«Вы слишком много знаете, дорогуша.»

Ночь выдалась морозной, что характерно для ранней зимы. Обычно я очень тяжело переношу длительные перелеты и могу не спать по несколько суток. Эта ночь не стала исключением. И я, смирившись с тем, что уснуть все же не удастся, встала с постели. Накинув на плечи довольно длинный шелковый халат и захватив с собой новую пачку сигарет, которую было не так уж сложно отыскать в одном из ящиков прикроватной тумбы (ведь Алла тоже не брезгала этой нездоровой привычкой), вышла на балкон. Мороз был и вправду нешуточный, ибо холодный ветер пробирал буквально до костей. Но когда меня это останавливало? Аккуратно зажав сигарету меж указательным и средним пальцами, я поднесла ее к губам, делая первую долгую затяжку. Воздух быстро наполнился приятным ароматом ментола, что перебило едкий запах табачного дыма. Уже и не помню, когда начала злоупотреблять этой сомнительной привычкой. Скорее всего, лет с двадцати, когда официально устроилась в театр. Это помогало справится с усталостью, а порой даже гневом. Ведь черт знает, когда что-то снова пойдет не по плану. А такое в моей практике случалось часто. Прошло около пятнадцати минут. Возвращаться я не спешила, ибо знала, что не усну. Как вдруг почувствовала, будто кто-то провел рукой по линии позвоночника и остановился на уровне талии. Алла протянула руку. Я же по привычке достала еще одну сигарету. Она зажала ее между пальцев и подошла чуть ближе, ухватив меня за запястье правой руки. После чего, абсолютно не обращая внимания на мой вызывающий взгляд, поднесла к зажигалку к фильтру. – Невозможная женщина. – Выдаю наконец, убирая руку. Она прекрасно знает об этом. И могу поспорить, ее все устраивает. Впрочем, меня тоже. Но все-таки, до жути нагло. – Да ладно! – Она ухмыльнулась, облокачиваясь на подоконник и в очередной раз затянулась, выдохнув через полминуты. – Моисеев терпит, и ты потерпишь. Я отклонилась чуть назад и встала на локти, следуя своей женщине. – Он терпит только потому, что у него нет выбора. Именно. Ни у кого из них не было выбора, ибо никто не осмелился бы спорить с такой наглой особой, как Алла. Думаю, что с ее характером просто смирились, поняв, что выбора у них нет. Вот и я смирилась. А может, просто увидела в ее дерзости что-то прекрасное… В какой-то момент я не рассчитала и невольно прогнулась, буквально упав на этот самый подоконник. Так оказалось даже удобнее прежнего. Я вновь поднесла к губам уже тлеющую сигарету, делая очередную долгую затяжку. В какой-то момент я ощутила легкое прикосновение где-то в районе плеча, а затем — она спустилась к шее, касаясь губами моей ключицы. – Людмила Прокофьевна… – Протянула она, почти безукоризненно изобразив тот самый упрекающий тон. Я выдохнула, опустив руку и откинула голову чуть назад, словно в каком-то черно-белом романтическом фильме. – Ну что за вульгарная женщина. Без понятия, получится ли лечь и проснусь ли я вообще, но в тот момент это не особо волновало. В последний раз затягиваюсь, тут же выбрасывая в открытое настежь окно затухающий окурок.

***

Следующее утро началось только часов в одиннадцать. Я ведь говорила, что ужасно переношу перелеты. Ее в постели, как я и ожидала, не оказалось. Что ж… хоть у кого-то нет этой дурацкой привычки спать по полдня. На сегодня планов у меня не было. Разумеется, ведь я не собиралась выходить из гостиницы ближайшие несколько дней. Во время работы редко когда удается нормально выспаться, ведь в большинстве случаев мы появляемся в студии примерно около семи утра. Сначала было трудно. Но со временем привыкаешь даже к такому расписанию. Я все еще лежала на спине, практически по горло закутавшись в одеяло. Но в какой-то момент умиротворение было нарушено. Она абсолютно бесшумно вошла в спальню, подойдя к кровати. Спустя каких-то пару секунд, эта рыжая бестия уже была сверху и нагло, быть может, даже хищно, пялилась на мою шею. Наверное, она бы уже кинулась на меня, если бы не резко раздавшийся стук в дверь. Мы обе отвлеклись, переведя взгляд на медленно опускающуюся вниз дверную ручку. Кое-кто снова не закрыл номер. Единственный вопрос : Кто мог заявиться к Пугачевой в одиннадцать утра без предупреждения? Ответ не заставил себя долго ждать. Дверь распахнулась, и на пороге появился… кто же? Жванецкий собственной персоной. У Аллы округлились глаза. Я, в свою очередь, накрылась одеялом с головой, в попытке подавить резкое желание засмеяться. Он явно не ожидал увидеть меня здесь, так что застыл на пороге. – Миша, мать твою… – Простонала она, отстраняясь от меня. Довольно интересная ситуация. Но кто ж знал, что он решит прийти именно в этот день и именно в эту минуту? А вообще, можно было и предупредить! – Ты как всегда вовремя. – Начала я, сдвинув одеяло немного вниз. – Сама пунктуальность. Миша виновато пожал плечами, хотя я почему-то была уверена, что вовсе не почувствовал вины. – Дамы, я к вам с очень интересным предложением! – Наконец заговорил он. А как известно, у него любое предложение — очень интересное. Это я узнала от Аллы. А чуть позже убедилась сама. И пусть иногда его идеи безумны, человек он сам по себе очень приятный. Алла вновь взглянула на меня, после чего, обернувшись на незваного гостя, сказала : – Знаю я твои «интересные предложения». – Но потом, будто еще раз обдумав его слова, все же решила поинтересоваться. – И что же ты предлагаешь? После ее слов Жванецкий как-то загадочно улыбнулся. Он знал к ней подход. Те, кому хоть раз удавалось работать с Аллой Борисовной, рано или поздно находили ее «слабые места» и в дальнейшем часто этим пользовались. Миша был как раз одним из таких. – Я предлагаю собраться у себя в номере и всей компанией… (под «компанией» он имел ввиду свое «творческое» окружение) – Но Алла прервала его. – Не продолжай. Мы будем. Честно говоря, я немного опешила. С каких это пор она так быстро соглашается на всеобщие сборы? Впрочем, это же Алла. Чему я удивляюсь? – А теперь пошел вон. А то я так с вами до вечера не встану. – Вновь подала я голос из-под одеяла. Благо, дважды ему повторять не нужно. Он сделал шаг назад, переступая порог – Понял. Исчезаю. – И скрылся за дверью. Я вздохнула, медленно поднимаясь и устраиваясь на краю кровати. И чего им всем надо? Хотя, наверное, это даже лучше, чем провести весь день, не выходя из номера.

***

Уже около семи мы начали собираться. Зная Мишу, да и впрочем, всех остальных, вечер обещает быть интересным. Выбор пал на простой черный костюм и уже привычные каблуки. Алла же, вопреки моим ожиданиям, решила явиться на это «собрание» в платье, что бывает не так уж часто. – Ян! – Я подошла к зеркалу, уставившись на нее. – Помоги. Поняв, что от меня требуется, я подошла ближе и опустилась на колено, дабы было удобнее. Замок поддался не сразу. Но все же, спустя минуты три, я с горем пополам справилась с этой чертовой молнией. Медленно поднимаясь, я провела рукой по спине на уровне разреза, что так элегантно подчеркивал ее идеально-ровную осанку. Затем наклонилась чуть ниже и мягко коснулась губами плеча, оставив на бледной коже темный отпечаток бордовой помады. – Если кто-нибудь это заметит, тебя я убью в первую очередь. – Полушепотом предупредила она. Я лишь самодовольно ухмыльнулась, окончательно встав на ноги. – Какая честь, Алла Борисовна. И спустя мгновение уже отошла от нее, открыла дверь и переступила порог, скрывшись в полумраке слабо-освещенного коридора.