Элой

      Дорога от «ГЕИ-Прайм» до города Карсон в штате Невада должна была занять почти месяц – слишком много для и без того изношенного костюма жизнеобеспечения, – но, к счастью, Элизабет наткнулась на непострадавший от бомбежек участок пятидесятой автомагистрали и одну из брошенных машин, чей аккумулятор еще не приказал долго жить. Подобрать электронный ключ зажигания было непросто, но вполне реально, особенно если у тебя в запасе полно времени – и ни малейшей возможности попасться копам, так что спустя пару часов доктор Собек, гениальный робототехник и без пяти минут спасительница будущего планеты, мчалась вперед на угнанном автомобиле, словно пытаясь догнать кроваво-красное солнце, умиравшее за западным горизонтом.       Линия фронта, если ее можно было так назвать, к тому времени сместилась дальше на север – после того, как объединившиеся Тихоокеанский и Восточнобережный рои зажали в клещи и уничтожили силы генерала Херреса, организованного сопротивления им было ждать неоткуда, так что роботы рассредоточили свои ряды, приступив к методичному уничтожению последних живых организмов на Земле. Голодовка им пока что не грозила – до прогнозируемого исчезновения всей наземной макробиоты оставалось еще, по меньшей мере, два месяца, хотя самым крупным машинам уже пришлось затянуть пояса, и единственный встреченный по дороге «Гор» неподвижной громадой застыл на склоне холма, точно выброшенный на берег кальмар.       По-видимому, Рой в очередной раз доказал свое отличие от толпы неконтролируемых роботов: поскольку с прекращением активных боевых действий нужда в постройке новых машин исчезла, «Горы» первыми начали уходить в гибернацию, оставив уничтожение ошметков биосферы и выживших солдат более мелким и подвижным «Скарабеям» и «Хопешам». Возможно, такими темпами им удастся растянуть оставшиеся запасы «топлива» на несколько десятилетий, выскребая из океанов Земли последние остатки планктона, – но, в любом случае, к тому времени, как ГЕЯ сумеет написать коды деактивации и отдаст МИНЕРВЕ приказ построить трансляторы для передачи сигнала, последний из монстров Фаро уже будет видеть свой последний сон, за которым не наступит пробуждение.       И в последние дни существования уничтоженной человеческой цивилизации одинокая человеческая женщина…

* * * * *

      …Не могла не улыбнуться этому странному выверту судьбы.       От города Предтеч, расположенного на берегу пересыхающего озера, почти ничего не осталось – то, что не разрушили роботы Фаро, навеки похоронил под песком ветер, оставив лишь странно-правильные квадраты улиц, на которых кое-где еще проглядывали пятна рассыпающегося асфальта. Тем не менее, дом Элизабет, ее «ранчо Собек», стоял практически нетронутым, как будто сам Рой склонился перед несгибаемым духом этой женщины, для которой, как правильно заметила ГЕЯ, не было ничего невозможного.       Ведь она и в самом деле добралась сюда. Не просто прошла сквозь горы и пустыни, сидя на спине прирученного бегуна, – миновала разоренную войной машин пустошь, в любой момент рискуя быть обнаруженной Роем. Хрипя от недостатка кислорода, ведь ее костюм жизнеобеспечения к тому времени уже должен был начать выходить из строя. Страдая от голода. От налетающих пылевых бурь. От одиночества…       Но – и Элой могла в этом поклясться, – в свои последние мгновения Элизабет Собек ни о чем не жалела.       Да, она оставляла за спиной разоренную планету, обезображенное небо, отравленный океан, – но где-то там, на востоке, за медленно светлеющим горизонтом, дремала в своем металлическом коконе ГЕЯ, дарительница жизни в обличии машины, и спали сном без сновидений бессчетные семена и эмбрионы, превращавшие сгущающиеся сумерки в еще одну ночь, которая однажды непременно подойдет к концу.       И над сонно протирающим глаза миром взойдет, улыбаясь, новый рассвет.

Конец.