(Не совсем) правильные отношения

Уилл шёл по светлому коридору с высокими стрельчатыми окнами, в воздухе кружили пылинки, а под сводчатым потолком чирикали воробьи, радуясь солнцу, проникающему в помещение. На душе у Кемпена было неожиданно легко, парень мягко и свободно рассмеялся и, раскинув руки в стороны, закружился. Тёплые ладони легли на талию юноше, и тот в недоумении обернулся, но увидев Джеймса широко улыбнулся и, чмокнув любимого в губы, стал плавно пританцовывать. Кекстон просиял и закружился в танце вместе с возлюбленным. Разноголосый весёлый смех разносился по всему Чертогу. Пробуждение было приятным, находясь ещё в состоянии полусна Саркеан счастливо улыбался, жмурясь от лучей закатного солнца, падающих ему прямо на лицо. Вдруг свет заслонила тень, и юноша испуганно открыл глаза, но увидев над собой Перерождённого, притянул к себе и нежно поцеловал в губы, холодная рука легла Кемпену на шею, и он вздрогнул. Напористый язык любовника протолкнулся в рот парню, и тот застонал, прильнув бёдрами к возбуждённому Кекстону. Когда воздух в лёгких закончился, Джеймс отстранился и, перевернув Уилла на живот, задрал рубашку. — Так не честно! Сейчас моя очередь! — Кемпен повернулся на бок и хмуро посмотрел в глаза возлюбленному. — Мы не в кости играем, так что переворачивайся. — Перерождённый поцеловал оголённое плечо Саркеана и нетерпеливо провёл пальцами по его ягодицам. Юноша закатил глаза и лёг, выпятив попку. Джеймс положил руку на поясницу Кемпена и резко вошёл в узкую дырочку, Уилл зарычал и впился пальцами в подушку. Взяв парня за плечо и крепко его сжав, Кекстон стал вбиваться в тугую щёлку, Саркеан под ним извивался и надрывно стонал, повиливая бёдрами в такт движениям любовника. Увлёкшись процессом, Перерождённый шлёпнул юношу по заднице, оставив красный отпечаток ладони на бледной коже, и хищно усмехнулся, заметив, что Кемпен что-то проурчал и посмотрел на него. Снова ударив парня по ягодице, Джеймс полностью вышел из тесного отверстия и сразу же толкнулся обратно, на какой-то момент у Уилла перехватило дыхание и он замолк. Чувствуя скорую разрядку, Кекстон вытянул руку и сжал стояк Саркеана, парень стал водить сжатой ладонью по каменному члену, то ускоряясь, то замедляясь, синхронно двигая бёдрами и рукой. Кемпен жалобно застонал и высунул зык, дыша ртом. Перерождённый кончил вслед за Уиллом, он чувствовал, как тёплая сперма любовника растекается по ладони, стекает между пальцев, пачкает запястье и предплечье. Джеймс свалился на Саркеана, вдавив в жёсткий матрас. Кемпен под ним содрогался всем телом и смотрел невидящим взглядом на спинку дивана. Чуть отдышавшись, Кекстон вытащил обмякший член из юноши, сразу же почувствовав тёплую сперму, стекающую по ноге. — Не слишком ли много мы этим занимаемся.? — Уилл кое-как пришёл в себя и теперь пытался сфокусировать мутный взгляд. — Нет, я могу и больше, — парень слюняво поцеловал Кемпена в шею и, скатившись с него, снова пристроился сзади. — Нет-не-е-ет… — Саркеан отполз от Перерождённого и с ужасом уставился на вновь вставший член любовника. — Я не могу-у, у меня уже сил встать нет, что говорить о том, смогу ли я вообще ходить. Уилл слез с дивана, корчась от боли, и, держась за поясницу пошёл на кухню. Прогремела посуда и на деревянный пол что-то упало, Джеймс вскочил и побежал к возлюбленному. Парень сидел на полу, закрыв глаза, и опирался рукой на косяк, рядом валялась чёрная керамическая кружка. Кекстон быстро поднял юношу на руки и поднялся в спальню. Завернув любимого в одеяло и положив его на кровать, парень лёг рядом и, обняв Кемпена, уснул.                                                                                     *** Вайолет шла по полю ржи вслед за марой, погружённая в свои мысли. Девушка не замечала ни красивых фантастических деревьев, растущих в близлежащем лесу, ни странных кроликов разной расцветки — ушастики были светлых оттенков розового, жёлтого, зелёного, голубого, фиолетового, бирюзового, просто молочного цвета, ни лёгкого встречного ветерка, гоняющего над золотистыми колосьями голубые и серебряные листья. За Львицей плавно летела чешуйчатая бабочка с отливающими всеми морскими оттенками крыльями. Солнце почти скрылось за горизонтом, и Миджу внезапно остановилась. — Пришли. Вставай спиной к солнцу, да поживей. — Форлес послушно встала на то место, куда указывала полупрозрачная костлявая рука мары. — Вытяни руку и соедини указательный и безымянный пальцы за средним. — Не получается… — Если не получится, я оставлю тебя здесь и не буду оберегать от охотников на Львов, так что в твоих интересах поскорей отсюда убраться. И учти, ты забудешь, что была в темнице, встретила меня и всё, связанное с пленом. Воспоминания потускнеют и ты не сможешь сказать, где была. Вайолет кивнула, кое-как сложила из пальцев знак и замерла, ожидая действий нечисти. На руку девушки сел мотылёк, помахав чешуйчатыми крылышками, как будто успокаивая. Миджу проговорила что-то на звонком певучем языке, и вокруг Львицы закружился вихрь серебряных и синих листьев, принесённых сильным ветром. В глазах потемнело и Форлес впала в беспамятство, провалившись в портал, она не очнулась, даже когда приземлилась прямо в руки Киприана, поэтому и не услышала нежных слов Хранителя: — Вайолет…моя Вайолет нашлась. — Парень прижал девушку к груди и зашёл в разрушенную часовню из белого камня, следом юркнула Элизабет и прикрыла за собой дверь. В помещении горели множества свечей самых разных форм и размеров, Киприан подошёл к самой большой, красивой чёрной свечи, рядом встала девочка, взяв юношу за рукав балахонистого одеяния. Хранитель прошептал что-то на неизвестном языке и пропал, вместе с сестрой Кэтрин, оставив только клубы пара, растекающиеся по полу часовни.                                                                                     *** Уилл чувствовал слабость по всему телу, поэтому Джеймс весь день сидел у кровати и изучал какую-то книгу заклинаний, прервавшись только на обед, во время которого принёс еду и воду в комнату и кормил Кемпена, не давая тому быть самостоятельным. К четырём часам дня Перерождённый закрыл книгу и с решительным видом отложил в сторону. — Сколько бы я не искал, большинство источников говорит, что лучшее лекарство от простуды — это секс. Но тебе надо быть…э-э. — Похоже было, что Кекстон смутился, и Саркеан засмеялся, чисто, звонко, так, как смеются дети, когда ходят в цирк или радуются какому-то подарку. — Чего ты смеёшься? Я же не шучу. — Просто… ха-ах-а…ты можешь трахать меня в разных местах, делая такие странные вещи, а сказать..пхе-хе…что я должен трахать тебя, не можешь… — Кемпен смахнул слезу, выступившую в уголке глаза и, всё ещё улыбаясь, посмотрел на парня. — Я хотел не это сказать! — Именно это ты и хотел сказать, так что есть два варианта — первый, это ты открываешь книгу и ищешь нормальное лекарство, второй, это ты раздеваешься и даёшь свою красивую задницу мне в руки. Выбирай — я щедрый человек. — М-м-м…второй… — Джеймс смотрел на свои пальцы, теребящие простыню. — Какой же ты странный всё-таки, — немного подумав, Уилл протянул руку к любимому и чуть потянул его на кровать, Перерождённый поддался и упал на перину, уткнувшись носом в живот юноше. — Щекотно… Кекстон поднялся и, скинув с ног возлюбленного плед, сел к нему на коленки. Джеймс потёрся пахом о стояк Саркеана, и его бледные щёки чуть порозовели, но парень не остановился на этом, Перерождённый снял белую ночнушку и откинул куда-то в сторону, оголив всё своё тело. Уилл чуть приблизился и стал прокладывать дорожку из поцелуев к шее любовника, остановившись на груди, юноша слегка укусил сосок и оттянул его, отчего Джеймс застонал и выгнулся на встречу горячим губам. Дойдя до шеи, Кемпен прижался губами к пульсирующей венке и втянул кожу, едва заметно прикусив. На теле Перерождённого остался бордово-красный след, бледнеющий на глазах. — Я даже не могу пометить тебя, как своего… — Саркеан немного нахмурился, но тут же впился горячим поцелуем в губы парня, восседающего на нём. Кемпен почувствовал, как сил немного прибавилось. Джеймс приподнялся на коленях, давая юноше возможность снять с себя рубашку, и почти сразу же опустился на эрегированный пенис, громко охнув и схватившись за плечи возлюбленного. Кекстон стал двигаться, приподнимая бёдра и снова опуская их на твёрдый член. Внезапно Уилл, выйдя из узкого отверстия, крепко взял его за талию и опрокинул спиной на кровать. Нависнув над Перерождённым, он снова вошёл, вжав запястья любовника в матрас. Саркеан втрахивал Джеймса в перину, громко стоная и целуя тело любимого. Парень под ним извивался, закатив глаза и высунув язык, он пытался потереться возбуждённым членом о живот Кемпена, но от этого получал только укусы в шею. Уилл продолжал вбиваться в юношу, целуя и облизывая его соски, дразня холодным дыханием мокрые горошины и пуская мурашки по всему телу Кекстона. Резко толкнувшись, так, что Перерождённый заскулил от боли, Саркеан кончил, толчками выпуская сперму в анал любовнику и громко дыша. Юноша вынул обмякший член из покрасневшей щёлки и лёг на Джеймса, целуя его губы, щёки, лоб. Парень под Кемпеном застонал и попытался дотянуться до своего стояка, но Уилл не дал этого сделать, юноша прижал левой рукой запястья Кекстона, правой проведя по головке члена и стерев каплю смазки. Саркеан облизнул указательный палец, глядя в глаза возлюбленному, и, проведя подушечками пальцев по возбуждённому пенису, обхватил рукой. Медленно водя сжатой ладонью по стояку, Кемпен смотрел в глаза Джеймсу и постепенно ускорялся, сбивчивое дыхание и тихие всхлипы становились всё громче и вскоре юноша, громко застонав, кончил, пачкая свой живот и руку Уилла. Перерождённый закрыл глаза от наслаждения, но тут же открыл, услышав причмокивание совсем рядом. Кемпен полулежал, оперевшись на локоть, и, смотря прямо на Кекстона, медленно слизывал эякулят с пальцев. — Что ты делаешь? — Ничего… — Уилл хитро посмотрел на губы Джеймса и в следующую секунду уже навис над парнем, тот не успел опомниться, как тёплые солоноватые губы прижались в поцелуе к его губам, а горячий язык, липкий от спермы, проскользнул в рот и стал вылизывать стенки глотки. Юноши отстранились друг от друга только тогда, когда в лёгких у обоих закончился воздух, громко дыша, парни смотрели друг на друга с нежностью во взгляде. — Наверное, надо всё-таки умыться. Ты не думаешь? — Джеймс первым очнулся и, вылезя из-под Уилла, направился в ванную, Кемпен поднялся следом и успел проскочить в дверной проём в тот момент, когда Перерождённый собирался закрыть дверь. — Нам нельзя мыться вместе, ты знаешь, чем это закончится… — Парень не успел договорить, потому что Саркеан прижал его к стене и впился в губы поцелуем. — Думаю, нам нужна передышка, но только на ванну и ужин. — Уилл отстранился и первый забрался в горячую ванну, взглядом показав Кекстону сесть туда же. Джеймс с опаской сел в воду, пахнущую розами, и Кемпен тут же притянул юношу к себе, так, что парень ощутил задницей член возлюбленного. — А-а-а…опять, — Перерождённый не пытался вырваться, а лишь склонил голову вбок, открывая шею для поцелуев Саркеана. — Не опять, а снова. — Уилл покусывал нежную кожу любимого, одной рукой поглаживая его бедро, а другой теребя сосок. Освежившись, парни вышли из ванной и, не накинув ничего сверху, пошлёпали мокрыми ногами на первый этаж, в кухню, где на столе их ждало аппетитное жаркое и свежезаваренный зелёный чай. — О, кажется я уже проголодался, — Кемпен сел на стул и принялся за еду, рядом сел Джеймс и накинулся на жаркое, так, будто голодал неделями. — Смотри не подавись, а то мне ещё лечиться и лечиться, без тебя я не выздоровлю. Уилл с серьёзной миной продолжил трапезу, в то время как Перерождённый сидел весь пунцовый и, поглядывая на своего возлюбленного, жевал кусок мяса.