Маленькие истории Тейвата

Полутьму комнаты разгоняет лишь тусклый огонёк свечи. Воск просвечивает алым, наполняя пространство тяжёлым, тягучим ароматом лилий. Альбедо вдыхает его слишком жадно, будто каждый глоток воздуха будет последним, и хочется насладиться им ещё и ещё, пока её руки скользят по его оголённым лопаткам. Синьора прижимает его ближе к себе, так, чтобы между ними не оставалось и миллиметра пространства - так, чтобы между отчаянно бьющимися сердцами, казалось, не было больше преград. - Иди ко мне, - выдыхает она, прикрывая глаза. Будто не знает, что и безо всяких просьб он льнёт к ней ближе, выцеловывая ключицы, обжигая дыханием кожу. Синьора улыбается - настолько алхимик податлив и послушен в её руках, желая сделать что угодно, только бы услышать ещё один неровный низкий стон. Альбедо позволяет себе наглеть самую малость, уже чувствуя, как переступает грань, но всё равно оставляет на её коже поцелуй, тут же подменяя его лёгким, почти нежным укусом. И у него получается - сквозь выдох прорывается слабый стон, столь незаметный, что можно было его и не услышать. Альбедо улыбается украдкой, чувствуя, что попал в точку. Но всё ещё впереди - за ещё десятком ласковых поцелуев, постепенно становящихся настойчивее, до багровеющих следов на коже; за ещё сотней нежных прикосновений, превращающихся в нити-отметины на спине и бёдрах. Альбедо не обращает внимание, что к нескольким шрамам от боевых стычек прибавляются тонкие царапины от острых ногтей Синьоры. Всё, что его заботит - звук её ритмичного дыхания, изредка перемежающегося едва уловимыми низкими стонами. Он спускается ниже, ведёт дорожку из мягких поцелуев, сдерживая себя до поры до времени, точно так же, как сдерживает себя Розалина, хотя это даётся ей гораздо сложнее, чем ему. Внутри неё уже бушует пламя, грозясь вырваться на свободу в любой момент, но Синьора привычно одёргивает себя. "Подожди, дорогая, ещё немного - прости, я пока не привык к твоему ритму", - проносится в её мыслях его голосом, пока она зарывается тонкими пальцами в его белокурые волосы. Альбедо поднимает голову где-то над её талией, перехватывая её ладонь - и целует её покрытую ожогами кожу, превращая момент разлившегося по телам тягучего желания во что-то чуть более возвышенное. Синьора едва заметно краснеет; не от его касаний на её бёдрах, не от того, что они уже столь близко к моменту, когда они оба сольются воедино. Её сердце снова обволакивается в нежности от этого жеста, простого и ласкового поцелуя на обожжённой коже, значащего так много для них обоих. - И чем я заслужила тебя? - чуть хрипло произносит она, и на её лице медленно расцветает улыбка. Альбедо смотрит на неё не отрываясь, думая, как ей идёт этот нежный изгиб бордовых губ. - Я хотел задать тебе тот же вопрос, - парирует он, целуя её ладонь раз, другой, третий - пока Синьора не отстраняется, возвращая её на почти что фарфоровую кожу его щеки. - Ты заставишь меня расплавиться ещё до главного действия, - мягкий смешок слетает с её губ, когда она замечает, как Альбедо льнёт к её прикосновению. - Я бы не позволил этому случиться, любимая, - он хочет добавить что-то ещё, но Синьора кладёт указательный палец поверх его губ. - Довольно слов. Не заставляй меня ждать, - Розалина вкладывает мягкость в просьбу-приказ, и Альбедо улыбается, возвращаясь к прерванной дорожке поцелуев. Уже через несколько минут пламя догорающей свечи дёргается в последний раз, погружая комнату во мрак, растворяя в нём смесь едва заметных ароматов роз и сесилий. Их родные запахи чувствуются немного острее с каждой минутой, когда их дыхание учащается, а движения становятся всё более рваными. Розалина прячет мягкие стоны в поцелуях, и Альбедо ловит их губами, стараясь сохранить ритм, пока её руки цепляются за его спину, оставляя на ней рдеющие отметины. Её имя срывается с его губ, когда он чувствует, как буквально плавится всем своим нутром, но всё равно продолжает, даже когда на его плечо приземляется пиро бабочка. Синьора сжимает в пальцах Глаз Порчи и упрямо подаётся навстречу Альбедо - в оставшиеся секунды можно напрочь забыть о том, что прямо сейчас она горит изнутри, поддаваясь беспощадной неге, перехватывающей дыхание. Три, две, одна секунда - и горячей волной будто омывает их обоих, посылая дрожь по смертельно уставшим телам. Альбедо едва ли не падает, тяжело дыша, чувствуя руки Розалины на своей спине - уже уставшие, нежные, чуть виновато проходящиеся по оставленным ею царапинам. Склоняясь к ней ближе, он оставляет мягкий поцелуй на её горячей, чуть ли не горящей коже, чтобы услышать тихое признание в любви. Альбедо слабо улыбается, отвечая Синьоре тем же. "Я люблю тебя, моя милая". "И я тебя, моё солнце". Мир постепенно меркнет вокруг, оставляя их наедине с усталой нежностью друг друга.