Fatui

Веки были тяжелыми, руки и ноги едва шевелились, а голова болела так, словно ее проткнули ржавой спицей насквозь. Эля лежала на чем-то жестком и очень холодном, но сил встать не было. С трудом открыв глаза, она попыталась сфокусировать взгляд. Из неясных пятен проступили толстые прутья решетки. За ними не было видно ничего, кроме темноты, едва рассеиваемой тусклым светом, идущим откуда-то сверху. Эля с трудом перевернулась на спину. Все тело тут же прострелило такой болью, что она не сдержала стон. В глазах снова помутнело, голова закружилась, и она зажмурилась. Полежав так какое-то время, Эля снова открыла глаза. Над ней на цепях висело кольцо, на котором лежал странный шарик, люминесцирующий голубым. Его мягкий холодный свет успокаивал. Было так тихо, что Эля слышала биение своего сердца. Где она? Воспоминания отказывались проясняться. Кажется, она просто убиралась в хозяйском доме, и пошла на улицу, чтобы… чтобы что? И что произошло потом? Превозмогая тошноту и боль, Эля повернула голову. Она лежала на полу в какой-то камере. Три стены были глухой каменной кладкой, четвертую от пола до потолка закрывала частая решетка. В ней виднелись очертания двери-калитки, на которой висел тяжелый замок. Эля не знала, где она, но понимала, что отсюда надо выбираться. Пусть у нее сейчас сил с гулькин нос, ей надо что-то предпринять. Она запрокинула голову и посмотрела на место соединения решетки и стены. Технически, она могла бы раскрошить часть кладки с помощью своего гео Глаза Бога и пролезть в получившуюся дыру. Осталось только… На поясе пальцы нащупали только пустоту. Эля с ужасом осознала, что Глаза Бога с ней нет. Вдруг тишина нарушилась далеким хлопком двери и приближающимися шагами. Эля, внутри которой все похолодело, попыталась хотя бы приподняться на локтях, но тело снова прострелило болью так, что у нее потемнело в глазах, и она повалилась обратно. Она слышала, как шаги остановились, потом раздался звон ключей, и калитка открылась. Эля из последних сил сделала рывок в ее сторону, хоть мозгом и понимала, что не сможет сбежать в таком состоянии. Ее протянутую руку отпихнула в сторону нога в тяжелом ботинке, и Эля вскрикнула. Вошедший человек, ни говоря ни слова, поднял ее, словно она ничего не весила, и перекинул через плечо. Эля пыталась брыкаться, но из-за боли выходило очень плохо, да и ее шевеления не особо помогали. Ее грубо встряхнули, и она ударилась головой о твердую спину, отчего боль снова пронзила виски. Ее куда-то понесли. Из-за темных пятен в глазах и скудного освещения Эля почти ничего не видела. Она ощутила, что они несколько раз повернули, заметила, что раз или два несущий ее человек останавливался, чтобы запереть или отпереть дверь, чувствовала, как они спускались по лестницам вниз. Она пыталась запомнить дорогу, хоть внутри все и сжималась от страха. Но она — владелец гео. Она должна оставаться твердой и спокойной. Очередной звон ключей, и Элю внесли в какую-то большую комнату, чьи углы терялись в темноте. Ее грубо спустили на пол, а потом, когда она попыталась дернуться в сторону, придавили ногой. Эля, превозмогая боль, попыталась спихнуть с себя ботинок, но это привело лишь к тому, что на нее наступили сильнее, и она не сдержала вскрик. Кое-как подняв голову, которую уже в который раз прострелило болью, Эля увидела, как человек возится с каким-то металлическим креслом, освещенным единственной яркой лампочкой. Не успела она как следует разглядеть ни его, ни жутковатый предмет мебели, как ее снова подхватили и усадили на это кресло, тут же начав пристегивать ее руки к подлокотникам. От резкой смены положения у нее снова потемнело в глазах, но она все равно попыталась вырваться, за что получила тяжелую пощечину. Голова мотнулась в сторону. Человек продолжил молча возиться с ремнями. Сквозь рассеивающиеся в глазах искры Эля смогла его разглядеть. На нем был серый плащ со смутно знакомой эмблемой на груди и маска на пол-лица. Эля сглотнула. Фатуи. — Что вам от меня надо? — спросила она хрипло. В легких закололо. Человек не ответил, присев, и стал пристегивать ее ноги. Эля не стала больше задавать вопросов, понимая, что это бесполезно. Вырываться тоже смысла уже не было. Фатуи затянул ремни на кресле потуже, подергал их, убеждаясь, что их невозможно ослабить, и поднялся. Окинув взглядом Элю, он развернулся и покинул ее поле зрения. Хлопнула дверь, и наступила тишина. Эля осталась сидеть в свете одинокой лампочки. Все тело болело, и чем дольше она находилась в сидячем положении, тем хуже ей было. Однако в одиночестве ей пришлось сидеть недолго. Она даже не успела как следует повозиться под ремнями или обдумать ситуацию, как дверь позади медленно открылась, и раздались мягкие шаги. И что-то было в этой манере идти такого, что Эля вся покрылась мурашками. Шаги остановились за ее спиной. Эля почувствовала слабый аромат дорогого парфюма, отдающий цитрусом. Прошло несколько долгих секунд. Ее волос мимолетно коснулась чья-то рука, раздался удовлетворенный хмык, а потом неизвестный вышел из-за ее спины. Это был высокий мужчина со светло-голубыми волосами. Он был одет в лабораторный халат, в ухе у него висела длинная голубая сережка, а лицо почти полностью закрывала бело-синяя маска, из которой сбоку словно вырезали кусок. Угол его рта, видный через отсутствующую часть, был приподнят в вежливой улыбке, от которой почему-то было жутко. Сквозь прорези в маске виднелись алые радужки глаз. — Что ж, приветствую вас в моем скромном обиталище, — произнес мужчина и улыбнулся шире, отчего у Эли пошли мурашки по коже. Улыбка, однако, быстро пропала с его лица, и он стал более серьезным, даже, скорее, равнодушным. — Павел, — позвал он, — включи свет. Элю ослепило яркой вспышкой, и она зажмурилась. Голова снова заболела. Когда она наконец смогла проморгаться, она обнаружила себя в центре чего-то, что явно было лабораторией. Вдоль стен стояли столы и застекленные стеллажи, а в углу возле еще одной неприметной двери она заметила худого юношу в таком же халате и в толстых круглых очках. Мужчина в маске, однако, снова завладел ее вниманием, приблизившись и приподняв ее голову за подбородок. Эля вздрогнула. Мужчина повернул ее лицо в одну сторону, потом в другую, и кивнул, выпустив ее и отстранившись. — Павел, карточку, — выставил он руку в белой перчатке в сторону. Павел вложил в нее планшет с какими-то листами, и мужчина пролистнул сразу несколько. — Так-так-так, — пробормотал он. — Эльвира, фамилии нет, двадцать лет, гео Глаз Бога, горничная семьи Огневицких… все верно? — Кто вы? — спросила Эля вместо ответа и закашлялась. — Я? Иль Дотторе, или Доктор, Предвестник Фатуи. Впрочем, это для вас не имеет значения. И попрошу отвечать на вопросы, а не задавать свои. — Дотторе продолжал листать страницы на планшете. — Информация, озвученная мной, верна? Эля сглотнула вязкую слюну. Сам Предвестник? Но почему? Она же просто горничная! — Да, — в горле наконец перестало першить. Ей было страшно, но следующий вопрос все равно вылетел из ее рта: — Но… но зачем я здесь? Я же просто горничная! Дотторе поднял на нее раздраженный взгляд, но потом вдруг задумался на пару секунд и резко сменил свое отношение, улыбнувшись. Эле стало жутко. — Что ж, думаю мы можем и поболтать, пока я готовлю все необходимое, — проговорил он и отошел к одному из стеллажей. — Напомни-ка, как давно ты получила Глаз Бога? — П-полторы недели, — голос немного сбился. — Полторы недели, — задумчиво повторил Дотторе, копаясь в шкафу. — Славно. Собственно, это и есть причина, по которой ты здесь. Глаз Бога, благословение Селестии, да-а-а… Удивительная вещь. Он замолчал и перешел к лабораторному столу. Поскольку он стоял к ней спиной, Эля не могла увидеть, что он делает. Раздался звук вспыхнувшего пламени, и Дотторе отставил в сторону зажженную горелку. — Видишь ли, существует ряд особых научных проектов, которыми я руковожу, — начал рассказывать он. — Один из них называется «Узы». Объяснять его цели и основные задачи будет долго и муторно, да и не уверен я, что простая служанка сможет их понять, но, если вкратце, мы изучаем Глаза Бога и их связь с владельцем. И, прими мои поздравления, — он развернулся, разведя руки в стороны, а на его лице играла полубезумная улыбка, — ты теперь часть нашего проекта! Элю словно ударили чем-то тяжелым. Она даже почти забыла о противной ноющей боли во всем теле. — То есть, я теперь… подопытная мышь?.. — слабым голосом спросила она. — Ну же, зачем так грубо, — недовольно заметил Дотторе, но потом задумался на пару секунд. — А впрочем, эти слова неплохо передают твое положение. Но, — поднял он палец, — можешь считать себя удачливой — обычно мы не берем в наш проект совершеннолетних. Эля почувствовала, как по спине пробежал холодок, затерявшийся в ноющей боли во всем теле. — Вы… вы ставите опыты на людях? На детях?! — Не «ставим опыты», а «проводим исследования», — поправил Дотторе, снова отвернувшись к столу. — Одни опыты сами по себе ничего не дают. — Но это… это же… — Да-да, — голос Дотторе звучал скучающе. — неэтично, бесчеловечно и прочее. Однако у нас нет другого выбора, — он развернулся, и сердце Эли рухнуло куда-то вниз. На его губах играла улыбка, а в руках он сжимал большой металлический шприц, наполненный черной жидкостью. — Взрослые редко выживают. — Что… — Павел, кляп. — Подождите! Зачем… В рот грубо запихали какую-то тряпку. Эля начала дергаться, забыв про дискомфорт. Дотторе недовольно цокнул. Он подошел и жестко схватил ее локоть, фиксируя его. — Чем больше ты сопротивляешься, тем больнее будет, — сообщил он и резко вогнал иголку точно ей в вену на предплечье. Жидкость начала покидать шприц, и Эля почувствовала жар в том месте, где она попадала в ее кровь. Когда препарат был введен, Дотторе отступил на шаг и улыбнулся. — Посмотрим, сможешь ли ты выдержать, — сказал он и довольно щелкнул по пустому шприцу. — Еще не один объект старше восемнадцати не выживал. Эля с ужасом встретилась с ним взглядом, а потом ее поглотила боль.

***

Алина с благоговением смотрела на потухший Глаз Бога, лежавший перед ней на лакированной поверхности стола из черного дерева. Это ее шанс, шанс получить благословение Селестии. Если она сможет пробудить его всего лишь в шестнадцать, то статус Огневицких среди остальных аристократических семей сразу повысится. Да демон с ним, со статусом, она исполнит свою мечту. Она подняла глаза на Дотторе, сидевшего в мягком кресле напротив. — Ну же, госпожа, — улыбнулся он, — что же вы медлите? Возьмите его в руки. — Я просто нервничаю, — кокетливо улыбнулась Алина, и снова опустила взгляд на пустую оболочку Глаза Бога. Он обязан пробудиться. Обязан. Что она, зря продала свою лучшую горничную? Слегка дрожащими пальцами она прикоснулась к артефакту. Секунда, две — он не засветился. Алина нахмурилась. Может, площадь соприкосновения недостаточна? Она взяла его в руки. Ничего. Прижала к сердцу. Глаз Бога остался тусклым и серым. Не срезонировал. В Алине закипела ярость. Не срезонировал! Она вскочила и швырнула артефакт в Доктора, который едва успел закрыться руками. Глаз Бога жалобно звякнул о дорогой паркет. — Ах вы… мошенник! — на язык просилось более грубое слово, но Арина сдержала его. — У нас был договор! — Ну, ну, не надо кричать, — примирительно поднял руки Дотторе. — Я свою часть этого договора выполнил — потухший Глаз Бога вашей служанки, который вы так хотели получить, у вас. Что же касается того, что вы не смогли его пробудить — тут я никак повлиять не в силах. Алина сжала кулаки от злости и бессилия. — Полагаю, вам этот Глаз Бога больше не нужен? — невозмутимо спросил Дотторе. — Если так, то я могу его у вас купить. Он пригодится для моих исследований. — Подавитесь своей побрякушкой, — выплюнула Алина, и развернулась к Дотторе спиной. — Выметайтесь, если не хотите лишиться финансирования от нашей семьи. Послышался звук отодвигающегося кресла. — Как пожелаете, молодая госпожа, — в голосе Дотторе слышалась улыбка, и Алина сжала зубы. Он издевается! Звякнул поднятый с пола Глаз Бога, раздались мягкие шаги, и дверь закрылась. Алина какое-то время стояла спиной к ней, глубоко дыша и пытаясь успокоиться, а потом резко подошла к огромному арочному окну и ударила кулаком по стеклу. Оно даже не треснуло, и это разозлило ее еще больше. Хотелось что-то сломать.