Предвкушение любви...

Сидя в парке на лавочке, девушка медленно болтала ногами шелестя осенними листьями под ними. В асфальт уже успела впитаться алая кровь погибших солдат, тела которых захоронили, но эти красные пятна долгое время будут напоминать о происходящем в городе... По городу ходили немецкие солдаты, которые по сути должны патрулировать улицы, но вместо этого, они пытались в очередной раз подкатить к девушкам. Когда они подошли к лавочке, на которой сидела Теодора, они сели рядом по обе стороны от неё. Один из них начал бесстыдно гладить ее бедро, что девушка, явно не могла оставить просто так. - Nimm deine Hände weg! - английский акцент выдавал девушку, но меньше уверенности у неё не стало. Она попыталась встать, но второй солдат резко усадил ее на место. - Ruhe, wo hast du es eilig? Bist du nicht lokal? - ухмылка тут же появилась на его лице. Пальцы его руки, все также бесстыдно касались ее плеча, пытаясь стянуть с нее край рубашки. - Was kümmert es Sie denn? - Теодора всегда любила ходить по лезвию ножа и данная ситуация не стала исключением. - Hör zu, Richten, und das Kätzchen ist mit den Krallen erwischt worden. - после этого, они вместе засмеялись, будто бы привлекая к себе внимание. - Diese Strumpfhosen können ziemlich gut zerkratzen, also lassen Sie Ihre Firma verlassen, bevor Ihre Vorgesetzten uns sehen. - солдаты ослабили свою хватку, а после и вовсе отпустили журналистку. Теодора решила побыть одна, поэтому пошла в свое тайное место, про которое никому не рассказывала. В одном из развалинных домов, она пару дней обустроила небольшой шалаш, для себя. Девушка приходила сюда, каждый раз, когда на её хрупкие плечи ложились истерика и стресс. Как только она дошла до того самого дома, девушка для начала оглянулась, а лишь потом, только зашла во внутрь. В самом углу на полу лежала большая подушка, которую Теодора нашла под обломками, а также плед, который хоть немного согревал ноги, в эту пасмурную осень. Именно здесь она могла погрузиться в свои мысли, ее никто не отвлекает и девушка могла также обдумать здесь черновики для своих статей, пару дней назад Теодора принесла сюда несколько листов бумаги, чернильницу и перо. - Мне всегда удобнее было писать в тишине, когда никто не мешает. - пару часов за написанием очередной статьи прошли максимально незаметно, на улице уже стрекотали светлячки и ночные птицы. У входа послышался шорох. - Wer ist da drin? - девушка насторожилась. - Т-тише, это я... Не п-пугайся... - тихий голос Фридриха, моментально успокоил её. - Ты как меня нашёл? - Теодора не понимала, как парень нашёл ее, ведь вроде бы, когда она подходила к своему убежищу, на горизонте никого не было. - Я видел, как на про-протяжение несколько д-дней, ты сюда заходила, решил п-посмотреть, не зашла ли ты сюда сегодня... - его глаза невинно смотрели в пол, как будто, он чего-то боялся. - Ну раз ты пришёл, то проходи, садись. - Теодора любезно подвинулась и приглашающи похлопала ладонью рядом. Солдат сразу же улыбнулся и принял этот вызов. Сев рядом с американской журналисткой он слегка поёжился от холода. Девушка взяла край пледа и заботливо укрыла его ноги. - С-спасибо, обо мне в п-последний раз заботилась матушка... - Теодора заметила, что в уголке его глаз начали скапливаться слёзы, которые, он явно пытался держать в себе. - Расскажешь, что с ней случилось? - она понимала, что возможно это была большая для него тема, но ей хотелось узнать о нем немного больше. - К-конечно. Она была прекрасной женщиной. Вообще мы родом из П-польши, но были вынуждены п-переехать в Германию из-за работы моего отца. На тот момент мне было семь лет. В-вначале все шло хорошо, отец зарабатывал довольно хорошие д-деньги и мы ни в чем не отказывали. С-спустя несколько лет, он зап-пил и однажды уснул с сигаретой, дом загорелся... М-меня матушка, успела вытащить из огня, а когда поб-бежала за ним, то крыша рух-хнула и назад уже никто не вышел... - на его щеках образовались мокрые дорожки, из соленых слез, которые блестели на лунном свету. - Прости, я не знала, что все настолько грустная ситуация... - девушка протянула свою руку к его лицу, стирая большим пальцем наступающии слезы. - Это все что у ме-меня осталось... - Фридрих вытащил из кармана небольшой кулон и чудом уцелевшую после пожара фотографию. - Какая красивая. - взгляд Теодоры был буквально прикован к фотографии. - Ты мне чем-то нап-поминаешь её... - голубые глаза юноши, которые были наполнены слезами и больными воспоминаниями о той злорадной ночи, взглянули на девушку. - Да? И чем же? - Тео повернула голову к собеседнику. - Ты такая же красивая, как и моя мама, ты заботишься обо м-мне... Я хоч-чу сделать тебе п-подарок. Держи, это будет тебе нап-поминать о нашей встрече здесь. - он протянул в раскрытой ладони тот самый кулон. - Фридрих, спасибо большое... Поможешь? - Теодора повернулась к нему спиной и собрала волосы в руку, открывая вид на свою изящную шею. - К-конечно... - холодный металл коснулся мягкой, как будто бархат, коже, а после в полной тишине, где было слышно только их дыхание щёлкнул замочек. - Он прекрасен Фридрих. У меня тоже есть для тебя небольшой подарок, ты не против?... - она слегка придвинулась, будто боялась, спугнуть его, ведь он маленький котенок, которого хотелось забрать к себе домой и даже когда все родные против, тайком пронести в свою комнату. Смотря в ее бездонные карие глаза, он боялся сказать что-то, ведь Фридрих не знал как отреагирует Теодора на его признание в любви, ведь он солдат Германской армии, а это значит,что он враг для неё... Теодора прикоснулась ладонью к его щеке и мягко поцеловала сначала в кончик носа, после в щеку, а затем в его немного открытые мягкие губы. Фридрих сначала опешил от решения этой сумасшедшей мадам, но виду не подал, он всего лишь нежно и довольно аккуратно приобнял ее за талию и усадил на свои бедра. Стук двух влюбленных сердец стучал в унисон, оторвавшись друг от друга на пару мгновений, чтобы перевести дыхание и взглянуть друг другу в глаза, Фридрих провел рукой по спине девушки, почувствовав ее мурашки, то ли от холода, то ли от нахлынувших эмоций он решил всё-таки уточнить. - Ты замёрзла? - Немного, но это не столь важно. - румянец на её щеках, говорил, все сам за себя. Парень снял с себя свой китель, а после накинул на ее хрупкие плечи. - А как же ты? - Теодора старалась укрыть его хотя бы пледом, что бы он полностью не замёрз, а после не простудился. - С тобой м-мне всегда теп-пло...