Кровь цвета глицинии

–Ты могла бы хоть немного включать мозг? Зачем он тебе, если ты им не пользуешься? – злобно промакивал вату в мазь Юширо и обмазывал ею мои раны. –Ты же как-то живёшь по этому принципу, – втянула я воздух через стиснутые зубы, стараясь перетерпеть боль, – По крайней мере от меня пользы больше, чем от тебя. –Как смеешь ты... –Юширо! – появилась в комнате госпожа Тамаë, – Каору вернулась с тяжёлой миссии, ей нужен отдых! –Да, госпожа Тамаë, – тут же опустил он голову, продолжая дезинфицировать царапины, что оставил демон на моей спине. В очередной раз. –Да, Харитоши, Каору устала, а ты её совсем не бережешь! –Меня зовут Юширо! – демон с силой приложил вату с пинцетом к ране, что вызвало пульсирующую острую боль, пробегающую по всему телу с мурашками. Моя рука скользнула по рукояти катаны, что лежала на моих коленях, и со свистом вытянула лезвие из ножен. Остриё впритык прислонилось к шее демона, а перед моим глазом оказался медицинский пинцет, что вот-вот вонзится. –Прекратите оба, – спокойным тоном приказала Тамаë, оглядывая нас ледяным взором. –Простите, – Юширо отстранился от меня, искривляя губы от злобы. Я присела обратно на стул, убирая меч. Раны неприятно жгло от мази. А отросшие волосы застилали покрасневшие от усталости глаза. –Она второй год бегает за призраками, а мы ждём от неё хоть какой-то помощи? – сотрясаясь от ярости, выпалил Юширо. –Юширо, – строго отозвалась Тамаë, – Ты прекрасно знаешь, чем она занимается. –Да, но толку? Если никаких результатов это не приносит! –Их и не появится, если мы остановимся сейчас! –Я снова была в лесу, – прервала я их спор. Надоедает наблюдать за «семейной драмой» демонов. Пауза, что сопровождается прожигающими всё и вся взглядами, продлилась несколько секунд, прежде чем начался свежий жаркий скандал. –Я же говорил, что она не прекратила это! – разразился криком Юширо, – Она лжёт нам в таком важном деле, но мы продолжаем ей слепо доверять!? –Мы не имеем права ей запрещать это! – снова ответила ему Тамаë, – Это единственное утешение для Каору! Она доверила нам свою жизнь, разве можем мы не ответить тем же? –Она больше не ребёнок! И вы ей не мать ! Камнем эти слова обрушились на нас обеих, сбивая дыхание и ровный ритм сердца. Юширо в ужасе осознал значение собственных слов. Низко опустил голову и выбежал прочь из комнаты, а может и из дома. Тамаë с тяжёлым вздохом присела на стул возле меня. Её взгляд потух, как свеча, а разум будто покинул тело, уводя сознание куда-то вглубь воспоминаний. Помещение погрузилось в молчание, отчего атмосфера вокруг нас загустела, не позволяя сделать глоток воздуха. Холодная рука Тамаë неуверенно коснулась моего локтя. Своей горячей ладонью я сжала её пальцы. Мы молчали, но наши глаза кричали громче голосов. *** Он пообещал писать мне письма каждый день и отправлять с вороном. На прощание погладил меня по голове, нежно улыбаясь, и ушёл, ни разу не оглянувшись. Моё решение остаться с Тамаë он воспринял с опаской. –Может она и не ест людей, но всё ещё является демоном, – тихонько шептал он мне. –Прекрати. Мы при тебе обсуждали нашу договорённость. Я здесь в безопасности. –Я боюсь за тебя, Фудзи. Ты чуть не погибла в том лесу... –Я в порядке. Доверься мне, хорошо? Когда я смогу получить достаточно информации, я вернусь к вам, Кëджуро. –Ты должна быть начеку в любом случае. Обещай мне! –Я обещаю. После этого Ренгоку принял решение вернуться домой. А я не стала просить его задержаться рядом со мной ещё немного. Его шею всё ещё уродуют синие полосы от верёвки. Он мог погибнуть из-за меня. Его кровь была бы на моих руках. *** Уже в первую встречу с Тамаë стало ясно - она отличается от тех демонов, что я встречала раньше. Её спокойный нрав и ясные глаза повлияли на меня и произвели неизгладимое впечатление, нарисовав в сердце образ доброй и сильной женщины. Но сейчас Тамаë уязвима, как никогда. Она не показывает этого, но боль разрывает её тело изнутри. Дрожащая рука, что потеряла силу, держится за меня, как за последний спасательный канат. В первую встречу меня поразила её устойчивость к моей крови. Она стойко терпела её запах, пока обрабатывала мои раны, оставленные плетью Доума. Лишь изредка я могла заметить рвотный позыв и сильно слезящиеся глаза. –Все ваши эксперименты с моей кровью потерпели крах, – нарушила я тишину. –Прости меня за это. Я строю воздушные замки вокруг своей затеи, а тебя заставляю держаться за невидимую лестницу. –Вы прекрасно знаете моё отношение к этой затее. И разве могу я хоть в чём-то вас обвинить? Я продолжу добывать демонскую кровь до тех пор, пока вы не справитесь! *** –Я досконально изучила образец. И у меня есть, что рассказать, – мягким голосом говорила Тамаë, рассматривая записи, что сама составила, – В твоей крови, Каору, чрезвычайно повышенная концентрация гликозида. Чтобы вы понимали, гликозид содержится в растениях, таких как глициния, например, а именно в её семенах. Это вещество используют как лекарство для лечения сердечной недостаточности. –Значит ты принимаешь лекарства для сердца? – неуверенно обратился ко мне Ренгоку. –Нет, ничего такого! – всполошилась я, – Впервые слышу об этом! С моим сердцем, насколько я знаю, всегда всё было в порядке. Дождавшись тишины, Тамаë продолжила: –Гликозид в виде лекарства поступает в организм в ограниченном количестве, после чего полностью усваивается. И получает его человек не напрямую из семян. Потому что иначе можно получить передозировку, что приведёт к неприятным последствиям. –От этого умирают? –Дети и животные, стоит съесть около десяти семян. Но взрослому человеку необходима куда большая доза. –Значит она не могла, допустим, случайно съесть семяна? – продолжил Ренгоку. Я бы и сама хотела задать эти вопросы, ведь ничего не понятно, но он меня опередил. –Разумеется, нет. Наличие этого вещества в её крови намекает, конечно, на один единственный вывод — принятие лекарств с гликозидом. Однако, есть здесь одна загвоздка, полностью перечёркивающая этот факт. А именно то, что он самостоятельно вырабатывается в её крови, как эритроциты, буквально смешиваясь с ними. Повисла долгая и гнетущая тишина. Все, даже Юширо, который всеми силами изображал безразличие, погрузились в размышления, пытаясь хоть как-то переваривать полученную информацию. Я мельком взглянула на Ренгоку. Его губы крепко сжаты, руки сложены на груди, а пальцы сдавливают плечи. Я попыталась привлечь его внимание, коснувшись колена, но он лишь нахмурил брови и отвернулся. –Я не могу найти источник этого явления, – продолжила Тамаë, и её тихий голос показался взрывом в густой тишине, – То, как он вырабатывается, выглядит естественно, будто он такая же основа крови, как лейкоциты и эритроциты. –Значит демоны не переносят мою кровь из-за гликозида? –Полагаю, что так. Хоть он находится и во многих других растениях, но тот факт, что глициния ядовита для демонов подводит нас именно к этому выводу. –Во время Окончательного отбора, – заговорил Ренгоку, – Демоны, вкусившие её кровь, прежде, чем умереть, преобретали человеческие черты. Значит ли это, что кровь Фудзи работает не просто, как яд, а как нейтрализатор демонической крови? –Или как противоядие, – дополнил Юширо. –Это вполне возможно, – задумалась Тамаë, – Но нам необходимо провести эксперименты, чтобы узнать точно. –Госпожа Кочо уже пыталась, и она сказала лишь то, что кровь похожа на яд из глицинии, который она создаёт. –Рискну предположить, что ей ещё не хватает знаний в силу своего возраста, чтобы изучить всё более тщательно. –И о каких экспериментах может идти речь? – Ренгоку был напряжен, словно натянутая струна. –Смешивая кровь демона и Каору. Разумеется, чтобы её здоровье не пострадало. –И кто же будет добывать вам образцы? – враждебность Кёджуро нарастает. Тамаë хотела ответить, но решила этого не делать. Она присела рядом с Юширо, не решаясь поднять на нас взгляд. –Полагаю, что это буду... – начал Ренгоку. –Я, – прервала я его. *** –Тебе нужно отдохнуть, – поднялась Тамаë, – А я пойду найду Юширо. Сменив форму на домашнее кимоно, я прошла на кухню, чтобы заварить себе успокаивающий чай. Холод пронзил лицо, стоило открыть окно. Комната наполнилась приятным свежим воздухом, что на себе приносил шум улиц. –Кар! – из неоткуда вылетел ворон, присев на подоконник. В своём клюве он держит верёвочку, к которой привязан конверт с письмом, – Письмо для Каору Фудзи! Я забрала конверт и присела за стол, налив чаю. Из глубин дома вылетела Кику. Она и ворон Ренгоку вылетели на улицу, что-то крича друг другу. Очередное письмо от него. В комоде подле кровати собралась целая куча из нераскрытых конвертов. И ни на один я не дала ответ. Но Ренгоку продолжает писать. Мы не видились уже четыре года, интересно, изменилось ли что-нибудь в поместье? Как поживает Сенджуро? Как успехи Канроджи? Как проходят дни Шинджуро? Я так скучаю по ним, но совесть не позволяет возвращаться или даже читать письма. По моей вине Ренгоку мог погибнуть там, в этом проклятом лесу. Я отложила конверт и принялась за чай. Кажется, он совсем безвкусный. Еле заметный аромат ромашки слегка щекочет ноздри, отчего я чихаю. –И снова мы здесь, – появился за моей спиной Юширо, – Не нальешь и мне чаю? –Ты же не пьешь его, – скривила я уголки губ. –Но если чаши стоят перед обоими собеседниками, то и атмосфера становится лучше, – он присел напротив меня. Я выполнила его просьбу, налив как можно больше заверенной ромашки для сильного аромата. –Забавно, что днём мы огрызаемся друг на друга, готовы убить, но стоит наступить ночи... – я выпила немного из чашки. –Ночью ты кажешься умнее, – громко вдохнул он аромат. –А тебе к лицу непроглядная темнота. –Я думал ты общаешься со своим вороном из необходимости узнать подробности миссий, но теперь я понимаю, что это из-за одинакого уровня вашего интеллекта. –Полагаю, что тебе стоит почаще общаться с кем-то кроме госпожи Тамаë, например, с собаками, ведь ты такая псина, что можешь только лаять. –Значит ты бродячая кошка, которая постоянно давиться своей шерстью вперемешку с мусором? На секунду мы замолчали и чокнулись чашками. Наверно, только такие беседы могут взбодрить нас перед серьёзными темами. –Почему ты постоянно возвращаешься в Дзюкай? Вторая луна может все ещё быть там! Это бесполезный риск. –Нет, его там не было с момента нашей последней встречи. –Ты всё ещё видишь их там? Висельников? Словно молния ударила точно в голову, воспоминания обрушились на меня. Сотни разлагающихся тел, чьи шеи туго перетянуты тонкими верёвками, свисают с ветвей, покачиваясь от ветра. Их мёртвые глаза, что отражали в себе лунные лучи, будто останавливались на мне. –Говорят, что чем дальше в лес, тем больше дров, – усмехнулась я, приблизив чашку к губам, – А в случае Аокигахара — чем дальше в лес, тем больше трупов. –Что ты хочешь там найти? Даже жители Фудзикавагутико наверняка сторонятся тебя, – Юширо закрыл окно, отчего комната погрузилась в тишину, нарушаемую лишь нашими голосами. –Я ищу ответы. Если призраки висельников всё ещё там, значит рано или поздно я увижу и отца. Мы встретились взглядами. Демон одарил меня самой доброй и сочувственной улыбкой, на которую был способен. *** –И снова ты здесь! – хихикала Камэ, сидя на той самой ветке, с которой она скинула Ренгоку. –Расскажи мне больше про этот лес. Её кожа преобрела сине-фиолетовый оттенок, на шее вздулись отметины от верёвок, а глаза пересекал чёрный тонкий зрачок. –С чего бы? – всё ещё смеясь, спрыгнула девчушка на землю, но так мягко, словно листик с дерева в безветренную погоду. –Это ведь место, где ты погибла, так? Тебя повесили, как и других жителей Фудзикавагутико? –ХА-ХА-ХА!!! – смех стал хриплым и надрывистым, рот широко раскрылся, и зубы заметно пожелтели, а после частично осыпались на землю. Камэ согнулась пополам и начала выдергивать волосы с головы, что преобрела кривую форму черепа, будто его проломили. Руки истощились за миг, а кости обтянулись сухой кожей. Передо мной теперь не милая девочка, а сумасшедшая старуха, чье лицо оставалось юным. Смех прекратился, и Камэ выпрямилась. –Меня не просто повесили, как и мою сестру, – из её глаз текли слезы, а обкусанные до мяса губы скривились в измученной улыбке. –Я хочу выслушать тебя. И если смогу помочь... – я сделала шаг к ней. –Не сможешь, – прервала она,– Но если отомстишь этим выродкам, этим сумасшедшим из деревни, то моя душа, возможно, успокоится. –А если нет? –Я всеми силами буду пытаться спасать людей, что были обречены на смерть в этом лесу. –Хорошо, Камэ, – я присела на землю, – Я отомщу. –Обещаешь? – хихикала она, присаживаясь напротив меня. –Обещаю. Резко поднялся холодный ветер, словно сейчас самый разгар зимы, а не начало лета. Сотни, если не тысячи, висельников начали качаться на ветвях, чьи скрипы подхватывал стонущий ветер. Всё стихло и теперь Камэ снова милая девочка, за исключением белых глаз. – Я умерла уже как сотню лет. И убила меня моя семья, которых подговорили жители деревни. По ночам было запрещено выходить на улицу, ибо люди пропадали. Те, кто жил на отшибе, говорили, что видели как людей кто-то тащил в лес. По словам моей бабушки это продолжалось уже как полвека, может немного дольше. Иногда людей похищали из домов. Но тела никогда не были найдены целиком. Только изредка могли обнаружить кости с клочками одежды, чтобы семьи могли узнать своего родственника. И я, как воспитанная и послушная девочка, никогда не выходила из дома после заката. Ни при каких условиях. Даже когда соседские мальчишки пытались меня подговорить, я не слушалась. Матушка мне и моей сестре Наоко строго-настрого велела слушаться этого запрета. Но однажды мне пришлось поступить иначе. Снова поднялся сильный ветер. И за спиной Камэ выросла высокая девушка в красном кимоно, на её бледной, почти прозрачной коже, сияли голубые глаза, а худое лицо обрамляли чёрные волосы. Она смотрела на Камэ грустным взглядом и тянула к ней тонкие пальцы, будто желая погладить по волосам. Но очередной порыв ветра стёр её присутствие. И вот всё стихло. –Мы с Наоко были в гостях у наших хороших друзей, они жили аккурат на отшибе. Из окон их дома мы могли наблюдать, как лес закрывает собой весь горизонт и как солнце опускается за него. Будто именно Дзюкай поглощает светило, что защищало нас от существа, похищающего людей. Сестру и старшего сына этой семьи сватали, через несколько месяцев они должны были пожениться. И, честно говоря, любила она его очень сильно. А он её... Что ж, можешь и сама сделать вывод из дальнейших событий. По моей спине пробежали мурашки. Кто-то или что-то погладил меня по волосам. Я оглянулась, и успела заметить лишь красное кимоно, что тут же исчезло. –Тэкеши, так звали этого парня, начал рассказывать Наоко о своих предках. Что в его роду были самураями не только мужчины, но и женщины. Что все они были сильными и смелыми. Как и его мать, как и его бабушка. Мы хорошо знали этих женщин, и они правда показывали себя сильными. Тэкеши так же вскользь упомянул, что и его жена должны быть такой же. А Наоко не соответствовала этому. Это было самая добрая, милая и тихая девушка из всех, кого я только знала. Наблюдая за смятением Наоко, Тэкеши решил предложить ей доказать, что она подходит для него, что она сильнее, чем кажется. И Наоко с энтузиазмом согласилась, – на какой-то миг лицо Камэ исказила обида и злоба, а глаза потускнели, – Он сказал мне выйти из дома и спрятаться, чтобы сестра меня нашла и вернула. Я в ужасе наблюдала за сменой эмоций девчушки. В голове промелькнуло воспоминания моей Асами. Предложи ей кто-то выйти буквально в лапы демона, я бы вырвала этому подлецу язык. –Наоко согласилась, – проглотила слезы Камэ, – И попросила меня спрятаться недалеко от их дома, – её голос задрожал. Я приблизилась и коснулась её ледяной ладони. – Но Тэкеши заявил, что этого мало. Я должна спрятать в лесу. Так, чтобы они видели из окна как я скрываюсь среди деревьев. Камэ потянулась ко мне и положила голову на моё плече. Даже сквозь плотную ткань формы я ощутила её холод. –Я очень любила Наоко, но страх пропасть без вести в Дзюкай был не менее сильным. Младший брат Тэкеши Хироки также начал меня убеждать. Во-первых, ради сестры, а во-вторых, чтобы стать смелой, – она прильнула сильнее, присев почти впритык, мои руки легли на её напряжённую спину, – От такого тройного напряжения я сдалась. И пошла в лес. Мне не стоит, наверно, рассказывать какого это было. Страшно и тяжело. Я часто оглядывалась назад и видела, как они стоят у окна и машут, подгоняя. Чем ближе я подходила к лесу, тем сильнее я слышала его. Шум ветвей напоминал шёпот, который завлекал меня. Скрывшись среди деревьев, я осмелилась не оглянуться назад, а посмотреть наверх. И в тот миг мне показалось, что я в безопасности. Это зрелище было настолько прекрасным, – Камэ резко подняла голову, устремляя взгляд вверх, – Настолько захватывающим, что я даже расслабилась, находясь там, – снова прилегла на меня, – Но это ощущение прервал посторонний шум, кто-то ходил за моей спиной. Я решила, что это Наоко, но нет. Это был высокий мужчина с веером в руках и смешной шапочкой на голове. Ты прекрасно знаешь его. –Доума,– ответила я. –Он просто стоял и смотрел на меня, улыбаясь. Я видела его клыки и ненормально длинные острые ногти, но страха отчего-то совсем не было. Я спросила, убьёт ли он меня. Он ответил, что не сегодня. И тут же скрылся. Я видела, как сестра вышла из дома и направилась прямо ко мне. Стоило ей вступить в лес, как демон вцепился в неё своей пастью, утаскивая во тьму. Я слышала её предсмертные хрипы, кажется, она даже звала меня. Камэ тихонько плакала у меня на плече, хватаясь за одежду. Я поглаживала её голову и спину, стараясь успокоить. – Тебе тяжело это вспоминать. Прости, что заставляю.. – Нет, – отстранилась она, – Я не могу больше держать это в себе. Позволь высказаться! Я вытерла с её лица слезы и кивнула, показав, что готова слушать. – Я вернулась в дом Тэкеши. Может это было из-за шока, может мозг не успевал осознавать происходящее, но я была слишком спокойна, когда рассказывала им о смерти Наоко. Я плохо помню детали того, что было дальше. Помню много криков и обвинений. Старики обвиняли меня в сговоре с демоном, клеймили убийцей и ведьмой. Моему рассказу не верил никто, говорили, что демоны неразумны и меня не могли оставить в живых просто так. Родители были вне себя от горя и послушно делали всё, что им говорили. Меня избили почти до смерти, вырвали волосы и утащили в лес. Трудно сказать, сколько я там находилась без еды и воды, но тело истощалось довольно быстро. Я нашла в себе силы попытаться вернуться домой. Но мне преградил дорогу Тэкеши с лопатой в руках. Он проломил мне голову и увёл обратно, где обвязал тонкую верёвку вокруг шеи и скинул с той же ветви, с которой я сбросила твоего друга. Камэ уставилась на меня, замолчав на некоторое время. Я боялась прервать это молчание. Полагаю, что мысли накрыли её волной, утягивая в прошлое. Она виновато улыбнулась. Протянула мне руку, а я взялась за неё. –Из-за меня вы чуть не погибли, – заговорила вновь Камэ, сжимая мою ладонь своими холодными пальцами, – И я не заслуживаю прощения. Я погибла тогда не находясь в петле. Верёвку неправильно завязали, и шея не сломалась, я просто начала задыхаться. Тэкеши ушёл, видимо, не хотел наблюдать за этим по истине отвратительным зрелищем, или боялся стать жертвой демона. Доума нашёл меня, когда я уже начала терять сознание. Я умерла на его руках и благодарна ему за это. Моя душа не покидала этого леса и деревни, я могла лишь наблюдать, как виновники моей смерти продолжают жить, жениться, рожать детей. Тэкеши кстати женился, причём на такой же милой девушке, как Наоко. Доума стал редко появляться здесь, отчего люди всё больше стали верить тому, что я была с ним в сговоре. –Но почему они стали приходить сюда и убивать себя? – решилась я спросить. –Из-за меня, – скривила губы Камэ, – Чем дольше я существую, тем сильнее могу влиять на людей. Но, к сожалению, я отчего-то не могла как-то достучаться до своих родных и семьи Тэкеши. Они чувствуют моё присутствие, но заставить их что-то сделать не могу. Поэтому я попрошу тебя наказать их вместо меня, Каору! –Ты хочешь, чтобы я убила невиновных детей? Они даже не имеют отношения к твой смерти. –Ты пообещала! – её глаза вспыхнули яростью и обидой. –Я убиваю демонов. А невиновных.. –Невиновных!? – закричала Камэ, – Ты правда так считаешь!? Я, по-твоему, заставляла невиновных убивать себя?! Ты хоть знаешь что они творят!? Они называют это «обрядом очищения»! Но знаешь, что они очищают? Свою совесть, черт бы их побрал! Они приводят сюда детей и стариков. Они считают, что из-за этого демон перестал нападать на деревню, считают, что таким образом я не вернусь мстить! Они все монстры! Камэ рыдала, хватая меня за руки. В её глазах было столько мольбы, что сердце сжималось. –Убив их я и сама стану монстром. –Но не хуже Доумы, – тут же успокоилась она, – Думаешь, он Вторая луна просто за красивые глазки? Демоническая иерархия зависит от количества съеденных людей. Можешь представить сколько Доума съел? –Явно больше, чем вся эта деревня. –На несколько порядков больше. Ты бы хотела, чтобы я больше тебе рассказала про него. Но за исключением этого я знаю только одно - это его любовь к экспериментам над людьми. Он часто говорил о них со своими жертвами, которым посчастливилось успеть осознать, что перед ними демон и что они вот-вот погибнут. Он говорил про смесь крови человека, демона и животного. И что эти эксперименты редко удаются. –Это многое объясняет, – сдавленно проговорила я, вспоминая, что стало с моим отцом. –Демоны убивают, чтобы выжить, – поднялась на ноги Камэ, – А люди по своей глупости и ненасытности в жестокости, – приблизилась к дереву и быстро вскарабкалась на ветвь, – Конечно, тебе решать, оставить их в живых или нет. Но помни, как много людей ты спасёшь, убив их. Знай, я никогда не назову тебя убийцей, – она испарилась. *** –И что же отец тебе может поведать? Когда он напал на тебя, полностью забыв, что ты его дочь, – подлил кипятка мне в чашу Юширо. –Обо мне, например, – с издёвкой сказала я, – О смерти матушки и Асами. Что такое произошло с ним. И причём здесь Доума. –Что ж, надеюсь, однажды ты узнаешь это, и прекратишь наконец так рисковать. На этом наша с ним беседа подошла к концу. На кухне я осталась одна, пока в окно не постучала Кику. –Твоего ответа очень ждут! – сказала она, присев мне на плече. –Я ещё не готова, – призналась я. –Он очень ждёт тебя! –Пусть тогда сам придёт! – рассмеялась я, осознавая, что это невозможно. Он стал столпом и бегать в Токио только чтобы увидеться со мной слишком большая роскошь. –Доброй ночи, Каору! – присела на подоконнике в моей комнате Кику, как только мы вошли в неё. –И тебе. Но спать я не могла уже. В голове мелькали воспоминания той ночи. Когда я впервые убила не демона. Мой клинок рассекал тела людей, как куски масла. Кровь окрасила собой всё, казалось, что даже воздух стал алым. Человеческие крики боли оглушали меня. Они молили о пощаде, но я затыкала их навсегда. На меня глядели глазами полными страха, но я заливала их кровью. Они тянули ко мне руки, а я их рубила. Я вырезала и истребила две семьи. И с каждым взмахом своего меча я явственно ощущала присутствие Камэ. Её ледяные пальцы сжимали мои ладони, чтобы крепче держать катану. Она шептала мне, что я всё делаю правильно. И вот прошло четыре года с этого момента. Меня никто не подозревает. Считают, что это дело рук демона. Частично, они правы. Но я никогда не признаюсь. И сейчас моя комната наполнена призракими моих жертв. Их лица уродуют тонкие длинные улыбки, а глаза сияют белым. На утро они исчезнут. И я знаю, что они не смогут мне ничего сделать. Только стоять и смотреть. Чтобы отвлечься от их пристальных взглядом, я вспоминаю свои миссии, которые друг от друга не отличаются. Я убиваю демона и набираю его кровь в медицинский шприц. Появляется очаровательная пятнистая кошка и забирает его. Я словно погрязла в извечном порочном круге, не в силах прервать его. Мне исполнилось восемнадцать, а отпраздновала я его, убивая очередного демона. Заснула я с мыслью, что завтра всё начнёт меняться.