Коготь Рука

      Поместье “Бриллиант” семьи Кантори в Тревизо утопало в разрухе. Весь путь сюда Луканис был крайне молчалив, изредка задавая вопросы о нашем деле, не комментируя произошедшее с ним, а увидев картину поместья, разразился проклятиями:       — Что здесь произошло? - он вбежал в длинный коридор, в конце которого виднелись три силуэта в темно-синих одеждах.       — Луканис! Ты вернулся, - Тейя выбежала ему навстречу и заключила в объятия.       — Я тоже рад тебя видеть, - осторожно похлопал ее по спине ворон.       — Зара оставила нам послание, - из тени вышел Илларио, брат Луканиса, за ним следом показался помрачневший Виаго. Мы давно не виделись с ним. С тех пор, как я ушел, я получил от него лишь два письма. Первое, где он назвал меня бестолочью, но при этом сохранил веру в то, что с Варриком я смогу восстановить свою репутацию. И второе, с ориентирами Костницы. Сейчас я понял, что все это время скучал по нему. По его нахмуренным бровям, светлым и добрым глазам, которые все еще были опущены в раздумьях и не смотрели на меня. Впрочем как и всегда. Когда я подрос, он перестал замечать мое присутствие и обращался лишь с поручениями и контрактами. Можно сказать, он был таким почти всегда и со всеми, погруженный в свои мысли, занятый лишь разработкой нового яда… Но не с Тейей. Она пробудила в нем что-то, что надеялся когда-то пробудить я. Но увы. Все, что мне доставалось - это бессонные ночи в борделях с мужчинами, которые ничего не смыслили в высоких чувствах. Их привлекали только мои “необычайно острые и длинные уши”. Сейчас я ощутил лишь печаль и ностальгию по былым временам. Кажется, мое сердце больше не трогало его безразличие. Но, возможно, другой ворон все еще способен клюнуть меня в сердце. Я посмотрел на Луканиса. Было ощущение, что он сторонится своих соратников, стараясь отойти на почтительное расстояние, лишь бы не навредить им.       — Венатори были здесь, - сказал Виаго, - они уже ищут тебя.       — Я найду Зару и вырежу ей сердце, мне нужен лишь приказ. Где Катерина? - его брови изогнулись в сердитой дуге, ноздри раздувались от наполняющего гнева.       — Мне жаль, Луканис, - начала Тейя, - Она мертва…       Повисло долгое молчание. Тишину нарушил я:       — Примите мои соболезнования, но Луканис нужен нам в команде. Я помогу ему найти Зару и мы разберемся с этой проблемой. Сейчас ему безопаснее будет подумать над планом вдали отсюда. Наш Маяк для этого прекрасно подойдет.       — Рук прав, - мышцы на лице ворона немного расслабились, - я обязан ему жизнью и у нас контракт. Я помогу ему, найду Зару и вернусь домой.       — Да, Луканис, люди Илларио уже сели Заре на хвост. Мы сообщим тебе, как что-то узнаем, - приободряюще сказала Тейя.       — Держись, брат. И предоставь это мне, - Илларио подошел к нему, положил руку на плечо и улыбнулся, — Добро пожаловать, домой.       С того момента, как мы вернулись на Маяк, Луканис засел на кухне, погрузившись в свои мысли. Я не решался подойти и обсудить с ним беспокоящие его проблемы. Его лицо было суровым, я хотел дать ему время успокоиться. Близилась ночь, нам всем нужно было отдохнуть от тяжелой миссии. Я зашел к нему предложить одну из наших спальных комнат. Он стоял у камина, оперевшись на боковую колонну в форме волка. Его дыхание было прерывистым, казалось, он сдерживал рвотные позывы. Он не услышал мои шаги, это меня беспокоило. Я подошел ближе, чтобы видеть его профиль. Его изящный, изогнутый дугой нос и выступающие мягкие полные губы не давали мне покоя. Смуглая кожа переливалась бронзой на свету огня. «О чем я думаю?», - поймал я себя на мысли. «Сосредоточься, Шан», - голос командующего раздался в моей голове.       — Луканис, мне очень жаль по поводу Катерины… - пытался начать разговор я.       — Ты не видишь его, Рук? - он пристально посмотрел мне в глаза.       — Кого? - вырванный из своих мыслей, я сначала не понял.       — Злость. Демона.       — Нет…       — Я почему-то надеялся, что хоть кто-то здесь сможет его увидеть, - он усмехнулся и отвернулся обратно к огню. В комнату ворвались Нэв и Беллара. Эльфийка взбудоражено затараторила:       — Я говорю тебе, они одно целое. В этом нет ничего плохого, они могут работать вместе.       — Он манипулирует им, и возможно убьет его, - суровый нрав магессы омрачил без того напряженную атмосферу. Они остановились посреди комнаты, глядя на нас.       — Вы поможете мне избавиться от него или нет? - в голосе Луканиса зазвучало раздражение.       — Мы не должны допустить, чтобы демон взял над тобой контроль и превратил в монстра. Это все, что мы пока можем, - продолжила Нэв.       — Разве не только маги могут быть одержимы демонами? - встрял я.       — Они запихнули его в меня силой, это другой случай, - он продолжал смотреть на огонь в камине. Затем прикрыл глаза и поморщился, словно еще сильнее сдерживая себя. Похоже, демон разбушевался не на шутку. После Костницы и новостей о Заре и Катерине, я понимаю почему все внутри него боролось со здравым смыслом. Мне хотелось что-то сделать, но я не знал что. Я аккуратно положил руку ему на плечо. Его слегка трясло. Нэв задумалась над его словами и затем сказала:       — Я слышала, что есть способ убить демона в Тени, и тогда он оставит человека. Но если не получится, то придется…       — Убить меня, - Луканис обернулся и посмотрел на всех присутствующих, закончив за нее слова. Его тяжелые веки опустились, он медленно моргнул.       — Мы этого не сделаем, - вмешался я.       — Давайте подумаем еще, - сказала Беллара, — Прежде чем мы сделаем что-то необратимое, нужно поискать другое решение. Оно должно быть.       Лицо Луканиса вновь сморщилось, он не выдержал и тихо произнес: «Нет, прекрати, я не дам говорить». Я стоял ближе остальных и ясно расслышал его слова. Кажется, демон взбесился, на лбу у ворона выступил пот. Я коснулся его ладони, она была ледяной.       — Нет, - крикнул Луканис, отбросив мою руку. Из его носа потекла кровь. Тяжело задышав, он отошел на несколько шагов назад и зажал пальцами нос.       — Луканис, - сочувственно протянула Беллара, подскочив с места.       — Я в порядке, - бросил он, останавливая всех подальше от себя рукой.       — Зачем он это сделал? - ошарашенно спросил я.       — Устраивает истерики, хочет говорить с тобой, Рук.       — Мы можем…       — Нет, - он снова посмотрел мне глубоко в глаза. — Он делал, что хотел в Костнице, чтобы мы могли сбежать. Но здесь нет. Я ему не позволю. Просто дайте мне время, ему наскучит, как только вы все уйдете.       — Ты уверен? Я не могу оставить тебя тут одного… С ним, - встревоженно спросил я, переходя на шепот.       — Уверен, не беспокойся обо мне, - он вымученно улыбнулся и опустил голову. Нэв и Беллара развернулись и расстроенно вышли из кухни, переглядываясь. Я последовал за ними.       — Ты можешь занять любую спальную комнату, какую захочешь, - бросил я, уходя.       — Спасибо, но мне больше всего нравится кладовая здесь. Вернувшись в свою комнату, я прилег на узкую кушетку, расположенную прямо в центре помещения. Скорее всего, это была комната для медитаций Соласа. Не уверен, что он вообще когда-либо спал. Во всем маяке не было нормальных кроватей. Все ютились на лежанках, которые устроили себе сами. Мне же досталась эта кушетка. Отсюда лучше всего получалось связаться с ним в моей голове. Я тяжело вздохнул. Не могу вспомнить, когда я нормально спал в последний раз. Сон не шел и сейчас. Я прикрыл глаза и услышал тяжелые, короткие шаги в коридоре. В комнату постучалась Хардинг.       — Рук, прости, у меня важные новости, - она зашла внутрь.       — Что случилось? - я резко поднялся с места.       — Ты уже спал? Прости еще раз, все живы и целы. Мне пришло письмо от серых стражей, они могут нам помочь. Встретимся с ними, как только будешь готов.       — Хорошо, принято. И я не спал, не беспокойся.       — Спокойной ночи, Рук, - она растерянно направилась к выходу и, задержавшись в дверях, добавила, — Пожалуйста, скажи мне, что демон не добавит нам лишних хлопот.       — Все под контролем. Спокойной ночи, Хардинг.       Усталость свалилась на меня комом, и я все-таки провалился в сон. Проснувшись, я поднялся, разминая шею, умыл лицо холодной водой, что стояла в железном тазу на комоде, и направился на кухню выпить кофе. Подойдя ближе к двери, я услышал бурное обсуждение чего-то, запах жареных яиц и свежесваренного кофе. Но это был… Не наш кофе. Его аромат был богаче и насыщеннее. В предвкушении, я открыл дверь и уставился на всех в комнате. Луканис живо хлопотал у огня, переворачивая яичницу, Беллара и Нэв обсуждали вырезки из вестника, Хардинг же с удовольствием уплетала приготовленную пищу. Луканис указал пальцем на место за столом, я тихо прошел и сел. Он поставил передо мной тарелку и чашку с кофе. Я не отрывал взгляд от его действий, словно маг показывал мне очередной свой фокус.       — Доброе утро, Рук, - радостно протянула Беллара, - Луканис приготовил нам всем завтрак, это так мило.       — Доброе. Ты умеешь готовить? - смущенно спросил я, вспоминая свои кулинарные “шедевры” на маяке.       — Si, кое-чему научился в детстве, когда помогал Катерине, - он поставил сырную нарезку рядом со мной. — Нэв сказала мне, что у вас тут такой порядок. Каждый готовит по очереди, я решил что сегодня очередь моя, - я переглянулся с Нэв, она пожала плечами. — И, знаешь, нам нужно пополнить список продуктов, тут совсем не развернуться с блюдами.       — Да, мы не особо любим пировать, как видишь. До твоего прихода мы питались исключительно сэндвичами - отозвался я, отпивая глоток из сколотой чашки. Кофе был изумителен. По телу растеклось приятное чувство, словно я вновь почувствовал себя живым. Луканис усмехнулся.       — А я совсем не против пополнить список, - сказала Хардинг, допивая свой чай, — Сыр, что тебе привезли сюда с утра, потрясающий.       — Попробуй, Рук, - Луканис сел возле меня, подвигая ближе тарелку, на которой уже красовалась яичница с жидкими желтками, кусочками помидоров и перца по краям. Я осторожно отделил небольшой кусочек и отправил его в рот.       — Это очень вкусно, - промычал я, оборачиваясь на Луканиса. Тот горделиво заерзал на стуле. Это вызвало у меня смех. Все за столом поддержали меня. — Этот кофе тебе тоже привезли с твоими вещами? Сколько у тебя вещей?       — Si. Прости, Рук, но твой кофе, что был здесь, отвратителен, я его выкинул.       — Это не мой, - улыбнулся я, — Это Соласа. У нас не было времени заскочить на рынок в Тревизо, так что мы довольствовались тем, что было.       — Я так и знал, что ворон не причастен к этому преступлению, - он мягко улыбнулся, в его уставших глазах мелькнула искра, — Нэв сказала мне, что ты пьешь кофе, поэтому я подумал, что он твой.       Луканис отпил из своей чашки и повертел ее в руках, глядя на затертое дно. «Нужно будет купить ему красивый кофейный набор», - подумал я, - «Уродливые чашки Соласа ни на что не годятся».       — Отправимся на рынок, как только будет время. Предлагаю всем внести свои пожелания в список, - сказал я, остальные согласно закивали.       Все разошлись по своим комнатам доделывать начатые дела, а я остался с Луканисом на кухне, чтобы помочь ему убраться.       — Я вижу, сегодня ты в хорошем расположении духа, - сказал я, складывая тарелки и чашки в деревянный таз на столе.       — Несколько чашек кофе сделали свое дело, теперь моя голова ясна и чиста. Я знаю, у тебя есть вопросы, можешь их задать, - он протирал стол тряпкой, не глядя на меня.       — Ты самый лучший и отважный убийца из воронов…       — Брось, Рук.       — Как им удалось схватить тебя?       — Кто-то подставил меня. Я взял контракт на Каливана и собирался отплыть на лодке в Минратос. Но стоило мне появиться в порту, как я понял, что меня там уже ждут. Они знали место и время. Очнулся я уже в Костнице, окруженный Зарой и ее пешками.       — Катерина писала мне, что среди воронов есть предатель.       — Вот как? Я займусь этим вопросом. Возможно ее смерть тоже с этим как-то связана.       Замолчав ненадолго, я зазвенел посудой, омывая ее водой с мылом.       — Она отдала тебя нам в помощь без твоего согласия. Почему ты не сопротивлялся? - спросил я, окуная чашку в воду.       — Если тебе дает работу Первый Коготь, то ты делаешь ее, несмотря ни на что. Особенно, когда она еще и твоя бабушка, - на его лице промелькнула улыбка, он посмотрел на меня, — Кроме этого, я обязан тебе жизнью, Рук. После года, проведенного в той дыре, я готов на любую работу. Особенно, если она связана с убийством венатори.       Мы улыбнулись друг другу. Он выдержал паузу, затем подошел ближе, вытирая мокрую посуду полотенцем, и тихо сказал:       — Ты не спрашиваешь про Злость.       Я отвел взгляд в сторону и задумчиво ответил:       — Его имя говорит само за себя, я увидел достаточно.       — Он становится сильнее, когда я сплю, и временами берет контроль над телом, поэтому я стараюсь не спать.       — Всем нам здесь нужно хорошо высыпаться, Луканис, - его слова кольнули меня куда-то в бок, — Нам предстоит много сражений, ты не сможешь так долго продержаться. Если хочешь, я могу подежурить около тебя. От меня он точно никуда не уйдет.       — Ты очень заботлив к незнакомцам, Рук, - сказал он, закидывая полотенце себе на плечо, и изучающе оглядел меня.       — Я забочусь о каждом в команде, - улыбнулся я.       Постепенно его рассматривания начали превращаться во что-то интимное. Он останавливал взгляд то на моих шрамах, то на коротких кудрявых волосах, то на заостренных ушах, словно выводил на мне какую-то фигуру. Его глаза залились фиолетовым светом. Я смущенно опустил голову, домывая последнюю чашку. Вскоре я почувствовал, как его палец коснулся моей щеки, на которой блестел затянувшийся давно порез.       — Жаль, что мы не встретились раньше на каком-нибудь общем собрании или балу, - вздохнул он. Его голос звучал глубоко, отдаваясь эхом в моей голове. Щеки покрыло огнем. — Я рассмотрю твое предложение, - он опустил руку от моего лица, и развернулся, чтобы уйти к себе в кладовую.       — Постой, - я в нерешительности остановил его, — Я знал много магов, которых сломила одержимость. То, через что ты проходишь… Я восхищаюсь тобой. Скажи мне, как только что-нибудь узнаешь о Заре.       — Спасибо, Рук. За все. Серьезно, - он печально улыбнулся и ушел к себе. «Я восхищаюсь тобой???» - зачем я это сказал. Я ударил себя в лоб. Кажется он сведет меня с ума. Нужно сосредоточиться на нашей главной задаче.       Антуан и Эвка назначили встречу на вечер. У нас было немного времени, чтобы сходить за продуктами. Я шел по рынку рядом с Луканисом, сжимая в руке листок. На нем размашистым почерком был выведен список продуктов. «Нэв любит жареную рыбу», - это предложение было подчеркнуто. Два раза. «Почему Нэв?» - задумался я, «Она нравится ему? Или он хочет понравится ей? Или и то и другое». Я погрузился в свои мысли и мне они не нравились.       — Беллара упомянула, что хочет приготовить морепродукты по долийскому рецепту, - улыбаясь сказал Луканис. Он посмотрел на меня и улыбка сразу же исчезла с его лица, — Рук, тебе плохо? Ты весь побледнел.       — Нет, все нормально, просто ненавижу морепродукты, - я старался сделать как можно более радостное лицо. Луканис это заметил, но сменил тему.       — Нам еще нужны свежие фрукты. Кстати, “Рук”, - он остановился, - это ведь прозвище, да? Могу я узнать твое настоящее имя?       — Да, его дал мне Варрик, он любит раздавать всем прозвища. Ты можешь обращаться ко мне и так, в этом нет ничего такого.       — И все же…       — Шан, мое имя Шан.       — Но ты ведь…       — Эльф? Ты ожидал более эльфийское имя?       — Хм, - Луканис задумался перебирая фрукты в ящике у прилавка, выбирая самые спелые, - На тебе нет долийских татуировок, выходит ты…       — Мое прошлое не имеет значения, - перебил его я, пытаясь не вспоминать тревожные моменты своего детства. Но Луканис был настойчив.       — Ты уже знаешь о моей семье, о моей бабушке - Первом Когте, о моем брате, который займет ее место… Но о тебе, Шан, я еще ничего не знаю. Не думаешь что это нечестно? - его голос звучал мягко, без нажима. Он такой же обольститель, как Илларио, чтобы он об этом ни думал. Я сдался.       — Хорошо, - я вдохнул побольше воздуха в грудь, — Я родился в Тевинтере, моя мать была эльфийкой, рабом одного влиятельного магистра. Отца я не знал. Ей удалось скрывать меня от господина около пяти лет, потом она тяжело заболела и умерла. Обо мне узнали и вышвырнули на улицу, я долго бродяжничал, - зачем я все это ему говорю, задумался я, запнувшись на полуслове. Но он внимательно меня слушал, не вставляя ни единого слова… Поэтому я продолжил, — Меня подобрал неравнодушный торговец, поймав на воровстве. Он работал с рынками в Тревизо и после продал туда воронам. Сказал, что это мой единственный шанс на спасение и, думаю, был прав. Я помню, что мать называла меня Митрендайн. Это переводится как “остроконечная крепость”. Она надеялась, что я вырасту воином и буду защищать ее, - я немного помолчал, расхаживая между рыночных прилавков, — Воронам не нравилось длинное затейливое имя, поэтому вскоре они начали звать меня Шан. Виаго так и не уточнил, что оно означало. То ли то, что я веселый, то ли то, что я способен преодолевать трудности как горы, - эта ассоциация вновь вызвала у меня улыбку, — Хотя даже несмотря на новое имя, он всегда называл меня бестолочью, - последние слова вышли со смехом.       — Тебе не сладко пришлось, - он улыбнулся в ответ на шутку, но лицо его выражало печаль и сострадание. Я не любил жалости к себе, поэтому так не хотел этого разговора. Но к моему сожалению, я был слишком слаб к антиванским мужчинам, чтобы им отказывать, — Я рад, что ты стал вороном, хоть и такой ценой, - закончил он.       — У меня нет богатой родословной, как у тебя. Большинство воронов - это сироты и беспризорники.       — Я прошел через то же, что и ты, - его лицо омрачилось.       — Розги и голодовку? Сомневаюсь, - Луканис пытался поддержать меня, но мне было завидно его положение.       — В точку. Катерина не любила нежности, - произнес он.       Я не хотел или не мог в это верить. Будучи так высоко у власти, рядом с главными «Когтями», я считал его изнеженным ребенком, купающимся в роскоши поместья Делламорте, уступающего своим размером, разве что королевскому дворцу в Антиве. Я всегда восторгался им, как проворным убийцей, и ставил в пример себе, но в тайне я завидовал, что все балы и тайные приглашения на “Вендетту” доставались ему. Но теперь, после его слов, я задумался. Возможно, занимая такую должность, его бабушка не хотела спускать с рук его воспитание и тренировала его по всем жестким правилам воронов. Это открыло мне другую его сторону.       Я подошел к прилавку, на котором лежало оружие, чтобы купить оперение для своих самодельных стрел, и увидел лежащий в изящной коробочке кинжал. Я бросил несколько монет.       — И его тоже заверните, - продавец послушно упаковал покупку в атласную ткань. Я подошел к Луканису, разглядывающему цветы в горшках.       — Знаешь, ты не можешь покупать все только для команды. Вот возьми, это тебе, - я протянул Луканису сверток. Он осторожно развернул его, поглядывая на меня.       — Кинжал из зуба Виверны, - его глаза засияли, как у ребенка, — В детстве я обожал Виверн, но Катерина запрещала мне такой, сколько бы я ее не просил. Спасибо, Рук, - он подошел и слегка приобнял меня за плечи, я не ожидал такой реакции и неловко почесал затылок.       — Я рад, что тебе понравилось.