Серый район Москвы

Минута молчания уж больно затянулась. Вся группа уставилась на Байрона и ждала какой-то реакции, но мужчина видимо впал в такой ступор, что толком и не понял, что ему сказали. Первым тишину всё-таки нарушил Фэнг. В последнее время он и так был слишком нервным, а подобные моменты начинали бесить его только сильнее. Парень может и не хотел быть грубым или агрессивным, но сдерживать себя он кажись разучился. Слишком многое свалилось на плечи ребят, из-за чего и были подобные изменения. — Так и будем молчать без толку? Ваш родной сын в дурдоме, мы здесь, что бы попросить помочь нам вызволить его оттуда. Конечно, может вам это и не сдалось, и тогда мы уйдем, но узнать нужно было. Так что? Вы окажите нам милость и попробуете освободить сына из лап несправедливости, или как? Мужчина снял очки, откладывая их куда-то в сторону и сложив руки у лица, тяжело вздохнул. В его возрасте подобные известия могли не просто шокировать, а вообще довести до летального исхода, так что в первую очередь ему стоило успокоиться. Новость пришла, как гром среди ясного неба. Столько лет они с женой считали, что их сын пропал без вести, а того гляди и вообще погиб, а тут, в один момент открывается нечто подобное... Байрон с трудом поднял голову, смотря в глаза парню. Наверное по взгляду в ответ он хотел распознать лжёт тот или нет. Но Фэнг глядел на того с абсолютно серьёзно физиономией и явным нетерпением наконец-то услышать ответ. Мужчина помассировал виски и сделав глоток воды, смог выдавить из себя хоть немного. — Прошу вас, молодой человек, сбавьте пыл. Я понял уже, что мой.. сын вам дорог и вы хотите помочь ему во что бы то ни стало, но не нужно так кричать. Я уже не так молод, но всё прекрасно понимаю. – Байрона перевёл взгляд на адвоката и продолжил. – Что ж, теперь я у вас хочу спросить. Почему вы так уверены, что это мой сын, который пропал несколько лет назад. Его искала полиция, открыли дело и так же быстро чуть ли не захоронили. Как же тогда вам, обычным подросткам, удалось отыскать Нэдди? Женщина задумчиво помешивала сахар ложечкой, внимательно слушая старшего. Его перепады в настроение были прекрасно ей ясны, поэтому злиться на некую грубость в голосе мужчины не собиралась. Когда же он затих, в ожидании ответа, Лола приподнялась с места и вытащив из сумки папку с документами, протянула её отцу Эдгара. Руки мужчины, когда он забирал бумажки, слегка подрагивали, а губы растянулись в неестественно тонкую ниточку. Видимо до этого момента, он думал, что всё, что ему сейчас говорили, было чем-то вроде шутки. Ну а теперь, когда Лола предъявляла ему реальные документы по делу, настрой тут же поменялся. Байрон до сих пор был глубоко убеждён, что никогда больше не увидит сына, а тут такие новости.. С трудом перебирая каждую бумажку, вчитываясь во все слова, мужчина с каждой минутой становился всё более растерянным. Долистав до конца, где рукопись обрывалась на моменте приговора со стороны суда, он совсем побледнел. Леон тут же подбежал к тому, осторожно усаживая на стул и протягивая стакан с прохладной водой. По лицу мужчины было прекрасно ясно, что тот в полном замешательстве. Оно и не удивительно. Наверное любой родитель пребывал бы в подобном состоянии от столь неожиданных новостей. Байрон благодарно кивнул шатену, делая пару глотков из стакана. Сейчас он даже не понимал, радоваться ему или плакать. Известия были слишком ошарашивающими. Конечно, новости о том, что его сын жив не могли не радовать, но при этом мужчина совсем не имел понятия, как ему реагировать на всё это. — Почему Нэдди? – неожиданно подала свой голос Колетт. – Разве мы ошиблись и вашего сына зовут не Эдгар? Мы были точно уверены, что он ваш сын, но Нэдди.. кто это? — Вы правы, правы, – слегка охрипшим голосом начал старший. – Эдди мой сын. Просто так называла его только Бэль. При рождении ему было присвоено имя Нэдди. Но делая выводы из документов и записей Лолы, я понял, что он и впрямь утратил часть своих воспоминаний. Скорее всего слова мамы так сильно отпечатались в его голове, что мой мальчик помнишь лишь это имя. Байрон вновь замолчал, не зная, что и сказать. Всё это казалось таким невероятным, что даже верилось с трудом. Бесспорно, он не мог обвинять своих гостей в обмане, но где-то в самом подсознание не мог принять реальность. Где-то в дурдоме сейчас находиться его родная кровь, единственный ребёнок, который до сих пор считался пропавшим, а он даже помочь ему ни чем не может. В голове не укладывалось, что такого можно сделать, дабы высвободить сына. Лола и Биби присели рядом с тем на корточки, беря за руки. Они понимали, как трудно приходилось мужчине в этот момент. Ему требовалась поддержка, силы, но никак не очередная куча вопросов от их товарищей. — Байрон, давайте сейчас мы все сейчас выдохнем и передохнем до утра, а уже завтра будем придумывать, что и как делать. Мы понимаем, что сейчас вам не легко. Нам и самим было трудно принять это. Эдгар стал каждому из нас дорог по своему. Мы его друзья, товарищи и готовы на многое, что б помочь. Но нельзя и забивать на самих себя, сидеть ночами и искать информацию. Небольшой перерыв поможет всем отвлечься и набраться сил, хорошо? — Да, да, ты права девочка. – Байрон улыбнулся краешком губ и потрепал её чёрные, как смоль, волосы. – Вы можете остаться у меня. Расположитесь в гостиной и комнате Нэдди, я открою её для вас. Закончив со своим монологом, мужчина поднялся с места и порывшись в кармане жилетки, достал ключ. Он протянул его парням, указывая на комнату с табличкой «Dangerous». Девушек же он отвёл в гостиную, где вполне можно разместиться втроём. Широкий диван и раскладывающейся кресло, довольно неплохие условия. Пока он показывал, где можно расположиться и о чём-то тихо беседовал с Лолой, парни прошли к указанной двери и зашли в комнату. Они попали в тёмное, но довольно уютное помещение. Мебели здесь было по-минимуму: двуспальная кровать, компьютерный стол, мягкое кресло, да и высокий массивный шкаф. Ребята осмотрелись, приоткрыли шторы, дабы впустить немного света хотя бы от уличного фонаря и устроились на кровати товарища. Это место словно вообще не трогали с момента исчезновения парня. Несмотря на то что прошло не мало лет, комната всё оставалась такой же, как и внутренний мир Эдгара. Тёмная, унылая, но приглядевшись всё же очень уютная. Пока Фэнг с Леоном что-то смотрели в телефоне и тихо шептались, со стороны фиолетоволосого уже донёсся тихий храп. Даже в такой обстановке ему ничто не мешало спать. Сэнди словно был создан для этого. Ни один из парней не мог припомнить момента, что б тот не отрубался в любой момент, пускай и знали совсем недолго. Конечно, подобные случаи должны были навеивать мысли о походе ко врачу и срочном обследование, ведь скорее всего вечное желание спать было вызвано истощением организма, но заниматься этим сейчас точно никто не собирался. Парни переглянулись и перетащили мальчика в кресло Эдгара. Сон его был настолько крепким, что вряд ли имело значение где именно он проведёт свой отдых. Сами же они завалились обратно в кровать, разделяя на две условные половины подушкой. В голове каждого было столько самых разнообразных мыслей, что даже поговорить немного на ночь не хотелось. Было лишь желание постепенно разбираться с каждой проблемой лично, без чьего либо вмешательства. Фэнг повернулся на бок, сквозь темноту глядя на силуэт рядом с ним. Всё же на языке так и крутилась мысль, которую он всё не решался озвучить, но так желал поделиться хоть с кем-то. Леон казался очень даже надёжным.. — Я люблю его, знаешь? – наконец выдавил мулат, отворачиваясь обратно к стенке, в ответ на что услышал лишь тихий смешок. — Конечно, дурачок.