Ключи от сердца

Как выяснилось позднее, та самая бабка с третьего этажа, которая померла, оказалась женой осуждённого Леонида, соседа Полины. Это из-за болезни она выглядела как старушка, хотя на самом деле, ей от силы было пятьдесят. Такие дела. Прошло ещё несколько дней. Ситуация не изменилась. Полина так и не уволилась, потому как пока у неё не было никакой другой работы на примете. Да она и не искала, по правде говоря, голова была забита другим. Ну и пока что Лёша оставил её в покое. Это радовало. Неужели понял, что бессмысленно её добиваться ещё и такими методами? От Стаса по-прежнему не было вестей и поиски волонтëров ни к чему не привели. Он как будто испарился. Пришлось, к великому сожалению, причислить его к пропавшим без вести. Эта новость знатно подкосила Полину и она ушла в себя, вернувшись в своё привычное состояние: меланхоличное и депрессивное. Она очень мало с кем разговаривала, даже Лиза, которая изо всех сил старалась подбодрить подругу, уже не знала, что делать. Ей с трудом удалось вытащить её в выходной день посидеть в кафе, чтобы хотя бы немного разбавить гнетущую обстановку и давящие стены квартиры. — Уже две недели как он пропал и что самое главное, его прекратили искать… — мрачным тоном произнесла Полина, сидя над нетронутой тарелкой пасты. Лиза, которая с аппетитом уже почти полностью умяла свою порцию, тихо произнесла: — Поль, ну я не знаю, что делать. Правда. Видимо, придётся смириться. Мне больно смотреть, как ты убиваешься. Поешь хотя бы… И так уже похудела, форму теряешь. Полина нехотя взяла вилку и принялась ковырять её содержимое и пыталась понять, как жить дальше. — Если он куда-то исчез, значит, он этого хотел. Ну не может быть такого, что его везде обыскались и нигде не нашли. Свалил куда-нибудь за границу уже и живёт себе, — подытожила Лиза, — специально даже тебе ничего не сказал, чтобы ты не искала его. — А что если нет? А что если он провалился куда-нибудь и медленно умирал всё это время? Лиза тяжко вздохнула. — Поль, давай начистоту. Он тебе по сути никто. Один раз цветочки подарил, один раз поцеловались как школьнички и всё? Оно стоит таких вот переживаний? Перестань себя изъедать изнутри. — А что, чтобы быть друг другу кем-то, надо обязательно переспать? — Ну да, как бы… — жуя, согласилась Лиза, — а вдруг у него всё плохо в этом плане, а ты убиваешься? Хреновая сексуальная жизнь очень часто становится причиной расставаний и даже разводов… — Да мне узнать хотя бы, жив он или нет, — раздражённо перебила её Полина. — И что это даст? Если он окажется жив, но уже за границей с другой девушкой, то станет тебе легче? — Да. Лиза вздохнула, положив вилку на опустевшую тарелку. — Ну и что ты за дурында за такая… — вздыхала она. Но Полина и не думала сдаваться. — Даже если он и уехал куда-то далеко, то явно неспроста. Так резко куда-то пропасть нужна веская причина. Об этом говорит его разбитый телефон в лесу. И его почтовый ящик в подъезде уже переполнен. Если бы он готовился к уезду, то либо попросил кого-то забирать его почту, либо сдал квартиру. Что-то неладное происходит и я это чувствую! Лиза промолчала, поняв, что переубедить подругу не получится. Но она не знала, какой откровенный и трогательный разговор у них был, как он открылся ей с другой стороны, показал ей свои слабые стороны. Если, конечно же, он был искренен с ней. — Ладно, — сдалась Полина, — что у вас с Максом? Удалось его соблазнить? — Да нет, мы даже и не общаемся, — расстроенным голосом произнесла та посмотрела в сторону. — Врëшь, — подметила Полина, улыбаясь, — глаза забегали. Я ж тебя знаю! Говори! — Ой, ну наконец-то хоть улыбнулась за последние полгода, — съязвила Лиза, переведя взгляд на подругу. — Ну?! — Я тебе ничего не говорила. Макс очень просил. Но да, мы теперь встречаемся… — тихо произнесла Лиза, заправив за ухо свою волнистую светлую прядь. — Он в курсе, что рано или поздно придётся сказать? Или до свадьбы молчать будете? — фыркала Поля, наконец, начав есть. — Ну он пока не хочет говорить. Словно боится чего-то. — Меня боится что ли? Дурачок! Да я только рада буду, что он, наконец, нашёл своё счастье… — Угу. Он такой внимательный и заботливый, я хоть узнала, каково это, когда тебе в обед на работу привозят из ресторана горячий супчик, а вечером забирают на машине, а не идëшь пешком хрен знает сколько. И спрашивают, как прошёл день… Слушай, где он раньше был? Почему я раньше его не встретила? — Да ты же кроме Костика своего не видела, что ты в нём нашла только, не понимаю. При каждом упоминании о Косте Полина раздражалась и она никак не могла это скрыть. — То же самое могу про твоего Сашу сказать. Тоже никого не видела перед собой. Так что не умничай! — Ладно, мы квиты, — вздыхала Поля. После кафе подруги решили сходить в кинотеатр на вечерний сеанс комедии, которая недавно вышла в прокат. Драмы и всякие триллеры смотреть не хотелось, их и в жизни хватало. После просмотра осталось приятное впечатление и девушки в приподнятом настроении шли из кинотеатра, прогуливаясь по заснеженным улицам. Снег выпал ещё утром, поэтому его уже успели притоптать люди и обкатать машины. Погода была просто великолепной. Ни ветра, ни метели, лёгкий морозец, который не кусался, а бережно щекотал за щëки, заставляя их покрываться румянцем. — А пошли на детскую площадку, там как раз никого нет уже, — предложила вдруг Лиза, когда они проходили мимо какого-то двора. — Ты чë… — Это ты чë? Тебе не надоела хандра эта? Я после сотрясения и так себя слишком долго берегла! Пошли! — смеялась та, потянув за рукав подругу. Полине ничего не оставалось делать, кроме как соглашаться. В итоге две взрослые и серьёзные барышни около часа провели на площадке, катаясь с горок, на качелях и просто обкидываясь снегом и хохотали, как тогда, будучи пьяными. Только сейчас в них не было ни капли алкоголя. Полина даже отвлеклась на какое-то время от мыслей о Стасе. Но только на время. Они вернулись и снова как тупые лезвия резали по живому, заставляя кровоточить всё нутро. Кажется, она не смирится никогда. В тот вечер никто не притронулся к алкоголю. Девушки напоследок взяли себе кофе в автомате магазина и пошли дальше, как раз ближе к дому Полины. Они остановились на перекрёстке в двух кварталах от её дома и решили попрощаться, чтобы Макс заехал за Лизой так, чтобы Полина была якобы не в курсе. — Не вешай нос. Всё будет хорошо! А если не будет, то и хрен с ним! — смеялась Лиза и помахала рукой на прощание. — Давай, пока, — улыбнулась она и отправилась домой. Она шла не торопясь, пребывая в мрачных думах. Спешить было некуда. Она так крепко задумалась, что только отпив полстакана, поняла, какой же гадкий кофе она сейчас пьёт и как ей жалко потраченных денег на этот ужас. Но не заставлять же себя им давиться, только лишь потому, что она за него заплатила? Нет, конечно. Поэтому, дойдя до ближайшей мусорки, она выбросила его и пошла дальше. Вот бы она поняла ещё, что так нужно делать не только с невкусным кофе. Волосы от бурных игр растрепались, щёки раскраснелись, а руки были как две ледышки, которые надо было срочно греть в карманах. Сегодня с подругой они вернулись в детство и те самые беззаботные годы, когда их волновала лишь невыполненная домашняя работа, порванные штаны об забор от подобных игр и что дома мама вставит по первое число за это. Но зато на душе как было легко! Не было этих взрослых проблем, дел и понимания того, что жизнь летит очень быстро. Казалось, что впереди много времени. Полина выросла и поняла, что времени на самом деле очень мало и оно беспощадно убегает, не давая опомниться. И вот, наконец, она оказалась у своего подъезда, до которого она шла, казалось, целую вечность. Руки были красными от холода, карманы не спасали. Хотелось как можно скорее попасть в тёплую квартиру и обнять батарею. Лифт, кстати, починили. Поэтому не нужно было бежать целых шесть лестничных пролётов, чтобы добраться до дома. Она вышла из лифта на своём этаже, попутно доставая ключи из кармана. Подойдя к двери, она вставила ключ в замочную скважину и уже собралась его повернуть, как услышала чьи-то тихие шаги по лестнице, которые с каждой секундой становились всё чëтче. Она не обратила внимания на них, потому что на их этаже жил ещё какой-то мужчина. Шаги, добравшись до коридора, вдруг прекратились. — Полина, — услышала та давно уже забытый голос, от которого у девушки внутри всё перевернулось. Она обернулась, а ключ так и остался торчать в скважине. — Не может быть… — только и смогла произнести она, чувствуя, как земля уходит из-под ног, — Стас? Это был он. Но вид у него был неважный. И первое, что бросилось в глаза — это бинтовая повязка в виде шлема на голове, из-под которой небрежно торчали уже порядком отросшие волосы, а на лице была тяжёлая небритость, сквозь которую проглядывались уже зажившие царапины. Вещи были все в ужасном состоянии, кое-где порваны. Его можно было спутать с подзаборным алкашом, если бы не его карие бездонные глаза, которые Полина узнала с первых секунд. — Где ты был? — еле слышно спросила она, а глаза потихоньку наполнялись слезами. И она медленно, словно проверяя, не кажется ли ей это всё, подошла к нему. Тот лишь тихонько покачал головой, давая понять, что об этом в двух словах не расскажешь. И когда, наконец, ступор прошёл, Полина бросилась к нему в объятия и зарыдала в голос, чувствуя, как внутри всё жжëт огнём. Тот осторожно обнял её в ответ и уткнулся носом в макушку, что даже через ткань шапки она почувствовала его тепло. Он живой. Он вернулся. Но абсолютно без ничего. Даже ключи и бумажник потерял и на сей раз реально. Поэтому Полина повела его к себе домой. Первым делом она отправила его в ванную. И всё бы хорошо, но переодеться было не во что. Старые вещи нужно было стирать и то не все. Куртку и его когда-то светлый бежевый гольф можно было сразу выбросить. Они были все в дырках от веток и в крови. Брюки были чëрными, поэтому грязи особо не было видно и их можно ещё было спасти. Нижнее бельё и носки тоже. А вот обувь была настолько грязная, что было сложно поначалу понять, в каком она состоянии. Быстро загрузив стиральную машинку, Полина пошла на кухню, чтобы накрыть на стол. У неё как раз оставалась мясная запеканка ещё со вчерашнего дня. И на десерт у неё были вафли, которые она пекла электровафельнице. Как будто знала, что к ней придут гости. Когда Стас вернулся из ванной, чайник уже вскипел, а на столе стояла разогретая еда. Так как больше никаких вещей не было, ему пришлось надеть большой махровый жёлтый халат Полины, который она редко надевала, он для неё был слишком уж длинным. Волосы его были мокрые от воды и торчали сосульками. Бинтовую повязку, он, понятное дело, снял. Мандраж у Полины всё не проходил. Она не понимала, почему так волнуется. Стас сел за стол. А у сидевшей напротив Полины пропал дар речи. Она во все глаза таращилась на него, всё ещё не веря, что он живой и относительно здоровый сидит напротив неё. Да и тот сидел, не шевелясь. Перед ним стояла еда, а он почему-то не спешил есть. — Ну скажи хоть слово, чего ты молчишь? — хрипло спросила она, не выдержав такого долгого молчания. — Я потерял всё. Вообще всё. Но не спеши меня жалеть, в этом я виноват сам. Ты пыталась меня предупредить. — Ты о чëм? — Когда ты мой бумажник и телефон спрятала, пытаясь объяснить, что нельзя так относиться к деньгам, то до меня не дошло. Мне стыдно это говорить, но я лудоман. То есть я люблю в азартные игры играть. Ну, не люблю, но я реально подсел на эту чушь. Как наркота какая-то. Бабла стало немерено, как я считал, можно и побаловаться. Машину купил, квартиру выкупил. Семьи нет, тратить не на кого, особо, почему бы не развлечься. Совсем забыл, как каждую копейку экономил и откладывал. А недавно буквально за пару дней слил почти пятьсот тысяч. У Полины округлились глаза. — Но это ещё не всё. Я занял ещё больше денег у одного партнëра по бизнесу, пообещав вернуть в двойном размере, но, как ты понимаешь, я всё слил. А он эти бабки хотел в другое место вложить. В итоге ни денег, ни дела. Я обещал ему вернуть, всё кормил завтраками, но ничего не вышло. Я ему признался, в чëм дело. Он, конечно, матерился очень сильно, но мы вдвоём решили отыграться и пошли в казино. Там ещё тип такой противный, он решил сыграть партейку с нами. Так вот, мы сыграли партию, я поставил всё, что у меня осталось и проиграл. Но мне так хотелось отыграться, что я заложил машину. Глазки у того типа так загорелись, что он согласился. Какой лут бешеный, тачка, а сверху солидная куча бабок. Кто ж откажется. Ну, в итоге я выиграл. То есть, моя машина осталась со мной, ещё и остальные деньги получил. Естественно, ему это не понравилось. Он очень бесился, но ничего не мог поделать, что какой-то новичок его уделал. Мы с другом ушли довольные, решили отметить удачную игру, пошли в бар. Тогда я и напился. Спасибо Максу, который меня оттуда увёл. Но кто ж знал, что будет дальше. Утром я узнаю, что у Насти умерла мама. А на следующий день меня поздно вечером, когда я возвращался домой, подкараулили и по башке ударили по затылку чём-то тяжёлым. Я отключился. Очнулся в каком-то лесу, зарытый в снегу и ветках, без телефона и денег. Ну, соответственно, без машины. Весь в крови. Замёрз, как скотина, все вещи мокрые. Они, видать, думали, что грохнули меня и решили спрятать в зарослях. Я кое-как нашёл просëлочную дорогу и пошёл по ней. Холодно, жесть просто. Но я иду. Как назло снег пошёл ещё. Шёл я неизвестно сколько времени. На моё счастье ехали на жигулëнке два мужичка и подобрали меня. Я прямо у них в машине и отключился. Представь, как мне повезло, что я не упал нигде в лесу и не замëрз насмерть. Значит, я здесь ещё кому-то нужен… Стас пристально посмотрел Полине в глаза, которая уже, кажется, перестала дышать и побледнела от ужаса. Тогда он продолжил: — Пробыл я в какой-то деревне, неизвестно сколько, без связи и прочего. Те мужички выходили меня, подлечили. Врача даже вызвали на дом. Не стали меня ни в какую больницу отправлять, видать, поняли всё. Как оказалось, травма была не очень серьёзная, череп целый, сосуд, судя по всему, какой-то повредили крупный, из-за чего я истёк кровью, как кабан. Потом я лежал с температурой несколько дней, думал, что точно кони двину. Но меня поили какими-то чаями непонятыми и мне реально становилось лучше, хотя я не верил, что это может помочь. Как волшебство что ли. Как будто какая-то сила свыше меня тянула за собой. И когда я окреп, я попросил отвезти меня хотя бы до трассы, чтобы я поймал там попутку. Но те вызвались отвезти меня сами. Мировые мужики, по гроб жизни им буду должен. Вот такая ситуация. — Это какое-то безумие, — проронила Полина и закрыла ладонями лицо, — тебя две недели искали волонтёры и МЧС, но никто так и не нашёл ничего, кроме твоего разбитого телефона. Машину твою видели на каких-то дачах, — она убрала руки и снова посмотрела на Стаса красными от слëз глазами, — ты числился пропавшим без вести и я начала думать, что тебя уже нет в живых, хотя изо всех сил верила, что ты жив, просто где-то далеко… — Так и было, — спокойно отвечал Стас, — я жив. И был далеко отсюда. Наверное, это твоя вера не дала мне умереть. — Я не знаю, что сказать, — выдохнула та, — у меня слов нет… Она встала из-за стола и быстро покинула кухню. Была уже глубокая ночь и нужно было ложиться спать. Но сон так и не шёл. У неё внутри шла борьба. С одной стороны, она была рада, что Стас жив и относительно здоров, но с другой, она была на него очень рассержена и зла. И чтобы не наговорить ему глупостей сгоряча, она ушла спать. И пока Стас сидел на кухне, она скинула ему на пол подушку и плед. Хотя изначально хотела предложить ему лечь на кровати, чтобы он нормально поспал в чистоте, но нет. Пусть спит там, где заслужил.