Fake Skaters!

в реальности

Чистый воздух как едкий дым – совершенно не пригоден для дыханья.

   Я захлебывался в воде, укутываясь в теплые, бьющие капли. Мне все равно было холодно. Даже если жгучий кипяток, издающий пар на стеклах, я все равно трясся, обвивая руками грудь. Хотелось молча утопиться, задернуть голову, и терпеть, как сильный напор бьет в открытые глаза. Или как щиплет рана, от стойкого, горячего давления. Мне нравилось от этого кривиться. Не нужно было себя калечить, дабы выплеснуть оставшиеся эмоции.     Ночной душ всегда забирал много времени, но особенно помогал от скуки, злых родителей или прилипшей ко дну бессонницы. Бессонницы, на которую у меня моментально перестали действовать лекарства.     Третья свободная ночь, что даже радовала мои мешки под глазами. Я не парился. У меня было много свободного времени, которое я тратил впустую. А вот кто-то явно был встревожен.     Словно все, кроме меня, видели проблему.        — Со мной все в порядке, — повторял я каждый раз, уверяя себя в этом.     Я ещё никогда так быстро не входил в транс под лекции мамы. Или же удивляясь тому, что со мной заговорил отец. Радовало только то, что они оставили меня в покое. Я больше не пью таблетки. Совсем.    Я мог не волноваться о ночном шуме, или чужом дискомфорте. Лишь надеяться, что фен не выпадет из рук, а глаза я ровно подкрашу черным.  Веду себя как пятиклассница.     Не важно. Я готовился к ночной прогулке, протирая зеркало ладонью, заглядывая под нижнее веко глаза. Заматывая прошлый шрам бинтом, я подумал об одном засранце. Уже не было страшно смотреть, погружаться взглядом в глубокий надрез. Каждый раз я задумывался, застывая глазами в красный цвет. А что он получит взамен?  Нет. Мне не хватит сил.  Разве я настолько жестокий?    Только и мог, что получать записки на стенах супермаркета. Грубо на них отвечать, или же просто распылять краской текст - то, от чего я очень раздражался и противился одновременно. Как только мы встречались, он получал кулаком в нос.     Со временем, мне хотелось это делать ещё чаще. Видеть его только для того, дабы зарядить камнем в лицо. Ударить локтем в горло, или коленом в нижнюю зону.  Я был бы счастлив. Разве я настолько жестокий?

***

                                    Задыхаясь в пути, я спускался по ступенькам вниз. Прохладный подъезд промораживал косточки пальцев, те шустро скользили на поручне. Я не успевал на поворотах, вовсе врезавшись в железную дверь на выход, вылетая на главную улицу. Повторно закинув сумку на плечо, я осматривал темноту.     Фонари тускло освещали дорогу, словно покрылись пылью. Только луна поблескивала сверху, вручая волнам яркое отображение света. Прохладные, ночные дороги были мои.  Лишь я и скейт.  Лунный рябь и асфальт.     Я с легкостью отталкивался, принимая на себя свежий воздух. Хотелось вечно бродить по бордюрам рядом с всплесками воды, проезжать второй круг кварталов, возвращаясь в прежний.  Словно мысли испаряются в порыве шторма. А я нахожусь в нем, не стремясь на волю.     Я проезжал рядом не останавливаясь. Те же рисунки, надписи на мокром камне, освещали дорогу. Вал воды с силой обрушивается на каменный берег, подпрыгивая к верху бортиков, пуская капли на землю.     Краем глаза я прочитывал те же надписи, зная их, как свой скейт. Новые же виднелись вовсе незаметно, вписываясь в старые подкраски.  Я прищуривал глаза на цветной бетон.    ПРИТОРМОЗИ    Сквозь меня быстро пролетела новая, черная надпись - размазанная, якобы потекшая клякса краски на стене.  Я насторожился. Не отталкиваясь, строго продолжая ехать прямо.    ОСТАНОВИСЬ     Колеса словно замерли, застряв на месте. Я взглянул на последнюю фразу.    ОБЕРНИСЬ Я обернулся. Увидев через дорогу любимый, знакомый мне супермаркет.  Верно. Ещё одна записка от него.     Колени резко хрустнули, как только я присел. Приклеенные стопы, стоя на асфальте, поддерживали равновесие тела, пока я шерудился в сумке, ища любимый баллончик. В мочки пальцев впивался терпкий запах кофе. Они быстро перебирали по баночкам краски, слегка дотрагиваясь к старому пеплу сигарет.     Вот же он. Спрей, помечен той же наклейкой, как на моих перчатках.  Я быстро встряхнул флакон, начав распыливать цвет. Маленькие росинки незаметно опрыскивались на колени, но я продолжал скрывать надписи, притом не читая их.     Как только я закончил, кинул баллончик в мешок. Вновь запрыгнув на доску, я медленно отталкивался, всматриваясь в горизонт прилавков и фонарей. Звезд становилось ещё больше, а ветер обретал все больше сил, с каждым следующим моим вдохом. Глаза обдувались ветром, образовывая мелкие слезинки. Я прищурился не отводя взгляд.     Из-за дальнего тумана, я увидел знакомый силуэт. Тут же притормозив, я соскочил со скейта. Тень продолжала быстро приближаться, опустив голову вниз, да спрятав руки в карманы.  Я остановился, выкрикнув знакомую кличку.        — Эй, Би! — махнул я рукой ей вслед.    Она холодно остановилась рядом с моим плечом, не поворачиваясь. Согнувшись, поджав плечи, словно замерла. После резко оттолкнула. Из под темных распушенных волос, на меня глядели розовые глаза. В момент я перестал дышать.  Двигаться. Моргать.     Это не реально. Только мой ком в горле, и страх в желудке, кой затаился под ребром. Яркие радужки глаз медленно превращалась в бордовую. На склере глаз мгновенно всплывали красные пятна, от чего глаз полностью покрылся кровью, вливаясь в один цвет. Хмурые брови подсвечивались красным, а веки стали открываться ещё больше, еще дальше. Зрачок постепенно уменьшался, а глаза расширялись, показывая в нем мое отражение.     Тьма плавно поглощала неподвижное тело, словно рассеивая в пепел любимых сигарет. Но я все так же был неподвижен. Как бы не хотелось раздавить эти лживые глаза, что выжили из всей пыли. И даже брови испарились, оставив на мне острый взгляд. Весь рот наполнился слюной, не в силах проглотить внутрь - не в силах вновь, сделать новый вдох, мучаясь в пытках. Ноги поджались, напружив колени, а пальцы резко растопырились. Грубо схватившись, и до боли сильно сжимая два глаза. Красные комки крови лопнули резко на ладонях. Едва надутые шарики с сюрпризом.     Руки тут же покрылись скрытным льдом, начав труситься - как и ноги, приняли все на себя. Я наконец дышал, мог чувствовать каждую каплю пота на моей спине. Чувствовал холодок на кончиках пальцев, и терпкий запах чужой крови на руках. Я замер, всматриваясь на гущу. На этот раз мне не было противно. Поглощав воздух как собака, я высунул язык на жару. Слегка вытрусив руки, запястье вытерло нос.  Ещё одна кровь. Но уже моя.     Пока язык наслаждался, я сделал отпечаток на пустой стене. Моментально очистив руки, не решившись посмотреть на кровяной рисунок. Все теперь выглядело по-другому.  Меня крутят на карусели?  Это дождь или моя слеза? 

***

                                      Холод совмещался с быстрым сердцебиением. Тело покрылось дрожью. Меня наслепо трясло, объединяя холод на потных ладонях. Голова слегка тряслась об дерево, подключая к себе ноги. Я начал быстро поглощать воздух, не в силах расправить веки. Пытаясь говорить через тьму руки скрестились, больно поджимая грудь.   За ноги взялась судорога, чрезмерно награждая пыткой. Мокрые пальцы тряслись, схватившись за волосы. Напразнь тянув за них, удерживая голову. Я продолжал быстро втягивать воздух, напружив глаза. Колени поджались рядом, а макушка, трясясь, плюхнулась на них. Слегка всхлипывав я не переставал трястись, теряя над контролем тела.     Пока в дверь резко не постучали.  Я медленно поднял голову, размыто всматриваясь вокруг. Растопырив пальцы, язык высунулся в наружу, без остановки дыша, вглядываясь в зеленые вены, что были слегка размазаны поверху кровью.  Ещё раз постучали.    Я запрокинул голову на входную дверь, разглядывая теперь иную ладонь. Вновь легкие мазки кровью. Начав осознанно крутить взглядом, я вспоминал эти глаза. Этот строгий взгляд, лопнувший у меня на руках. Я осматривал себя, обнаружив на себе лишь черные потные боксерки.       — Эй! Есть кто?  Вены на ладонях так хорошо выделялись на свету солнца. Я легко всматривался в них, задумываясь.        — Открой, Кто-то дергал ручку двери. А может, это был лишь мой сон?         — Послушай меня,  В дверь ещё раз постучали.  Голова резко ударилась об дерево, игнорируя боль.       — Это не я.       — А кто же ещё? — охрипло ответил я, протирая влажные щеки.     Голос за дверью затаился, позволяя услышать лишь тихое вздыхание.  Если я прикрою глаза на минутку, смогу ли вновь очутиться там?     Я переместился на место поудобнее, напоследок взглянув на время. Полдень?  Время к ещё одному долгому сну. 

***

                                     Не вышло. Пропущенные звонки и сообщения разрывали телефон. Звонок шел подряд скидываясь в туже секунду. Одно и тоже смс размывалось на экране. «Нам нужно встретиться» «Срочно» Если не это имя, не этот номер…    Из-за этого я и волновался. Не протирая сонное лицо, я вскокнул с кровати. Мелодия на телефоне не прекращала напоминать о себе, в то время как я поспешно надевал два разных носка, рандомную одежду, что попадалась на глаза. Мне было все равно.     Что-то затаилось внутри, напоминая страшное. Хотелось верить, что ничего серьезного, я просто так ощущаю на себе глубокое дыхание, затаившись в районе ушей. Словно сзади меня стоят, и напоминают непрошеное. Нежно проводят по шее мурашки, пока я громко сглатываю рядом.     И вновь я быстро спускаюсь, уже без раннего энтузиазма, пропуская сквозь ушей смех и радость. В глаза впивался грозный, холодный ветер, останавливая меня на пути, явно не хотя пускать меня, хватаясь за плечи со спины, пуская легкий ток по венам. Однако меня это не остановит - даже если по пальцам бегает ледяная дрожь, даже если ноги устанут бежать, ища глазами знакомый силуэт.  Все равно найду, услышу родной голос…       — Её нет.    Расправив глаза я уставился в замершую спину. Ногти вцепились в ладони, с каждым разом пульсируя. Может, я просто не расслышал?     Снова ходод и дрожь. Раздражающие пытки мучали ноги. Веко, дергаясь, пыталось закрыться от ветра, а второе замерло, не переключая взгляд. Я раздирал кожу, каждый раз напоминая о боли.  Да не может этого быть.    Затаив внутри дыхание, я старался не сжимать губы, не трястись, покусывая их до крови. Я слышал громкое биение в горле, боясь дотронуться к теплому месту. Спиной ко мне она стояла ровно. Я слегка мог слышать тяжелое дыхание, переходящее в нападение.     Но что-то не давало мне заговорить - только стоять и слушать, как она изгибается в слезах, прикрываясь ладонями. Я не смогу подойти, обнять её.  Смотреть и вспоминать яркие убитые мной глаза.  Стоять неподвижно, выслушивая всхлипы через невнятные слова.     Она повернулась ко мне, расправляя руки. Стертый макияж и испачканные пальцы выделялись на фоне слез. Сквозь неприязнь к воздуху, она смогла поднять тон, невнятно быстро повторяя слова, что вскакивали на уме, не позволяя отнять последний вдох. Она сжимала меня за плечи, смотря словно в душу. Волосы дико развивались на ветру, разнося слезы в сторону.     Я не расправлял кулаки, дабы меньше дрожать. Но ноги подходили к концу. Из верных глаз не прекращались течь слезы. Те углублялись, приближаясь ближе, разглядывая свое отражение в моем зрачке. Сжав зубы я вновь сглотнул, наконец опустив взгляд вниз. За кроссовок обдувалась ветром, белая бумажка. Подняв голову, я понял, что стою на том же месте. Чистом, вовсе нетронутом месте.  На этой стене, я оставлял густые, красные отпечатки.     Мужчина клеил то же объявление, что зацепилось за мою ногу.  Во мне все будто замерло, и лишь тревожный, глубокий стук сердца и чужие слезы на моем плече заставляли с каждым всхлипом вздрагивать. Я старался сдержаться, всматриваясь в милую фотографию с фальшивым текстом.  Таблетки.     В ушах нарастает гул, вспоминая об успокоительных, на которых я держался годами. Намертво сжатые кулаки распустились, с дрожью залазя в карман. Надежда сейчас только на них - забытых уже как больше трех дней недействующих на меня пилюль. Я резко отстранился от трясущихся объятий, повернувший к ней спиной.     Она подозрительно замолкла. Чужой взгляд схватился цепями, пуская по ним тревожный ток.  Но я не обернусь.  Я не вытерплю еще ни одних слов про неё. Больше никогда не вспомню – отзывалось эхом в голове.     Я мигом проглотил сразу две капсулы - словно все обойдется, все станет на свои места.  Я принялся бежать.  Туда - где я буду один. Впитывать в себя горький вкус одиночества, в пытках не потерять сознание. Где никто меня не потревожит.  Одна мысль об этом сводила меня с ума. И это самое ближайшее, на момент, место.  Здесь.     Я прошел мимо ступенек магазина, усевшись рядом с ними на асфальт. Холодная стена пощипывала спину. Я не мог размышлять о случившемся. Ладони претворялись в капли пота, будто все тело пылало в пламени. Меня поместили в кастрюлю, заливая кипятком на большом огне.  — Это не я. — А кто же ещё?    Я пусто усмехнулся. Деревья расплывались в танце, как и ласково смотря прохожие. Или же мне так казалось. Ноги перестали дрожать, теперь вовсе все тело, наслаждалось выступлением красок. Я поднял ладонь, на которой продолжали плясать цветные пятна. Они придавали атмосферу вечеринки. Диско?     Яркие цвета покоряли разум. Я словно летал в зеленом небе, дотрагиваясь к розовым тучам. Привлекательно переливались в иные оттенки, заставляя наслаждаться полетом. Я могу видеть все, что представлю, что захочу увидеть, и дотронуться рукой.     В ушах резко что-то запищало. Я полностью сжимал голову, стараясь избавиться от назойливого писка. Со звуком начала болеть голова. Все больше расплывался прекрасный закат, который, по видимости, мне мерещился. Но я мог дышать.  Мне уже не так больно.  Могу рассматривать свою руку, под яркими влияниями фантазий, растекающихся на ходу прохожих, кислое покалывание на языке.  Знакомое лицо. Фиолетовые отросшие волосы всё приближались.  А боль от него… такая приятная.

Если бы боль не следовала за удовольствием, кто бы терпел её?