(Не совсем) правильные отношения

Белоснежный конь нёсся по пустынному тёмному полю, огромная луна серебрила гриву животного, делая её похожей на текучую ртуть. Из ноздрей лошади вырывались бледные клубы пара и превращались в туман, стелившийся по траве. Вайолет крепко сжимала гриву скакуна, прижавшись к его шее. Буря эмоций захватила девушку, и, чтобы выкинуть из головы непрошеные мысли, она пришпорила коня и понеслась к обрыву. С каменистого выступа спадали струи водопада. Шумная вода пенилась где-то далеко внизу, в чёрном озере. Тёмный лес не пугал девушку-Льва, крики сов и завывания волков казались далёкими и нереальными. За спиной наездницы послышался тяжёлый топот копыт. Сжав бока скакуна, она остановилась, виновато опустив голову и дожидаясь попутчика. — Киприан, я… — неожиданный удар оглушил девушку и она свалилась с лошади. Преследователь спрыгнул с вороного коня и приложил два пальца к шее Вайолет. Убедившись, что жертва жива, парень подошёл к своему скакуну и взмахом руки перенёс бездыханное тело на белого пегаса, жующего траву и косо поглядывающего на человека. Красный глаз чёрного как ночь тяжеловоза метался из стороны в сторону, копытом животное нетерпеливо рыло землю и выпускало серые клубы дыма из ноздрей. Скакун разительно отличался характером от белой лошади, не только размером, но и характером. Спокойный и заторможенный — белоснежный конь Вайолет, агрессивный и злобный — вороной тяжеловоз. Молчаливый человек в чёрном балахоне плавно сел на своего скакуна и, накинув верёвку на шею белой лошади, пришпорил коня. Вскоре фигуры растворились в ночной мгле, оставив после себя лишь примятую траву и лёгкий шлейф дорогих духов.                                                                         *** По-утреннему серое, небо гипнотизировало, заставляло задуматься, просто зависнуть. Уилл проснулся рано, от холода появился насморк, а хозяина дома не было рядом, это расстроило юношу и он больше не смог уснуть, так и сидя до самого рассвета. Шмыгая в тишине комнаты сопливым носом и изредко прочищая горло, Саркеан не замечал течения времени, просидев очень долго у открытого окна. В открытое окно подул лёгкий морской бриз, выведя Кемпена из оцепенения. Стрелка на часах показывала семь утра, а парень уже устал и хотел только одного — свернуться клубочком и обнять любимого. Юноша потянулся, сидя на подоконнике, и спустил босые ноги на ледяной деревянный пол, покачиваясь, словно алкоголик, он подошёл к кровати и упал лицом на смятые простыни. Вдыхая уже знакомый запах лесных трав и мужского одеколона, Уилл не заметил как уснул, а его ноги так и остались свисать с перины. Следующее пробуждение Кемпена стало более приятным, рядом лежал Джеймс и поглаживал его талию. Синяки под глазами указывали на то, что обладатель сапфировых глаз не выспался или вовсе не спал. На губах Джеймса появилась улыбка, когда тот увидел, что Уилл проснулся. Кекстон притянул сонного юношу ближе и обнял за плечи и талию, словно стараясь укрыть от чего-то. Ледяные руки послали мурашки по всему телу, и Саркеан шмыгнул носом. Перерождённый плавно отстранился и жестом притянул, не пойми откуда взявшийся, шерстяной плед. Колючая ткань почти моментально согрела Уилла, но сопли потекли ещё больше, и теперь уже понадобился носовой платок. Джеймс подоткнул одеяло и быстрым шагом направился к лестнице, ведущей на первый этаж. Саркеан снова остался один. Этот большой особняк нравился ему, но он не хотел бы в нём оставаться надолго, возможно дело было в мыслях, в этих бредовых мыслях и угрызениях совести, которые настигали его, как только юноша оставался один. Парень помотал головой и, закрыв глаза, представил свою жизнь через десять лет. Уилл бредёт по пустынной разрушенной улице Лондона. Ни звука. Все как будто вымерли. А может так и есть. В руке мужчина сжимает маленький красный платок с вышитым на нём золотым ошейником, инкрустированным голубыми, синими и совсем чёрными драгоценными камнями. По скуле стекает чёрная капля, капает на белую рубашку, оставляя не красивую кляксу. Невидящий взгляд Кемпена устремлён вперёд, из глаза вытекает ещё одна чёрная слеза, мужчина проводит белоснежным рукавом по щеке, размазывая чёрную жижу. Наконец Король Тьмы переводит взгляд на сжатый в руке платок, костяшки побелели — так крепко были сжаты пальцы на маленьком куске ткани. Перед глазами всё поплыло, последнее, что Уилл заметил, красный платок, упавший на землю и выжженное имя на ладони, перекрывающее шрам. Джеймс. Звон стекла на кухне вывел Кемпена из транса, он подскочил и, укутавшись в плед, спустился на первый этаж. Покачнувшись, он облокотился о перила. На кухне стояли два человека в белых просторных балахонах, один направлял на Джеймса алебарду, другой же держал в руке ошейник. Тот самый ошейник, который Саркеан когда-то отдал Перерождённому, чтобы тот мог сам распоряжаться своей жизнью. Человек, держащий алебарду, показался Уиллу знакомым. Тёмные волосы, несколько закрученных в пучок прядей, традиционная причёска Хранителей Чертога. — Говори где Вайолет, Предатель! Иначе мы нацепим тебе этот ошейник и ты сразу расскажешь всё, что знаешь и что лучше никому не знать. — Громкий голос Киприана невозможно не узнать, но Саркеан не спешил выдавать своё присутствие. — А ещё лучше сразу скажи, где Кэтрин и этот Уилл, — тоненький голосок Элизабет дрогнул, но она только выше задрала голову. — С чего вы взяли, что я знаю где ваша Львица? — Голос Перерождённого был спокойным и холодным, глаза метали молнии. Тут только Уилл заметил, что руки Джеймса скованы, он не пытался освободиться или воспользоваться магическими силами, значит, Хранитель успел забрать из Чертога наручники, сковывающие энергию. Саркеан подался вперёд, и половица скрипнула под его весом, горло сдавило и юноша надрывно закашлялся. — Уилл? Что ты.? — Киприан посмотрел на кутающегося в плед Кемпена, перевёл взгляд на закованного лорда Кекстона, и снова на Уилла. Хранитель нахмурился, поняв всю ситуацию, и неуверенно направил остриё алебарды на Саркеана. — Что с Вайолет? — Юноша старался не обращать внимание на направленное на него оружие, но у него плохо получалось, парень то и дело косился на внушающее страх лезвие. — Сначала ты ответь на вопрос. Что ты здесь делаешь? — Элизабет, всё это время молча смотревшая на Кемпена, нахмурила свои кустистые брови. — И где моя сестра? Она поехала за тобой. — Я..Кэтрин… мне.. — Уилл посмотрел в глаза девочке и выдохнув закончил. — Она умерла. Глаза девчушки распахнулись, и она с недоверием постучала маленьким пальчиком по голове. — Сейчас не время для шуток, Кемпен, — в разговор вмешался Киприан. — Где Кэтрин? — Я же сказал… — Что б тебя! Не заодно ли ты с этим убийцей? — Хранитель кивнул на Перерождённого и сделал шаг на встречу завёрнутому в плед Саркеану. — Отвечай. — Уилл уже сказал тебе, ты оглох? Кэтрин мертва, а где ваша любимая Вайолет мы не знаем, — Джеймс грозно посмотрел на длинноволосого гостя. — Вам нечего здесь искать, убирайтесь из моего дома. — Мы? — брат Джеймса сжал свободную руку в кулак и чуть ли не скрипя зубами, спросил. — Уилл, какого чёрта происходит? Почему ты находишься у него? — Даже если я скажу, ты не поверишь, Киприан, но я правда не знаю где Вайолет, а про Кэтрин я сказал, — юноша посмотрел в глаза другу и чихнул. — Видишь… Киприан молчал. — Киприан… Хранитель метнулся к Уиллу, алебарда со звоном упала на пол. Быстро пересеча гостиную, он протянул руку, чтобы схватить Саркеана за горло, но не успел. Юноша быстро отшатнулся в сторону и его фигуру на секунду размыло, будто рассыпавшись на мельчайшие частицы и вновь собравшись, Кемпен появился уже рядом со скованным Джеймсом и, заложив руки за спину, выпрямился. Киприан развернулся и ошеломлённо посмотрел на Саркеана, спокойно смотрящего в ответ. — Ты… Кто ты? — Я Уилл. Просто Уилл, которого вы хорошо знаете, спокойный и надёжный друг, которого ошибочно приняли за сына Госпожи. — Вайолет была здесь? Это она рассказала? — Да, — Уилл кивнул, но действовал интуитивно, Вайолет не говорила, что он не сын Госпожи, Кемпен просто ткнул пальцем в небо. — Значит, ты знаешь, что Элизабет дитя Элеоноры, девочка смогла оживить Древо-Камень. — Этого я не знал, но теперь понятно, почему я не смог. Элизабет шмыгнула носом и все взгляды обратились к ней. Дрожащая губа малышки выдавала, что девчонка вот вот разревётся. Киприан быстрыми шагами подошёл к девочке и, взяв на руки, стал гладить по волосам и нежно баюкать, поглядывая на неподвижного Перерождённого. — Может я вам и поверю, но не буду возиться, если окажется, что вы виноваты в пропаже Вайолет. Что до тебя, Уилл, — хранитель повернулся лицом к Уиллу, — я не знаю, что ты здесь делаешь и не хочу знать. Но всё же советую держаться от этого ублюдка подальше. Кемпен молча кивнул и, взяв скованные запястья Джеймса, протянул их Киприану, намекая на то, что пленного надо освободить. Парень вытащил из складок одеяния ключ и сбросил оковы с Перерождённого, после молча поднял валяющуюся на полу алебарду и вышел за дверь. — Откуда у тебя такая скорость? — Кекстон потёр затёкшие запястья и махнул рукой, собирая осколки в маленький смерч и выбрасывая в ведро. — Не знаю, я просто сильно расстроился и захотел как можно скорее убраться из одного места. А так я почти не пользуюсь этой способностью, она ничем не помогает. — Давно она у тебя? — Давно. Видя, что Уилл не хочет разговаривать, Перерождённый больше ничего не спросил, но всё же бросал заинтересованные взгляды на Короля Тьмы. Тот сел за стол и опустил взгляд на сжатые кулаки, скулы двигались, как будто он что-то жевал. На столе стояла чашка с остывшим зелёным чаем, Саркеан придвинул кружку и отпив глоток, поморщился, — напиток горчил. Джеймс поднял плед, упавший во время перемещения, и жестом отправил его в соседнюю комнату.                                                                         *** Вайолет очнулась в подземелье, от стен тянуло сыростью, запах мха и плесени растекался по всему помещению, отделанному неровными каменными плитами, на высоко сводчатом потолке висела чаша, с полыхающим в ней огнём. Девушка попыталась подняться, но боль пронзила рёбра и голову, Львица упала. Осмотрев себя, она поняла, что грудь обхватывает тяжёлый железный обруч, а руки закованы в кандалы. Цепи, тянущиеся от оков, уходили прямиком в каменную кладку. Вайолет напрягла все мышцы, но почувствовала только нарастающую боль в костях. — Ну конечно, как же ещё, — тихо буркнула девушка и прислонилась к поросшей мхом стене. В самой глубине каменной «пещеры» Львица заметила темнеющий проём, но, приглядевшись, поняла, что это плотно запертая дверь, обитая, к тому же, железными полосами. Что-то звякнуло и покатилось, гулко стуча по полу. Вайолет напряглась и прищурилась, пытаясь высмотреть в темноте причину шума. От стены отделилась худая высокая тень и медленно, бесшумно, словно плывя над полом, стала приближаться к пленной. Зазвенели цепи и существо резко остановилось, оставшись в тени, цепи не давали ему двинуться дальше. Но созданию и не надо было, оно неестественно наклонило голову вбок и спросило: — Как звать? — сухой, надтреснутый голос разнёсся по темнице, закрутился под потолком, отражаясь эхом от каменной кладки и затих. — Мариэль… — Вайолет не собиралась говорить незнакомцу настоящее имя, но узнать, как она здесь оказалась хотела. — Что я здесь делаю? — Ты соврала мне, — существо село, скрестив ноги, и замерло. — Зачем Вам знать моё имя? — Может я смогу тебе помочь, а? Ты не задумывалась, маленькая обманщица? Ведь сидеть в темнице Перерождённого то ещё удовольствие, а если он придёт... — Конечно! Как же я сразу не подумала, что пленный может мне помочь выбраться отсюда?! — Девушка в притворном удивлении прижала руку ко лбу. — Твоё дело, — незнакомец поднялся и двинулся к двери. Девушка-Лев застыла и, немного подумав, окликнула существо. — Стойте! — Создание застыло. — Я Вайолет, — немного подумав, девушка зачем-то добавила, — Лев. — Так это ты, та самая Вайолет…