Другие приключения (рабочее название)

Леонору очень не нравились водные путешествия. Морем он предпочитал любоваться с берега; бескрайние просторы одинаковых синих волн с белыми барашками пены нагоняли на него невыразимую тоску. Магу начинало казаться, что он будет плыть, и плыть, и плыть, и так по кругу, пока не состарится и не умрет. Он любил держать все под контролем, а как можно контролировать море? Картам он не очень доверял: указателей тут нет, дорог тоже, все вокруг одинаковое, а спрашивать дорогу у проплывающих мимо дельфинов - верх глупости или, скорее, жест крайнего отчаяния. А ведь случаются и штормы... Морской болезнью Леонор не страдал, но сидеть в каюте с накренившимся набок полом, слушая, как трещат доски и скрипят мачты не самое приятное занятие. На реках, к счастью, штормов не бывало, однако для мага находиться долгое время в замкнутом пространстве с кучей незнакомых людей, не имея возможности сбежать, было сущей пыткой. Земля же была привычной, твердой и надёжной; на земле Леонор чувствовал себя как рыба в воде, если такое сравнение будет тут уместно. К тому же, Снежок не очень хорошо переносил путешествия на кораблях; маг, как мог, утешал друга и старался делать все, чтобы ему было легче приспособиться к узкому и неудобному стойлу. По крайней мере, после тихой, но очень настойчивой просьбы-приказа Леонора, росич, приставленный к лошадям путешественников, перестал втихую подсовывать Снежку подмокшее сено. Магу было наплевать с высокой колокольни на то, что он не имел никакого права приказывать что-либо не своему подчинённому. Он уже давно понял, что достаточно выбрать правильный тон и пригвоздить человека к полу своим фирменным Взглядом, чтобы тот сделал все, что только можно, лишь бы убраться куда подальше. Итак, Снежок теперь получал лучшее сено, но все равно нервничал, когда сильная волна раскачивала корабль. Леонор только что проведывал друга,успокаивая его тем, что они скоро приедут (ни маг, ни конь в это не верили, но от этого Снежку становилось немного легче); в трюме было очень душно, но Леонор подозревал, что проделать там окна для вентиляции не представляется возможным. Сейчас маг с наслаждением вдыхал свежий воздух и тихо радовался, что он человек, а не лошадь; взгляд его лениво скользил по однообразному пейзажу: вода и степи, степи и вода. Маленькое кривое дерево и снова степи. Тоска. Ещё и солнце припекает. Да, ветерок есть, но все равно жарковато; лучше бы было облачно. Но тогда будет холодно... И так, и так плохо. Эх... Жизнь ужасна, спору нет. Обойди хоть целый свет, Не найдешь ни капли счастья... - Пришел Леонору на ум старый стишок. Он не знал, откуда помнил эти строчки; может, слышал когда-то давно, ещё в юности, может, и не слышал, а просто разрозненные слова соединились в стихотворение; кажется, такое бывает. Но у мага было стойкое ощущение, что такой стих всё-таки существует. Как же там дальше?.. "Не найдешь ни капли счастья..." Какие слова рифмующихся со "счастьем"? Ненастье, напасти, пагубное пристрастье... Ерунда какая-то. И зачем ему это нужно? Мало ли на свете глупых старых стишков или песен, которые, полузабытые, иногда выскакивают из памяти, и две-три их строчки крутятся и крутятся в голове, не давая покоя? Ерунда. Эх... Делать было абсолютно нечего; от книжных страниц у Леонора уже рябило в глазах, спускаться в полутемный трюм, пропахший солёной рыбой, категорически не хотелось, а чем ещё заняться, он не знал. Оставалось только встать на корме, там, где почти никто не ходит, смотреть на воду и надеяться, что никто его не заметит. Можно было, конечно, накинуть иллюзию или отвести всем глаза, но Леонор считал ниже своего достоинства тратить силы на этих ничтожеств. И, поскольку делать было нечего, маг решил заняться изучением человека, чья жизнь и будущее ещё хоть как-то его волновали - себя самого. Тётя говорила, что самокопание - так она выражалась - никогда и никого до добра не доводило; хороший пример - психиатры, которые лечат-лечат сумасшедших, а потом сами оказываются в палате №6. Леонор обычно отвечал, что он не психиатр и общается не с сумасшедшими, а просто со скучными мелкими людишками, которые заняты своими скучными мелкими проблемами. А "самокопание" маг предпочитал называть самопознанием. С другой стороны, чего он про себя не знает? Свое прошлое ему известно, настоящее тоже не представляет из себя какую-то сложную загадку. Значит, остаётся лишь будущее. Но и тут тоже все более-менее ясно. Они доберутся до степей, потом прибудут в Константинополь и уже там этот засланец из перпендикулярного мира найдет Ключ и все будет хорошо, насколько это вообще возможно. Леонор как можно скорее покинет эту разношёрстную компанию, придет прямо к господину Нарнаху и пригрозит, что если ему не дадут отпуск (первый за я-уже-сбился-со-счета-сколько лет!), он в тот же день напишет заявление об уходе. Вот так. Не посмеет Нарнах ему отказать, без Леонора там все развалится, на нем весь отдел держится. Да, все будет так. "Ничего себе, - подумал маг. - Оказывается, в будущем все не так уж плохо". Он было приободрился, но тут же сник: когда это у него будущее действительно было хорошим? С чего он взял, что отпуск ему дадут? А вдруг тут же нарисуется какая-нибудь срочная-неотложная командировка, от которой зависит судьба всей компании? И Леонор, скрипя зубами, проклиная всех и вся (и прежде всего - самого себя) даст немного отдохнуть Снежку и снова отправится куда-нибудь к чёрту на рога. А все из-за повышенной ответственности. Ну, и из-за того старого долга. Похоже, чтобы его выплатить, Леонору придется горбатиться на Нарнаха до самой своей - или его - смерти. Не очень хорошая перспектива. А если взять ближайшее будущее? Что у нас тут? Наемные убийцы, братство Черной Розы, кочевники, разбойники всех мастей, Сверкающий... Это ещё не говоря о неудобствах путешествия по бездорожью и питания полуфабрикатами, что готовит Далила. У него уже наверняка в желудке дыра размером с кулак после этих "шедевров кулинарии". Эх... Ничего хорошего. "Что, получил? - уныло подумал маг. - Понял, как все плохо? То-то же. Впредь тебе наука - помни, что ничего радостного и хорошего у тебя в жизни быть не может. А все почему? А чёрт его знает почему. Может, не заслужил, а может, наоборот, заслужил. И что мы имеем в итоге? Мы имеем то, что жизнь нас имеет как только хочет, и конца этому не предвидится". Кто-то ему говорил, что нужно мыслить позитивно, что в мире много хорошего, и вообще нужно радоваться уже тому, что ты живёшь. С последним пунктом Леонор мог бы поспорить, жизнь свою он считал далеко не сахарной: каково человеку, который терпеть не может людей и все, что с ними связано, постоянно общаться с ними, пусть и за приличные деньги, но зато шестнадцать (в лучшем случае) часов в сутки семь дней в неделю. Единственные светлые пятна - Снежок и книги, но они не перекрывают всей той дряни, что творится в его жизни. Жизнь... И никак из нее не вырвешься: Леонор знал это по собственному неудачному опыту. Так кто же всё-таки говорил про радость?.. Ах да, Тео. И Дана ещё. Они бы отлично спелись. Вот только один - слишком далеко, а другая - слишком близко от Леонора, так что пользы от их советов немного. Вот и все. Что-то самопознание обернулось очередным потоком мыслей на тему "скоро закат жизни и выхода нет", впрочем, это случалось довольно часто. Но что ещё можно говорить про жизнь, которая катится непонятно куда, и если следующий день может быть для тебя последним, ты не знаешь: печалиться этому или радоваться. А ведь когда-то все было по-другому. Когда-то в его жизни был смысл; не те три из пяти пунктов, которые он озвучил Дане, а Смысл - единственный и самый важный. Как было бы здорово вернуться в прошлое и прожить его по-другому. Ведь если бы Леонор много лет назад сделал бы один-единственный шажок влево, все было бы замечательно, мир был бы не серым и черным, а разноцветным, да и людей вокруг можно было бы вытерпеть. Всего один шажок влево, маленькое напряжение для мышц - и все. Он знал бы, что делать с этой дрянной жизнью, которая теперь висит у него за плечами как пара-тройка мельничных жерновов. Всего один шаг... Леонор резко мотнул головой, так, что хрустнула шея; не нужно думать об этом, иначе можно додуматься до того, что прыжок с десятиметровой мачты на палубу - весьма неплохой выход из ситуации. А это ему совсем ни к чему, верно же? "И все же какой забавный парадокс, - пришла на ум мысль. - Я бы все отдал, чтобы отмотать время назад и прожить тот момент иначе, но не должен вспоминать об этом, чтобы жизнь не показалась настолько гадкой, что утопиться будет лучшим решением. И тем не менее воспоминания - это единственные светлые пятна в этой отвратительной жизни, и если бы их не было, стало бы совсем тошно". Несмотря на некоторую, пусть и довольно парадоксальную, забавность ситуации, Леонор даже не усмехнулся. Он невидящим взглядом скользил по темным волнам, разбегающимся от кормы ладьи. Вот из-под корабля вынырнула веточка с непонятно как уцелевшим зелёным берёзовым листком, попрыгала с волны на волну, перекатилась на волну поменьше и в конце концов влилась в течение реки, которая уносила её все дальше и дальше от ладьи. Чем-то это ветка напомнила Леонору его жизнь: сначала буруны с белыми барашками пены кидают тебя от волны к волне и есть в этом какой-то, может быть, не очень здоровый интерес - куда занесет в следующий раз? А потом в какой-то момент сила стихии спадает, ты скатываешься с последней волны и понимаешь, что впереди - огромная река со спокойным, нудным течением, которое изредка прерывается порогами или водоворотами. И не понятно, куда эта река тебя принесет. И ещё более не понятно - как долго ты будешь по ней плыть, пока вода тебя не размочит и ты не пойдешь на дно, навеки оставшись в вязком иле. *** Дана сидела на носу ладьи, балансируя на узком борте; Далила, проходя мимо, предупредила, что если сиррка свалится, вылавливать её будут долго. Дана только отмахнулась: свалится - хорошо, хоть искупается, освежится; не свалится - тоже хорошо, развивать ловкость нужно при любой возможности. Мимо сновали матросы, штурман распекал неуклюжего юнгу, который разлил воду для мытья палубы, капитан стоял на мостике и задумчиво разглядывал горизонт. Дана наблюдала за людьми; люди всегда ее привлекали. В себе она предпочитала не копаться: какой смысл? Руки-ноги-голова есть, мечи держать она может, значит, все в порядке. А как у нее там мысли скачут, а главное, зачем - это ее не особо волновало. Если заняться самокопанием, можно так закопаться, что и не выкопаешься. Выкопаешься... Хорошее слово! Дана от радости распушила хвост. Сначала сечашний, потом выкопаешься... Она придумала уже два новых слова! Вот это да! Надо кому-нибудь об этом рассказать (под "кем-то" Дана подразумевала всех на корабле и за его пределами: рыбам тоже полезно узнать о ее могучем воображении), но это потом. Сейчас Дана наблюдала за командой и в который раз убеждалась: все люди разные. То есть, это и так понятно: кто-то рыжий и с бородой, а кто-то светлый и с усами. Но различались все не только внешне, но и внутренне. Вот, например, у того матроса серьга в ухе, причем, только в одном; значит, он верит в приметы, ведь одно проколотые ухо, по поверьям, помогала не утонуть во время плавания. А вот у того кольцо на пальце, значит, у него есть жена и, возможно, дети, которые ждут его где-то на берегу. У сирров супруги носили парные браслеты, которые менялись каждые восемь лет свадьбы: сначала деревянные, потом медные, бронзовые, серебряные и золотые. После золотых браслеты не меняли и не снимали до самой смерти одного из супругов. Развестись было можно, но тут требовалось согласие обеих сторон, чего иногда достичь было очень и очень сложно. А вот люди надевали кольца. Что ж, их право, у каждого народа обычаи свои, и никто не имеет право осуждать других за непохожесть. Дана вернулась мыслями к женатому моряку. Можно быть, жена его дома и не ждёт. Может, они постоянно ссорятся и муж только и рад уйти в плавание... Нет! Девушка мотнула головой. Так не должно быть! Разве могут быть у такого хорошего - это даже по его лицу видно! - человека проблемы в семье? Конечно же, нет. Наверняка дома его ожидает любящая жена и двое, а может быть и больше детей. И когда он вернётся, супруга встретит его на пороге дома, обнимет и уведет к праздничному столу; а дети, разумеется, тут же повиснут на папе, требуя рассказать, как прошла очередная вылазка. Разве может быть иначе? Или вон тот юнга, которого отчитывают за пролитую воду. Стыдится ли он своего проступка или со скукой внутри, но виной на лице, выслушивает очередную нотацию, а сам думает о том, как бы поскорее сбежать на камбуз? И как он оказался на корабле? Может, он был попрошайкой, каких в порту множество, но чем-то приглянулся капитану, который взял его к себе; или уличным воришкой, который неудачно попытался стащить кошелек у штурмана и теперь отбывает такое "наказание"; может, это сын капитана, которого отец взял на корабль, чтобы на деле обучать морскому делу. Тогда встает новый вопрос: в каких они отношениях - хороших ли, плохих? Нравится ли юнге лазать по вантам и сидеть в "вороньем гнезде" или он хотел стать кем-то совсем другим? Сидя на борту и болтая ногами узнать это было невозможно, но Дана решила пока повременить с расспросами (успеет ещё!) и продолжать наблюдение за жизнью моряков. Следующей жертвой мысленных упражнений девушки стал рулевой. Это был серьезный человек с толстым красноватым носом; в пожелтевших от табака зубах он держал длинную трубку, из которой вился слабый дымок. Интересно, почему нос у него красный? Может, он пьяница, который временно - на время плавания - завязал с вином, но ждёт лишь мига, когда корабль встанет у причала, чтобы отправиться в ближайший трактир? Дана в этом аспекте жизни людей разбиралась не очень хорошо: пить она не любила. Вино, несмотря на привлекательный цвет свежей крови, казалось ей неимоверной кислятиной, а уж про пиво и говорить нечего: от одного запаха сиррку начинало воротить. Аромат, исходящий из пивных кружек, сильно напоминал ей запах насквозь пропахших конским потом подпруг после длинного дневного рейда. Коньяк, виски и ром (их Дана тоже пробовала) не оставили в ее памяти каких-то ярких воспоминаний; вероятно, это было связано с тем, что после первого же глотка Дану накрывала темнота и она засыпала как убитая. Если уж пить алкоголь, так хороший бальдриан - так считала девушка. К счастью, во всех трактирах знали о том, что человеческие горячительные напитки сиррам не по вкусу (разве что полукровкам, рождённым в смешанных браках), поэтому среди различных бутылей всегда находились одна-две-три с настройкой из специальных трав, и дикая валериана была одним из главных компонентов. Но рулевого, похоже, сиррский "чаёк" - так иногда люди презрительно называли бальд - не привлекал. Что у него произошло в жизни? Почему он запил (если догадка Даны верна)? Может, от него к молодому любовнику ушла жена и забрала с собой детей. Может, он разорился из-за подставы конкурента в каком-нибудь деле; а, может, его кинул товарищ или даже друг. Последний вариант Дана даже вообразить не могла: как друг может предать?! Это же просто немыслимо! Так что эту версию девушка отмела как невозможную в рамках данной реальности. Интересно, в мире Энинга тоже все люди хорошие? Судя по нему, да. Вот бы побывать в Технологическом мире... Вроде бы, он должен быть таким же, как и этот, только без магии и с развитыми технологиями. Один вопрос Дане оставался непонятным: как они там воюют? Энинг говорил, что есть такое оружие, которое одним выстрелом может разнести к Великой Матери целый город! Если бы у Леса была такая катапульта (или как там она называется), наррахам пришлось бы несладко! Знали бы свое место и перестали нападать на северные границы! Но, с другой стороны, что тогда делать Дане? Битвы ей нравились, только там можно было развлечься с пользой и без ущерба для себя. То есть, риск был, и он был большой - на кону в каждом бою стояла ее жизнь, - но ради благой цели - спасения друзей или собственного удовольствия - такой безделкой можно и пожертвовать. В конце концов, у Даны полно друзей и родственников, которые будут вспоминать ее и приносить ее любимые сладости на могилу, а, значит, она не попадет в жуткую Серь - пустыню с черным песком, где постоянно дует холодный ветер; в Сери обречены вечно скитаться души тех несчастных, которых забыли родственники и друзья, тех, могила которых заброшена и поросла травой. Брр. Дана помотал головой: отличный солнечный день, вокруг интересные люди, солнце светит, вода синеет, корабль поскрипывает, - зачем думать о чем-то плохом , если сейчас все прекрасно? И жизнь тоже прекрасна, особенно будущее: впереди девушка видела лишь путешествие в компании друзей, веселые стычки с разбойниками и наемниками Сверкающего, добавляющие в жизнь перчинки, а потом - Константинополь. Про этот город Дана очень много слышала и давно мечтала там побывать, но все никак не удавалось, и вот теперь она наконец-то там окажется! Сиррка аж прижмурилась от восхищения перед светлым будущим. Интересно, что ещё ей готовит Великая Матерь? Какие опасности будут подстерегать ее, какие сложности придется преодолеть на пути к цели? Этого Дана не знала, но хотела узнать как можно скорее; будь её воля, она дала бы хорошего пинка времени, чтобы оно шло чуть-чуть побыстрее. Видимо, Вселенной в этот момент было скучно, и она решила ради разнообразия послушать, чего же там желают эти мелкие надоедливые создания: раздался мелодичный звон колокола ("склянки бьют"- всплыло в голове Даны выражение из какой-то книги) и на палубе показался кок с огромным котлом в руках. Желудок сиррки тут же громко напомнил, что одной из естественных потребностей организма является пища. Девушка не стала ждать, пока котел установят на палубе и вокруг него соберётся толпа; она быстро соскочила с борта и вприпрыжку направилась к коку. Поесть Дана любила, а уж на свежем воздухе аппетит ее разыгрался не на шутку. Что ж, пришло время продегустировать местную кухню; впрочем, какого бы вкуса ни была еда, Дана была уверена, что возьмёт себе вторую порцию, чтобы не обижать повара - в конце концов, такой хороший человек не мог не постараться над обедом! *** Над рекой догорал закат. Отряд, не желая сидеть в тесном трюме, собрался на палубе. Дана в третий раз проигрывала Буефару в карты. Девушка шипела, ругалась сквозь зубы, дёргала хвостом, прижимала уши, чтобы лучше думалось, но все было безуспешно: противные "шестерки" и "десятки" пик и червей - а козыри были крести - ехидно скалились и ухмылялись. Был ход Буефара; рыцарь немного подумал и выложил на палубу - импровизированный стол - крестового валета. Дана с горестным вздохом окинула взглядом ряды своих "бойцов"; единственный козырь, которого она берегла на крайний случай был крестовой шестеркой. Дана снова вздохнула, протянула руку и взяла этого глупого валета; чтобы уместить его среди других карт пришлось потрудиться: их было так много, что они еле умещались в руке. "Ну, зато я получила сильный козырь, - попыталась утешить себя девушка. - Я все ещё могу отыграться". И, будто в ответ на её мысли, раздался спокойный голос Буефара: -Я всё. Рыцарь выложил на палубу двух королей: крестового и пикового. Дана с размаху кинула на них все свои карты в количестве двенадцати штук. -Ничья! Я победила количеством! -В третий раз? Да не волнуйся ты так. Не везёт в картах - повезёт в любви, слышала такую поговорку? -Тьфу ты, да я ее каждый раз слышу, как сажусь играть! Признайся, ты сжульничал, да? -Нет, - спокойно ответил Буефар, собирая разлетевшиеся карты. - Просто у тебя все на лице написано. Если ты будешь хоть немного сдерживаться, а не морщиться и закатывать глаза каждый раз, когда тебе попадается плохая карта, может быть, когда-нибудь у тебя получится сыграть хотя бы вничью. У тебя же в начале игры был туз червей, так? -Ну, был. - С неохотой признала Дана. -Так почему же ты не использовала против моей дамы? У тебя же был отличный шанс! -Я не воюю с девушками, - с достоинством ответила сиррка. Буефар пару секунд недоуменно смотрел на нее, потом губы его расплылись в улыбке, и он громко расхохотался. Дана попыталась состроить обиженную мину, но не удержалась и тоже заливисто засмеялась, запрокинув голову. -"Я с девушками не воюю"... Ох, насмешила...- рыцарь вытер выступившие на глаза слезы. -Что у вас тут за шум? - спросила подошедшая Далила, которая до этого расспрашивала Энинга о его родном мире. -Дана предпочла проиграть, но не "воевать с девушками", как она выразилась. Девушка - это дама. - Пояснил рыцарь. -Карты - явно не твоё, - иронично посмотрела на сиррку Далила. - Советую переходить на шахматы. Ты же любишь коней? -Люблю, - вздохнула Дана. - Но в шахматах мне жалко слоников... Тут уже рассмеялась Далила; но, глядя на надувшуюся подругу, быстро прекратила и сменила тему: -Тогда предлагаю вам послушать Энинга. Он такое про свой мир рассказывает!.. Оказывается, у них там есть специальные лагеря, куда родители ссылают своих детей; что-то вроде школ-интернатов, но на свежем воздухе. Кошмар, правда? Я бы своих детей ни за что не отпустила бы в какой-нибудь лес с кучей незнакомых людей. -А им устраивают испытания? - спросила заинтересованная Дана, вскакивая на ноги. - То есть, например, сажают их всех в яму и заставляют бороться. А кто победит - тому дают еду. Или они там сражаются друг с другом стенка на стенку? Если да, то идея неплохая, я бы посмотрела! -Энинг про это ничего не говорил...- с сомнением проговорила Далила, направляясь к юному рыцарю, который как раз рассказывал что-то открывшим рты Рону и Эльвингу. - Но, если хочешь, можешь сама спросить. Дана так и сделала. Быстро оказавшись рядом с юным другом, она, перебив хотевшего что-то сказать Рона, быстро спросила: -А правда, что в этих лагерях детей заставляют сражаться друг с другом?! Энинг непонимающе уставился на сиррку. -Что? Нет, конечно! С чего ты это взяла? Лагерь - это такое место, куда родители привозят детей на лето, на одну, две или даже три смены. И там они занимаются спортом, плавают, играют в волейбол... -Волейбол - это что-то вроде испытания воли, например, кто дольше продержится, сидя на муравейнике? - снова перебила Дана. -Нет, волейбол - это когда две команды бросают мячик через сетку. Ещё в лагере есть тихий час, но мы на нем, конечно, не спали, а играли в шашки или "Уно". Это почти как карты. - Быстро сказал Энинг, не дав сиррке задать новый вопрос. -И всё?! - расстроилась та. - А битвы? -Ну, драки тоже были, но не очень часто. О! А ещё мы по ночам рассказывали страшилки! Вот это было круто! -Круто?-не понял Буефар. - Какое отношение страшные истории имеют к сваренным яйцам? -Круто - значит здорово, весело. - Пояснил мальчик. -Может, ты расскажешь парочку этих страшилок из твоего мира? - предложила Далила. - Хоть развлечемся немного, а то тут совершенно нечем заняться. Энинг с лёгкостью согласился, уселся по-турецки на палубу и задумался, вспоминая подходящую историю. Вокруг него расселись все остальные. Буефар галантно постелил для Далилы теплый плащ, Дана просто плюхнулась на доски и свернулась в какую-то совершенно невероятную загогулину. Даже Леонор проявил свой фирменный высокомерный интерес и бесшумно встал неподалеку, так, чтобы все слышать; теперь он мрачной тенью возвышался в паре шагов позади сиррки. Солнце скатилось за горизонт, и над Днепром быстро сгустилась темнота. Темная вода плескалась за бортом; мимо проплывали темные берега - темные степи. Даже ветер, который раздувал паруса (гребцы сейчас отдыхали), был каким-то темным. Рядом с мачтами в высоких подставках были установлены факелы, которые освещали дрожащими языками пламени лишь небольшие кусочки палубы, все остальное скрывалось в плотном, словно тяжёлая холодная ткань, мраке. Друзья уселись как раз в такой кружочек жёлтого уютного света (Леонор стоял за его границей) и приготовились слушать рассказ. -Значит, так. Жила-была обычная семья: мама, папа, дочь и сын. И все они очень любили смотреть телевизор... -Что смотреть?- не понял Рон. -Телевизор. Это...ну... В общем, это такой ящичек со стеклом, и на стекле показываются разные движущиеся картинки - фильмы, мультики, из жизни животных что-нибудь... И если ткнуть кнопочку на пульте - это такая маленькая черная коробочка, - то можно переключить канал и посмотреть что-нибудь другое. -Это какой-то особый вид магии?- раздался из темноты голос Леонора. Энинг чуть не подпрыгнул: все уже успели забыть о маге; все же рыцарь сдержался и обратился в темноту, туда, где, как он предполагал, находилось лицо Леонора. -Нет, это такая технология. Эти картинки передаются по чему-то вроде даль-связи... Ну, не суть важно. Итак... Энинг продолжил свой рассказ, не услышав презрительного "пфеха" Леонора. С точки зрения мага было очень глупо жить в мире технологий и не знать, как они устроены. Вот он про магию знает все. А это современное поколение совершенно не хочет ничему учится и ничего знать, лишь бы на улице без дела болтаться, в другие миры попадать и портить планы магов смерти. Ну и молодежь пошла. Куда только катится этот мир? -Вся семья любила смотреть телевизор, и смотрели они его целыми днями - с утра до ночи, даже спать ложились со включенным телевизором. Но вот в какой-то момент муж спрашивает у жены и детей: -Слушайте, а почему по всем каналам показывают только жёлтый глаз? Жена и дети посмотрели все каналы и никакого желтого глаза не увидели. Тогда муж решил прогуляться, чтобы ему прекратила мерещиться всякая ерунда. Начал он спускаться по лестнице подъезда и вдруг видит - с потолка на него смотрит жёлтый глаз. Он быстрее вышел во двор, оглянулся и увидел, что из окна их квартиры на него смотрит жёлтый глаз. Он свернул в парк, и из-за всех деревьев на него смотрел жёлтый глаз. Муж выбежал на улицу, обернулся и увидел, что жёлтый глаз летит за ним. Тогда он закричал, выбежал на дорогу, кинулся под машину - это как карета, но без лошадей - и умер. А мама с сыном и дочкой продолжали смотреть телевизор и ничего не заметили... Как только Энинг дошел до этих слов, мачта отчётливо заскрипела от порыва ветра. Дана вздрогнула и обернулась хвостом, чтобы было потеплее: по коже прошел очень нехороший холодок. Идея с рассказом страшных историй уже не казалась ей такой привлекательной; но не может же сиррка показать свой страх! Так что Дана просто чуть-чуть подвинулась к Далиле: рядом с людьми ей было спокойнее. Энинг же, не замечая состояния девушки, продолжал: -Через некоторое время мама спрашивает детей: -А почему по всем каналам показывают только жёлтый глаз? Дети просмотрели все каналы и никакого желтого глаза не увидели. Тогда мама пошла на кухню, чтобы приготовить себе чаю. Она поставила кружку на стол, включила чайник и залезла на табуретку, чтобы достать с высокой полки пакетик чая. Она взяла коробочку с пакетиками, открыла её... -Ой, мамочка...- тихо прошептала Дана. -А из коробки на нее смотрел жёлтый глаз! Мама испугалась, шагнула назад, не удержалась на табуретке, упала, ударилась головой об угол стола и умерла. А дети продолжали смотреть телевизор и ничего не заметили. Прошло несколько часов. Сестра с братом все так же смотрели телевизор, но вот девочка спрашивает: -Слушай, а почему по всем каналам показывают только жёлтый глаз? Мальчик просмотрел все каналы, но никакого желтого глаза не увидел. Тогда его сестра решила, что она слишком долго смотрела телевизор, вот ей и мерещится всякое. Она пошла в ванную чтобы умыться, прошла мимо зеркала в прихожей и вдруг заметила, что из зеркала на нее смотрит жёлтый глаз! Девочка испугалась, побежала в ванную и заперлась там. Она смотрела на дверь, думая, что сейчас к ней кто-то ворвётся. Но никого не было, и она успокоилась. Девочка оглянулась назад, чтобы подойти к раковине, подняла взгляд и ... Из стены выплыл жёлтый глаз и начал приближаться к ней! Девочка закричала, отперла замок и бросилась бежать. Но куда бы она ни забегала в квартире, в какую бы комнату она ни заглядывала, отовсюду к ней приближался жёлтый глаз. Наконец, она выбежала на балкон, оглянулась - глаз был уже совсем близко, - прыгнула вниз и разбилась. А мальчик продолжил смотреть телевизор и ничего не заметил. -Ой, мама-мамочка... - еле слышно прошептала Дана. Она знала, что страшилка скоро закончится и весь этот ужас прекратится, но это ещё больше пугало её. Ведь, чтобы история закончилась, нужно дослушать ее до конца. -И вот, мальчик остался один. Он сидел и смотрел телевизор. Но вдруг передача резко оборвалась, и по экрану пошли серые и черные полосы. Мальчик начал переключать каналы, но везде были одно и то же. И вот сквозь серые помехи начало пробиваться что-то жёлтое... Жёлтый глаз все вырастал и вырастал, пока не заполнил собой весь экран. Он смотрел прямо на мальчика. Тот встал, будто под гипнозом подошёл к телевизору и коснулся рукой экрана. Рука провалилась в серые помехи, будто и не было между ними стекла. А жёлтый глаз все смотрел на мальчика. Тот подтянулся и оперся ногой на контур экрана. Нога провалилась в серые полосы так же, как и рука. А жёлтый глаз все смотрел на него. Тогда мальчик сделал шаг и растворился в серых полосах. Как только он исчез, жёлтый глаз пропал. Передача снова пошла, и теперь только голос диктора был слышен в пустой квартире... Дана нервно сглотнула. Да, страшилка была про другой мир, здесь никаких телевизоров нет (и хвала Великой Матери: оказывается, это очень опасная штука!), но не зря же говорят, что мысли материальны! А вдруг... Дана резко обернулась. Нет, все было спокойно, жёлтый глаз не подкрадывался к ней и не проявлялся из тьмы. Но... Что это? Какое-то шевеление... Дана чуть не завопила, когда услышала стук, шелест и увидела резкое движение черной тени. Но тут же до её слуха донеслось тихое ругательство: -Твою ж мать... Где эта чёртова книга?.. Ффууух... "Немедленно прекрати трусить! - строго сказала себе сиррка. - Это просто история, она никогда не происходила в реальности и никогда не произойдёт! И вообще, глупость какая - тоже мне, глаз. Подумаешь... И нисколечко не страшно". Немного успокоив себя таким образом, Дана придвинулась ближе к факелу и обернула хвост вокруг шеи наподобие теплого шарфа. -И вообще совсем не страшно! - храбро заявил Рон. - Вот хотите, я вам такое расскажу, что вы всю ночь заснуть не сможете? -Ну хорошо, попробуй. - С усмешкой сказал Буефар: самоуверенность мальчишки его позабавила. Остальные поддержали идею одобрительным гулом. Рон, возгордившийся от всеобщего внимания, начал рассказ: -Значится, так. Мне про это все говорил мой друг Дин, так что все это правда. Приехал как-то раз в Амстер цирк, но не простой. Верх, то есть купол, у него был чёрным, танцовщицы были в черных платьях, танцующие собачки были черными, а сам хозяин цирка носил черный плащ и черную маску. А главным номером программы была черная обезьяна, которая делала разные трюки, ходила по канату, жонглировала мячами, ну и всякое такое. И во время всего этого она постоянно улыбалась, вот так... Рон изо всех сил растянул губы в ухмылке. Получилось, на вкус Даны, довольно неприятно. Если бы ей в детстве показали такую "милую" обезьянку, она... Нет, не убежала бы в слезах - сирры не бегут от опасности! - а схватила бы что-нибудь тяжёлое и встала в защитную стойку. Великая Матерь запрещала наносить вред животным и растениям (исключением были охота и занятия, в которых необходимо что-то вырезать из дерева), но в качестве самообороны... В общем, живое воображение Даны очень легко нарисовали перед ее внутренним взором грузное человекообразное существо, обросшее жёстким черным мехом, желтоватыми острыми клыками и глазами, в любой момент готовыми налиться первобытной яростью. -Но животное же не может постоянно улыбаться, так? - продолжил Рон. - И хозяин черного цирка придумал вот что: он взял и разрезал ей рот! А потом зашил, так, чтобы казалось, что она улыбается. -Что?! Как он посмел! Почему его никто не остановил?! Вы, люди, что, совсем все с ума посходили?! Разве можно так издеваться над животными?! Ты знаешь где сейчас этот цирк? Клянусь, если я когда-нибудь найду его, я первым делом врежу ему хорошенько! -Дана, спокойно, расслабься, - Далила успокаивающе положила руку на плечо пылающей праведным гневом подруги. - Это просто выдумка, такого никогда не было, никто обезьяну не резал. Это просто история. -Ну тогда ладно. - Нехотя согласилась сиррка. - Но все равно, это жестоко. -Ага, но хозяин черного цирка ещё и не такое мог. Говорили, что ночью он рыщет по городу и если увидит в окне ребенка, который не спит, он крал его и превращал в куклу-марионетку. Говорили, что у него есть огромный бездонный сундук, в котором он прячет всех украденных детей. И вот, когда этот цирк приехал в Амстер, двое ребят - знакомых друга старшего брата Дина - решили прокрасться внутрь. Вот заходят они, значит, и видят - прямо на них смотрит эта обезьяна! Смотрит и улыбается до ушей! А сидит она в клетке... -Дай угадаю, клетка была чёрная? - с улыбкой спросила Далила. -Ага, ясное дело, - не заметил иронии мальчишка. - И вот эта обезьяна начала их к себе рукой подзывать, дескать, подойдите ко мне. Подходят они к клетке все ближе и ближе... И вдруг - рраз! Обезьяна высунула руку и схватила одного парня прямо за горло! Тот начал задыхаться, его друг попытался его освободить, но ничего не вышло. А обезьяна показала пальцем на связку ключей, которые висели на стене. Этот парень подошёл их, взял, обезьяна показала ему нужный ключ, и он отпер дверь клетки. Он-то думал, что она отпустит его друга, но не тут-то было! Обезьяна вырвалась из клетки, схватила того, кого держала за горло за ноги и за руки и разорвала напополам! Рраз - и все! А потом она схватила второго парня, закинула его себе на спину, разорвала ткань шатра и убежала. Только через два дня стража нашла куски тела того мальчика. Обезьяна съела его! После этого в Амстере стали находить куски тел со следами больших зубов. На этого зверя много раз устраивали облавы, искали не по всему городу, но так и не поймали. Она всегда нападает ночью: прыгает сверху на человека, сворачивает ему шею, а потом съедает. Сейчас она затихла, но многие говорят, что видели в самых бедных районах большую черную тень, которая кралась по крышам за каким-нибудь одиноким прохожим. Человек заходил за угол, слышался хруст, и он исчезал навсегда... Ка-анец! Рон оглядел друзей, надеясь увидеть на их лицах испуг. Он даже думал, что кто-нибудь особо впечатлительный упадет в обморок. Но...нет. Страшилка мальчишки никому (кроме Даны, которая не хотела показывать свой страх) не показалась пугающей. Однако, не желая огорчать друга, слушатели ответили нестройным гулом, чем-то вроде: "Ну ничего себе... Вот это да... Жуть какая...". Все это смешалось, так что получилась какая-то нечленораздельная мешанина, которая, тем не менее, вполне удовлетворило Рона, решившего, что напугал друзей на славу. Он был доволен: все поверили в эту городскую байку, все испугались, его задача выполнена на отлично. Но тут из темноты раздался сухой надменный голос: -Обезьяна не может съесть человека. -Что?- Рон повернулся в сторону Леонора (кто же ещё, кроме него, находил удовольствие в том, что портил удовольствие других). Остальные - даже Дана - неприязненно уставились в ночь. Мага разглядеть никто не мог, так что оставалось только догадываться, где он находится на самом деле: его темный костюм полностью сливался с тенями, захватившими корабль. Только Дана могла своим нечеловеческим зрением разглядеть смутный силуэт мага; острый слух же позволял расслышать даже его тихое дыхание. Так что лишь неприязненный взгляд сиррки попал в цель. Впрочем, Леонору не было до этого никакого дела. Он прислушивался к этим глупым историям только из скуки: больше на корабле делать было нечего. Темноты он не боялся, а вот выходить на свет, ближе к этим одноклеточным, он не хотел. Первая история немного зацепила мага лишь потому, что в ней упоминались технологии другого мира (всё-таки очень странно, что люди там смогли заставить картинки двигаться с помощью каких-то механизмов. Как это можно сделать без магии?!). Услышав же "невероятно страшную" историю этого глупого мальчишки, Леонор не мог удержаться от комментариев. Он почти всю свою сознательную жизнь прожил в Амстере и не раз слышал эту городскую легенду, правда, детали менялись в зависимости от рассказчика: один говорил, что из клетки вырвалась огромная черная птица с длинным носом и острыми, как бритвы, когтями; другой - что на волю сбежала огромная змея или крокодил; а третий утверждал, что это был черный лев или тигр. Версию с обезьяной маг слышал впервые и, по его мнению (которое было, разумеется, единственно верным и правильным), она была наименее правдоподобной. А, учитывая то, что все остальные вариации этой истории были чистейшей выдумкой, можно было бы даже похвалить Рона: он сумел сделать глупость ещё более глупой, на что Леонор тут же решил указать. И вообще, ему нравилось задевать людей. У каждого может быть хобби. -Я говорю, что обезьяна не может съесть человека. Она может сломать ему хребет, свернуть шею, переломать руки и ноги, разорвать его на части - это я, кстати, видел собственными глазами - но съесть... Нет. Кстати, для справки: эта история появилась, когда тебя и на свете не было. Ни одна обезьяна не прожила бы так долго. -Нуу... Это была долгоживущая обезьяна. - Рон быстро понял, что доверие зрителей может пошатнуться в любой момент. Из темноты раздался отчётливый "пфех". -Обезьяна не может съесть человека. Глупая история. Глупая и неправдоподобная. -Вот сам тогда и рассказывай, раз такой умный! - вступилась за мальчика рассерженная Далила. -Пфех. Ещё чего не хватало. -А...а знаете что?! - быстро вклинилась в уже готовую начаться перепалку Дана. Она не хотела, чтобы ее друзья ссорились. - Это мне напомнило одну замечательную историю... Могу рассказать, если хотите! И, не дожидаясь приглашения, она начала: -Когда-то давным-давно... -А если точнее, в прошлый вторник... -Ошибаешься, Леонор, это было в среду. Давным-давно в среду. Когда Великая Матерь создала наш мир и Серь, она решила отдохнуть. И не заметила, что между мирами осталась маленькая щелка. Прошло много лет, все сирры помнили своих умерших и все было хорошо. Но вот один похоронил своего брата и на следующий год забыл помянуть его. И что случилось? Душа умершего попала в Серь. Он был первым, но не последним. Постепенно все больше душ оказывались в Сери, все ужаснее были их страдания и все сильнее они мечтали отомстить тем, кто забыл про них. Но эти потерянные души не могли попасть в наш мир. Пока однажды... Дана многозначительно замолчала и обвела взглядом слушателей. Все усиленно внимали, ведь когда ещё представится такая возможность - узнать что-то о самом таинственном народе мира! Один Леонор откровенно скучал. Религиозные притчи его не занимали и, уж тем более, не пугали. В свое время (а если точнее, когда ему было лет пять) он наслушался проповедей отца о том, куда будущий маг попадет, если не будет отлично учиться и слушаться старших. Попадет он в Ад. И отец очень живо расписал муки и страдания, которые ждут там нечестивых грешников; а потом ещё и приказал прочитать Библию с яркими (чересчур яркими) и детализированными иллюстрациями и описание Судного дня. Ценой двухнедельных ночных кошмаров Леонор навсегда избавился от страха перед всем, что связано с религией. Сравнили тоже - озера серы и кипящие котлы с какой-то тусклой пустыней. Пфех. Скука. Дана тем временем продолжила: -Вы ещё помните про щель между мирами? Сначала она была совсем незаметной, но с годами делалась все шире и шире. Мы, живые, не можем ее видеть, а вот в Сери она была очень даже заметна. И вот однажды, в одну роковую ночь... Дана загадочно понизила голос. Леонор закатил глаза. -Забытые души нашли ее! Они нашли путь в наш мир! Произошло это рядом с маленьким селением, чье название уже давно затерялось и заросло пылью. Души всех, кого забыли жители этого городка собрались в длинную-длинную процессию и вошли в наш мир. Они плыли по воздуху, закутанные, как в саван, в густой туман. Лица их были как и при жизни, совершенно разные, но одно объединяло все эти души - глаза их были черными провалами, в которых не отражался лунный свет. Души несли в том, что когда-то было руками, зажжённые лучины, и эти синеватые огоньки в гробовой тишине медленно летели по лесу... До этого момента история Даны не казалась особенно страшной: подумаешь, какой-то поросший пылью миф. Но сейчас, когда царила глухая ночь, а над холодной водой поднимался лёгкий редкий туман, было очень легко поверить в то, что где-то там, вдалеке, за многие километры от Днепра, по лесу движется молчаливая процессия, неумолима приближающаяся к мирно спящему городку. -Души вошли в село. Они знали, где живут их мучители: те, кто обрёк их на вечные скитания по черной пустыне. Медленно-медленно они проплыли по главной улице и остановились около одного ничем не примечательного дома. Толстая дверь с засовом не могла остановить бесплотных духов - и вот они уже проходят сквозь нее в дом. Никто доподлинно не знает, что именно произошло в ту ночь. Одно лишь известно наверняка: когда утром соседи вошли в дом, они увидели, что его уже остывшие хозяева лежат в своих кроватях. Лица их были искажены в гримасе ужаса, а вместо глаз зияли черные провалы. И в следующую ночь, когда Тиссирт - тихая смерть - так теперь называли эту зловещую процессию - снова вошла в деревню, те, кто ещё не спал, смогли разглядеть, что ряды мертвых пополнились новыми душами - душами тех, кого они забрали. От этих неслышно идущих мертвецов не было спасения, их нельзя было уговорить или запугать, от них не помогали ни толстые двери и ставни, ни засовы, ни молитвы. За несколько ночей Тиссирт забрала тех, кто забыл своих родных, а потом исчезла без следа. Через некоторое время её видели в другой части Леса, тогда неупокоенные души забрали половину деревни, а потом снова исчезли. И по сей день мертвецы выходят по ночам и ищут тех, кто обрёк их на вечные скитания... Дана замолчала. Ее друзья переглянулись между собой. Не сказать, чтобы история сиррки была очень страшной, но неприятный осадок оставался, а осознание того, что это не вымысел, прибавляло этому мифу три с половиной очка на шкале ужаса. Однако бо́льшая часть собравшихся - исключая Эльвинга - была людьми, следовательно, печальная участь в лице процессии неупокоенных душ им не грозило. Этот факт отнимал у мифа два очка на той же шкале. -С какой стати мы должны верить этим россказням? - Леонор не упустил шанса придраться к рассказу Даны. После прослушанных глупых историй у него окончательно испортилось настроение, так что сиррка раздражала мага сильнее обычного. - Ты сама видела эту...как ее там? -Нет, конечно! Я же помню своих родных, да будет мир их праху! И я каждый год прихожу на их могилы с угощениями! - с обидой в голосе ответила та. Девушку задело то, что Леонор сомневался в ее верности традициям. -Неужели? - маг иронично изогнул бровь. - Насколько мне известно, последние пять лет ты провела в странствиях. Или ты каждый год по нескольку раз возвращалась в Лес? -Нет, не возвращалась. Но помимо меня, я уверена, есть много сирров, которые помнят моих друзей. А если забудут - Тиссирт придет за ними, значит, туда им и дорога! -То есть ты ни разу не видела эту процессию, но по какой-то неизвестной причине мы должны верить тебе на слово? Поверь, в реальном мире, а не в параллельном вечно счастливом измерении, где ты обитаешь, это так не работает. Нужны доказательства. -Какие могут быть доказательства, если эти души проникли к нам из Сери, созданной Великой Матерью, которая придумала весь наш мир! Это факт, какие же тут могут быть сомнения? -Если она такая великая, то почему допустила такой грубый просчет - оставила дырку между мирами? -У всех бывают ошибки, - как ни в чем ни бывало подала плечами Дана. - Маира создала нас по своему образу и подобию, и даровала нам возможность ошибаться и учиться на своих ошибках. -Хорошо, допустим. Если ваша богиня... -Великая Матерь! -...создала вас такими же, как она сама, то почему вы не бессмертны? Почему существуют смертельные болезни, голод, нищета, социальное расслоение, садисты, маньяки, убийцы, насильники и прочие беды человечества? Почему бы ей не сделать так, чтобы все жили счастливо? Создавать каких-то существ и обрекать из на страдания - как-то жестоко, не находишь? -Конечно же нет. Как ты не понимаешь, - Дана попыталась растолковать магу. - Маира не должна следить за нами, она даровала нам жизнь, и это все. А все остальное находится в руках людей и сирров. Если сирра помнят, он попадет в Э́лию (это как у вас Рай), а если нет - в Серь. Если он прожил жизнь так, что нет никого, кто вспоминал бы его добрым словом, значит, он сам виноват. Самое главное в жизни - семья и друзья. Теперь понимаешь почему это так? Но не переживай, - Дана успокаивающе похлопал хвостом по сапогу мага. - Ты человек, тебе это очень сложно понять. Вы, люди, вообще очень много грешите, но оно и понятно - это в вашей природе. -В каком это смысле? - немного обиделась Далила. -Ну, вы же произошли от нас. Очень давно, во время стычки с соседним племенем один отряд сирров испугался и сбежал с поля боя. Это тяжелейший грех, и за этот поступок Маира разгневалась и впервые вмешалась в жизнь смертных: она отобрала от дезертиров уши и хвост - гордость любого сирра - и вместе с ними хорошее зрение и слух. Этих провинившихся выгнали за пределы Леса и приказали никогда не возвращаться. Вот от этого отряда и пошел ваш людской род. Но мы на вас не в обиде, в конце концов, ваши предки навредили лишь сами себе. Друзья удивлённо уставились на Дану. Не то чтобы каждый из них каждый день задумывался над происхождением человечества, но все же версия Даны, как всем показалось, далека от правды. Энинг точно знал, что человек эволюционировал от обезьяны, Леонору в детстве твердили про Адама, Еву и иже с ними (впрочем, маг ни дня не верил в эти истории), Далиле рассказывали теорию о двух Мирах, но вопрос о том, откуда взялись люди, оставался без ответа; у остальных и без того хватало проблем. Но никто, разумеется, не стал возражать: вера - дело каждого человека - или не человека - и лезть в дебри религии - себе дороже. Леонора покоробил взгляд Даны на происхождение людского рода, но говорит он ничего не стал; он счёл бессмысленным делом спорить с существом, не признающим науку и логику. К тому же, с религией у мага были свои счёты, и он успел на своей шкуре узнать, что спорить с верующим - абсолютно бесперспективное занятие: будучи в привычной стихии, он спокойно уложит тебя на обе лопатки. Просто закидает антинаучными домыслами и изречениями. Но поставить Дану на место все же было бы нелишним, чтобы она не думала, что ее история достойна хоть малейшего интереса. На миг Леонор задумался, а какое ему, собственно, дело до сиррки? Ну будет она гордиться своим "мастерством" рассказчика, ему-то что с этого? Но маг быстро отогнал непрошенные сомнения; раз есть выскочка, её надо приструнить.То, что Дана никуда не выскакивала, а просто хотела предотвратить зарождающийся спор, Леонор очень вовремя забыл. Сиррка ему не нравилась, она его раздражала, и этого было вполне достаточно. -Вашими страшилкам даже младенца не напугаешь. Все эти глаза, обезьяны и мертвые души не более чем глупые детские сказочки. Учитывая то, что никакого Бога не существует, последняя история кажется мне полнейшим бредом. -Да как ты... - Дана резко взмахнула хвостом и приготовилась расцарапать магу лицо. -Критиковать все мастера, ты попробуй сам что-нибудь расскажи сто́ящее. - Быстро вмешалась Далила, удерживая разгневанную подругу. Леонор надменно посмотрел на нее и промолвил: -Я могу. И в отличие от ваших выдумок, эта история произошла на самом деле. Впрочем, не знаю, стоит ли ее рассказывать... Вдруг вы спать перестанете или с сердцем проблемы начнутся. А потом на меня все повесят: конечно, это Леонор крайний, он во всём виноват... -С нами все будет хорошо, не волнуйся. Так что за история? -Так уж и быть. Но учтите: я снимаю с себя всю ответственность. -Да рассказывай уже! - не выдержала Дана (интерес к новой истории моментально вытеснил из ее головы злость). Маг сделал вид, что не обратил на это никакого внимания и начал свое повествование. -Когда мне было лет двенадцать, летом я с родителями поехал в маленький приморский городок, который назывался, как это ни странно, Приморск. У отца там были какие-то торговые дела. Я бы с бо́льшим удовольствием остался бы дома и спокойно читал книги, но моим мнением никто не интересовался. Купаться на этом так называемом курорте не представлялось возможным: единственными выходами к морю был порт, весь пропахший гнилой рыбой и пляж, на котором вместо песка были мелкие и острые камни. Зато там неподалеку был лес. Туда все ходили за грибами, ягодами ну и всем таким прочим. И была там одна поляна, на которую никто не смел заходить. Все знали, почему. Но все молчали. На этой поляне росла огромная старая берёза. Толстая такая, вся перекрюченная, искореженная и без единого листика. Называли ее черной берёзой, потому что кора у нее была почерневшая, будто обугленная. И в этой берёзе жил... Леонор сделал паузу и значительно посмотрел на остальных. Дана, до этого жадно слушавшая, не выдержала: -Кто? Кто там жил? -Мистер Ним. -Мистер кто?.. -О-ох...-Леонор закатил глаза. - Мистер Ним. Ним - так его называли. Никто не знает, кто или что он такое. Выглядит почти как человек. Высокий, выше меня на голову. Одет всегда с иголочки: черный фрак, белая рубашка, черные лаковые ботинки... Лаковые ботинки в лесу! -И что же в нем нечеловеческого? - заинтересованно спросил Буефар. - По мне, так обычный франт. Леонор тонко усмехнулся. -Всё дело было в его лице. Вроде все как у всех: нос есть, рот есть, а глаза... А глаз нет. Просто ровная бледная кожа, и все. -Чем же он тогда видел? - удивилась Дана. Маг снова усмехнулся и понизил голос. -О, вот это было самое интересное... Если ты заходил на его поляну, он появлялся перед тобой и поднимал руки, и тогда... Глаза у него были на ладонях, по два глаза на каждой, один под другим. И вот мистер Ним поднимал руки, приставлял их ко лбу, открывал глаза и начинал тебя искать... А пальцы у него длинные, с очень острыми когтями.. Леонор приставил ко лбу ладони, повернулся к Дане и сделал вид, что хочет схватить ее за ухо. Сиррка с визгом отпрыгнула. Маг довольно ухмыльнулся и продолжил рассказ. -Все знали про это, и никто на ту поляну не ходил. Но в компании двенадцатилетних недорослей, с которыми я был знаком, было две особенно умных особи. И эти альтернативно одаренные, как это и бывает в подобных случаях, поспорили, что дойдут до той поляны и вернутся обратно. А в качестве доказательства они должны были принести ветку от черной берёзы. Ну что ж, отправились всей компанией к границе леса. Я пошел с ними просто от скуки, поскольку делать в этом сонном городишке было абсолютно нечего. Отправилась эта сладкая парочка в лес, а мы сели их ждать. Час ждём, два ждём, три ждём - ничего. До обеда просидели, не выдержали и пошли в город. Рассказали всё взрослым. Те собрались, пошли на эту поляну, я увязался за ними... -Ну? -Ну и нашли обоих. -И как они? В порядке? -Как сказать... Первый был весь седой, ни одного темного волоска на голове не осталось. Сидел на корточках, покачивался туда-сюда и постоянно что-то бормотал, так, что почти не разобрать. Я так его и помню: сидит весь посеревший, будто из него все краски выпили, и бормочет и бормочет, бормочет и бормочет...В конце концов смогли разобрать, что он там говорит. И знаете, какие это были слова? -Какие? - шепотом спросила Дана. Внезапно ей стало очень неуютно. Тьма за бортом корабля, кажется, сгустилась и начала приобретать очертания каких-то неясных теней, которые тянули к девушке свои щупальца. Пока их отпугивал свет факела, но стоит ему потухнуть... Мачта заскрипела от порыва ветра, и Дане послышался скрип старой корявой березы. -Какие слова?- снова спросила она просто чтобы услышать свой голос и убедиться, что в мире осталось ещё что-то кроме темноты. -Мистер Ним. Да, он постоянно повторял это имя: мистер Ним, мистер Ним, мистер Ним, мистер... -Всё, всё, мы поняли, давай дальше! - Дана замотала головой и прижала уши, чтобы слышать как можно меньше. Она зажмурилась и поэтому не увидела сухую усмешку Леонора. -Хорошо. После этого он прожил три дня. Все это время он не спал, только сидел на кровати, забившись в угол и начинал кричать, когда выключали свет. Наши дома стояли рядом, так что я все слышал. На четвертую ночь ему вкололи снотворного, чтобы он хоть немного поспал. Через пять минут он начал дёргаться, кататься по кровати, будто отбиваясь от кого-то, потом свалился на пол, закричал - этот крик слышала вся улица - и затих. Он умер от разрыва сердца. Вот так. -А второй? Что стало со вторым мальчиком?- спросил Буефар. -А второй висел на деревьях. Его собирали по частям и хоронили в закрытом гробу. Некоторое время все молчали. Дана прижалась к Далиле и обернулась хвостом. -Так что все эти ваши сказочки - сущий бред. - Уверенно заключил Леонор. Дана нервно сглотнула. Конечно, Мистер...нет, лучше даже в мыслях не произносить его имени, был просто выдумкой Леонора, конечно, он был далеко, конечно, это все глупые детские сказки, конечно, сиррка в них уже не верит... Дана не любила врать, тем более самой себе. Разумеется, эта история была правдой! А как ещё объяснить все эти подробности с названием городка, пляжем, внешностью Мистера... Так, не называть его! Мысли материальны! Может, он и не сможет появиться здесь, ведь до этого Приморска Маира знает сколько дней пути, но все же... А вдруг? Мачта позади нее не заскрипела под внезапным порывом холодного ветра. Девушка резко обернулась и напряжённо уставилась в темноту. Но все было спокойно, к ней не тянулись бледные длинные пальцы с острыми ногтями. С облегчением осознав это, Дана обернулась обратно к свету и наткнулась на издевательскую усмешку Леонора: он отлично понял, что на сиррку эта история оказала очень сильное впечатление. Остальные её друзья ничего не заметили, а спокойно принялись обсуждать приморские города, в которых они бывали. Дана гордо вздернула подбородок и посмотрела прямо в глаза магу: -И вовсе не страшно! Глупая твоя история! У меня намного страшнее, ясно? -Пусть так. - Равнодушно пожал плечами Леонор. - Но, - вкрадчиво поговорил он, - очень редко у мыслей проявляется крайне неприятное свойство... Они становятся реальностью. Видя, что сиррка его не понимает, маг с усмешкой (видимо, улыбаться он не умел от природы) кивнул в сторону плотной стены тьмы позади девушки. Дана медленно обернулась... И тут же поняла, что лучше бы этого не делала! Сначала она - даже со своим острым зрением - различила лишь еле заметное шевеление где-то там, между кругом света, в котором сидели её друзья и фонарем на корме. Но вот движение повторилось, и на этот раз девушка отчётливо расслышала скрип досок палубы. К нему примешивался ещё какой-то звук. Через долю секунды она поняла, что так скрипят новые ботинки. Новые лаковые ботинки. Рука девушки метнулась к висящему на поясе кинжалу. Поздно! Из темноты, из мрака к ней тянулись бледные ладони. Дана увидела красноватые прожилки мелких сосудов в длинных ногтях, увидела раздутые фаланги пальцев, увидела вены на белых узких запястьях. И ещё - рисунки на ладонях, прямо посередине: глаз с красной радужкой, а под ним - такой же, но слепой, мертвенно-белый. Нет, это не рисунки... Они настоящие! Они живые! Дана почувствовала, что шерсть ее встаёт дыбом: глаза на обеих ладонях синхронно моргнули, медленно повернулись из стороны в сторону и уставились прямо на девушку. Ее на мгновение охватил чистый ужас: колени затряслись, а во рту стало сухо, как в пустыне; но это длилось лишь миг - сирры никогда не бегут от опасности! Кинжал привычно лег в ладонь, и Дана приготовилась защищаться. Краем уха она услышала испуганный вскрик Рона, но отвлекаться было нельзя. Все ее внимание было приковано лишь к рукам, все так же бледнеющим на фоне чернильного мрака. Несколько секунд ничего не происходило. Неожиданно откуда-то сбоку раздался странный звук, похожий на приглушенный кашель астматика. -Надо же, вы действительно поверили. Могу себя поздравить: я отличный иллюзорник. Дана обернулась. Леонор стоял, небрежно прислонившись к борту и издевательски усмехался; только через секунду до девушки дошло, что подобие сухого хриплого кашля - на самом деле смех мага. "Над выражением эмоций ему явно следует поработать ", - отстраненно подумала она, но тут же пришла в себя. -Что?! Как?! Это что... -Это всего лишь мираж. -Леонор кивнул в сторону висящих в воздухе ладоней. Руки тут же затряслись, пошли рябью и через мгновение растаяли без следа. -Пожалуй, я должен сказать тебе спасибо, - продолжил маг, глядя на онемевшую сиррку. - Благодаря тебе моя самооценка поднялась ещё выше. Я в который раз удостоверился в том, что остальные мелкие людишки и рядом со мной не стоят. Да, я должен бы поблагодарить тебя... Но я не буду. -Ты... Ты вообще нормальный?! - раздался над кораблем разъяренный голос Далилы. - Как тебе такое вообще в голову могло прийти?! Ты Рона чуть не до смерти напугал! -Насколько я помню, этот вечер у нас объявлен вечером страшных историй, - невозмутимо отозвался маг. - Каждый пугает как может. Никто не запрещал...иллюстрировать свои рассказы. -Но это было уже слишком. - Неодобрительно сказал Буефар. - Просто истории это одно, а вот такое... показательное выступление - совсем другое. Да и Рон... -О-ох... -Леонор раздражённо закатил глаза. - Что вы меня этим мальчишкой попрекаете? Ничего ему не будет, поверь, жизнь куда страшнее каких-то иллюзий. И вообще - насколько я помню, я предупреждал о последствиях, но вы сказали, что готовы слушать. А теперь ещё меня в чем-то обвиняете?! Не моя вина, что вы настолько нежные натуры! -Это было плохо. - Сказала молчавшая до этого Дана. Она смотрела прямо на мага. Несколько секунд они мерили друг друга взглядами. Затем лицо Леонора презрительно скривилось, он подобрал свою книгу с палубы, выпрямился и холодно произнес: -Что ж, раз так, не смею больше испытывать ваши нервы. Мне ясно, что здесь мои таланты никто ценить не собирается. Но я был готов к этому, поэтому ничуть не разочарован. Впрочем, я не могу разочароваться в вас ещё сильнее. Спокойной ночи. Надеюсь, вас не будут мучить кошмары, - саркастично закончил он и направился в сторону трюма. Но на полпути остановился, обернулся и добавил, глядя на Дану: -Где-то я читал, что сирры вовсе не испытывают страха. Оказывается, это не так, верно, Дана? И, издав сухое подобие спешка, Леонор пропал в темноте. *** Позже, когда Дана лежала в кровати, или, вернее, на свёрнутом плаще в трюме: кают на ладье не было, она все ещё ругала себя последними словами. "Вот трусиха! Испугалась какой-то глупой иллюзии! Что ты, магии не видела что ли? Тьфу. Но Леонор тоже молодец - зачем так сильно пугать?! Хотя, если посмотреть с другой стороны, иллюзия у него получилась на слову, раз все в нее поверили. Маг он хороший. Вот почему я никогда не смогу заниматься магией?! Обидно вообще-то. Но, - быстро поправила себя Дана, - наверняка мои ноль целых шесть десятых для чего-то нужны. Великая Матерь неспроста сделала так, чтобы я родилась с таким высоким коэффициентом сопротивления. К тому же, у меня есть друзья - тот же Леонор - которые в этом разбираются, значит, мне это умение вовсе не обязательно! Всё-таки жизнь очень хорошая штука!". Придя к такому несложному, но очень вдохновляющему выводу, Дана закрыла глаза, поерзала, чтобы поудобнее устроить хвост и постаралась расслабиться, чтобы поскорее заснуть: завтра нужно встать как можно раньше, чтобы сделать много разных интересных дел до завтрака. Со сном у нее никогда не было проблем, а военная жизнь приучила сиррку засыпать в любом положении (даже вниз головой) в любое время, так что уже через минуту сознание Даны начало уплывать, и на нее подобно тяжёлому мягкому покрывала опустилась ночь. -Дана, может, не стоит?.. -Да ладно тебе, Тристан! Смотри, как тут интересно! Дана ловко запрыгнула на поросший плющом обломок каменной стены. Тристан топтался у подножия: он всегда спокойнее чувствовал себя на земле, в отличие от своей невесты, которая, как сейчас, так и норовила забраться в какое-нибудь труднодоступное место. Девушка только отмахнулась. Раньше она никогда не забредала в эту часть Леса, так что развалины какого-то древнего сооружения стали для нее настоящим кладом. По виду это напоминало дом, но дом, больше похожий на человеческий: сирры не строили свои жилища из каменных кирпичей. Посреди того, что когда-то было комнатой, одиноко возвышалась почерневшая от времени и копоти печная труба. Сама печь была тут же - похоронена под обалившейся крышей. Дверь, на удивление хорошо сохранившаяся, обнаружилась метрах в двух от проема, так что казалось, что ее сорвало с плетей каким-то мощным ударом. Ставни тоже валялись около дома, а из окон зелёной волной вываливался плющ. Разве можно тут удержаться и не залезть внутрь?! Перепрыгнуть через заросли крапивы, опереться на трухлявую доску, поставить одну ногу на подоконник, а другую - на дыру на месте кирпича, взмахнуть хвостом для равновесия, подтянуться, и - вуаля! - Дана уже сидела на верхушке стены и обозревал окрестности. Ее жених все ещё топтался внизу. Уши его непрестанно дергались, стараясь уловить малейший признак приближающейся опасности. Но все было тихо: лес вокруг привычно шумел, а Дана насвистывал какую-то песенку. -Давай, не трусь, лезь сюда! Здесь так... Ой, что это?! Девушка одним махом спрыгнула со стены и скрылась в руинах дома. -Дана?! - окликнул её юноша. Никто не отзывался. Ни секунды не раздумывая он напрямую, через заросли крапивы, рванулся к дверному проёму, и застыл у самой двери, напряжённо прислушиваясь. -Дана? Ты цела?! -БУ!!! Сиррка выскочила из-за кучи битого кирпича и схватила юношу за ухо. Вернее, попыталась: тот резко отпрянул назад, запнулся о порог, начал заваливаться... Но упасть прямо в крапиву ему не дали: Дана быстро схватила его за руку и вернула в вертикальное положение. -Ты с ума сошла?! Я думал, с тобой что-то случилось, я... -Да все со мной в порядке! Но ты бы видел свое лицо! Как ты испугался - у тебя аж глаза на лоб полезли! Дана расхохоталась. Тристан слабо улыбнулся от облегчения. -Так что ты там нашла? -Ооо... Это просто нечто! Давай сюда, покажу! С этими словами девушка нырнула за обломок стены и захрустела битым кирпичом где-то у окна. Юноша, вздохнув, пошел за ней. Завернув за угол, Тристан обнаружил интересную картину: Дана сидела на корточках и сосредоточенно тыкала палкой во что-то, на первый взгляд напоминающее ручное зеркало с искусной резьбой по рамке. -Смотри, какое красивое зеркальце! Давай его себе заберём, а? С этими словами девушка схватила зеркало и сунула его под нос Тристану. Тот наклонился, чтобы посмотреть внимательнее и побледнел. -Не тро..! Но поздно: Дана случайно нажала на незаметный выступ в рамке амулета. В тот же миг символы, покрывающие дерево, вспыхнули кроваво-алым цветом. Амулет задрожал, и... все исчезло Дана резко открыла глаза. Этот сон всегда обрывался на одном и том же месте, оставляя после себя неприятный горький осадок на языке. С тех пор прошло несколько лет, но она помнила тот день так же четко, будто он был вчера. Она предпочла бы забыть его: нельзя помнить о плохом, ни за что нельзя! Дана замотала головой, так что волосы больно хлестнули ее по глазу. Надо выпихнуть это из головы и как можно скорее! Нужно думать о... О... О их путешествии! Точно! Дана с облегченным вздохом откинулась на свёрнутый плащ, который служил ей подушкой на ближайшие ночи. Совсем скоро они высадятся в степях, а дальше их ждёт веселое и интересное, полное приключений, путешествие до са́мого Константинополя. Все будет хорошо, с каждым днём всё будет только лучше. В мире нет плохих людей, и нет ничего плохого, пока ты не думаешь об этом. Дана прислушалась к спокойному дыханию друзей, спящих рядом: всем пришлось разместиться в трюме, ибо более комфортабельных апартаментов на ладье не было. Но,по мнению девушки, здесь было очень уютно; так всегда бывает, когда рядом есть друзья. Эта мысль окончательно успокоила Дану. Остатки сна уже выветрились из головы, так что теперь мысли сиррки текли исключительно в направлении светлого будущего. Дана посмотрела на потолок - он же палубу - скрытый в темноте. Где-то там, наверху, сейчас звёздная ночь. А потом будет ещё одна, и ещё одна, и ещё... Будут сотни звездных ночей после сотен счастливых дней. Думать нужно об этом, а все остальное, все что было...Это уже прошло. Дана улыбнулась и закрыла глаза. Мысли о будущем всегда отвлекали ее от мыслей о прошлом. Через минуту она уже сладко спала. Ладья продолжала свой путь вниз по течению Днепра, в водах которого,как в зеркале, отражались тысячи звёзд на чистом ночном небе. За время путешествия по реке прошлое может не раз настигнуть кого-нибудь из отряда...а может и нет. Прошлое - оно как тот стих: появляется из ниоткуда, на минуту встаёт перед глазами, а потом тускнеет и так же неожиданно исчезает. Можешь жить, не зная бед, Но пройди хоть целый свет, Не найдешь сильнее счастья, Чем над прошлым полной власти...