Новогоднее настроение

      31 декабря 2022 год       — Мама, а почему у Санты кольцо на пальце? Неужели он женат? — Цзышу посмотрел на свою руку, с которой стянул перчатку, чтобы пожать господину Цзян руку. На Кэсина, все в том же ужасном, но уж очень полюбившемся детям костюме оленя. На вытянувшегося и подросшего за год любопытного А-Сяня. На смеющуюся Яньли.       — Верно, А-Сянь. Я женат на самом красивом и замечательном человеке в мире, как может быть иначе, ведь я же Санта!       Взгляд Вэнь Кэсина потеплел, и он украдкой потер о бок костюма руку в перчатке, на которой было точно такое же кольцо. В этом году, прознав про невольных аниматоров, семьи из других подъездов тоже захотели поучаствовать, поэтому по квартирам теперь ходила большая компания аж из 9 человек: сам Цзышу с Кэсином, Вэйнин, Гу Сян и Чэнлин в костюмах Санты и лепреконов, еще одна пара — Санта-лепрекон в лице Бэйюаня и У Си, а также Мо Вэйсюй и Фан Хуайкун, которые благодаря Вэйнину легко влились в расширенное семейство Чжоу-Вэнь.       Ло Фумэн, Лю Цяньцяо, Е Байи и старшее поколение Цинь остались в квартире, готовя свежую домашнюю еду на праздничный стол и по-семейному переругиваясь между собой.       Окруженный любящими и любимыми людьми, обретший новую, большую и доброжелательную семью, Цзышу понял, что его лао Вэнь стоил каждой секунды того долгого ожидания, что предшествовало его приходу. А потому, едва за ними закрылась дверь семьи Цзян, Цзышу привлек к себе мужа и сладко поцеловал, стянув свою колючую и пыльную бороду, а также по-прежнему уродливую маску оленя с любимого лица лао Вэня, и наслаждаясь несдержанным полустоном Кэсина ему в губы.       — Дагэ, дагэ, смотри, там Санта целует дядю оленя! — Сверху послышался возбужденный голос Не Хуайсана, и Цзышу поежился под взглядом-прицелом 16-летнего Не Минцзюэ.       — Ой, дагэ. Это не Санта, это дядя Вэнь и дядя Чжоу, — А-Сан казался разочарованным и поникшим, что только усилило опасный блеск, похожий на отражение стали в глазах старшего ребенка Не, но уже спустя секунду младший встрепенулся и, выдав: «ой, ладно, я все равно никогда в Санту не верил», побежал к ним, перепрыгивая через ступеньки и радостно вереща.       Вэнь Кэсин поймал его на руки, разрешил потрогать плюшевые рога и улыбнулся немного потеплевшему Не Минцзюэ.       — Только другим малышам не рассказывай, а то вдруг кто-то в Санту верит.       — Не скажу. А-Сан умеет хранить секреты, — ребенок как-то совсем по-взрослому улыбнулся, и теперь уже в его любопытных черных глазенках Цзышу померещился блеск идеально заточенной сабли.       — Держи подарок, и с праздником тебя, малыш, — Кэсин вручил ему набор карандашей штук на 200 в огромном металлическом футляре, пока Цзышу жал руку Не Минцзюэ.       — Ну что, лао Вэнь, ты счастлив? — спросил мужчина, когда подросток, подхватив младшего брата и усадив на свое не по-юношески широкое плечо, ушел на улицу.       — Я счастлив, если счастлив мой А-Сю, — отозвался Кэсин, кончиками пальцев в кожаной перчатке очерчивая линию челюсти хирурга.       — Рядом с тобой я счастлив всегда, лао Вэнь.       И мужчины, весело переглянувшись, отправились покорять все новых и новых маленьких зрителей, греясь их теплом так, чтобы хватило аж до самого следующего года.