро полез в карман своей мантии и достал что-то небольшое, блестящее на свету — это был странный прибор, напоминающий старинные карманные часы на длинной цепочке. Он поднял их повыше, быстро крутя колёсики настройки сбоку.        — Что вы делаете? — требовательно спросил Себастьян, его голос дрожал от волнения.       — Этот прибор... — Тревес надел устройство на шею. — Он позволяет последовать за тем, кто только что трансгрессировал. Это древнее изобретение. Очень редкое, но крайне опасное.       — Вы собираетесь за ней? — Себастьян нервно посмотрел на него. — Тогда я пойду с Вами.       — Нет! — резко ответил Тревес тоном, не терпящим возражений. — Это слишком опасно. Я сам ни разу не использовал этот прибор, и меня может разорвать на части, если я ошибусь хоть в чём-то. Я не стану рисковать учениками, за которых несу ответственность.       Не дав Себастьяну времени на дальнейшие возражения, Тревес снова покрутил колёсики на своём приборе. Затем он глубоко вдохнул и исчез с громким хлопком. 

***

      Мара оказалась в кромешной тьме. В нос ударил невыносимо отвратительный запах гнили и сырости, перемешанный с чем-то металлическим и едким, как будто тут долгое время что-то разлагалось, что-то, что она не могла распознать. Мара закашлялась, пытаясь выгнать эту мерзоть из лёгких.       Она тут же сунула руку в карман, достала палочку, зажгла свет и замерла, не в силах даже вздохнуть.       Её окружал подвал, от которого исходило холодное, парализующее чувство обречённости. Стены были сырыми, каменными, без окон, и с трещинами, через которые сочилась вода. Пол был грязным и неровным, словно здесь никогда не убирались. В центре комнаты стоял ржавый хирургический стол с железными замками для рук, ног и головы. Он выглядел так, словно не использовался много лет, но это не уменьшало его устрашающего вида.       Вдоль стен стояли металлические стеллажи, заполненные пробирками, склянками и инструментами, о предназначении которых можно было только догадываться. Странные ножи, зажимы, старые и потемневшие от времени, крюки и шипастые цепи — всё это выглядело как что-то, чем могли мучить людей. Казалось, что эта комната была создана для одной единственной цели — боли.       Мара обвела взглядом помещение, её сердце билось как сумасшедшее. В углу, за железной решёткой, она заметила камеру — небольшое пространство с каменной постелью и дырой в полу вместо туалета.        — О, Мерлин... — прошептала она, ощущая, как её кровь стынет от ужаса.       Мара вдруг поняла, что не чувствует привычного потока силы, который был с ней повсюду. В этой комнате не было ни капли Древней Магии. Она не могла её почувствовать, не могла даже тянуться к ней.       Её глаза лихорадочно бегали по комнате в поисках двери, выхода. Везде — только стены, железные решётки и влажные камни. Паникуя, она пыталась понять, что же делать дальше, но прежде, чем смогла осознать весь ужас положения, раздался громкий хлопок.       И из пустоты появился Тревес.       Мара выдохнула с облегчением.       — Слава Мерлину, мистер Тревес, вы нашли меня! — сказала она, бросаясь к нему в надежде, что сейчас он вернёт её домой.       Но она встала, как вкопанная, разглядев выражение его лица.       Тревес стоял спокойно, даже слишком спокойно. Его взгляд был пустым, холодным, а в руке уже была зажата палочка, направленная прямо на неё.        — Что... что происходит? — прошептала она, не веря своим глазам.       Тревес не ответил. Его лицо не выражало ничего, кроме ледяной решимости. И прежде чем она успела среагировать, его губы беззвучно прошептали заклинание, и вспышка зелёного света озарила комнату.       — Авада Кедавра!