Гарем, что скрыт от чужих глаз

Янычары взбунтовались, прорываясь во дворец и только возвращение султана призвало их к порядку. Махидевран с ужасом ждала вестей о Мустафе, что остался с Хюррем даже без внимания повелителя, как выяснилось. Мало ли что может натворить эта змея, прикрывшись общими беспорядками. Но из кареты, приехавшей из дворца Ибрагима-паши, ее сын вышел живой, невредимый и даже улыбающийся. Когда они, наконец, остались наедине с сыном в своих покоях, Махидевран с улыбкой и удивлением слушала его рассказ о том, как эта рыжая крымская ведьма крепко обнимала и защищала его. "Чего же ты добиваешься, змея? Ты могла бы бросить Мустафу и остались бы только твои наследники. Что именно происходит в твоей голове? Никогда тебя не пойму. Когда только начинаю думать, что все становится понятно, ты тут же преподносишь новые сюрпризы и никогда они не были такими приятными, как сейчас. Ты спасла моего ребенка, а вместе с ним ты спасла меня." Махидевран еще долго не могла отлипнуть от сына, наполняясь радостью воссоединения, но в мыслях ее то и дело появлялся образ Хюррем, что прижимала его так же крепко и оберегала в минуты опасности. Казалось, что она, Махидевран, может даже ощутить присутствие рыжей, что обхватывала плечи Мустафы вместе с ней самой. Черноволосая султанша сейчас ощущала смешанные чувства, ведь она привыкла ненавидеть рыжую ведьму, а тут в ее сердце закралась благодарность и уходить не хотела. *** Когда все наладилось и жизнь в городе забурлила с новой силой, зализывая раны, Махидевран все еще не могла найти себе покоя. Оставаясь одна, она подолгу сидела в задумчивости и крутила в руках кольцо с зеленым камнем, которое Хюррем так беспечно потеряла. Казалось оно все еще хранит чужое тепло, а может нагрелось от того, как долго она сама его держала. Мысли Махидевран были где-то там, где сейчас была рыжая ведьма, что не покидала ее мысли день и ночь уже долгое время. Неужели она действительно способна на такие благородные поступки? Что ж, в любом случае, Махидевран обязана поблагодарить ее. Одна только мысль об этом вселяла ужас в сознание женщины и доводила до головной боли. Но где-то внутри теплилась надежда. Может ли быть так, что Хюррем будет вести себя иначе? Будет более благосклонной или хотябы менее жестокой? Почему-то Махидевран этого очень хотелось. Очень хотелось, чтобы Хюррем продолжала защищать ее и Мустафу. Однажды почувствовав это, ей было сложно отмахнуться от теплого чувства внутри и даже появилось желание... сблизиться? От этой мысли Махидевран даже самой стало смешно. Нет, такого просить она не будет. А кольцо... Что ж, его, возможно, стоит отдать. Иначе снова устроят обыск и если его найдут у нее, Махидевран несдобровать. *** У Махидевран не было такой роскоши, как постоять перед дверями и помяться в нерешительности, хотя очень хотелось. Она не могла себе позволить так потерять лицо перед слугами, а потому сразу как подошла к дверям, постучала и вошла в открывшиеся створки. Воздух набрался в легкие да так там и остался, словно это был нырок под воду, а не вход в обычные покои. Хотя, обычными их было сложно назвать, ведь это были покои Хюррем-султан, любимицы султана Сулеймана. Но для других это было логово змеи. Так и для Махидевран сейчас это место было пугающим логовом, а вставшая со своего места Хюррем была похожа на змею, что лишь не на долго оказалась в замешательстве, застигнутая врасплох. Махидевран погладила кольцо, что сейчас держала в руках, не показывая его никому. Для нее это был словно талисман, который давал ей сил и стойкости выдержать эту схватку, словно в ее руках была частица Хюррем и Махидевран могла таким образом... задобрить? Нет, скорее зачаровать. "Сегодня я тебе не враг, Хюррем." И тем не менее, идти было очень сложно, словно приходилось продираться сквозь плотное желе, а при этом нужно было еще и осанку держать, и на лицо натянуть какую-никакую, а улыбку. И не одну из тех, которыми Махидевран награждала Хюррем в их перепалках, а благодарную. Губы едва слушались, но улыбнуться получилось даже приятно, стоило только вспомнить, что эта женщина защищала ее сына. - Здравствуйте?! - Хюррем не скрывает своего удивления и Махидевран улыбается, даже немного наслаждаясь ее замешательством. - Здравствуй, Хюррем, - голос звучит максимально вежливо. И как она только могла подумать, что Хюррем может быть приятной? Стоит так, словно змея, готовая к прыжку, а она, Махидевран, трясущийся кролик на закланье. Нет, нельзя показывать свою слабость. Губы снова сжимаются в тонкую полосу, сохраняя вежливую улыбку. Она дает знак Нигяр, что была здесь же, уйти, но та не послушалась, пока ей не позволила Хюррем. Вот же неверная рабыня. *** Хюррем увидела Махидевран и сердце ее словно остановилось, а дыхание прекратилось из-за пережатого горла. Первое - страх. Махидевран не могла прийти к ней просто так, просто поговорить о погоде или еще о чем-нибудь. И выглядит так, словно губы растягиваются в зловещей улыбке? Нет, показалось. Просто напряжены, даже выглядит более приятно, чем обычно, а лицо... Приятное лицо, красивое, обычно оно похоже на жестокую маску, но сейчас есть ощущение, что в этом лице что-то изменилось и это заставило глупое сердце Хюррем стучать слишком громко. Никто не должен был услышать, верно? Они поздаровались и Махидевран отослала Нигяр-калфу. Что ж, пусть так, видно что-то любопытное. Теперь Хюррем даже чувствовала какое-то предвкушение, ждала, что же скажет бывшая любимица султана, но все же оставалась наготове. Хюррем часто размышляла о том, что именно в ней видел Сулейман. Черные волосы спускались красивыми локонами на плечи и грудь. Хюррем порой размышляла о том, каково это, когда такая красивая женщина, как Махидевран, тебя любит. Нет, конечно, сама Хюррем была в тысячу раз лучше, но себя она видит в зеркале каждый день. А Махидевран удается увидеть только случайно или из-за праздников и потому еще Хюррем так нравится находить поводы вывести из себя женщину, чтобы видеть ее чаще, чтобы она сама приходила к Хюррем. И вот она пришла сама, чем очень удивила хозяйку сердца Сулеймана. Да только на этот раз у Махидевран не было никаких причин приходить, Хюррем ничего не делала, а потому это было очень подозрительно и... приятно? Нет, какое уж там. Разве может эта гордячка сама просто так прийти к ней? Не дружбу же она хочет предложить, в самом деле.