Принцесса Синей Тюрьмы

      После нашей победы мы всей командой отправились в комнату праздновать. Однако перед этим я решила заглянуть в уборную, чтобы переодеться и посмотреть на место боли, которая постепенно накатывала.       Сняв верхний слой одежды, я осторожно взглянула на грудь, где всё ещё ощущалось жжение. Оказалось, это был не просто синяк. Кожа в месте удара темнела от кровоподтёка, на ней уже появился глубокий синевато-фиолетовый оттенок, окружённый воспалённой, покрасневшей областью. Опухоль усиливала дискомфорт, и даже малейший контакт с этим местом вызывал острую отдачу.       Даже бинты, которые обычно помогали мне скрыть грудь, теперь приносили только мучительную боль. Они впивались в кожу, усиливая давление на пострадавшую область. — «Вот черт, ублюдок этот четвёртый номер… Как мне теперь с таким состоянием имитировать бодрого паренька?» — стиснув зубы, я задумалась.       Боль пульсировала с каждым движением, и мне уже казалось невозможным притворяться, будто всё в порядке. — «А нет, поправочка,» — мелькнула ещё более неприятная мысль. — «Как мне вообще продолжать притворяться парнем, если даже обтягивание груди сейчас вызывает такую боль?»       Я глубоко вдохнула, пытаясь сосредоточиться и взять себя в руки. Постоянно повторяла себе, что это временная трудность, которую нужно пережить, но боль не становилась менее острой. Более того, вдобавок к пульсирующей боли в груди, я ощутила лёгкое покалывание в виске, будто кто-то медленно нажимал на нерв. — Эх… нужно потерпеть до ночи… — прошептала я, стараясь унять раздражение. — Тогда сниму бинты и дам коже и груди хотя бы немного отдохнуть.       Идея обратиться в медпункт мелькнула в голове, но я быстро её отмела. Кто знает, знают ли сотрудники Эго о том, что я девушка? Риск того, что моя тайна может вылезти наружу, был слишком велик. Эти обстоятельства определённо не играли на моей стороне.       Решив, что сейчас я не могу позволить себе лишних подозрений, я сняла парик и склонилась над раковиной. Холодная вода коснулась моего лица, а затем и области синяка, немного успокаивая раздражённую кожу. Вытершись полотенцем, я позволила себе пять минут передышки, чтобы мои волосы, хоть и спрятанные под париком, могли «подышать». — «М-да, волосы мне за эти прятки спасибо не скажут,» — с легкой иронией подумала я, вновь надевая парик.       Осторожно поправив его и убедившись, что всё выглядит так, как надо, я вышла из уборной. — «Буду выкарабкиваться как-то,» — вздохнула я, шагнув в коридор, где гулкие звуки празднования команды Z уже стали захватывать ближайшие стены.

***

      Вернувшись в комнату, я застала невероятно домашнюю и жизнерадостную картину: все парни расселись вокруг двух табуреток, на которых лежали подносы с горячими стейками. В стаканах плескались напитки, лица сияли от радости за нашу победу, а воздух был пропитан легкой эйфорией. — О, Рэн! Наконец-то ты пришел! — радостно воскликнул Исаги, махая рукой, чтобы я присоединилась к ним. — Что-то тебя долго не было, уж мы начали переживать. — Да, — я слабо улыбнулась, принимая стакан с напитком, который протянул Исаги. — Хотел ополоснуть лицо, вот и задержался.       Я старалась выглядеть как можно естественнее, но боль давала о себе знать. Каждое движение напоминало о синяке на груди, и даже глубокий вдох отдавался тупой, но ощутимой болью. — «Бляха-муха… Даже дышать трудно с этой болью…» — раздражённо подумала я, делая маленький глоток из стакана. — «Как бы ещё болевой шок не заработать, если они начнут хлопать меня по плечам или, не дай бог, по груди.»       Стараясь держаться бодро, я сделала вид, будто полностью погружена в атмосферу радости, хотя в голове продолжала прокручивать планы, как пережить вечер, не выдав своего состояния.       Куон поднялся с места, держа свой стакан высоко над головой, и, гордо осматривая нас всех, произнёс: — Поздравляю команду Z с победой во втором матче! — Его голос звучал торжественно и вдохновляюще. — Вздрогнем! — Вздрогнем! — хором ответили ребята, и я, не отставая, тоже подняла стакан, поощряя общий настрой.       Не успел Куон закончить, как все тут же набросились на мясо. Это и не удивительно — самое вкусное блюдо, которое только можно было достать в Блю Локе. Нарухая, конечно, превзошёл всех, уплетая стейки в две вилки, словно боялся, что его оставят без еды. — Эй, лапы прочь! Это наше мясо с Исаги! — возмущённо воскликнул Гагамару, пытаясь остановить друга. — Мы, конечно, поделились, но нельзя жрать всё в одну харю!       Но шатен, казалось, не слышал, продолжая наслаждаться едой. Это привело к дружескому удушению Нарухаи от рук Гагамару, который пытался усмирить его аппетит. — Не ругайтесь, — вмешался Куон с каким-то неожиданным спокойствием, как заботливая мамочка. — Сегодня мы делимся едой. Все смогут попробовать что-то из блюд, так что не подеритесь.       Некоторые из ребят, особенно Исаги и Игараши, засияли от радости при этих словах. — Ты че, бабуся из столовки? — вдруг произнёс Раичи с редким для него спокойствием, чем вызвал у меня шок. — «Ого, когда он не кипятится, то вполне нормальный парень,» — с удивлением подумала я.       Ребята с энтузиазмом начали пробовать всё, что душа пожелает, а я, в свою очередь, не особо была голодна.       Боль в груди сильно мешала, поэтому я больше жевала рис с овощами и пила много воды. Это хоть как-то помогало не закашляться от внезапной отдачи боли.       Когда монах предложил свою редьку с горящими глазами, Иемон и Кунигами одновременно отшили его, чем вызвали у меня искренний смех. Даже несмотря на общее веселье, я старалась не забывать про свою осторожность.       Внезапно, рыжеволосый, пережёвывая рис, обратился ко мне с вопросом, который тут же привлёк внимание всей команды: — Одного никак не пойму, Рэн. Как ты догадался, что мяч будет именно на той позиции в конце? — Его взгляд был серьёзен, а в голосе звучал неподдельный интерес. — И твоя просьба создать цепочку на поле тоже вызывает вопросы. — А ведь точно! — подхватил Гагамару, держа Нарухаю за шкирку, чтобы тот не вцепился в очередной кусок мяса. — Ты что, знал, что он туда полетит? И что за цепочка? Вы что, о чём-то договаривались заранее?       Я замерла на мгновение, чувствуя, как все взгляды команды устремились на меня. Горло слегка перехватило от внезапного внимания, и кашель едва не вырвался наружу, но я успела сдержаться. — «Чёрт, у этого парня интуиция, как у хищника,» — мелькнула мысль. — «А Гагамару прям с языка снял. Но как мне объяснить, что я предвидела такой сценарий?»       После недолгой паузы я глубоко вдохнула и решилась рассказать всё, что пришло в голову. — Ну… — начала я, слегка натянуто улыбаясь. — Это была смесь наблюдательности и интуиции. Я заметил, что игроки команды Y начинают немного теряться под давлением, и решил, что стоит рискнуть. Мы с Бачирой, Исаги и Кунигами договорились сыграть на опережение. Цепочка — это просто идея быстрого взаимодействия для передач, чтобы обмануть их защиту.       Мои слова вызвали у парней смешанные эмоции: кто-то приподнял бровь, кто-то хмыкнул, но все слушали с интересом. — Ты серьёзно? — спросил Кунигами, нахмурившись. — Это нереально за такое короткое время придумать даже частично работающий план. — Но ведь сработало же, — вставил Бачира, весело усмехаясь. — Рэн, ты крутой!       Исаги кивнул, поддерживая его: — Да, в этот раз ты нас реально выручил. Без этой цепочки гол бы не состоялся. — Хех, — смущённо пробормотала я, стараясь не показывать, как покраснели мои уши. — Просто доверился интуиции и вам. А что касается того паса, то я интуитивно побежал перехватывать… и подумал, что он может быть именно там.       Я сделала паузу, чтобы привлечь их внимание, а затем добавила: — Тем, кто действительно создавал нам проблемы, был Нико, а не Окава. Нико — ключевая фигура их команды, он как стратег, который видит поле на два шага вперёд.       Устранить его активность было важнее всего, чтобы их игра рассыпалась.       Мои слова вызвали оживлённую реакцию. Ребята закивали, перебрасываясь репликами: — Да, точно! Нико всегда где-то рядом, — подтвердил Исаги. — Я постоянно замечал, что он будто координирует всё. — Это как шахматы, — добавил Кунигами. — Убрал важную фигуру, и остальные теряют порядок. — Это да, ведь шахматы — моя вторая страсть после футбола, — добавила я, едва заметно улыбаясь. — Важно уметь видеть не только текущую угрозу, но и предугадывать ходы противника. Если устранить важные фигуры раньше, чем они смогут поставить тебе «шах и мат» в виде гола, игра становится куда проще.       Кунигами одобрительно кивнул: — Значит, ты не просто действуешь на интуиции, но и продумываешь стратегию? Впечатляет. — Хитро придумал, Рэн, — произнёс Гагамару с лёгким уважением, почесав затылок. Бачира рассмеялся и, похлопав меня по плечу, подмигнул: — Ты явно что-то знаешь про тактику. Может, ты и нас научишь этим трюкам?       Я слабо улыбнулась, хотя боль в груди напоминала о себе при каждом движении. — Ха-ха… Может быть, как-нибудь, — ответила я, стараясь не выдать своего состояния.       Ребята ещё долго обсуждали произошедшее, пересказывая моменты матча, с явным восхищением вспоминая мои действия. Я же мысленно облегчённо выдохнула. — «Фух, похоже, мои слова приняли всерьёз. Главное теперь — не выдать, что всё это время я терплю боль,» — промелькнуло в голове.       Внезапно лицо Бачиры оказалось слишком близко ко мне. — Я видел тебя тогда, умничка, Рэн, — с детским энтузиазмом сказал желтоглазый, протягивая мне вилку с кусочком мяса. — Вот, держи награду за твоё сияние на поле. — Эм, спасибо, но я и сам могу. Да и, если честно, есть сейчас не хочется, — уклоняясь от его попытки покормить меня, ответила я, наблюдая, как его рука летает передо мной. — Не стесняйся, кушай, — произнёс Мегуру с кокетливой ноткой, не настаивая, но явно ожидая моего согласия. — Блин, ладно. Если съем один кусочек, отцепишься? — пробормотала я, скорее себе, чем ему, чтобы избежать повторного нападения этой «груды мышц» и детской непредсказуемости. — «Если он меня опрокинет, синяк станет только больше болеть. Лучше съем и отойду.» — Ага! — радостно воскликнул Бачира, словно я согласилась на что-то грандиозное.       Я тяжело вздохнула, понимая, что спорить с Бачирой — дело бесполезное. Его энтузиазм был настолько заразителен, что остальные парни уже с интересом наблюдали за нашей мини-драмой. — Ладно, давай сюда, — пробормотала я, слегка покраснев.       Бачира радостно засиял, будто я согласилась не просто съесть кусок мяса, а выполнить какой-то его великий план. Он аккуратно протянул вилку с кусочком, и я, сдерживая смущение, осторожно взяла его зубами. — Умница, Рэн! — воскликнул он с довольной улыбкой. — Всё, доволен? — пробормотала я, стараясь проглотить мясо так, чтобы это не доставило дополнительных неудобств груди. — Очень! — ответил Бачира, сияя так, будто мы только что выиграли чемпионат мира.       Остальные, включая Исаги, смотрели на нас с разной степенью удивления и веселья. — Мегуру, ты точно не на свидание пришёл? — подколол Раичи, фыркнув. — Эй, я просто вознаграждаю нашего звёздного игрока, — беззлобно огрызнулся Бачира, садясь обратно на своё место. — «Вот цирк,» — мысленно вздохнула я, радуясь, что внимание постепенно начало рассеиваться. — «Главное, что он не полез обнимать, иначе было бы совсем плохо.»       Вокруг снова начались разговоры, а я тихо отпила воды, надеясь, что никто не заметит, как напряжённо я продолжаю дышать.       Под весёлый смех ребят я заметила, что Чигири всё это время сидел в стороне, прижав колени к груди и молча наблюдая за нами. Эта картина вызвала во мне чувство тоски и напомнила о былой смеси одиночества и отрешённости. Я вспомнила, как чувствовала себя после смерти родителей — будто весь мир отгораживается от меня светлым куполом, оставляя меня за его пределами. Даже когда родителей не было рядом, ощущение изоляции не покидало: я завидовала тем, кто мог легко находить друзей, не сталкиваясь с внешними «дефектами».       Не желая, чтобы красноволосый оказался в том же эмоциональном плену, из которого мне с трудом удалось выбраться, я взяла тарелку, положила туда немного еды и мяса, а затем встала. Подойдя к нему, я присела рядом. Чигири вздрогнул от неожиданности, когда я наконец заговорила: — Почему сидишь здесь один? — спросила я, слегка наклоняя голову. — Это же наша общая победа, так что давай праздновать вместе. — Не хочу… — ответил он, бросив на меня быстрый взгляд и тут же отвёл его. — Ясно, — спокойно отозвалась я. — А ты не против, если я посижу с тобой? — С этими словами я протянула ему тарелку с едой и улыбнулась: — Смотри, сколько вкусностей я тебе принёс. Поешь, а то ты ведь ничего ещё не ел. — Почему тебя это так заботит? — тихо спросил он, посмотрев на меня. На мгновение в его малиново-розовых глазах мелькнул слабый огонёк сомнения. — «Если он проявляет заботу только из жалости, то мне она не нужна. Но… почему-то я чувствую, что ему не всё равно. Не как игроку, а как человеку…»       Меня застал врасплох его вопрос. Хотя я и сама не могла понять, что это — жалость или искреннее желание помочь, чтобы он не оказался таким же разбитым, каким была я когда-то. Но одно я знала точно: оставлять его в тишине, которая хуже любой пытки, я не хотела. — Хм… сам не знаю, — задумчиво произнесла я, подбирая слова на ходу. — Просто хочу, чтобы ты чувствовал себя хорошо, — с этими словами я упорно пододвинула тарелку к нему. — В любом случае, поешь. Глядишь, и легче станет. А то я обижусь!       Надув щеки, словно моя домашняя шиншилка, когда та набивает рот едой, я упорно зашипела, делая вид, что вот-вот всерьёз обижусь. На моё поведение Чигири неожиданно рассмеялся. Его голова склонилась чуть ниже, и длинные пряди волос закрыли лицо, но я уловила лёгкий проблеск тепла в его голосе. — Хорошо, я поем, — произнёс он, возвращая голову в прежнее положение. На его лице появилась слабая, но искренняя улыбка. — «Странный ты человек, Рэн…» — Вот и отлично! — хлопнула я в ладоши, искренне радуясь, что парень не оттолкнул меня. — «Начало уже положено.»       Наблюдая, как Чигири ест, я невольно вспомнила, как Рицуки, моя старшая сестренка, поздно вечером ужинала под моим пристальным надзором после тяжёлого рабочего дня. Тогда она пыталась пойти спать голодной, но я настояла, чтобы она поела. Эти тёплые воспоминания вызвали у меня мягкую улыбку. Неосознанно, следуя порыву ностальгии, я осторожно провела рукой по волосам Чигири.       Парень явно не ожидал подобного жеста. Он чуть не поперхнулся едой и уставился на меня с широко раскрытыми глазами, полными удивления. — Э-э… ты чего? — выдавил он, явно сбитый с толку. — Ах, прости! — спохватилась я, быстро убирая руку и слегка краснея. — Просто… ты напомнил мне кое-кого.       Моё смущение, кажется, немного разрядило обстановку. Чигири фыркнул, а затем, глядя на меня с теплотой, тихо пробормотал: — Ты странный, Рэн. Но, пожалуй, это… не так уж плохо. — «А? И что это значит?» — недоумённо подумала я, глядя на него. — Ты первый кто говорит, что я странный в хорошем смысле.       Пробормотала я, ощущая, как мои щеки начинают предательски розоветь. — А, ну… это же правда, — ответил Чигири, слегка отводя взгляд и почесывая затылок. Его голос звучал немного смущённо.       Мы оба замолчали, погрузившись в неловкую тишину. Я не знала, как продолжить разговор, а Чигири, похоже, чувствовал то же самое. Чтобы хоть как-то заполнить паузу, я решила пошутить. — Ну, если я странный, то ты тогда какой? Красноволосый одинокий волк?       Он вздрогнул, и я поняла, что, возможно, перегнула палку. Но вместо обиды на его лице появилась лёгкая улыбка. — Может быть, — ответил он, снова посмотрев на меня. — Но странный волк лучше, чем никем не замеченный волк.       Эти слова прозвучали неожиданно откровенно, и я почувствовала, как моё сердце сжалось от сострадания. — Это неправда. Ты ведь не один, — выпалила я и тут же осознала, что сказала. Чигири уставился на меня с удивлением, а затем смущённо отвёл взгляд. — Спасибо… — пробормотал он тихо.       Я почувствовала, как мои щеки вновь вспыхивают. Чтобы как-то сменить тему, я решила вернуться к еде. — Ну что, вкусно? — спросила я, пытаясь сделать голос бодрым. — Да, спасибо, — сказал он, и я заметила, что его уши чуть покраснели.       Внезапно я почувствовала, как что-то касается моей руки. Я посмотрела вниз и увидела, что Чигири случайно задел меня, убирая тарелку. — Ой, извини! — почти одновременно воскликнули мы.       Наши глаза встретились, и, будто по команде, мы оба залились краской. — А-а, всё нормально, — пробормотала я, быстро отворачиваясь, чтобы скрыть своё смущение. — Да, конечно… — ответил он, тоже отводя взгляд.       Мы снова погрузились в молчание, но на этот раз оно было каким-то тёплым и лёгким, словно неловкость между нами постепенно растворялась.       Тишина, которая только начала становиться уютной, была прервана звонким смехом и топотом. Как снег на голову, перед нами возник Бачира, сияющий своей неизменной озорной улыбкой. В одной руке он держал вилку с ещё одним куском мяса, который тут же протянул мне. — Рэн! Ещё порция для тебя! — радостно провозгласил он, словно благородный рыцарь, подающий добычу. — Бачира… — протянула я, уже предвидя его настойчивость. — Я же сказал, что не голоден! — Ерунда! — он весело фыркнул, приближая вилку к моему лицу. — Это не просто мясо, это вкус победы! — Перестань… — я попыталась отодвинуться, но Мегуру, сияя как солнце, не собирался отступать. — Открывай рот, Рэн, — мягко, но уверенно сказал он, чуть наклонившись ко мне.       Прежде чем я успела возразить, он легонько коснулся мясом моих губ. Лёгкий блеск остался на коже, и Чигири, сидевший рядом, невольно окинул меня взглядом. Его глаза на секунду задержались на моих губах, но он быстро отвёл взгляд, притворяясь, что ничего не произошло. — Давай, Рэн, не сопротивляйся! — подбодрил меня Бачира, видимо, не заметив реакции красноволосого. — Ладно, только отстань уже, — пробормотала я, сдаваясь.       Как только я открыла рот, он тут же ловко воткнул вилку, и мне ничего не оставалось, кроме как прожевать. Мегуру не сводил с меня глаз, ожидая, пока я проглочу. Убедившись, что я доела, я слегка покраснела и тихо поблагодарила: — Спасибо.       Его лицо мгновенно засияло гордостью, словно он совершил что-то героическое. — Всегда пожалуйста, Рэн! — с этими словами он отступил на шаг, бросив последний взгляд на нас, и, довольный собой, побежал обратно к остальным.       Чигири проводил его взглядом, в котором легко читалось недовольство. Тишина, которую он так ценил, была грубо нарушена. Я заметила, как он чуть прищурился, будто мысленно отчитывал Бачиру за вмешательство. — Этот парень везде успевает, — пробормотал он, качая головой, а мне так и не удалось понять о чем идет речь. — Да уж… — согласилась я, всё ещё ощущая лёгкий привкус мяса и немного сбитая с толку его поведением.       Чигири замолчал, уставившись куда-то вдаль. Его привычно спокойное выражение вернулось, но казалось, что он всё ещё чем-то озадачен. Я наблюдала за ним, пытаясь понять, что происходит в его голове, но он остался непроницаемым.       Меня накатила неожиданная волна усталости. Я зевнула, прикрывая рот рукой, и в этот момент до моего слуха донёсся воодушевлённый голос Куона: — Мы пойдём дальше, команда Z!       Он поднял кулак вверх, подавая пример, и его энергия быстро передалась остальным. Ребята с энтузиазмом повторили его жест, поднимая кулаки и поддерживая боевой дух.       Я лишь кивнула, не чувствуя той же рвущейся наружу мотивации, из-за утомления. Чигири остался равнодушным к происходящему. Он никак не отреагировал на воодушевление команды, лишь мельком взглянув на Куона, а затем снова перевёл взгляд в сторону.       Его безучастность заставила меня усмехнуться. Кажется, для него этот порыв энергии был чем-то далеким и ненужным.       Мои глаза тяжело закрывались, словно кто-то незримо тянул их вниз. Усталость накатывала волной, затягивая меня в полудрёму, даже несмотря на ноющую боль от синяка. Я прикрыла веки, решив, что хоть немного подремать, пусть даже сидя, будет лучше, чем бороться с собой.       Сквозь приглушённый шум голосов товарищей я уже не могла различить отдельных слов. Всё сливалось в однообразный фон, который странным образом успокаивал.       Сначала я почувствовала лёгкий толчок, когда моя голова, потеряв поддержку, склонилась куда-то в сторону. Но вместо того, чтобы резко пробудиться, я ощутила что-то мягкое и надёжное под щекой. Это оказалось плечо Чигири. — Хм, Рэн… — услышала я приглушённый, но явно оторопевший голос товарища. Казалось, он что-то хотел сказать, но в итоге решил оставить меня в покое.       Я всё сильнее погружалась в сон, едва ли замечая, как Чигири аккуратно подвигался, чтобы устроить меня удобнее. Сквозь полудрёму я чувствовала, как меня осторожно переместили — голова теперь лежала на чём-то более мягком.       Мне снилось что-то тёплое и приятное, я пробормотала во сне: — Рицуки… я сделаю всё, что могу…       Никто не ответил, но мне почудилось, что кто-то рядом тихо вздохнул. Pov Автор       Рэн боролся с усталостью, но её не так-то просто было одолеть. Её веки начали медленно смыкаться, а боль от синяка, казалось, лишь усиливала желание отдохнуть. Спустя несколько минут девушка больше не сопротивлялся и, прикрыв глаза, позволила себе задремать прямо на месте.       Неожиданно её голова скользнула вбок и мягко легла на плечо Чигири. Красноволосый сначала немного напрягся от неожиданности, но, бросив взгляд на спящего товарища, смягчился. Его черты стали расслабленными, а во взгляде мелькнула тёплая искорка. — «Ладно, пусть поспит. Второй матч подряд пытается удержать нас на плаве.»       Некоторое время он просто сидел, не двигаясь, чтобы не потревожить Рэна. Однако, заметив, что та неудобно устроилась, Чигири аккуратно подхватил её и, проявляя удивительную мягкость, переложил на свои колени. Хёма поправил выбившиеся пряди волос на лице Рэна, чтобы те не мешали легкому сну товарища, и немного прислонился к стене, продолжая оставаться неподвижным.       Лицо Рэна во сне выглядело совершенно безмятежным. Её напряжение от боли в груди исчезло, уступив место детской мягкости и покою. Иногда губы едва заметно шевелились, и она что-то бормотала, словно разговаривала с кем-то в своих снах.       Чигири, внимательно наблюдая за ним, едва заметно улыбнулся. — Даже во сне ты умудряешься быть странным, — тихо прошептал он, стараясь не разбудить Рэна. — «Такое странное чувство, будто я знаком с ним уже давно… Что-то необычное, возле него так и веет теплом утреннего солнца, и пахнет, как солнце. Так комфортно, даже не могу передать словами… хочется прижать его к себе и не отпускать никогда.»       Внезапно взгляд малиново-розовых глаз, зацепился за что-то необычное. Из-под парика Рэна выбилась зелёная прядь волос. Она тонкой волной легла вдоль виска, мягко выделяясь на фоне остальных тёмных прядей. Чигири нахмурился, изучая эту странную деталь. — «Зелёные волосы?» — мелькнуло у него в голове. Осторожно, с почти детской любознательностью, он прокрутил прядь на пальце. Её шелковистость и необычный цвет вызвали в нём лёгкое удивление. — «Почему он её прячет? Это часть какого-то имиджа? Или тут что-то большее?»       Его пальцы скользнули вдоль пряди, и, чтобы она больше не мешала, он аккуратно заправил её за ухо Рэна. Локон исчез за тёмными волосами, будто его и не было вовсе. Чигири ненадолго задержал взгляд на лице товарища, отмечая, как безмятежность сна сгладила все её черты, придавая лицу почти детскую мягкость. — «Если он скрывает это, значит, есть причина,» — подумал Чигири, его взгляд стал более сосредоточенным, но в то же время мягким. — «Я никому не скажу. Пусть расскажет сам, когда будет готов.»       Тёплая волна охватила его, словно тепло, исходившее от Рэна, наполняло и его самого. С толикой видного румянца на щеках, Хёма отвернул голову вправо, стараясь не забивать голову диковинными мыслями, которые не находили никакого логического обоснования. — «О чём я вообще думаю?» — мысленно отругал себя Чигири, слегка нахмурившись.       Ему казалось, что он вот-вот потеряет контроль над собой, если продолжит думать в том же направлении с желанием узнать больше, о человеке которого увидел впервые, но душа говорила об ином.       Пока красноволосый был погружён в собственные мысли, отвлечённый шумом позади, он не заметил, как их остальная команда начала пристально наблюдать за этой сценой. — Неужто наша красноволосая принцесска нашла своего принца? — громко, с явной издёвкой, заявил Раичи, сложив руки на груди.       Его голос, полный насмешки, мгновенно приковал внимание всех остальных.       Чигири замер, словно его застали врасплох. Его лицо мгновенно раскраснелось ещё сильнее, и он, резко обернувшись, послал Раичи укоризненный взгляд. — Тише, болван! Он спит! — прошипел Чигири, стараясь не разбудить Рэна. — О-о-о, смотри, как переживает! — продолжил насмехаться Раичи, и на его лице появилась широкая ухмылка. — Заткнись, — бросил Хёма с лёгкой досадой, стараясь сохранить хладнокровие.       Но не тут-то было. Басистые голоса команды с лёгкостью разбудили девушку. Наруми пошевелилась, недовольно поморщившись, и потёрла глаза, пытаясь вернуться в реальность после короткого сна. Pov end Автор

***

Pov Аяно       От громкого балагана, что устроили ребята, мне пришлось проснуться. Неохотно я приподнялась, убирая голову с колен Чигири, хотя, стоит признаться, мне было там чертовски комфортно. На короткое время я даже перестала ощущать боль от синяка, что досаждала весь день. О том, как я оказалась в таком положении, не знаю. Однако было приятно. — Что происходит? — сонно пробормотала я, слегка нахмурившись и оглядываясь вокруг.       Гул голосов и смешки некоторых товарищей постепенно вытесняли остатки сна.       Осознавая, что все взгляды сейчас устремлены на меня, я тяжело вздохнула и попыталась сгладить ситуацию. — Имейте совесть, ребята, — добавила я, потирая глаза. — Я устал за сегодня… да и за прошлый матч. Толком не спал, а вы тут орёте, будто праздник жизни. Дайте хоть немного отдохнуть…       Я зевнула, чувствуя, как усталость всё ещё не отпускает меня. — Я же не прошу вас о чём-то большем, — проворчала я с наигранной обидой, скрещивая руки на груди. — Ну разве что о шоколадном торте, к примеру…       Последнее я протянула ленивым тоном, добавив драматичности и чуть кокетливой улыбки, что вызвало несколько смешков. — Ещё скажи, что с вишенкой, — насмешливо добавил Игараши, отчего все рассмеялись. — А почему бы и нет… Я люблю вишню с шоколадом… Вкуснятина! — мечтательно протянула я, представляя сладкий десерт, пока мысли о торте не стали почти осязаемыми.       Раичи, конечно же, решил испортить мне этот момент своей очередной колкостью: — Пхвахах! Не знал я, что вы с принцессой воркуете, как голубки, за нашими спинами! — ухмыльнулся он, картинно сложив руки на груди. — Может, ещё и ебётесь втихаря в душевой, а? — М? — приподняла одну бровь, слегка обескураженная его словами, но затем хмыкнула, не упуская случая ответить. — А что, завидно? — Чё? — Раичи явно не ожидал такого ответа и нахмурился.       Я пожала плечами, стараясь выглядеть невозмутимо, хотя усталость и сонливость уже начали сказываться. — Раичи, с твоим-то характером тебе девушку найти будет, мягко говоря, нелегко, — сказала я, активно жестикулируя, чтобы притупить накатывающее зевание. — Будь я девушкой, то между тобой и Чигири я бы выбрал именно его… По крайней мере он не грубиян. Хотя, если будет таким же спокойным, как пару минутами ранее, то у тебя все шансы.       Тишина, наступившая после моих слов, показалась неестественно долгой. Чигири сидел неподвижно, его лицо выражало смесь удивления и смущения. Исаги, Бачира и Кунигами переглянулись, их взгляды чуть напряглись, а затем скользнули к нам с Чигири. Особенно выделился Мегуру, который, кажется, на мгновение поджал губы, словно сдерживая что-то между усмешкой и раздражением. — Эй, я пошутил! Чего вы все такие ботаны? — пробормотал Раичи, отводя взгляд, будто пытаясь избежать напряжения, которое сам же и создал.       Но я уже не слушала его. Слова, вылетевшие из моих уст, эхом звучали в голове.

«Будь я девушкой, я бы выбрал Чигири…»

— О, боже… — прошептала я себе под нос, чувствуя, как лицо начинает пылать от стыда. — Что? — резко повернулся ко мне Раичи, явно не упустив моего смущения. — А-а-а, так ты реально подумал об этом! — Замолчи уже, — отмахнулась я, пытаясь скрыть растущее желание провалиться сквозь землю. — Так ты признал… — начал он, но я перебила его, подняв руку: — Всё, хватит! Это уже не смешно!       Перепалка продолжалась ещё пару минут, пока я судорожно пыталась найти способ переключить внимание ребят. Но чем больше Раичи дразнил, тем сильнее становилось чувство, что я только что разболтала лишнее. Как только разговор завершился, я опустила голову, прикрывая лицо руками. — «Что же я несу?!» — мысленно упрекала я себя. — «Зачем вообще ввязалась в разговоры с Раичи?! Да боже! Боюсь себе представить, что подумает Чигири, когда все узнают что я девушка! Позор, пусть все быстрее забудут эту тему нафиг!»       Тем временем Чигири, хоть и выглядел слегка смущённым, удерживал спокойное выражение лица, наблюдая за мной. Его глаза, казалось, выражали что-то большее, чем просто удивление. А остальные, хоть и старались не подавать виду, всё же изредка бросали подозрительные взгляды в нашу сторону.       После всей этой перепалки, к счастью, шум постепенно стих. Ребята начали устраиваться по своим местам, готовясь ко сну. Я укрылась своим одеялом, пытаясь сосредоточиться на чём-то, кроме недавнего инцидента. Но мысли всё равно крутились вокруг того, что я наговорила. — «Чигири… Да что я творю?!»       Сбоку послышалось шуршание: Чигири устроился рядом со мной, аккуратно подложив под голову свою подушку. Я украдкой глянула на него, удивляясь этому, но он уже закрыл глаза, сохраняя невозмутимое выражение лица. — «Как он может так спокойно себя вести, после всего этого?!» — Всё, пора спать, — раздался голос Исаги, немного усталый, но спокойный. — Завтра у нас подготовительный день.       Остальные послушно притихли. Даже Бачира, который обычно был источником шума, казался необычно серьёзным. — Надеюсь, в следующем матче мы покажем всем, на что способны, — проговорил он, прежде чем укрыться своим одеялом.       Комната погрузилась в полумрак, освещённая только тусклым светом, который со временем погас. Все, кажется, начали засыпать, но я не могла. — «А если завтра Раичи снова начнёт подкалывать? Или, ещё хуже, ребята начнут что-то подозревать? Как быть, если всё станет известно?»       Я тяжело вздохнула, стараясь успокоиться. Тепло исходящее от тела Чигири рядом добавляло какой-то необъяснимый комфорт, но мысли продолжали бурлить в голове. — «Может, всё-таки всё не так плохо, и они ничего не заметили?..»       Но сердце упорно твердило обратное…

***

      Подождав, пока все уснут, и притворившись, что тоже сплю, я через пятнадцать минут осторожно выбралась из своего футон и направилась в уборную.       Состояние немного улучшилось, хотя двигаться свободно всё ещё было затруднительно, особенно касаясь синяка. Однако, приспустив бинт, стало легче дышать. Объёмная спортивная форма позволяла ненадолго оставить грудь «дышать», не привлекая внимания. Поправив парик, из-под которого выбилась зелёная прядь, я облегчённо вздохнула — хорошо, что она спряталась под тёмными волосами парика и осталась незаметной.       Сон всё никак не шёл, возможно, из-за эйфории от нашей победы в матче. Или же меня задели подколы клыкастого товарища? Кто знает. Но вместо сна у меня появилось желание пересмотреть записи наших матчей, чтобы лучше понять возможности команды и подготовиться к следующим играм.       Убедившись, что маскировка в порядке, я осторожно вышла из комнаты и направилась в мониторинговую, находившуюся по соседству.       Дверь мониторинговой с тихим механическим звуком открылась, и я осторожно вошла внутрь, стараясь не производить шума. Однако, как только порог был пересечён, писк электронного механизма предательски раздался, выдавая моё присутствие.       За монитором, поглощённый просмотром моментов матча, сидел Чигири. Услышав звук двери, он обернулся, и его спокойный взгляд встретился с моим. Лёгкое удивление промелькнуло в его глазах, но выражение лица осталось холодным, куда более отчуждённым, чем на ужине. Такое спокойствие с примесью отстранённости заставило меня почувствовать себя неловко. — Ты не спишь? — ровным голосом спросил он, отводя взгляд обратно к экрану. — Сон не идёт, — пробормотала я, чуть поёживаясь от напряжения в его присутствии. — Решил посмотреть записи матчей… чтобы подготовиться на будущие. А ты?       Чигири коротко кивнул, не отрывая глаз от монитора. — Умно. Тоже самое, решил посмотреть на твои голы в первом матче и как ты отыгрывал связку на втором.       Его тон не содержал ни дружелюбия, ни насмешки — только факт. Это меня чуть расслабило, но напряжение всё равно оставалось. Я аккуратно подошла ближе, чтобы мельком взглянуть на экран. — Это запись нашей последней игры? — спросила я, заметив знакомые моменты на мониторе. — Да, — коротко ответил он. После секундной паузы добавил: — Ты хорошо играешь. Особенно в последнем тайме. Неудивительно, что тебе сейчас не спится после таких открытий своих возможностей. Для нападающего раскрыть даже небольшие уникальные таланты в молодом возрасте — задача непростая, но ты исключение. — Правда? — удивилась я, не ожидая услышать похвалу.       Чигири слегка повернулся ко мне, и его взгляд стал теплее, хотя выражение лица оставалось серьёзным. — Правда. Ты смог использовать свои сильные стороны, чтобы компенсировать слабости команды. Не каждый способен на такое под давлением.       Его слова вызвали во мне странное ощущение — смесь гордости и смущения. Я нервно почесала затылок, стараясь скрыть румянец, и тихо сказала: — Спасибо… Но, как бы это сказать, я впервые испытывал нечто подобное. Если бы я сюда не попал, то, наверное, не смог бы так быстро развиваться и открывать в себе скрытые навыки, о которых даже не знал или которые подавлял… Я бы не смог так играть с кем-то…       Я подошла ближе к монитору, присела рядом с Чигири, прижав колени к груди, но стараясь не касаться синяка, пряча его за сложенными руками. — Те моменты, когда я предугадывал, что произойдёт дальше, были невероятными, хотя и недостаточно сильными. Не думаю, что смогу когда-нибудь это контролировать или подчинить…       Чигири внимательно слушал меня, его глаза чуть прищурились, будто он обдумывал мои слова. — Скорее всего, у тебя развита острая чувствительность предвидеть ход матча, — заметил он спокойно. — М? Ты о чем? — я слегка нахмурилась, пытаясь понять, что он имеет в виду. — Большинство футболистов… — начал он, подняв палец вверх, словно объясняя что-то очевидное, — действуют, опираясь на технику, скорость и стратегию. Но у тех, кто преодолевает обычные пределы, есть нечто большее. Это не просто талант или упорство — это умение видеть игру иначе. В твоем случае — предчувствовать и видеть развитие событий до того, как они произойдут.       Его слова заставили меня слегка напрячься, и я внимательно слушала дальше. — Подобно оракулам, которые предсказывают будущее, такие игроки могут «видеть» ходы наперёд, считывать намерения соперников, будто играют в шахматы на поле. Этот дар позволяет тебе видеть фрагменты будущего и использовать их на пользу себе. Ты забиваешь голы в местах, где, казалось бы, это невозможно, оказываешься там, где противники и не думают, что их заблокируют. И в тех ситуациях, где другие уже сдались, ты находишь пути сделать невозможное реальным.       Он сделал паузу, его взгляд стал чуть мягче, но оставался сосредоточенным. — Конечно, я никогда не слышал, чтобы это называли «оружием», — добавил Чигири с легкой полуулыбкой, — но это редкость. Раньше я слышал, что те, кто преодолевают гениев футбола, обладают не просто физической силой, а уникальными навыками, которые и делают их исключительными. В твоем случае это умение инстинктивно понимать, что произойдёт дальше, может стать твоим самым сильным козырем, если ты научишься его контролировать.       Его серьёзный тон заставил меня задуматься. Казалось, Чигири внимательно наблюдал за мной во время матчей, пытаясь разгадать меня — но в хорошем смысле. Его анализ звучал не как критика, а скорее как поддержка, признание того, что я на правильном пути.       Я почувствовала легкое тепло в груди. — Ты так говоришь, будто я уже чего-то добился, — пробормотала я, пряча смущение за легкой усмешкой. — Ты и добился, — парировал он. — Но это только начало. — Хах, вот оно как. Спасибо тебе, Чигири. Ты прям помог мне расставить по полочкам недопонимания в голове, — я искренне улыбнулась ему, чувствуя благодарность за его слова. — Пусть ты и хмурый, но на деле добряк и отличный товарищ. — Подумаешь… — он отвёл взгляд, но я заметила лёгкое смущение на его лице. — Я это рассказал, чтобы мы победили. Вот и причина. — Вот как… Ну, всё равно спасибо, — обрадовавшись нашей беседе, я улыбнулась ещё шире, почувствовав, как внутри нарастает тёплая уверенность. — Слушай, Чигири, а какое у тебя оружие? На собрании ты так и не ответил. Я понимаю, что тогда ты был в своём праве, но всё же интересно узнать. — Я же говорил, что не хочу говорить об этом, — его тон стал чуть жёстче, и он сдвинул брови. — Что? Почему? Расскажи. Я тебе всегда с радостью помогу! Хочу узнать тебя ближе, — выпалила я, чувствуя, как мои слова звучат всё громче и искреннее, пока на последнем предложении не замерла, будто меня приморозило на месте. — «Блин, опять я мелю языком то, что не следовало! Мало мне того инцидента, так ещё один наклёвывается… Стыдоба!»       Я зажала рот ладонью, надеясь, что Чигири не обратит внимания на мой промах. Однако он уставился куда-то вперёд, пытаясь спрятаться за коленями, словно защитой: — Отстань уже… Нечего про меня говорить, — пробурчал он тихо. — Да не придумывай! Это важно! — не унималась я, пытаясь пробиться через его упрямство.       Он замолчал, но его пальцы нервно пробежались по колену. Затем, неожиданно, он склонил голову вниз и заговорил: — Разрыв передней крестообразной связки… Эта травма… Я заработал её год назад. — Ч-что…? Травма? — я шокировано распахнула глаза, не в силах поверить в услышанное.       Чигири медленно встал, как будто пытаясь спрятаться от моего взгляда. — По словам врача, если я снова её разорву, то о моей футбольной карьере можно забыть навсегда, — отвернувшись от мониторов, он уставился куда-то вдаль, словно избегая встречи с прошлым. — У меня раньше было то же, что и у тебя… Белый огонь в глазах, мечты о том, как я стану лучшим бомбардиром на свете… Вот только ногу я вылечил, а страх травмы остался.       Его голос дрогнул, но он продолжил: — Я боюсь потерять футбол, свою мечту… и единственную связь с человеком, который поддерживал меня, когда я наблюдал за игрой футбольного клуба в школе. — «Поддерживал? Когда ты наблюдал за игрой?» — эхом отозвалась я, внезапно чувствуя острую боль в голове.       Это было мгновенно, как вспышка, но неприятное ощущение заставило меня на мгновение зажмуриться. — «А? Что это сейчас было? Боль… невзначай… Нечто похожее на дежавю… или нет?» — мои мысли спутались, пока я пыталась понять, откуда взялось это странное ощущение. — Я пришёл сюда, дабы отказаться от своей мечты… — проговорил Чигири, его голос звучал глухо и отстранённо, словно он уже не был частью этого места. Его шаги были неспешными, направленными к двери, а взгляд, мелькнувший в мою сторону, казался потемневшим, лишённым того тепла, что когда-то вдохновляло меня. — Рэн, надеюсь, что твой следующий гол, когда ты решишь занять позицию бомбардира, поможет мне окончательно сдаться…       Его слова вонзились в меня, как нож. — Это бред! Зачем закапывать самого себя? — выпалила я на одном дыхании, не сдержав эмоций. — Ты же любишь футбол! Я вижу это, Чигири! Ты не хочешь прощаться с тем, что заставляло тебя улыбаться. Ты не хочешь сдаваться! Не смей валить всё на меня одного!       Мой голос звенел, пропитанный гневом и отчаянием. — Ты такой же, как и я… Мы с тобой одинаковы! — мои слова рвались из сердца. — Я борюсь, потому что не хочу снова потерять то, чем я грею душу. То, что даёт мне силу двигаться вперёд, не оглядываясь на прошлое! Я сражаюсь, чтобы не увязнуть в себе, чтобы не повторить тот день, когда я простился с футболом из-за… — голос дрогнул.       Я резко прикусила губу, подавляя рвущиеся наружу слова. В груди всё сжалось, но я не могла позволить себе быть слабачкой перед ним. — Если ты не готов поставить всё на кон, ты никогда не осуществишь свою мечту! Ты будешь бояться всего и всегда!       Моя исповедь была полна горечи, но я верила, что она могла достучаться до него. — Да кто ты, чтобы судить меня? Ты ничего обо мне не знаешь! — гневно отозвался Чигири, его глаза, в которых я всегда видела скрытую боль, разразились холодным гневом. — И ничем мы не похожи… Тот, у кого горят глаза, никогда не поймёт того, у кого они давно потухли. Не знаю, что произошло у тебя в прошлом, но не навязывай мне своё мнение.       Его слова, словно ледяной удар, пронзили меня. Сердце сжалось, а лицо исказилось от смеси печали, шока и бессилия. Чигири развернулся и покинул мониторинговую, оставив меня одну в темноте под холодным светом экранов.       Я застыла, глядя на дверь, за которой он исчез, и почувствовала, как горечь подступила к горлу. — «А ведь он прав… Я вмешалась туда, куда не следовало…» — мысленно признала я, опустив голову. Зубы стиснулись, губы задрожали, пока я сдерживала накатившую волну эмоций. — «Но в одном ты ошибся, Чигири… Ты даже не представляешь, через что мне пришлось пройти… Я знаю, каково это — стоять на грани, готовая отказаться от своей мечты…»       Взгляд скользнул вправо, в пустоту, и перед глазами возникла 11-летняя девочка, которой когда-то была я. Её лицо было залито слезами, а в глазах пылал отчаянный гнев.

— Как футбол может вернуть мне улыбку?! Как?! — её голос эхом разнёсся в моей голове, резкий и надрывный. — Из-за футбольного мира я лишилась родителей! Он отнял у меня тех, кого я любила! Если футбол украл моё счастье, я больше не буду за него держаться! Пусть горит всё: футбол, кубок, моё чутьё на таланты и этот чёртов мяч!

      Я закрыла глаза, прогоняя видение. Глубокий вдох, дрожащий выдох. — «Но тогда я смогла найти силы бороться… Я нашла путь. Смогу ли помочь Чигири найти свой?» — мелькнула мысль, прежде чем её заглушило молчание, разлившееся вокруг меня.