Тайный союз

　Жизнь тасует нас, как карты, и только случайно — и то не надолго — мы попадаем на своё место.       Мне больше не больно.       Нет. Казалось с того дня боль жила во мне всегда. Она стала спутнице по жизни, давала пинка чтобы подняться и начать действовать. Боль так же бывает разной: от раскаленной до бела, до тупой, ноющей, не дающей спать по ночам. Лицо матери снилось мне не раз. То как она улыбается когда меч с шипением входил в её тело, окончательно и бесповоротно захлебываясь с в собственной тьме.       Я сильна и все контролирую.       Снова нет. Однажды гнев захлестнул настолько сильно, что ворвавшись в медитационную камеру отца она выхватила меч и напала на него рыча и восклицая от ярости. Дарт Мегаладон отмахивался от ее выпадов даже не прикасаясь к своему изящному мечу. Да и на гневную тираду дочери не отвечал никоим образом. Но все вдруг изменилось когда она выплюнула ему в лицо обвинение в, том что он никогда не любил ее мать. Вот небрежное уклонение от ее ударов сменилось звуком активации меча. Внезапно ледяная маска спокойствия озарилась яростью желтых глаз и потрескиванием Силы вокруг них. Он превратился в бурю эмоций и темной стороны настолько сильной, что края комнаты чуть ли не сминались под его мощью. Она всегда понимала что ее отец не лыком шит и заслужил свое звание не просто так, но черт возьми одно дело знать это - другое чувствовать его гнев на себе. Она начала понимать, что эта медитационная камера не для того чтобы фокусировать его мощь, а для того чтобы ее сдерживать.       Плавными текучими, но невыразимо быстрыми движениями он разрубил рукоять ее меча и мгновенно выключив свой сказал ей:       — Не смей никогда больше упоминать свою мать! - и не продолжая ушел, оставив после себя вывернутую наизнанку душу юной Хексид.       Мне никогда не страшно.       И опять - нет. Страх способ спасти себя в условиях кризиса. В жизни не оставалось ничего, кроме службы. Новый агрессор наступал на Корибанн - Вечная Империя. Её спасение заключалось в беспамятстве битвы. Не разбирая пути она прорубала его сквозь тела врагов, ощущая необузданную жажду убийства.       — Зачем говорить, если мы можем убивать? — иной рациональности не было для нее, как идеи сплотится с бывшими врагами.       Он не был похож на тви`лекка, скорее на датамирского забрака. Массивный шлем скрывал его голову, будто бы он возомнил себя мандалорцем, но лицо его было открыто. Темное тату рассекало подбородок и очерчивало желтые глаза, черным. Отхлебнув содержимое бокала он отвернулся, чтобы опустить его на стойку. Тогда она заметила фиолетовые отростки за его спиной, темно-фиолетово цвета, как и его лицо, и еще более темными пигментными линиями.       — У вас какие-то проблемы? — мужчина повернулся, но его скрипучий голос явно не выдавал в нем страха.       — Только у тебя, — парировала Хексид, хватаясь за рукоять меча. Тви`лек же ловко выхватил, бластер, и оглушил девушку-забрака, которая едва ли успела схватиться за меч.       — И вот так всегда... — вздохнул Пакстон Ралл.