Клетка из роз

В этот раз после пробуждения болезненные ощущения не прослеживались. Ощущался лишь голод и головная боль. Комната больше не плыла перед глазами, и Су Юн смогла спокойно рассмотреть интерьер. И снова в голове лишь одна мысль — это не ее комната. С трудом, но девушка смогла привстать на руки, а после и вовсе сесть. После смены положения тела в пространстве голова немного закружилась, но тошнотворных чувств уже нет. Темные шторы, разбросанные мужские вещи, аромат розы в комнате — всё это окружало только что пробудившуюся Су Юн. Аромат розы… Такой парфюм только у Хенджина. Да и к тому же Су Юн знает, как выглядит комната Феликса, и это явно не она. Девушка немного запаниковала, ведь с чего вдруг ему приносить ее в свою комнату, так ещё и укладывать к себе в кроватку? Не успевает она отреагировать должным образом, как дверь ванной комнаты открывается. Прежде упомянутая персона явилась к ней. Хенджин наверняка думал, что Су Юн всё ещё спит, ведь без всякого стеснения вышел из ванной в одном полотенце, которое держится на бедрах лишь на добром слове. Капли воды обволакивают его и создают красивый эффект блестящего тела. При каждом шаге капли танцуют, перекатываясь на мышцах красивого пресса. Тело у него что надо. Черные как смоль волосы мокрые, и Хенджин пытается высушить их полотенцем. При каждом движении рукой мышцы на бицепсах перекатываются, создавая волшебное зрелище. Су Юн даже не сразу поняла, что немного зависла, засматриваясь на него. С чего бы это ей вообще засматриваться на него? Девушка мысленно ударяет себя по щеке и после, моргая, приходит в себя. Однако стыд за свои фантазии выражается на ее алых щеках. — Ты бы оделся для приличия, — Су Юн смущённо отводит глаза в сторону и смотрит на закрытые шторами окна. Ясный день за окном, но в комнате Хвана так же, как и в его душе, стоит мрак. — А мне показалось, тебе понравилось, — наконец убирая полотенце от головы, отвечает ей Хёнджин. Всё ещё мокрые волосы в беспорядке спадают на его лицо, но хитрую ухмылку скрыть не в силах. — Я, конечно, знала, что ты любитель выпить, но не думала, что это приведет тебя к галлюцинациям, — откуда-то вдруг у Су Юн точатся зубки, и она огрызается на Хенджина в его же манере. Удивительно: стоит подписать брачный договор, как невольно перенимаешь привычки своего «мужа». Вот чудеса! Ответ девушки не совсем устраивает Хенджина. Ухмылка тут же спадает и исчезает, будто Хван и вовсе не знает, какого это улыбаться. В ответ он ничего не говорит, видимо, не находя нужных слов. — Зачем ты меня сюда привел? — наконец, обуздав свою стеснительность, Су Юн осмеливается глянуть на мужа, который в это время одевался. Благо, он успел нацепить на себя трусы, ибо Су Юн не особо горит желанием разглядывать его орган. Хотя… — А что плохого в этом? — прерывает ее размышления Хенджин и накидывает на свое тело льняную рубашку. — Ты потеряла много крови, и за тобой нужен был присмотр. А я же твой муж, обязан заботиться о своей любимой жёнушке. Кажется, Су Юн недостаточно осадила его своим прошлым ответом, так как на лице Хвана вновь расцветает его фирменная улыбка. Ох, как же сильно ей сейчас хочется вмазать в эти самые губы. Кулаком желательно. — Видно, как ты заботишься, — тихо проговаривает Су Юн, но Хенджин всё же слышит. — Вас что-то не устраивает в сервисе обслуживания, госпожа Хван? — опять сарказм сочится из его пухлых губ. В глазах те ещё черти пляшут. — Заметь, не я первым это начал, — заметив в ее глазах искры гнева, брюнет тут же спешит ретироваться. А Су Юн продолжает сверлить его спину, которая исчезла в ванной комнате. Черт на ножках! И никак иначе. Ладно, стоит заканчивать с этим цирком. Су Юн откидывает одеяло и осторожно пытается встать на ноги. — Куда ты? — тут же спешит появиться Хенджин. — Пойду в свою комнату, — опустив на пол ноги, отвечает ему девушка. Тело всё ещё было ватным из-за потери крови. — Так, ложись обратно, — мужчина спешит оставить расческу на тумбе и приближается к девушке. — Тебе нужен покой, забыла? — Я и в своей комнате могу получить этот покой, — не унималась Су Юн и даже не шелохнулась, когда Хенджин вихрем примчался к ней. — За тобой нужен присмотр, — Хенджин спешил схватить ее за руку и наконец уложить неугомонную девушку в кровать, но вовремя опомнился, когда понял, что она была в футболке с короткими рукавами. — Все со мной хорошо, отстань уже, — Су Юн искренне не понимала этой его выходки. Решил поиграть в хорошего муженька? Так вот, поздно уже. Она и сама в силах положить себе еду, если на то пошло. Ее тонкая рука ударилась о, казалось бы, стальную грудь парня. Девушка демонстративно оттолкнула его и, резко встав с кровати, направилась к выходу. Однако ее здоровье сказало ей идти куда подальше. Гемоглобин резко упал, и после резкого подъема в глазах потемнело, голова закружилась, а тело перестало ее слушаться. Всё же геройствовать ей не стоило. Слишком рано Су Юн решила самостоятельно встать на ноги. Перед глазами все также темно. Мир просто перестает существовать, а тело падает в этом безвольном пространстве. Но спасает ее от падения рука Хенджина, которая крепко держит хрупкое тельце девушки за талию. — Говорил ведь, за тобой присматривать надо. Всё, хватит упрямиться, — пока Су Юн пытается прийти в себя и снова разглядеть мир во всех его красках, Хенджин без ее разрешения берет ее на руки и относит обратно на кровать. Пунцовые щеки так и кричат о ее стеснении, но Хенджин тактично не замечает этого. Мужчина укладывает ее на кровать и прикрывает тоненьким одеялом. — Лежи, пожалуйста, смирно. Я сейчас еду принесу, тебе нужно подкрепиться, — даже не дожидаясь согласия со стороны девушки, мужчина выходит из комнаты. — Придурок! — отчаянно ругается девушка, но в моменте вспоминает, какой же острый у ребят слух. Глаза расширяются, а рот открывается в изумлении, и Су Юн спешит его прикрыть рукой. Главное, чтобы он не услышал, а то она опять будет краснеть. — Хотя… Чего правду скрывать, действительно придурок. Через пару минут Хенджин возвращается с обещанной едой. Небольшой поднос набит разной едой: от двух мисок с супом, до трёх видов салата. — Я, конечно, все понимаю, дорогой мой муж, но вот этого я понять не могу, — и снова сарказм в стиле Хенджина. Его близость опасна. Ещё немного она побудет рядом с ним — станет его копией. Хотя действия Хенджина побуждают просто вулкан из сарказмов. — А что тут понимать, — в недопонимании покосился на поднос Хван. — Ты потратила много крови, надо теперь хорошо покушать. — Но я не съем столько. — Да ешь уже, — не выдерживает Хенджин и просто сует ей в руки поднос. Да, заботливого Хенджина хватило ненадолго. Испуская глубокий выдох, девушка принимается за еду. Как бы сильно она не противилась, но действительно проголодалась. Двигаться из-за изнеможения было сложно, руки продолжали трястись, а дыхание было рваным. Но после еды стало легче. Будто с едой прибавились и силы. Как и говорила Су Юн, всю еду съесть ей не удалось. Может, и было вкусно, но вот сверлящий взгляд Хенджина не давал ей покоя во время всей трапезы. — Чего ты хочешь? — не выдерживает Су Юн и все же задаёт свой вопрос, когда понимает, что Хенджин сам не начнет диалог. — С чего ты взяла, что я что-то хочу? — тихий и спокойный голос мужчины с небольшой хрипотцой заставил девушку вздрогнуть. Совсем недавно шутил и язвил, так почему сейчас его тон такой серьезный? Создавалось ощущение, что он настраивался на очень серьезный разговор. — Весь день рядом, заботишься, а теперь сидишь и будто выжидаешь. Это всё не просто так, — поднос уходит в сторону, и девушка принимает более удобное положение, которое позволяет ей говорить с ним на равных. — Ты как всегда права, жёнушка. Это все не просто так, — вампир отталкивается от спинки своего кресла и наклоняется вперёд, упирается своими локтями в колени и смыкает пальцы в замок. Су Юн также располагается чуть ближе к краю, показывая тем самым свое расположение к разговору. — Начинай, — подталкивает его девушка, когда гляделки затягиваются. Хенджин продолжает сверлить ее глазами, смотрит взглядом самого настоящего хищника, пытается залезть под кожу и изучить все, но Су Юн неприступна в своих эмоциях. Ее настораживает этот взгляд, да и сам диалог, который даже начаться не успел, но этого она не покажет. — Это всё неправильно, — наконец заговорил мужчина. — Неправильно то, как мы себя ведём. Мы должны понимать последствия своих действий и делать каждый шаг с осторожностью. Ты видела, что случилось с Чонином. Ситуация не из лучших. Не время для того, чтобы устраивать сцены ревности… — О каких сценах ты говоришь? — Су Юн пыталась его не перебивать и слушать внимательно, но вот последнее его предложение она не совсем поняла. — Думаешь, я не заметил, как ты стала проводить с Феликсом время? Обнимаешь его, засыпаешь в его комнате… — окончить Хенджину его тираду не даёт Су Юн и снова встревает в разговор. — Подожди. Ты думаешь, я специально общаюсь с ним, чтобы насолить тебе в ответ? — на этот вопрос она получает полное молчание и тяжёлый взгляд. Ну вот такого откровения она явно не ожидала. Такое сравнение даже хуже пощёчины. И совсем не важно, что ее посещали подобные мысли. — Хенджин, давай ты не будешь обесценивать мои чувства к нему. Феликс очень хороший и добрый, мне действительно нравится его компания. Провожу я время с ним вовсе не из-за тебя, я сама хочу этого. И тебе стоило бы начать с самого себя. Убегаешь по ночам неизвестно куда, а после ещё требуешь от меня чего-то. Если тебе так не нравятся наши с Феликсом взаимоотношения, то просто не смотри. Договорив, Су Юн встаёт на ноги. В этот раз чуть окрепшее тело держится хорошо. Она направляется к выходу, даже не взглянув на него. Неужели, он и вправду мог так подумать о ней? Чего он вообще хотел добиться этим? Если желает, чтобы она была верна ему, так пусть преподаст пример для начала. Уже выходя из комнаты, Су Юн уловила его фразу, брошенную в никуда: «Почему ты такая сложная, Су Юн…». Вопрос риторический, отвечать на него она не будет. Девушка всего на секунду застыла у двери, но после уверенно вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. А точнее, захлопнула. Обычно большие губы сжались в тонкую линию, подбородок на секунду скользнул вперёд, когда Хенджин в приступе своей злости пытался закусить губу. Вот никогда ему не удается нормально с ней поговорить. Да и сам хорош. Начал разговор не с того русла. Ему ведь и вправду казалось, что она пытается его вывести на ревность, но, видимо, ее слова про чувства к его брату оказались не пустым звуком. От осознания данного факта почему-то сердце неприятно сжалось. Неужели это действительно ревность, как и сказал Чан? Быть такого не может! Маленькая, вредная и до чёртиков упрямая Су Юн каким-то чудом стала оживлять его мертвые чувства. Неужели ее огонь способен растопить его лёд? Кажется, ещё немного и лёд действительно треснет, ведь терпение Хенджина на пределе.

***

Телефон неприятно завибрировал в кармане Чана. Откинувшись на спинку стула, он достал мобильник и принял вызов. — Слушаю, — Чан стал ждать ответа, но абонент на том конце молчал. Отняв телефон от уха, он взглянул на номер и стал перебирать в голове, кому же могли принадлежать эти цифры. Когда воспоминания почти нашли хозяина номера, на том конце раздался чей-то голос. — Чан? — хриплый и немного больной голос донёсся до него. Чан в ту же секунду узнал обладателя этого голоса. Его давний знакомый — Эштон. — Чан, ты меня слышишь? — повторил он, и Чан наконец отреагировал. — Да, слушаю, что случилось? — то, каким болезненным слышался голос его приятеля, настораживало Чана. — Можешь выйти за ворота? Я тут, — предложение сомнительное. Особенно, когда такая неразбериха стоит на улицах Сеула и не только. Но отказать другу Чан не в силах. — Жди около ворот, я сейчас выйду, — звонок сбрасывается, и Чан спешит покинуть свой дом. Быстрыми шагами Бан доходит до ворот и после отворяет их. Тело и нервы напряжены до предела. Его ждёт неизвестность за воротами, но Чан обещает себе не бояться. Никогда он не боялся магов и сейчас делать этого не собирается. Но вот вампир… Мысли о тайном убийце заполняют разум, но Чан тут же перекрывает кран неприятных мыслей. Он доверяет своему чутью, а чутье сейчас говорит, что бояться нечего, что он может довериться своему другу. За воротами темно и пусто. Где-то вдалеке ухает сова, полная луна освещает часть дороги. И на этой дороге Чан замечает Эштона. Света мало, чтобы разглядеть детали, но вампирское зрение помогает, и Чан видит, что друг его еле стоит на ногах. Мужчина быстро подбегает к нему и ловит его почти в тот момент, когда Эштон падает на землю. Повсюду кровь. Эштон еле держит глаза открытыми. — Эштон, держись, — Чан поднимает его на руки и быстро бежит обратно в дом. Сейчас все его мысли заняты другом, который вот-вот отключится, и после неизвестно, проснется ли вообще. Страх за свою жизнь заменился страхом за чужую. В прошлом они были хорошими союзниками. Эштон отдавал предпочтение одиночеству, чем жизни с кланами, но когда нужна была помощь, он всегда был рядом. А теперь ему нужна помощь, и Чан окажет её. После того, как вампир врывается в дом, вниз спускается сначала Чонин, за ним и Феликс. Оба обескуражены происходящим, но бегут за помощью: Чонин за аптечкой, Ликс за пакетом с кровью. — Держись, дружище. Вот, пей, — подносит пакет с кровью Чан, и Эштон впивается в него, как в спасательный круг. Вампир с жадностью испивает два пакета, и только после его тело начинает медленно, но верно исцеляться. На шумиху внизу прибегают и остальные члены семьи, но Чан взглядом даёт понять парням, чтобы они увели отсюда Су Юн. Феликс молча кивает ему и тихо просит ее пойти с ним наверх. — Кто это, Феликс? — таким же тихим голосом интересуется она, но покорно следует за ним и поднимается наверх. — Один наш старый приятель. Походу, на него тоже напали маги, — голос тихий, но полон серьезности. Взгляд вновь потускнел и стал тяжёлым. С таким Феликсом всегда было страшновато общаться, но Су Юн пожимает его руку, когда тот собирался оставить ее одну в комнате. — Прошу, будь осторожен.