Добро пожаловать в "Кошачью мяту"!

- Давай подытожим, - сказал Генри, чувствуя, что голова у него скоро лопнет, как раздутый шарик. Ральф был весьма словоохотлив, но вычленять ценную информацию из потока его слов было занятием не для слабонервных. В какой-то момент на стойке даже появился второй стакан для виски. – У тебя был… роман с Пэм. Потом вы полюбовно расстались, у нее появился новый друг, с другом она тоже рассталась, но он оказался ревнивым дураком, откопал на ее телефоне ваши с ней домашние видео, сделал скриншоты сообщений, где она обещает скинуть тебе денег за «прекрасную ночь», и слил в интернет. Твоим фанатам это не понравилось, потому что они считали тебя скромняжкой-девственником, мужу Пэм это не понравилось, потому что он муж, твоей компании это не понравилось, потому что они вложили кучу денег в имидж скромняжки-девственника, а на выходе получили порнозвезду. Все так? - Угу, - понуро отозвался Ральф. Он устал, выговорился, выпил две трети бутылки «Джонни Уокера», и теперь его клонило в сон. - Надеюсь, хотя бы Пэм не имеет к тебе претензий. - Конечно, нет, Пэм – очень милая и добрая, когда мы разошлись, она выписала мне чек… ты бы знал, на сколько… Кот, лежащий на стойке и маскирующий подслушивание под вылизывание лапы, издал звук, похожий на хрюканье. - Мне об этом знать незачем, - отмахнулся Генри. – И чем меньше ты об этом болтаешь, тем лучше… Черт, Ральф, а если у меня в кармане диктофон? Как вы вообще додумались снимать порнушку и хранить ее на телефоне? Если я правильно помню, Пэм – такая платиновая блондинка лет под тридцать, в очках без оправы? Похожа на моего куратора в выпускном классе. Дурой она не выглядела. - Нет, блондинка – это Элис. Пэм рыженькая, она шотландка. И ей сорок. Но да, она в юности она мечтала стать кинозвездой, - возразил Ральф. – И знаешь, у нее были все данные. Я, когда пересмотрел эти видео в интернете, был в шоке, как она вошла в роль… - О, у вас еще и ролевые игры! И кого же играла Пэм? Леди-босса? - Мою учительницу, - вздохнул Линхардт. На минуту в «Кошачьей мяте» стало тихо – каждый думал о своем. - В любом случае, эта бомба когда-нибудь взорвалась бы, - наконец сказал Генри. – Телефон мог попасть в ремонт, его могла выкрасть недобросовестная прислуга или обиженная подружка. Ты лучше вот о чем подумай - и много у тебя таких… видео? Даже если сейчас обойдется, а через год всплывет домашнее порно с другой героиней, тебе этого точно не простят. - Только с Пэм, - покачал головой Ральф. – Мы всегда так уютно проводили время, в какой-то момент она сказала, что у нее есть мечта, ни с кем из своих парней она такого не пробовала, они ей казались ненадежными, а я самое то, мне она доверяет… и фигура у меня идеально подходит для съемок. Так что мы установили камеру и воплотили ее мечту в жизнь. На самом деле, мне однажды предлагали сняться в настоящем фильме… Ну, ты понимаешь. Нечего ухмыляться, там даже был сценарий! И платили неплохо. Я почти согласился, но потом вы, ребята, мне здорово помогли, я подписал контракт, так что да, с Пэм мы играли в кино один раз. - Зато теперь ты в дерьме. И что предлагает твой менеджер? - А что он может предложить? – обреченно вздохнул Ральф. – Он даже разговаривать со мной не хочет. Если бы я выступал на сцене лет десять, будь у меня несколько альбомов в загашнике и какая-нибудь Brit Awards, они бы за меня заступились, а так и возиться не будут. Просто закроют доступ куда возможно и все. Менеджер говорит, что будет штраф. Неустойка. Они же смогли протолкнуть меня в рекламу, а я… я не оправдал их ожиданий. Блядь, как же задолбали эти ожидающие! Всем-то я должен, - он вконец опьянел, язык не слушался, а откровения так и лились рекой. – Всем обязан. Прикинь, мне соизволила позвонить моя mutter. Третий раз за три года! Ей было насрать, когда я выпустил альбом, когда Love song играла из каждого угла. Ни звонка, ни смски, ни письма. Зато, когда случился… секс-скандал, как она выразилась, тут же вспомнила мой номер и начала визжать в трубку. Ха, когда она напилась и легла с моим папашей, а потом бегала за ним по всей Англии и трясла тестом на беременность, то это, стало быть, ничего. Это другое. Это не позорище. И козлу этому она ни разу не предъявила, что он трахнул ее сразу после знакомства, а через неделю тупо слинял. Это, блядь, не легкомыслие. Ему можно. Это только я обязан быть послушным мальчиком, который слово «секс» видел только в учебнике биологии. Кот и Генри вздохнули в унисон. Они уже давно поняли, что семейный анамнез Линхардта осложнен проблемами отцов, матерей и детей. Когда он не сопровождал ту или иную даму, то был весьма разговорчив, но ни разу не упомянул родственников или «случай из детства». Генри даже предположил, что Ральф сирота или же его родители развелись и выслали ненужного ребенка в какой-нибудь интернат, однако реальная история оказалась обыденнее и грустнее. - Знаю-знаю, нельзя рассказывать такие вещи, особенно теперь, - Ральф уже сам потянулся к бутылке, слил остатки в стакан и одним глотком отправил в себя. – Но если решишь выложить что-нибудь в интернет, много за это не получишь. Со мной все. Видимо, придется возвращаться к маханию членом. - Я не в курсе подробностей личной жизни Рэя Линдси, - сухо отозвался Генри, убирая пустую бутылку. – Но вообще спасибо, что такого обо мне мнения. - Извини, - снова вздохнул Ральф. Он сложил руки на столе и улегся на них щекой. – Я знаю, что вел себя как мудак. Когда вышел альбом, у меня даже не было времени сюда зайти, а ведь ты сделал для меня больше, чем кто-то еще. И я не о том, что ты дал мой номер менеджеру. Явился сюда, заставляю вытирать мне сопли, даже не спросил, может, у тебя свидание вечером... Я рассказал тебе, что трахал богатеньких леди за деньги, а тебе даже противно не стало. Ты мой лучший друг. И единственный, наверное. В «Кошачьей мяте» снова повисла тишина. Генри почувствовал себя подлецом, обманывающим наивного ребенка, – ему не хотелось огорчать Ральфа правдой, что он давным-давно в курсе его похождений. В нем нарастало раздражение от всей этой истории. Ральф ему нравился. Не то чтобы Генри одобрял его прежний образ жизни, но он не убивал людей, не воровал деньги и не распространял наркотики. Он был легкомысленным, поверхностным мальчишкой, но совершенно безобидным. Все его амбиции заканчивались на желании вкусно есть и мягко спать, он не рвался к славе, а, скорее, плыл по течению. Даже сегодняшняя реакция Ральфа на скандал была направлена не на ревнивого преемника и глупую бывшую, а на себя самого. Генри чувствовал, что тот уже смирился со своим провалом, и пьяное выступление было своего рода извинением – Ральф искренне считал себя обязанным своим коротким успехом Генри и «Кошачьей мяте». Черт, можно подумать, он был единственным селебрити, попавшим впросак в чьей-то постели! - Ну а теперь, дети, если вы вдоволь наплакались, предлагаю закончить сеанс самобичевания, вытереть сопли и подумать, что тебе делать дальше, звезда. Генри удивленно поднял голову, тут же забыв о своем негодовании. На его памяти, это был первый раз за десять лет, когда Кот открыл рот при постороннем. Он повернулся к Ральфу и не без злорадства увидел, как тот приоткрыл рот и, едва не выпучив глаза, уставился на Кота. Что ни говори, тот знал, как обставить свое эффектное появление. - Кот разговаривает, - сообщил Ральф. – Ты слышал? Твой кот только что сказал несколько слов! Эй, почему он умеет разговаривать? – накинулся он на Генри, подразумевая, что именно тот заставил бедного котика обучаться человеческой речи. - Как видишь, - пожал плечами Генри, уступая сцену дорвавшемуся до нового зрителя Коту. - Эй, киска-киска, поговори еще со мной, это правда ты, а не глупая шутка мистера Шэня? – Генри еще раз мысленно поблагодарил Ральфа за несправедливую оценку его моральных качеств. - У твоих баб в трусах киски, - Кот в излюбленной манере обрубил пьяное сюсюканье. – Ко мне можешь обращаться господин Кот. Большего ты пока не достоин, идиот. - Это ты научил его разговаривать? Он всегда был таким? – возбужденный Ральф не обратил внимание на оскорбления и начал забрасывать Генри вопросами. - Сбежал из военной лаборатории, - выдал самую правдоподобную ложь Генри. - О-о-о, - Ральф был потрясен. – Ему что-то кололи? Били током? Слушай, а если его облучали радиацией?.. – он скосил взгляд куда-то ниже стойки, подразумевая особое влияние облучения на мужской организм. - Ну, все моё на месте, так что никакой радиации, - отрезал Генри. – Просто эволюция. Девиант. - Твою мать, - с уважением откликнулся Ральф. – Вот как оно бывает-то. - А теперь, - невозмутимо прервал их Кот. – Вы перестанете нести хрень, и мы займемся делом. Нет, конечно, никто не возражает, если ты, Линхардт, пойдешь снова, как ты метко выразился, махать членом. Лицо смазливое, пресс есть, язычок рабочий, в процессе работы небось умеешь издавать приятные звуки. Можешь даже брать доплату – ты ж бывшая звезда. Сколько тебе, двадцать, двадцать один? Лет пять еще поработаешь, потом подувянешь, цены придется снизить, следом ранняя импотенция с простатитом, и прощай, профессия. Будешь стоять с гитарой у метро и просить подать бывшему вундеркинду на пропитание. Ральф широко открытыми глазами уставился на Кота. Похоже, ему впервые пришел в голову любимый вопрос всех hr «Кем вы себя видите через пять лет?». Мыслительная деятельность отразилась на его кукольном лице, и картина, нарисованная Котом нарочито темными красками, ему явно не понравилась. - Я знаю, что виноват. Сам сглупил где только можно. Но я правда не представляю, что тут можно сделать… Генри покосился на Кота: уж больно в этот момент он напоминал ему менеджера сетевой компании. Эй, поглядите только, до чего вы докатились, как ужасна ваша жизнь и какие катастрофы ждут вас в будущем. Какое счастье, что на вашем пути появился я! Кот провел с Генри бок о бок десять лет, наслаждаясь отпуском, но, по его словам, для поддержания жизненных сил и внешнего облика любому демону были необходимы человеческие души. Когда голод становился нестерпимым, а тело подозрительно легким и просвечивающим, демон начинал искать себе партнера для совершения обмена: ты мне - жизнь, я тебе - выполненное желание. С момента знакомства Кот не посягал ни на чье здоровье, но… Ему кажется, или Кот собирается предложить Ральфу договор? Случай и впрямь выглядел подходящим. Отчаяние, которое источал Линхардт, было почти осязаемым, а Кот, встречавший слова «тактичность» и «сострадание» разве что в словаре, безжалостно подпинывал его в сторону пропасти. Еще немного, и Ральф, вместо виски, начнет требовать веревку, после чего Кот положит мягкую лапку поверх дрожащей руки, медленно моргнет, гипнотизируя изумительными желтыми глазами, и предложит решить все его проблемы в обмен на сущий пустяк. Это, кажется, так делается у демонов? Генри потер переносицу – что ни говори, а Кот отлично смотрелся в образе злодея, и представить картину соблазнения бедолаги Ральфа было проще простого. Еще пять минут назад он считал себя негодяем, водящим за нос глупенького Ральфа, когда тот называл его лучшим другом, но теперь прямо у Генри под носом Кот как будто готовил ягненка к закланию, а он тупо смотрел и ничего не делал? Как его теперь квалифицировать – как свидетеля или соучастника? - Ну, так что же мне делать? – жалобно переспросил Ральф. Генри открыл рот, собираясь прервать демоническую агитацию и спасти бедного Линхардта от пожизненного рабства. - Для начала мы прямо сейчас обратимся к хорошему адвокату, - спокойно, будто наконец услышав то, что давно ждал, ответил Кот. – Есть у меня на примете один уб… очень хороший специалист. И берет недорого.