Если долго мучиться — что-нибудь получится.

***

Неудобства возникли ещё во время ожидания в огромной очереди подле кассы крупного гипермаркета, на ленту которой стоящие спереди покупатели неспешно выкладывали тонны различных товаров, оставляя в терминале магазина приличные суммы. Их спокойствия, и на удивление отсутствующую сегодня раздражительность, гиперактивный по природе своей Джуëн не понимал, и злился больше на себя, не способного растолкать расслабившихся граждан. Скучное ожидание, и уже почти потерянное терпение казались тяжелее чем набранные доверху тележки продукты, опасно давящие своим немалым весом на куриную грудку, которая по неопытности Ли была расположена на самом дне. Наверняка, на ней уже четко вырисовывался клетчатый узор. Парень устало выдыхает, опуская руку в карман — может, Богом забытая, потерянная ранее конфетка сможет помочь пережить это недоразумение? Но в отделении оказывается абсолютно пусто, в прямом смысле этого слова. Ни обещанной самому себе конфетки, ни фантиков из-под глазированных сырков, ни бумажника. Раз бумажника нет, значит и денег... Вспотевшие от длительного контакта с ручкой тележки ладони судорожно ощупывают карманы, и надежда найти банковскую карточку умирала буквально с каждой секундой. Липкая, неприятная скользкая паника растекается по груди, сопровождаясь комичным осознанием - перед парнем в очереди остался только один мужчина. Джуëн устало выдыхает, облокачиваясь о край тележки. За что ему это всё?

***

Джисок же предупреждал, напоминал Ли прямо перед выходом, чтобы тот проверил наличие кошелька в кармане. А в ответ прилетели заверения, мол, всегда там лежал, и сегодня значит на посту. Поэтому, расслабляющиийся в горячей ванне парень никак не ожидал, что отложенный на одну из самых верхних полок для шампуней телефон начнёт напористо вибрировать. И Джисок, в любом другом случае, и не без ругани конечно, обязательно бы вытерпел эту слоновью какофонию. Но тихо играющий на колонке новогодний джаз сейчас был заглушен по-идиотски навязчивым рингтоном, и в такой ситуации даже сандаловые свечи с успокоительным эффектом почему-то не действовали. — Сири, ответить на звонок. — Вовремя вспомнив о такой возможности мобильника, Квак по-удобнее приютился в ванной, довольный собой и своей феноменальной памятью, лениво дуя на резиновую уточку, чтобы та повернулась к нему клювом. Как хорошо, что современные технологии так далеко продвинулись в области искуственного интелекта. Не выходя из комфортной обстановки можно поговорить со звонящим человеком. В иной другой бы раз Джисоку пришлось бы нарушать тишину и идиллию в комнате, а сейчас можно вот так — не вставая с места, продолжая наслаждаться спокойствием и умиротворением... — Джисок, срочно езжай ко мне, я забыл карточку! — контрастируя с кое-как сохранившейся тишиной, и заглушая играющую атмосферную музыку кричит в трубку Джуен, чуть ли не заставив Квака выпрыгнуть из воды от неожиданности. Естественно, в ответ на достаточно громкую просьбу Ли получает лишь молчание — собеседник изо всех сил держится, чтобы не завершить разговор очередной голосовой командой. Джуен ведь всегда мечтал о волшебстве на Новый год? Это Квак любезно предоставляет сейчас, посылая младшего на три волшебные буквы, сразу после обращается к Сири с просьбой сбросить трубку. Теперь в той самой горячей, расслабляющей водичке хочется утопиться.

***

Новый год уже ощутимо подкрадывался, не скупясь на высокие цены в магазинах и дорожные пробки под восемь баллов, в одной из которых парни стоят уже около получаса. Во избежание подобного неудобства Ли и вправду стоило быть немного внимательнее пару часов назад, собираясь в магазин за покупками, но что, теперь праздник портить? Только не в этой жизни. Не смотря на затруднённое движение, постоянные сигнальные гудки за пределами собственного автомобиля и неимоверное желание есть, парни вовсю отмечали наступающий праздник уже в машине — выкрутив энкодер на автомагнитоле до максимума, и подключив через кабель телефон, Джисок вновь обращается к голосовому помощнику: — Сири, включи новогоднюю музыку! И уже через пару мгновений, стоящих рядом машин настигла мощная звуковая волна рождественской песни, которую сегодня можно услышать из каждого угла. Именно под неё возлюбленные сходу принялись танцевать, хотя то было больше похоже на судороги, нежели на изящные и отточенные движения. Да, пусть это и выглядело по-уродски из-за ограниченного в машине пространства, но никому из них двоих не приходилось о чём-то жалеть.

***

— И как мы это приготовим? — Джуëн с профессиональным видом нависал над разложенной на столе рыбьей тушкой, прекрасно осознавая, что из морепродуктов он умеет готовить только помытую чешую. — А что это за рыба? — стоящий рядом Джисок, усердно рассматривающий длинный чек, пытался отыскать итоговую цену всех покупок. Взяли они действительно много, так что половину продуктов, не поместившихся в холодильник, пришлось выставить на балкон, дабы избежать аромата более странного, чем оставленного мамой Ли холодца. — Вроде горбуша. Или лосось. — Ли на глаз решил определить, что же за ингридиент распластался по столешнице, что по понятным причинам вышло провально. — Итак, что еще у нас есть? — на выдохе спросил Джисок, внимательно изучая запасы на столе, горько осознавая, что ответственность за блюда, приготовление которых сложнее простого салата, придётся брать на себя. — Всё для оливье. А, ещё куриная грудка! Могу под сыром её запечь! — Квак, стоило только этим словам вылететь из уст улыбающегося младшего, отрываясь от поисков в бумажке отвешивает Ли нехилый подзатыльник, вспоминая как в прошлый раз пришлось вызывать химчистку на кухню. Обещанная курочка не вовремя решила избавиться от своей хрустящей корочки путём бомбардировки, и одна из вкуснейших частей блюда позже облепляла духовку изнутри. — Нет уж, лучше салат нарежь! — протянувшись к умной колонке, стоявшей на полке для специй, Джисок включает свою любимую рождественскую песню, и не дожидаясь ответа со стороны младшего принимается тихонько подпевать себе под нос. Ли на это только фыркает, и выкладывает на стол овощи.

***

— Готово! Ты только глянь, как аппетитно! — Джуëн буквально срывается с места у кухонного гарнитура, когда с видом истинного гурмана размещает на вершине салатной пирамиды пару листиков петрушки. Чуть ли не поскальзываясь на ламинате в своих мягких тапках-покемонах, Ли добегает до кладовки, куда пару минут назад отлучился Джисок за атрибутами сервировки стола. Оперевшись рукой о дверной косяк, и согнувшись в три погибели, Джуëн пытается отдышаться сквозь улыбку, в надежде услышать от стоящего на стремянке, в тёмной комнатушке, похвалу. — Ты из какой кружки будешь пить, с Анной и Эльзой, или с щенячьим патрулём? — в пол-оборота к Ли спрашивает старший, якобы пропустив мимо ушей восторженные реплики прибежавшего, держа в одной руке сразу три кружки, две из которых с божьей помощью болтались на пальцах. На мизинце неуверенно покачивалась огромная посудина, размерами схожая с головой держащего её парня. Новогодний принт красного клетчатого шарфа и торчащих в разные стороны палочек-рук придавал ей немного серьёзности, и заметив прикованное к этой большой кружке внимание Джисок добавляет, с улыбкой сгибая мизинец. — Со снеговиком для пива. Переводя взгляд с кружки на Квака и обратно, Джуен выжидает ещё пару мгновений, в итоге не услышав заслуженной похвалы в сторону первых признаков таланта к готовке, Ли с напущенной обидой кривит губы, отворачиваясь от озвучивающего вариации посуды парня. Всё настроение подпортил! — Значит, салат сегодня ем я один. А жаль, за ним ещё в очереди вставать будут, вот увидишь. — махнув рукой и изобразив максимальную гордость, младший показательно разворачивается обратно в сторону кухни, откуда прибежал, делая два шага по невидимой линии. Но не заметив отпавшую от стены золотистую мишуру, Джуен наступает прямо на неё, запинается и с громким вскриком падает. Старший не удерживается сперва от тихого хихиканья, уже спускаясь с лестницы, наблюдая за распластавшимся по полу возлюбленным. Но стоило последнему жалобно потирая ушибленную часть ноги сесть, жмурясь от боли в колене, Квака и вовсе прорывает на заливистый смех, от которого он сам тоже чуть не упал со стремянки. Видя, что младшему больше смешно, чем больно, Джисок выходя из кладовой сперва не торопясь относит посуду на кухню и вновь что-то тихонько поëт, как бы дразня оставшегося в коридоре. И только после возвращается к нему, садясь рядышком на корточки, с лёгким волнением осматривая ушибленную коленку. — Всех ожидающих твоего великого блюда распугал.

***

— Стой, почему у тебя в оливье помидоры? — присаживаясь на корточки перед кухонным гарнитуром, так что только глаза и было видно, Квак усердно рассматривал через прозрачное стекло глубокой тарелки красные кубики продукта, не понятно что делающего в салате. Если память его не обманывала, ни в одном из рецептов съедобного оливье наличие помидоров не прописывалось. — Как это почему, ты знаешь какие они сочные? — скрестив руки на груди, стоявший позади Джисока парень сам был похож на эти красные кусочки, принимая свой косяк как должное. Тяжело вздохнув, и во все тридцать два зуба улыбаясь от неумелости возлюбленного, старший упирается лбом в столешницу, специально делая вид,что очень разочарован Джуëном. — Не притворяйся, я же знаю, что уже хочешь попробовать. — приняв игру возлюбленного, Ли презрительно фыркает, и наигранно изображает снисходительную гримасу. Пусть они и дурачились, обмениваясь такими грубоватыми фразочками, Кваку всё равно не хотелось внушать парню его неопытность, даже если то и было шуткой. Не сегодня. Старший прикрыв глаза поднимается на ноги, становясь одного роста с рядом стоящим, и слегка призадумавшись резко ухмыляется поступившей в мозг коварной идее, вновь отворачиваясь спиной. Боковым зрением Ли, конечно же, всё это замечает, но всё равно продолжает надув губы стоять, не позволяя Джисоку подбить его наигранную гордость. Последний же не собирается рушить образ любимого. Первые несколько секунд. Квак смог набрать в ладонь маленькие кусочки томатов из салата, немного растереть их между пальцев, и обернуться к Джуену, пряча руку за спину. — Даже не посмотришь на меня? — опустив уголки пухлых губ спрашивает старший, будто бы за его спиной сейчас не заготовленный снаряд, а букет алых роз, которые тот собрался приподнести в качестве извинений. Но в ответ последовала лишь тишина. — Ну прости, прости. Перегнул. Ли хмыкает. Конечно, хотелось сделать это более презрительно, чем получилось, но игра есть игра - их никто не заставлял притворяться. — А вот не посмотрю. — младший пусть и искоса, но всё-таки смотрит на парня, сразу же после жмурится изо всех сил, изображая всё своё желание потерять его из поля зрения. То было Джисоку на руку. Убедившись, что глаза Джуена и вправду закрыты, он с ребяческим восторгом убирает руку из-за спины, и с неожиданной точностью мягко, но резко растирает томаты по губам младшего, сразу же заливаясь смехом, смотря на недовольную гримасу парня, успевшего открыть глаза. Оба знали о ненависти Ли к овощам, так что последующее утешение ощущалось в разы приятнее: Джисок почти сразу после выходки мягко касается губ младшего своими, предварительно сделав пару шагов вперёд. Аккуратно, словно от самого сердца извиняясь, парень слизывает сок с излюбленных губ, изливая всю свою любовь в таком простом движении. — Я тебя люблю, идиота кусок. — отстраняясь, полу-шепотом проговоривает Джисок рядом с щекой партнёра, хихикая. Вот ведь драматург нашёлся.

***

До заветной полуночи оставалось не больше двадцати минут, и на удивление обоих жильцов квартиры, кухня уже блестела от приведенного порядка. Все рекорды сегодня побиты. Стол был, пусть и скромно, но красиво накрыт на двоих возлюбленных. Простые белые тарелки с маленькими синими снежинками по контуру, пара кружек с героями мультфильмов вместо изящных бокалов, несколько столовых приборов с позолоченными деталями идеально выглядели на покрытом белоснежной скатертью столике. Точнее, на бывшей ранее белоснежной: — Ли Джуен, это единственная скатерть в нашем доме, — уперев руки в бока хохочет Джисок, с неподдельной нежностью глядя на паникующего младшего, что разлил на тонкую ткань красное вино. Пусть последний и метался вокруг стола с губкой и жидким средством для мытья посуды, выбирая с какой стороны начать отмывать и глядя в пол беспрерывно извиняясь, Квак всё равно останавливает его, вставая перед ним высоченной стеной. Забирает из его рук всë принесённое оборудование для спасения скатерти, садится рядом с ним на корточки и крепко-крепко обнимает, чтобы Джуëн перестал хотя бы сегодня о чём-то переживать. Разве какое-то пятно может испортить праздник двум абсолютно непредсказуемым людям? Замяли под стол, и готово! Не пойман - не вор, как говориться.

***

Наконец-то, настенные часы бьют ровно двенадцать раз, рассеивая по комнате атмосферу радости и счастья, с каждым ударом выгоняя старый год всё дальше за порог, уступая место Новому, полному неожиданностей и приятных событий. Аромат вкусной еды и запах сожженых на зажигалке листочков с желаниями дополняет обстановку, под которую парни, стоя посередине комнаты, со всей нежностью и любовью друг к другу обнимаются. Этот год выдался тяжёлым и непростым, со своими сложностями и неприятностями, но сейчас всё это стёрто в пыль — впереди виднеется только чистый лист, на котором парни начнут писать свою историю. Новую, которая определённо точно будет лучше чем предыдущая. Они безмолвно обещают друг другу, что всегда будут рядом в Новом году, что бы то им не стоило, закрепляя клятву долгим, с привкусом неудавшегося салата чувственным и нежным поцелуем.