I just wanna feel something

Очень долгое время Блэйк ощущал такое отвращение ко всем Золотым Стражам, что едва ли мог находиться с ними в одной комнате. Его раздражало всё, начиная внешностью и заканчивая манерой поведения. Со временем выносить их присутствие стало проще. Неприязнь никуда не ушла, но терпеть их было уже не так тяжело. Он привык к ним, как привык ко всему, что окружало его в этой новой кошмарной жизни. Он пропустил момент, когда он внезапно сблизился с одним из Стражей, да ещё и с тем, кто казался ему одним из самых мерзких. С Лоуренсом. Очень сильно сблизился. Скажем так, он в короткое время узнал, что Лоуренс умеет неплохо целоваться, и даже факт того, что его кожа состоит буквально из золота, не сильно этому мешает. Первый раз они поцеловались после пирушки в честь Дня рождения Агаты. Инициатором стал Лоуренс, который явно не умел пить. Он взял Блэйка под руку и, спотыкаясь, вывел из общего зала в полутёмный пустой коридор. Блэйк тогда не особо этого хотел, но почему-то всё равно позволил. Ему было просто слишком лень отбиваться. От Лоуренса невыносимо несло алкоголем, и он пару раз промахнулся мимо губ Блэйка, но когда наконец поцеловал, ощутилось это достаточно интересно и даже приятно. — Мой дорогой Блэйк, в нашем положении нам подойдут любые способы расслабления, — заговорил Лоуренс, закончив целоваться. Он развязно навалился на Блэйка, явно забыв про то, насколько Стражи крупнее и тяжелее этого тощего парня. Они бы наверняка упали, если б за спиной последнего не было стены. — В этом затхлом месте нет ни одной нормальной женщины... — Ты ж постоянно на Медсестёр засматриваешься, — пробормотал Блэйк, безуспешно пытаясь отстранить его от себя. — Б-блэйк, я тебя умоляю! Они нас ненавидят! С костями готовы сожрать! — У тебя есть кости? — Нет... После первого поцелуя прошло очень много времени, за которое Блэйк, казалось, успел пройти все пять стадий принятия. Поначалу он полностью игнорировал тот случай, вёл себя так, словно ничего не было, но забыть про это никак не удавалось, и очень быстро малейшее воспоминание о поцелуе начало вызывать просто ужасное отвращение. С Лоуренсом он наотрез отказывался даже видеться. Потом отвращение начало отступать, он оправдывался тем, что был очень пьян, уверял себя, что Стражи по-любому постоянно сосутся друг с другом, пока никто не видит, и ничего такого в этом нет, и в конце концов почти пришёл к убеждению, что все эти бредни про "нам нужно расслабиться" — полная херня и ему не нужна. Это было наглейшее враньё. Блэйку всё ещё было плохо и физически больно от своего существования. Агата вроде как пыталась его развеселить, и нередко у неё даже получалось, но одной Агаты было мало. У него никогда не было желания заводить детей, так что того подобия родительской любви, которое эта маленькая бестия в нём пробуждала, было недостаточно, чтобы почувствовать себя живым. Агаты едва хватало, чтобы внести в его мир хоть какие-то краски, но она всё ещё была дочерью самого отвратительного создания в его жизни, с ней всё ещё нельзя было общаться на равных. Нужно было, чтоб кто-то пробудил в нём более привычные ему чувства, давно забытые. Что-то бездумное, что-то дурацкое, и при этом приятное и возбуждающее. Его десятилетиями никто не целовал даже в руку, а тут Лоуренс так бесстыдно нарушил его личное пространство. И Блэйк в конце концов признался себе, что ему не было мерзко от этого. Он позвал Лоуренса к себе на уровень и за пять минут вывалил на него весь этот поток мысли. Страж вряд ли понял хотя бы половину того, что услышал, но главную мысль, в общем-то, уловил. И звучала она следующим образом: — Мне неприятно это признавать, но я бы хотел поддерживать с тобой подобного рода отношения. Хотя бы попробовать. Нам нужно получать хоть какое-то удовольствие от жизни, пусть и столь низким способом. Буду честен, мне буквально невыносимо с тобой разговаривать, но когда мы будем целоваться, ты ведь будешь молчать, правильно? — Блэйк, просто скажи, что тебя сразили мои навыки, — самовлюблённо улыбнулся Лоуренс. — Ладно-ладно, я вроде понял, чего ты хочешь. Мне просто льстит, что ты выбрал именно меня. — ...С каждым твоим словом я всё сильнее сомневаюсь в своём решении. — Ох, да брось, — он торопливо подсел к Блэйку и обхватил его костлявую руку. — Вообще-то, меня не то чтобы сильно привлекают мужчины... — На кой хрен ты меня целовал тогда? — Думаю, я сильно перепил... Но ты довольно неплох, на самом деле. — Ты тоже, — холодно сказал Блэйк. — Чтож, я согласен на данные отношентя. Пожалуй, стоит обсудить какие-то детали. Что-то насчёт наших предпочтений... — Там решим, — отмахнулся Блэйк. Тогда они поцеловались во второй раз. Получилось уже не так нелепо, даже красиво, кинематографично. Начало было положено.