Клетка из роз

Пыль витает в слегка заброшенном кабинете. Много разных документов и листков расположены по всей комнате. Посередине стоит массивный деревянный стол, на котором расположились карта города и фигуры. Некоторые участки на карте зачеркнуты, некоторые обведены красным, а некоторые просто не тронуты. Над столом склонился Джонатан. Мужчина тщательно изучает каждый уголок этой карты, переставляет фигурки и вновь принимается обдумывать следующий шаг. С тихим стуком в комнату вошла его помощница — Нами. Им Нами служила его семье ещё с давних пор. Она претендовала на роль возлюбленной самого Верховного мага, отца Джонатана, однако не успела, ведь тот скончался на войне. Джонатан увидел преданность в её глазах и решил прибрать к себе. Целеустремленность и решимость в ней привлекли мага. — Я слышала, ты навестил клан Чана, — без приветствий начала она. — Ну как? Наши догадки верны? Джонатан не сразу ответил ей. Мужчина медленно поднял голову, а вместе с тем на его лице медленно расплылась улыбка. — Дорогая Нами, — растянул он гласные в её имени, — если всё пройдет гладко, она станет нашим ключом к победе. Уничтожим их раз и навсегда. Нами гордо подняла голову и ответила ему такой же зловещей улыбкой. — Когда начнем действовать? — Скажи всем, чтобы были готовы. Нужно забрать их как можно скорее. — Будет сделано, — Нами разворачивается и уходит. Тяжёлая дубовая дверь закрывается, и Джонатан вновь остаётся один. Мужчина выпрямляется и выдыхает так, будто с его плеч свалилась целая гора. Его взгляд устремлён уже на картину, а не на стол. На семейном портрете изображены члены их семьи: Мэтью Рейес, его отец, сам Джонатан, его законная супруга, Анабель, и их дочь, Роуз Рейес. Когда-то Джонатан умел любить. В его сердце было тепло и светло, однако всё почернело после потери близких.              Перед глазами Джонатана всплыли воспоминания из их прошлого, в котором они были вместе. «— Отец! — маленькая девочка в голубом платье бегала по полю и собирала цветы. Анабель прикрикивала ей, чтобы та была осторожнее, но Роуз не слушала ее и мчалась к отцу, который вернулся с работы пораньше. Джонатан хватает дочурку на руки и кружит её. — Чем ты сегодня занималась, моя маленькая принцесса? — спрашивает он и направляется к Анабель, которая с мягкой улыбкой наблюдала за ними. — Смотри, какие красивые цветочки я собрала, — Роуз радостно показала свой маленький букет отцу. Джонатан похвалил ее цветочки, назвав их очень красивыми и душистыми, а после поставил вновь на землю. Роуз побежала дополнять букет, а Джонатан подарил поцелуй своей жене. — Ты не поверишь, что мне сказала Роуз, — Анабель положила руки на грудь мужа и пригладила его рубашку. Джонатан вопросительно посмотрел на неё. — Она сказала, что на свою свадьбу желает собственноручно собрать букет невесты. Полевые цветы ей понравились больше, чем те в саду. — Свадьба? Наша Роуз никогда не покинет своё гнёздышко, — было видно по лицу Джонатана, как он расстроен мыслями о свадьбе своей дочери. — Эй, она юная леди, которая должна выйти замуж, — захихикала Анабель. — Ну уж нет. Никто не будет достаточно хорош для моей дочери, — Джонатан вроде как шутил, а вроде как нет. Ему действительно было сложно принять тот факт, что его дочь совсем скоро вырастет и станет леди. Совсем скоро придут просить её руки, и он должен будет дать согласие. — Джонатан Рейес! Не будь такой жадиной, Роуз должна выйти замуж в будущем. Не важно, хочешь ты этого или нет, но это случится. Смирись, — мягкий, но в то же время твердый тон его жены слегка успокоил его. Она права — это всё равно когда-то случится. А сейчас остаётся лишь смотреть, как его любимая дочь растет.» Воспоминание рассыпалось на мелкие кусочки и оставило после себя боль. Светлое воспоминание вонзило черный клинок в его сердце. Ему неприятно теперь смотреть на картину, где они живы и улыбаются. Теперь их нет… Они никогда не вернутся. Вампиры отняли у него всё, и он сожжёт их мир до тла.

***

Часть вампиров с утра отправилась на поиски логова магов, другая часть засела в гостиной и яро что-то обсуждала. Су Юн было немного неловко перед Ирис, ведь в связи с последними новостями она совсем забыла зайти в мессенджер. Сообщение от Ирис висело с самого утра вчерашнего дня, а теперь, когда Су Юн ответила на него, Ирис коротко ответила, что занята и не может говорить. Небольшое смущение настигло девушку, и она попыталась развеяться. Для этого Су Юн взяла одну из своих книг и направилась в сад почитать. Солнце сегодня не было таким испепеляющим. Прохладный ветерок дул с востока и охлождал их земли. Высокие деревья около сада создавали мистическую обстановку. Именно под одним из этих деревьев расположилась Су Юн. Больше часа девушка просидела там за книгой. Увлекательный сюжет вновь украл ее в свой мир, но вот некий не совсем приятный голос вырвал её из этого мира. Кто-то нарушил её тишину. Услышав чужой голос, Су Юн тут же захлопнула книгу и насторожилась. — Хороший сегодня день, не так ли? — как позже разглядела его Су Юн, это оказался Минхек — парень с ничем не примечательной внешностью и поведением. Однако в голове тут же всплыли предостережения Хенджина, что с ним ей лучше не оставаться наедине. А ведь сейчас рядом никого нет. Она одна, и птички ей вряд-ли помогут. — Да, чудесная погода, — Су Юн засуетилась и стала собираться. — Куда же ты спешишь? Я не хотел помешать тебе, — эти слова не остановили Су Юн. Девушка почувствовала совсем другое в его тоне: что-то было не так. Минхек говорил так, будто лишь играется со своей жертвой. Его хищные глаза продолжали следовать за ней, а когда она попыталась пройти мимо, он схватил ее за плечо и с силой оттолкнул назад. Девушка не ожидала такого и никак не смогла предостеречь себя от этого. Толчок вампира оказался сильным — Су Юн ударилась о ствол дерева и с глухой болью в затылке рухнула на землю. Мягкая трава под рукой уже не приносила былой радости. Перед глазами встала пелена, а мир размылся. Она лишь видела приближающуюся фигуру. Страх охватил всё тело, а в горле застрял крик. «— Простите, меня дома ждут, — Су Юн уже направилась в обратный путь, но тут мужчина быстрый шагом нагнал ее и одной рукой впечатал в дерево.» Это всё слишком сильно напоминает ей о том случае. О том моменте жизни, о котором она пытается не вспоминать. «Слезы хлынули из глаз и намочили его ладонь, все ещё прижимающую ей рот.» Тени прошлого настигли её. Минхек сейчас приближался к ней, как хищник, однако вместо Минхека Су Юн увидела лицо Дейта. Всё повторяется. Она снова беспомощна перед вампиром, снова сейчас ей сделают больно, сейчас навсегда разрушится её жизнь. Пока Су Юн не могла пошевелиться от страха и паники, Минхек присел на корточки рядом с ней, схватил её за волосы и заставил посмотреть на него. — Ходят слухи, что твоя кровь слаще любой человеческой. Давай проверим?

***

Хенджина уже начинает тошнить от этих собраний. Голова разболелась от постоянного гула. Старшие вампиры продолжают день и ночь обсуждать планы по сокрушению магов. Однако сегодня всё изменилось. Сегодня они нашли зацепку о возможном местоположении магов. Но и это вызвало много споров у них. Ынхек был противником идеи нападать на их логово, вместо этого он предлагает понаблюдать. Мунбин же настаивает, что стоит бить по ним, пока они не уничтожили их. Франсуа тихонько выпивает бренди в стороне, а Чан пытается потушить огонь раздора между Ынхеком и Мунбином. Хенджин уже зевать начинал, как увидел через приоткрытую дверь Су Юн. Девушка как-то испуганно, в быстром темпе забежала наверх, даже входная дверь осталась открытой. Переведя взгляд, Хенджин встретился с таким же настороженным взглядом Феликса. Оба знали, что что-то случилось, однако только у Хенджина было право пойти за ней, ведь он законный муж. Феликс с горечью опустил взгляд и принял ситуацию. Неважно, как сильно он желает сейчас кинуться за ней и помочь, это невозможно по одной простой причине — он никто для нее. С тех самых пор, как состоялся их первый поцелуй, они ещё не разговаривали. Каждый старательно избегал другого. Феликс верил, что сейчас он должен оставить её и дать немного времени, чтобы она пришла в себя. Но эта пропасть лишь убивает его. Черви съедают изнутри и убивают. Но ему остаётся лишь терпеть. Феликс протягивает бокал Франсуа и просит поделиться алкоголем, а краем глаза замечает, как Хенджин отправляется за Су Юн.

***

Руки, ноги, даже дыхание дрожит у девушки. Последние события очень смутно проносятся в её сознании. Она помнит свой страх и панику, помнит противный шепот, помнит его руки на себе, а после помнит свой побег. Но как? Мозг решил избавиться от этой информации. Хенджин был прав. Минхек поиграл с ней и отпустил, когда она начала давать отпор. Он лишь психологически надругался над ней и отпустил. Отпустил искалеченную душу. Его противные руки вонзились в еле зажившую рану и пустили её кровь. Су Юн нервно расхаживала по комнате в попытке успокоиться, но это не получалось. Воздуха совсем не хватало, а мозг то и дело прокручивал этот ужасный сценарий жизни. Дверь их спальни внезапно раскрывается, из-за чего испуганная девушка пугается ещё сильнее, но расслабляется, когда видит Хенджина. — Я вижу, что что-то случилось… — не успевает он даже закончить свою фразу, как Су Юн бросается и к нему и обнимает. Тело девушки начинает дрожать и первые слезинки вырываются на свободу. Хенджин тут же замолкает и обнимает её в ответ. Сейчас она нуждается в защите, и он предоставит ей это. Сейчас ей нужно спокойствие, и он подарит ей это. Он сделает всё, лишь бы не видеть её слез. Его большие и слегка шершавые руки гладят её по волосам и спине. Мужчина прижимает хрупкую девушку ближе к себе. Его сердце начинает болеть вместе с ней, оно кровоточит, когда видит боль в её глазах. — Прошу, расскажи мне, что случилось, — тихо, ласковым голосом просит Хенджин. Су Юн не может ответить сразу. Она сначала делает судорожный вдох и, немного успокоившись, отвечает дрожащим голосом. — Он попытался укусить меня. Он игрался мною, как хищник с добычей. Мне было так страшно… — больше она озвучить не могла. Слезы вновь стали катиться по щекам, а голос совсем сорвался. Эти хрупкие плечи, на которые возвели ответственность, стали сотрясаться. Хенджин лишь сильнее прижал её. Ему хотелось спрятать её от всей опасности, хотелось защитить, но не всегда получалось. Он прекрасно понимает, что этот опыт болезненный для неё, он не мог допустить повторения нападения, но почему-то допустил. Сейчас он мог лишь прижимать ее и дарить ей чувство безопасности, которого она лишилась. — Я рядом, он больше не тронет тебя, обещаю тебе, — в его голове уже созревает план мести. Он уже представляет, как отрывает каждую конечность Минхека и заставляет его съесть собственные руки. Те самые руки, которыми он посмел коснуться её. Хенджин знает, что это грозит ещё одним наказанием и клеймом убийцы, но его это не заботит. Если они не понимают, что его трогать нельзя, он продолжит мстить им. Су Юн впервые ощутила спокойствие рядом с мужчиной. Да и не со случайным мужчиной, а самим Хван Хенджином. Ей было так страшно и одиноко, а в его объятиях внезапно стало светло. Су Юн было так плохо, что она не желала отпускать его. Казалось, вот она отпустит его — и тьма вновь поглотит её. Тьма заберёт её в своё царство и вновь заставит страдать. Сильные руки Хенджина, которые так неумело пытались утешить, дарили чувство безопасности. В его объятиях она чувствовала себя как под непробиваемой броней. Удивительно, подумала она про себя, выпуская последнюю слезинку. Хенджин заботливо уложил её на кровать и велел отдохнуть. Вот наступил момент, когда он выпустил ее из своих объятиях и уже собирался уходить, как она его остановила. Ей стало так холодно и страшно без него. Было ощущение, что если он уйдет, то Минхек снова вернётся, снова попытается причинить ей вред. — Пожалуйста, не оставляй меня сейчас, — немного осипшим голосом попросила она. Хенджин лишь молча кивнул ей и забрался к ней на кровать. Девушка в ту же секунду вернулась к его объятиям, а он снова укрыл её в безопасном месте — под своим сердцем. Длинные пальцы нежно касались её волос и успокаивали её. Вскоре Су Юн заснула, слегка приобняв его. Хенджин слышит её тихое сопение, чувствует её сердцебиение, но от этого спокойно не становится. Внутри кипит злость на Минхека и на самого себя. Предупредить мало, нужно было защитить, но он не сделал ничего. Теперь сердце, которое не бьётся, обливается кровью.