Палач времени

Ветер не давал волосам лежать спокойно. И без того потресканные губы сложились в тонкую линию, ведь ветер гонял туда-сюда не только воздух, но и воспоминания, которые она волей не волей припоминала. Мозг бессовестно подсовывал картинки, которые видеть снова не хотелось. Глаза блестели от слез, но соленная вода отказывалась катиться по лицу. Весна этого года выдалась до безумия тёплой. Да и началась она раньше времени. Гремучая ива уже расправила свои ветки, опасно нависая над каждым, кто подходил ближе положенного. Каждое утро Хогвартс просыпался от пения птиц, которые активно вили гнезда на некоторых окнах. Такой счастливицей стала и Гермиона. Как только солнце приходило на смену луне, несколько пташек начинали клювиками стучать в стекло девушке, что для нее стало сигналом: начинается новый день. Она часто упоминала это в разговорах, отчего и получила ласкательное прозвище «пташка» от одного человека. Только ему она позволяла так себя называть. И ей нравилось слышать это. Первокурсники, которые этой осенью впервые прибыли в школу, заворожённо смотрели на существ озера и озадаченно хлопали в ладоши, когда эти создания пропадали из виду. Грифиндорка смотрела на них и видела себя несколько лет назад. Март и апрель девушка провела лучше, чем когда-либо: друзья, встречи с семьей и любимый человек рядом. Что еще нужно для счастья? С наступлением мая всё изменилось. От прежней жизни остались лишь воспоминания и несколько колдографий, ведь большинство сгорело под адским пламенем в комнате родного Хогвартса, который столько лет был для неё земным Раем. Улыбки друзей померкли, а вместо привычного блеска в глазах у всех застыли ненависть и страх одновременно. Гримасы боли, окровавленные лица и люди без концовок, кто без рук, кто без ног, умирали в каждом углу школы. И всех этих людей Гермиона знала. Кто-то был другом, кто-то сокурсником, а с кем-то она просто здоровалась в коридорах. Луна Лавгуд отважно сражалась против двух пожирателей, которые пытались загнать её в тупик. Рана на всю щеку девушки и перебинтованная лодышка кричали о том, что она уже получила своё, но сдаваться не собиралась. Первые несколько лет учебы Гермиона, как и большинство, относилась к когтевранке с пренебрежением, но жизнь преподнесла ей урок и девушки стали хорошими подругами. За спиной Лавгуд в ее сторону бежал Рудольф Лестрейндж с вытянутой палочкой в руке. Ноги сами понесли грифиндорку к подруге. Некоторое время они сражались прикрывая спины друг друга. Девушки не сказали ни слова, но обе были благодарны, это чувствовалось. Наконец-то отбившись от Антонина Долохова, Гермиона завернула в ещё не тронутый коридор школы, чтобы перевести дыхание. Пальцы похолодели, уши уловили еле слышное дыхание и тихий стон в нескольких метрах. — Люмос, — почти шепотом произнесла она. Конец палочки зажёгся. Упав на колени, она поползла к источнику звука. Тело пробрала дрожь, крик застрял комом в горле. На кафельной плитке лежала Лаванда Браун с практически отсечённой рукой. Вокруг бурлила лужа алой крови, и ней же девушка захлебывалась. Она пыталась произнести хоть слово, но каждый раз начинала кашлять, отчего всё больше давилась. Вся одежла Лаванды будто прокрасилась цветом крови хозяйки. Джинсы Грейнджер тут же пропитались красной жидкостью до колен. Сняв с себя подраную ветровку, она пыталась примотать часть тела девушки на нужное место. Мозг отказывался верить, что было слишком поздно. Неестественно широкие глаза Браун закрылись. Лаванда умерла у неё на руках. Грифиндорка видела, как ушли близняшки Паттил. Невилл принял на себя удар, этим спасая Чжоу Чанг. Робкая пуффендуйка Сьюзен Боунс загнала группу пожирателей в ловушку, но не спаслась сама. Это и многое другое произошло у Грейнджер перед носом. Это невозможно забыть. Зачем она открыла глаза? Зачем вернулась в этот мир? Гермиона сидела на самой высокой точке Хогвартса, которая уцелела, и не подозревала, что единственное, заставляющее её сердце биться, ушло навсегда.