Скальпель

Аккерман натягивает на себя накрахмаленный и выглаженный халат, поправляя воротник на темно-серой рубашке. Хмурый взгляд прожигает мужчину в отражении зеркала. - Тебе не надоело присылать ко мне студентов? В больнице врачи закончились? - Леви, ты зав отделением, это твоя прямая обязанность, если ты еще не забыл, - ровным тоном отвечает тот. Каждый год Эрвин Смит грузит Аккермана курированием студентов и каждый год слышит одни и те же слова недовольства. - Я не единственный хирург, с ними справится любой врач. Повесь их на Фарлана, иначе опять разбегутся, как это было в прошлом году, - бурчит мужчина и отходит от зеркала. - Тебе это пойдет на пользу. Ты слишком засиделся в своем кабинете, даже в приемном отделении перестал появляться, хотя эта тоже твоя прямая обязанность, - главврач скрестил руки на груди. - Черт с тобой, где их характеристики? - Возьмешь их у Петры на первом этаже. Они уже скоро придут, советую поторопиться. Смит по дружески хлопнул коллегу по плечу и вышел из кабинета. Черт бы побрал эту программу обучения, думает Аккерман и закатывает глаза. Он не для этого выбрал отделение, где пациенты будут преимущественно молчать, находясь под наркозом. Общение с людьми никогда не было его сильной стороной, даже в приемном отделении постоянные пациенты, завидев пронзительный взгляд мужчины, нередко просят перезаписать их к другому врачу. Леви неспешно направляется к первому этажу на сестринский пост, стараясь оттянуть момент знакомства как можно дольше. На часах только девять утра, а вся больница уже наполнена суетливыми пациентами и снующим туда-сюда младшим медперсоналом. В свое время Аккерман поддался на уговоры бывших однокурсников и уже нынешних коллег пойти за ними именно в крупную клиническую больницу, совмещенную с научно образовательным центром. Изначально это было довольно хорошей перспективой в карьере, но спустя года, когда Аккермана не без заслуг повысили до заведующего отделения, от этого образовательного центра прибавилось только больше хлопот. Эрвин Смит в добровольно принудительном порядке предлагал Леви выступать на научных конференциях и, как следствие, доверял ему студентов, что должны были пройти практику в стенах клиники. Далеко не всегда это заканчивалось чем то хорошим, не все могли выдержать весьма предвзятое руководство и переводились в более мелкие клиники или другие отделения. Двери лифта раскрылись и мужчина направился в сторону сестринского поста. Ралл поворачивает голову и замечает Аккермана, издалека радостно махая ему рукой, на что тот только закатывает глаза. - Доброе утро, мистер Аккерман, - от приподнятого настроения Петры становится тошно. - Этих спиногрызов еще нет? - вместо приветствия отвечает он. - Почему же, уже давно на месте, я отправила их в кафе, чтобы не стояли просто так, - девушка достает из под стойки папку с документами на каждого студента. - Микаса тоже с ними? Микаса Аккерман, его племянница, вслед за дядей потащилась в мед институт и, конечно же, захотела проходить практику именно в его больнице и его отделении. Это даже немного радовало мужчину, несмотря на то, что они живут вместе, из-за нагруженного графика каждого они не так часто виделись, а здесь девушка может быть под присмотром. - Я сразу ее узнала, очень на вас похожа, - добродушно улыбнулась Петра. - Надеюсь, это был комплимент, - Леви стрельнул взглядом на растерявшуюся медсестру. Ралл всегда была добра ко всем и даже гнусный характер хирурга не пугал ее. Впрочем, сам мужчина хорошо к ней относился, поскольку та никогда не говорила лишнего и всегда хорошо выполняла свою работу. - Конечно, мистер Аккерман. Мне позвать их? - Я сам. Брюнет достал телефон и набрал номер племянницы, говоря, чтобы те тащились на пост. Упираясь локтем в стойку, Леви думает о том, чтобы скорее всех построить и распределить по обязанностям. Много ли сейчас он может дать им как врач, они всего лишь студенты старших курсов, были бы интерны или аспиранты, совсем другой разговор, но сейчас это было больше похоже на пустую трату времени и глупую обязаловку со стороны руководства. Клинические предметы едва только начались в их программе, но ради поддержания статуса образовательного центра врачи должны были показать им азы будущей профессии. Папка с характеристиками так и не была открыта, мужчина сам сможет дать характеристику каждому, когда увидит лично, а вписать в бумажку можно все что угодно. Сзади послышались шаги, заставляя Аккермана обернуться. К нему подошли всего несколько человек, отчего тот приподнял брови в легком удивлении. Обычно к нему приходило человек пятнадцать, поскольку хирургия пользуется большой популярностью, а теперь перед ним стояли пятеро, можно сказать четверо, если не брать в расчет Микасу. Отлично, значит, мороки будет меньше. Окинув взглядом каждого студента, мужчина хмыкнул. Рядом с Микасой стояла невысокая светловолосая девушка, что смотрела на Аккермана таким же равнодушным и почти что скучающим взглядом, словно бывает здесь каждый день. Леви про себя отметил, что с такими как она не должно быть проблем возле операционного стола, в отличие от других отдельных представителей женского пола, что иногда приходилось откачивать нашатырем, когда те видели кровь и внутренности. Следующими стояли два парня, у одного были выбриты виски и он вальяжно держал руки в карманах халата, а у второго, шатена, были грязные кроссовки, на чем заострил внимание Леви и пренебрежительно фыркнул, отметив, что он первый кандидат на вылет из его отделения. Последним оказался блондин, что выглядел слишком молодо по сравнению с остальными. Он что, первокурсник? Невысокий, синяки под глазами, слишком щуплый, но хотя бы халат не мятый. Заметив на себе пронзительный взгляд руководителя, парень поспешил отвести глаза в сторону. Стеснительный, тяжело ему придется. В целом, неплохой суповой набор, могло быть и хуже. - Меня зовут Леви Аккерман, я заведующий хирургическим отделением и ваш куратор на предстоящую практику. Моя задача вдолбить в ваши головы хоть что то полезное, ваша задача не косячить, - ровным голосом сказал мужчина, доставая из папки листок с таблицей, на котором отмечали дни посещения и смены, - Арлерт, Аккерман, Йегер, Кирштайн, Леонхарт, все на месте, вижу. Он делает пометки и ставит свою подпись, чувствуя, как по его телу бегают изучающие взгляды. - Сейчас мисс Ралл проведет вам экскурсию по клинике, после чего вы придете ко мне в кабинет и я выдам вам задания. - Мистер Аккерман, разве не вы должны нам все показать? - выгибает бровь высокий русый парень, на бейджике Леви читает его фамилию. - Больницу вам может показать любой работник штата, Кирштайн, для этого не обязательно отвлекать заведующего, - отрезает мужчина. - Но ведь вы наш наставник, да и у медсестры должно быть полно работы, - встревает в разговор шатен и косится за спину Леви. Тот оборачивается и видит только развевающиеся волосы Петры, что вовремя успела отвернуться, делая вид, что наводит порядок на рабочем месте, хотя до этого также рассматривала каждого студента и улыбалась, когда на нее обратили внимание. - Йегер, вы вместе с Кирштайном как самые инициативные пойдете сегодня на склад знакомиться с рабочим инвентарем и не лишним будет провести подсчет остатков и сверку, вдруг наши занятые медсестры ошиблись и просчитались где то. Всех остальных жду у себя в кабинете примерно через час. И, Йегер, еще раз увижу в таком виде, даже на порог клиники не пущу. Не дожидаясь ответа, Аккерман разворачивается и уходит в сторону лифтов, краем уха слыша, как практиканты перешептываются между собой. Только Микаса, зная характер своего родственника, закатила глаза, а шатен осматривал себя с ног до головы, пытаясь понять, что не так. Леви сел в свое кожаное кресло и потер переносицу. У него есть час спокойствия, пока к нему не нагрянут оставшиеся трое студентов. Он окинул взглядом рабочий стол и поправил неровно лежащий карандаш. Его кабинет был пусть и небольшим, но спасительным уголком личного пространства. Дорогой стол из благородного вида дерева, книжный шкаф с научными работами, небольшой кожаный диван и темный шкаф для личных вещей. Коллеги подшучивали над Леви, говоря, что в его кабинете хорошо проводить приемы с больными ОКР, ведь абсолютно все было выложено аккуратно и строго на своих местах, а несчастных уборщиц хирург заставлял особо тщательно убирать его личную территорию. Телефон пиликнул, извещая о новом сообщении. На дисплее светился контакт Ханджи Зое. < С нетерпением жду знакомства с твоей племянницей, хочу видеть вас двоих на обеде > - Еще чего, - шикнул Аккерман и отложил телефон, оставив подругу без ответа. Он практически каждый обед собирается со своими коллегами в кафе на первом этаже, но целенаправленно приводить Микасу за ручку и знакомить с коллективом мужчина явно не намерен. Сами рано или поздно пересекутся. Время пролетело довольно быстро за чтением медицинского журнала, когда в дверь кабинета постучали. - Заходите. Первой в кабинет уверенно зашла Микаса, конечно же, следом плелась Леонхарт и последний Арлерт. Если девушки выглядели не особо заинтересованными в кабинете врача, то внимание блондина привлекли книги по медицине. Он бегал глазами по корешкам, читая названия и авторов. Книжный червь, значит. Троица замерла напротив стола, выжидая каких то действий со стороны руководителя. Брюнет убрал журнал на место и откинулся в кресле. - Итак, каждый день я буду прикреплять вас к врачам, иногда к медсестрам, иногда к себе. Если повезет, разрешу присутствовать на операции, особо одаренные смогут ассистировать, но об этом пока рано говорить. Начнем с азов, нет смысла показывать вам что то серьезное, пока нет тех идиотов. А сейчас... что вы умеете? - Инъекции, инфузии, - спокойным тоном сказала Микаса. - Про тебя я и так знаю, что с остальными? - он махнул рукой и перевел взгляд на пару светловолосых. - Могу стоять в стороне и не мешаться, - без тени юмора сказала Леонхарт. - Замечательно, уже половина успеха. Ну, а ты? - Я только истории болезни знаю как заполнять, - как то неуверенно проговорил Арлерт. Похоже, он стесняется отсутствия хоть каких то практических знаний в медицине, хотя их именно для этого сюда и позвали. - Понятно все с вами. Сейчас заканчивает работу процедурный кабинет, пойдем в лабораторию, покажу как делать анализ крови. Криворуких, надеюсь, среди вас нет и вы не сломаете мне аппаратуру. Аккерман повел студентов в лабораторию, по пути рассказывая особенности работы с техникой и подчеркивая, что в их клинике только новейшие модели, которые дети, как он про себя их нарек, могли видеть только на картинках передовых медицинских выставках. На месте он рассказывал о принципах работы, как программировать аппарат, и, пока девушки просто внимательно слушали, блондин успевал конспектировать слова зав отделения в небольшой блокнот. Леви не старался специально ради него рассказывать медленнее, но и парень за ним успевал, сокращая слова иногда до первых трех букв и мужчине стало интересно, поймет ли он сам хоть что нибудь, когда будет перечитывать. Слишком дотошный, такого хорошо было бы заслать к Зое в психиатрию, там он был бы как рыба в воде. После небольшой теории Леви на практике показал, как работает анализатор и как нужно отправить результат анализа. С этим нет никаких сложностей, даже школьник справится, но Аккерман еще держит в памяти свои собственные дни практики, когда от казалось бы элементарных вещей гудела голова. Он дал каждому по пробирке, пригрозив, что если кто то разобьет материал, то лично будет бегать за пациентом и оправдываться в своей криворукости. - Но когда станете постарше, сможете говорить пациентам, что в крови оказался сгусток, это нормальная практика и нужно пересдать, а пока пробуйте. Кто первый? - Можно? - поднял руку Арлерт. - Валяй. На удивление, справился парень быстро и даже не подглядывал в свой блокнот. Девушки же действовали не так уверенно, но тоже закончили без косяков. На фоне блондина они казались на пару курсов младше, но не из-за того, что справились не очень, наоборот, для первого раза более чем неплохо, вот только Арлерт был более смышленый и сразу выделился этим. Лично проследив, пока их движения не дойдут до автоматизма, Леви оставил студентов до обеда в лаборатории проводить несложные анализы, пока сам отправился заниматься своими пациентами. … - Леви, солнце мое, почему без Микасы? - налетела Ханджи на мужчину, но тот вовремя успел выставить руки перед собой. - Уймись, очкастая, - буркнул тот и уселся на свое место. - Видела ее сегодня в лаборатории, очень очаровательная девочка, - вставила Нанаба, отпивая из своей кружки. - Правда, в этот раз в хирургию записалось всего трое. Во время обеда Аккерман как обычно собрался со своими коллегами за общим столом в кафе. Эти люди из тех немногих, кто готов мириться с его скверным характером, к которому успели привыкнуть еще с института. Пусть он никогда и не называл их открыто друзьями из-за своего нежелания проявлять чувства на публику, но в глубине души был благодарен каждому из них и в случае каких то проблем никогда не находил отговорок и всегда старался помочь. - Пятеро, двоих я отправил препараты пересчитывать, - не поднимая глаз ответил Леви, нанизывая салат на вилку. - Если продолжишь в том же духе, к следующему году добьешься своей цели и Эрвину некого будет предложить тебе на стажировку, - Майк уже закончил с приемом пищи и просто неспешно пил свой кофе. - Ой, у меня тоже немного в этом году, но ребята такие замечательные, - Зое говорила о студентах с такой интонацией, словно речь шла о котятах. - Зато у меня почти тридцатник. Хочешь, отдам парочку, мне столько не надо, - Майк был заведующим неврологического отделения. - Работорговля запрещена уже как много лет, - подал голос Смит, расправляясь с содержимым своей тарелки. - Хорошо, но сначала я посмотрю на всех и уже потом выберу, - сверкнула глазами Ханджи. - Кстати о рабах. Эрвин, ты теперь и первокурсников берешь? - О чем ты? - непонимающе посмотрел он на Леви. Аккерман кивнул в сторону столика, где сидел Арлерт со своими товарищами и о чем то беседовал с явно негодующим Йегером, что эмоционально размахивал руками. Вслед за главврачом развернулись и остальные. - Какой милый мальчик! Эрвин, отдай его мне, Леви из него все соки выжмет. - Это Армин Арлерт. Ты хотя бы открывал его документы? - Смит прекрасно знал, что никакие бумажки Аккерман не читает и задал вопрос скорее для проформы. - Еще не добрался, - пожал плечами брюнет. - Соглашусь с Ханджи, он миленький, - Нанаба подперла голову кулаком и нескромно наблюдала за юношей. - Женщины, держите себя в штанах, он вам в сыновья годится, - прыснул Захариус. - Ну ты и хамло, - буркнула Зое, нисколько не обижаясь и возвращаясь к себе в тарелку. - Он одногруппник твоей племянницы, четвертый курс, если я не ошибаюсь. Круглый отличник, прилежный ученик, пишет научные статьи. Подает большие надежды, не задуши его потенциал, будь добр, - Смит с упреком посмотрел на закатывающего глаза Аккермана. - Как получится, ничего не обещаю. Если даже Эрвин запомнил юнца по имени, значит в нем действительно что то есть. Конечно, сегодня парень уже успел проявить свой незаурядный ум, но для Леви этого было слишком мало. Одно дело зубрить учебники и совсем другое практика, здесь требуются совершенно другие навыки, такие как твердость характера и упорство, чем с виду Арлерт совершенно не обладал: Аккерман видит в нем страх и неуверенность, которые могут прогнуть его при первом же скандальном пациенте или тяжелом клиническом случае. Впрочем, если блондин не будет справляться, он предложит тому перейти в другое отделение. Ведь как оказалось, Арлерта примут с распростертыми объятиями. … Аккерман стоял на парковке, докуривая сигарету и стреляя глазами в брюнетку, что неторопливо шла в его сторону. - Заставляешь ждать. - Возможно, тебе стоило самому заполнять истории болезни своих пациентов, а не напрягать нас, тогда бы и ждать не пришлось, - спокойно ответила Микаса, проходя мимо мужчины и садясь на переднее пассажирское сидение. Младшая Аккерман была слишком спокойна рядом со своим родственником и за столько лет, прожитых вместе под одной крышей, девушка привыкла пропускать ворчания мимо ушей. Если Леви и злился когда то по настоящему, то всегда старался делать так, чтобы его племянница не видела его негативных эмоций, которые итак преследовали их семейку. Сам Леви жил с дядей и после совершеннолетия поспешил свалить в общежитие, а когда обзавелся уже своей крышей над головой, забрал к себе Микасу. Много лет назад ее родители разбились в автокатастрофе и органы опеки вышли на родственников с предложением опекунства, в противном случае девочку ждал бы детский дом. Первое время было очень тяжело. Микасе из-за потери любимых родителей, Леви из-за непонимания, как себя нужно вести с подростком. Сам он не был окружен заботой со стороны дяди, но старательно пытался дать ее племяннице, хоть и получалось это несколько неумело из-за его характера и отсутствия представления о здоровых семейных отношениях между взрослыми и детьми. Они были скорее похожи на отношения брата и сестры. В свою очередь, девушка не просила ничего и была просто благодарна, что не осталась совсем одна. Конечно, такая потеря не прошла бесследно, Микаса стала более закрытая и равнодушная, с каждым годом все больше походила на своего родственника, от прошлой жизнерадостной не осталось и следа. - Зачем, по твоему, еще нужны практиканты? - Леви застегнул ремень безопасности и посмотрел в зеркало заднего вида. - Например, чтобы учить нас быть врачами, чтобы мы потом пришли и заняли твое место. - Еще чего, - фыркнул он. - Завтра пойдете со мной на прием, только это пока что секрет. Они выехали с парковки, машина, приятно поскрипывая шинами по старому асфальту, направилась в сторону дома. Летом темнело поздно, сейчас на небе только начинали темнеть облака, а приятный теплый ветерок ласкал волосы сквозь приоткрытое окно. Микаса облокотилась о дверь, прикрыв глаза и подставляя лицо потоку воздуха. Леви ехал неспешно, наблюдая краем глаза за девушкой. - Как тебе наша группа? - Бывало и хуже. - А когда было лучше? - брюнетка улыбнулась уголком губ. - Никогда, - теперь улыбался уже Леви, - с тобой хотели познакомиться мои коллеги, но я решил спасти тебя от этой пытки. Микаса была тем редким человеком, который мог видеть улыбку мужчины. - Спасибо. Надо подумать над ужином, я не смогу теперь готовить к твоему приходу как раньше, - Аккерман развернулась к мужчине, подперев голову рукой. - Да, теперь каждый день будешь мне глаза мозолить, еще и дома жрать нечего...выбирай ресторан, я оплачу. Очень непривычно было заходить вдвоем в пустую квартиру. Леви привык, приходя домой, видеть Микасу в домашней одежде, что то читающую на кухне или просто расслабленно смотрящую телевизор. Но годы идут, теперь племянница тоже претендует на звание врача и теперь она скидывает сумку рядом с мужчиной, проходит вглубь квартиры, где позже слышится шум закипающего чайника. - Я завтра на дежурстве, отдам вечером ключи от машины, - говорит мужчина перед тем, как зайти в ванну. Прохладные капли стекали по волосам и рельефному телу, Леви запрокинул голову. Пару раз в неделю он ходит в спортзал при их клиническом центре. Благодаря Эрвину, он и еще парочка врачей были записаны туда как пациенты для занятий ЛФК, хотя раньше, в его молодые годы, он вполне рисковал стать тем самым пациентом, когда вместе с коллегами он соревновался, кто отожмет больший вес или сделает большее количество подходов. Сейчас, через призму времени, Леви находит это занятие крайне тупым и безрассудным, поскольку успел насмотреться на своих пациентов, которые приходили к нему с разрывом мышц и связок, а потом восстанавливались долгие годы. Но что взять с молодежи: полотенцем у лица помахал, по щекам похлопал, дал понюхать нашатырь и вперед. В свои тридцать два Аккерман уже не чувствует себя тем задорным парнем, которым был раньше, оно и понятно, все меняется со временем. Сейчас ему куда интереснее посидеть с книгой или поваляться на диване под фильм, тогда как раньше, когда он был как Микаса и младше, его, что называется, было не загнать домой. Да и загонять было некому, по правде говоря. Мужчина вышел из душа, переодевшись в чистое и домашнее. Квартира была не очень большой, скромной прямо говоря. Обычный многоквартирный дом, две спальни, небольшая кухня и гостиная с одним диваном. Леви не гнался за роскошью, ему было важно поскорее съехать, поэтому как только его зарплата могла себе позволить ежемесячный платеж кредита, Аккерман пошел искать риелтора. Правда, со временем пришлось немного потесниться и одна комната из рабочего кабинета, обставленного книгами, превратилась во вторую спальню, а часть книг переехала в клинику, где стоит до сих пор. - Завтра пятница, Жан хочет отметить начало практики в баре, я на такси поеду, - донеслось с кухни. - Жан? - изогнул бровь Леви, подсаживаясь за небольшой стол. - Кирштайн, - Микаса с упреком посмотрела на мужчину. - Ты хотя бы имена наши узнал. Брюнет не сильно переживал за племянницу, зная, что она девочка умная и осознанная, всегда знает меру и никогда не полезет в неприятности. - Твоего мне более чем достаточно. Он делает глоток из дымящейся кружки, которую молча поставила перед ним Микаса и откидывается на спинку стула. За несколько лет, прожитых вместе, они выучили повадки и привычки друг друга, знали что нужно и когда нужно без лишних слов. Комната освещается только слабой подсветкой кухонного гарнитура и закатным солнцем за окном. Приглушенный свет не так действует на глаза, которым нужен отдых после рабочего дня. Через некоторое время приехала доставка, они также молча поужинали и Леви отправился отсыпаться перед завтрашним ночным дежурством. Его сон был беспокойным, сколько он себя помнил. Зачастую Аккерман просыпался до будильника и еще много раз ночью, когда бодрствующая племянница сновала по дому и, как бы тихо она не старалась себя вести, мужчине достаточно было шороха открывающейся двери или скрипа половицы. Конечно, он никогда не рассказывал ей об этом, толку в этом нет. Его привычка быть всегда настороже выработалась, когда маленький Леви стал жить с дядей. Кенни мог прийти во сколько угодно и с каким угодно настроением, а также с кем угодно. Бывали случаи, когда Леви будучи ребенком вытаскивали с кровати посреди ночи, чтобы тот посидел с "нормальными мужиками" или просто поторговал заспанным лицом, когда непонятные люди не верили, что их товарищ Кенни взял опеку над пацаном. Его до треска в зубах бесили прокуренные и пропитые лица явно криминальной наружности, но он не хотел, чтобы его считали трусом или неженкой, поэтому всегда стойко терпел, глубоко скрывая свое недовольство. В общежитии все стало еще хуже. Леви пришлось подстраиваться под соседей по комнате, потому что он никогда не обладал той заветной студенческой способностью засыпать в любом месте, имея лишь точку опоры. Хронический недосып оставил на его лице несводимые синяки под глазами, но иногда это даже играло мужчине на руку: преподаватели во время сессии были свято уверены, что темные как мгла пятна были следствием ночной зубрежки их предмета. Отчасти, это было правдой, потому что Аккерману особо ничего не оставалось делать, но его внешний вид говорил громче любых слов. Сейчас мужчина лежал с приоткрытыми глазами, наблюдая за солнечными лучами, что упали в его комнату. До будильника оставалось еще около часа и он тяжело вздохнул. Опять на работу, опять на дежурство, где его будут дергать по тупым вопросам, опять придут студенты. Тяжело вздыхая, он зачесал спутанные волосы назад. Можно приготовить завтрак для Микасы, чтобы сонная девушка не напрягалась после пробуждения. Раньше его культура питания отсутствовала полностью и он питался чем придется и когда придется, но с появлением родственницы на него обрушилась лавина осуждения, поэтому пришлось приучать себя питаться по графику, что в первое время его просто выводило из себя. - Опять рано встал? - голос девушки был еще сонным. Микаса села за стол, смотря в спину Леви, стоявшего у плиты. Девушка не успела переодеться в уличную одежду и сидела в легком домашнем халате нараспашку, под которым были короткая футболка и шорты. - Выспался, я же рано лег, - соврал он. Возможно, брюнетка о чем то и подозревала, но тактично молчала. - Ешь давай, - Аккерман ставит перед нет тарелку с яичницей, тостами с сыром и кружку кофе. Себе он сделал только тосты и кофе. Они завтракали в тишине, Микаса залипла в телефоне, а Леви просто украдкой наблюдал за ней. После завтрака он помыл посуду и ушел заводить машину, дожидаясь племянницу в салоне. На улице было тепло, как и подобает обычному июньскому дню. В своем глубоком детстве Аккерман спокойно мог летом не появляться дома по несколько дней, все свободное время проводя на улице в компании таких же беспризорников как он. Температура позволяла спать под открытым небом, а купаться он ездил с товарищами за город к ближайшему водоему, слезно прося у прохожих подкинуть денежку на проезд. Леви вынырнул из детских воспоминаний, когда сбоку от него хлопнула дверь автомобиля. - Поехали, - коротко бросила Микаса и мужчина кивнул, трогаясь с места. … - Значит так, сейчас пойдем в приемку, покажу вам регламент, как заполнять бланк и как собирать анамнез. Пациентов мне не пугать. Перед Аккерманом стояли пятеро студентов. Закатывающая глаза Микаса, Леонхарт, на лице которой читалось обычное равнодушие, не выражающее никакого интереса. Помятый Кирштайн, потому что парень абсолютно не выспался, но старался не подавать вида. Йегер, что все таки додумался прийти с чистой обувью и погладить халат и Арлерт, одетый с иголочки и радостно улыбающийся, в его руках был блокнот. Пациенты немного удивлялись толпе глазеющих студентов. Леви дотошно объяснял каждый свой шаг, почему задал именно этот вопрос, почему назначил именно такое лечение. Лучше будет все размусолить по многу раз, чем потом кто то из них совершит маленькую оплошность, которая повлечет за собой фатальные последствия. На пятом пациенте он доверил всем по очереди собирать анамнез, строго контролируя каждого из них, пока сам проводил визуальный осмотр. - Леонхарт, забыла спросить наличие аллергии. В целом, дети ему попались вполне себе способные, хотя Леви больше всего опасался за Кирштайна с Йегером, чьи лица, по его мнению, не были обременены интеллектом. Эрен, как он позже узнал имя шатена, постоянно заглядывал в записи Арлерта, перепроверяя себя. - Кирштайн, про генетические заболевания в семье не забываем. Интересных клинических случаев практически не встретилось, одни хлюпики с соплями и больным горлом, которые не могут додуматься самостоятельно выпить элементарные лекарства, думая, что их случай точно исключительный и нуждается в очном приеме врача. Была еще пара спортивных травм да хронические болезни у стариков. - Я вам не мешаю? - проворчал один старик, когда Леви на нем как на манекене показывал точки, куда нужно прикладывать фонендоскоп. - Мешаете, помолчите. Эти несколько часов пролетели достаточно быстро. Однако, под конец Аккерман уже устал говорить и просто угукал, когда каждый из студентов сдавал карточки пациентов на проверку. Он привык работать молча и ненавидел приемное отделение, всеми силами стараясь его избегать из-за тупых пациентов, но сейчас нужно было показать студентам основы. В конечном итоге, он надеялся одного из них выдрессировать, чтобы тот вместо него вел прием, а Леви в конце просто бы назначал лечение, экономя свою нервную систему. - Аккерман, Арлерт, неплохо справились. Всем остальным заучить регламент, чтобы от зубов отскакивало. В Микасе он нисколько не сомневался, у девчонки был талант, а старательного блондина он не мог не отметить. Парень немного замялся со своим пациентом, потому что ему не повезло попасть на сварливую бабку, но все равно справился на отлично. Леви несколько удивился, но не подал виду, когда после приема коротко сказал "Молодец, Арлерт" и мальчишка расцвел, словно тот только что сдал тяжелейший экзамен на отлично. Но Аккерман быстро отмахнулся, оправдывая эту улыбчивость инфантильной чертой характера. Леви уверен, со временем эта улыбка сойдет на нет. После обеда брюнет повесил детей на Петру, что раздала каждому несложную, но не менее важную мелкую работу, самому Леви нужно было прооперировать пациента. Он конечно мог позвать практикантов с собой, чтобы те хотя бы просто наблюдали, но он не собирался давать преждевременные привилегии, выставляя операционную как мотивацию, к которой нужно стремиться. Закончил мужчина поздно. Все прошло удачно, впереди его ждет ночное дежурство, а значит можно никуда не торопиться. Аккерман как всегда во время дежурства зашел в мужскую раздевалку, где также располагались душевые и, сбросив с себя хирургическую робу, встал под прохладный душ. Он массировал короткие волосы, пытаясь расслабить пульсирующие виски. От хронического недосыпа его периодически мучала мигрень, но за столько времени мужчина свыкся со своей участью и на всякий случай таскал с собой обезболивающие, к которым прибегал только если совсем невмоготу было терпеть. Обтерев себя полотенцем, Леви надел привычные рубашку с черными джинсами и, захватив робу, вышел из раздевалки. В клинике стало очень тихо, остались только пара медсестер и по одному врачу на каждое отделение. Общий свет после девяти приглушается, создавая очень тихую и умиротворенную атмосферу. Когда Аккерман идет по общему коридору, от стен отражается шум его шагов, создавая эхо. Уже подходя к лифтам, мужчина замечает на сестринском посту Петру, которая о чем то беседует с... Арлертом? У нее тоже дежурство, это он знал, но этот шкет что тут забыл? Микаса говорила, что они всей компанией собираются вместе провести вечер. Вряд ли молодой парень предпочел вечер в компании однокашников и алкоголя обычной медсестре. Мысли о том, что племянница соврала ему, неприятно лезли в голову. В почти гробовой тишине они услышали его шаги и развернулись в сторону Леви. Ралл улыбалась, также как и блондин. Ну конечно, на этого парня все западают с первого взгляда, мужчина понял это по своим коллегам, когда те увидели Арлерта в столовой в первый день. Леви цыкнул про себя, но все же решил подойти. - Ты что тут забыл? Клиника закрылась давно, - строго спросил Аккерман. - Все нормально, он помогает мне, - сразу же вступилась Петра. Армин, кажется так его звали, заметно растерялся и сделал шаг назад, когда брюнет подошел к посту. - Чем это ты, интересно, можешь помочь старшей медсестре? - Заполнял выписки... по образцу, - Арлерт кивнул в сторону бумажек. - Я контролирую и проверяю, - улыбаясь, проворковала Ралл - Ты знаешь, где сейчас Микаса? Леви не параноик, он просто предусмотрительный. - Она с остальными хотела пойти в бар, в какой именно я не знаю, - парень немного расслабился, когда фокус диалога свелся к девушке. - И ты променял выпивку с другими такими же малолетками на заполнение выписок вместо человека, которому платят за это деньги, а тебе нет? На минуту в коридоре повисла тишина. Армин сначала непонимающе смотрел на хирурга, словно тот задал вопрос на другом языке. Петра тактично молчала и не встревала в разговор. - Я все равно не пью, просто решил помочь, а завтра выходной. Мы заболтались немного, уже скоро ухожу, извините. Леви прищурил глаза, пронзительно смотря в глаза блондина, явно смущая этим, когда тот забегал зрачками, пытаясь найти взглядом, за что можно зацепиться. Арлерт только открыл рот, чтобы сказать что то еще, но мужчина развернулся на пятках и пошел к лифтам. Этот щенок, мягко говоря, странный. Он знал студентов, которые могли специально задержаться в институте, в библиотеке, но никак не в пятницу вечером в больнице, заполняя глупые бумажки. Брюнет делает себе пометку в голове, что мальца можно запрягать сильнее остальных. Еще и смотрел так на него испуганными голубыми глазами, словно Аккерман просто решил докопаться с пустого места. Конечно, он решил и докопался. Ближе к двум часам ночи Леви закончил со всеми делами и устало плюхнулся на диван. Головная боль не отступала и он выпил одну таблетку обезболивающего, полностью выключив свет в кабинете. Из груди вырывается тяжелый выдох и Аккерман прикрывает глаза, упираясь головой в руку. Нужно будет взять отпуск, которого он не видел уже несколько лет. Не брал он его потому что уже давно ведет домашний образ жизни и в этот самый отпуск просто воет от скуки. В молодости он был активным и бойким, всегда устраивал небезопасные авантюры для своих друзей, но с возрастом Леви скатился в жизнь обычного тридцатидвухлетнего мужчины, который не видит ничего, кроме работы, дома и редких посиделок с коллегами. Правда, с появлением Микасы, он иногда стал выбираться в кино или торговый центр, помогая донести сумки с покупками, а по вечерам они смотрят фильмы девушки, потому что вкусы Леви ограничивались одним "только не сопливое". Все эти глупые размышления о дне сурка в нем пробудил Арлерт, который почему то тратит свою молодость на всякую чепуху. Веки начали тяжелеть и Леви не стал сопротивляться сонливости, устроившись поудобнее, насколько это позволяло сидячее положение. Размер дивана вполне позволял лечь, но Аккерман не хотел мять одежду или переодеваться, чтобы в случае ЧП успеть выскочить к пациенту, не натягивая на себя носки со штанами. Но в эту ночь ему повезло, смена прошла спокойно и мужчина успел вздремнуть пару тройку часов.