People need people

      song: feel something - james young

      Знает ли Наоми что такое гордость? Конечно знает, просто предпочитает не думать об этом термине. В ее ежедневный лексикон это слово не входит — оно исчезло оттуда три года назад. Стерлось в ту ночь, когда она впервые познакомилась с Хайтани Раном.       Кто-то назовет это злой шуткой, другие прокричат ей, что она счастливица и ни в чем не нуждается. Да кому задалась гордость, если у тебя есть такой парень в арсенале? Солидный, при деньгах, будто сошел со страниц модных журнал, которые продают около метро.       По вечерам Наоми проговаривает это слово в темноту ночи, пробует его вкус, прокручивает все интерпретации и синонимы, добавляет свое видение слова и его лексического значения. Она глотает обжигающий чай с ромашкой и меланхолично смотрит в окно, добавляя к гордости еще и нужду, любовь и привязанность. Все, чего у нее нет.       Несколько раз в неделю Наоми хрипит в простыни, сопит, кричит и выкрикивает имя парня, который упивается своей властью над телом девушки. Она оставляет на нем следы, отметины, укусы и засосы, на бедрах и запястьях виднеются синяки от пальцев. Но Наоми продолжает стонать от блаженства в подушку и просить не останавливаться.       Ран и не собирается останавливаться. Ни сегодня, ни завтра, ни через месяц. Ему по душе именно эта игрушка. Она повинуется ему, прибегает по первому звонку, стонет так, как ему нравится. Но ему не нравится она. Крики нравятся. Нравятся умоляющие глаза и приоткрытый от оргазма рот. Нравится ее послушность. Но она не нравится.       Не тот цвет глаз, не те уши. Волосы можно и потемнее, а нос меньше. Тело хорошее, сочное, можно впиться и потрогать. Но минусы будут всегда.       Наоми знает об этом и тихо глотает все, что ей дают, будь то сперма от получасового минета или слова безразличия, исходящие от Рана. Наоми прокручивает все в голове, после очередного секс марафона в просторной квартире Хайтани, где они пометили каждую поверхность. Она думает о всем, что могла получить за три года, но не получила. К утру она плюнет на это и сядет смотреть новый сериал, загружая мозг проблемами персонажей. Свои-то решать неохота.       Через несколько дней все повторится. Громкие крики, мольба о большем, пальцы Рана в ее рту, синяки на теле. А после Хайтани бросит ей несколько купюр и скажет, чтобы она убиралась из его квартиры.       Но все меняется. И слово «гордость» преображается, начинается иметь значение. К гордости может присоединиться еще и злость, и упрямство.       Наоми решила игнорировать Рана. Она кардинально изменит свою жизнь. Найдет работу — и перестанет жить на подачки парня — купит себе пару книг и прочитает все. Будет выходит на улицу каждый день, может займется спортом или пойдет в зал. Она заживет, как человек имеющий все, что нужно для поддерживания обычного дня. Только уже без Рана.       Но Наоми забыла про настойчивость. Она вспомнила о ней, когда Ран, после недельного игнорирования его сообщений, стал молотить в ее дверь с криками, чтобы она впустила его.       — Так ты жива, — в его голосе не было радости, лишь факт.       Язвительный ответ так и крутился на языке, но кто она такая, чтобы грубить члену Бонтена? Хотя, она может, но тогда станет звездой в местной газете и на телевидении, как новая жертва преступной группировки.       — Да. Ты что-то хотел?       — Ты не отвечала на мои сообщения. Ты не пришла, когда я позвал тебя. Что за фривольность?       — Я не хотела. Да и знаешь, сейчас тоже не хочу. И завтра не захочу и через месяц тоже. Я решила, что нам пора это заканчивать. Ты получаешь от этих встреч все что хочешь, но я — нет. Я ведь тоже человек и я тоже хочу толику заботы и уважения.       Ран с минуту смотрел на нее. Привычное спокойствие и скука. Ему абсолютно без разницы, что она сказала, он даже не вслушивался. И Наоми это понимала. Ее попытка закрыть дверь не увенчалась успехом — парень поставил ногу и маска скуки слетела.       — Ладно-ладно, чего ты хочешь? Деньги? Квартира? Украшения? Путевку куда-то?       — Любви и уважения. Но ты не дашь мне этого.       Ран простонал в небо, словно этот разговор его выбесил. Так и было. Он не понимает, почему она просто не закроет свой рот и не укажет пальцем на очередную побрякушку. Он ее купит, а после они поедут к нему, где он будет прижимать ее голову в подушку и наслаждаться криками удовольствия.       В его понимании — все было идеально. Они не жили вместе, но виделись. Она не убивала его настроения монотонными разговорами про ее день или новые сплетни.       Любил ли он ее? Нет. Ран любит только своего брата. Уважал ли он ее? Точно нет. Он признавал в своей жизнь только Хитто и Курокаву. Будет ли он скучать за ней? Определено нет. И потому холодный металл касается ее лба, предохранитель снят. Да, будет сложно найти новую игрушку, такую же послушную и не капризную, но что поделать. Руку отрубают, когда появляется заражение.       Наоми дернулась, но расслабилась. Ей хотелось получить эту свободу, хоть и таким способом. На секунду ей стало обидно, что последнее, что она видит — скуку в глазах Рана, но когда наступает темнота, Наоми уже не думает.