Шанс на жизнь

«Не важно, насколько ты силен.

Ты способен умереть от любого пустяка.»

      Саша стоит на коленях, смотря за угол. Выйти никак не может, а бежать будет слишком проблематично.       — Блять, — шепчет себе по нос, знает же, что «суки» слышат любой шорох и создадут огромную шумиху если заметят её.       Она держится за раненое бедро, смотря на коричневые штаны, сквозь которые виднеется тёмное, мокрое пятно. Кровь.       «Этого мне ещё не хватало» — делать перевязку без медикаментов, когда рядом ходят мертвецы — явно не лучшая затея. Даже обработать не чем, последние припасы она потеряла, когда спасалась от набега зомби. Еле ноги тогда унесла. В тот момент, она думала только о своем выживании. Про беззащитных людей рядом и мысли не промелькнуло.       Она всегда сама справлялась с проблемами. Она не доверяет никому. Она есть у себя — этого достаточно. Людям свойственно предавать, а она не выдержит эту боль вновь. Слишком много пришлось повидать, чтобы так просто сдаться, смириться, отдать свою жизнь другим. Она никого не пожалеет. Пойдёт по головам, но выживет.       Эта катастрофа произошла лишь неделю назад, а унесла с собой уже очень много жизней, превращая их в кровавых, ничего не соображающих мертвецов. В тот самый переломный день — никто и подумать не мог, что будет дальше.       Люди говорят жить в моменте, делать всё то, что хочется, ведь никому не известно, каким будет будущее. Шатенка к этому не прислушивалась. Даже и не думала о том, что всё может по щелчку пальцев измениться. А зря. Она поняла, что была не права слишком поздно. В новом мире больше нет спокойствия, любви, заботы и тепла. Есть только бездушные мертвецы, что хотят тебя убить и безжалостные люди, которые могут творить, что только захотят. Законов больше нет. Люди показывают все свои худшие качества. Крючковой от этого противно. Она терпеть не может таких. Их хочется стереть в порошок, убить собственными руками.       Хотя она не лучше их.       Намного хуже.       В первые дни на улицах был переполох, все пытались уехать из города, но даже не подозревали, что на границе их без промедления убьют. Правительство закрыло все выходы из страны. Они пытались оправдать это тем, что и в других странах происходит настоящее месиво и ужас. Но никто им не верил. Люди протестовали, но их быстро усмиряли и заставляли замолчать. А количество зомби с каждым днём становилось всё больше и больше.       Власти не могли контролировать всё это. Наступил крах. Распространились воровство, разбои и убийства. Люди сошли с ума.       Каждый день по телевидению людей пытались утешить и успокоить, говоря, что врачи придумывают вакцину, а военные обороняют города от мразей — мертвецов.       Сначала переполох был успокоен, люди закрылись по домам и ждали помощи. Но в один день всё поменялось...       Жизнь стала сущим кошмаром.

***

      — Уважаемый народ, я всегда на вашей стороне! Правительство поможет вам всегда. Только верьте в нас и всё получится! — президент опять толкал свои «мудрые речи», которые уже заебали Крючкову.       — Ебать он умный, ничего нового придумать не может? Каждый день одно и тоже. Он считает нас глупцами?       — Саш, всё будет хорошо. Он же нам обещает, — женщина пытается успокоить свою внучку, подходя ближе и обнимая со спины. — Обещания всегда выполняют. Это же наш моральный и вне гласный закон.       — Бабуль, я просто за тебя боюсь. Ты ведь всё, что у меня есть. Он же не может так просто разбрасывать обещания, что всех спасёт.       — Сашуль, я тебе обещаю, что мы вдвоём переживём этот ужас. Мы справимся. — своим ласковым голоском утешает, заверяет, а Александра ей безмерно благодарна.       Лишь из-за неё она до сих пор жива. Бабушка всю жизнь её оберегала, помогала. Она хочет её тем же отблагодарить.       Она её спасёт. Обязательно.       — Хорошо, я тебе верю.       Улыбается ей. Нежно мягко, как никому другому не делала. Никому так не улыбалась.       Вдруг раздаёт громкий грохот, слышны маты и ругань. Это из телевизора.       Девушка переводит свой взор именно туда.       — Эй, вы, суки! — около президента собралась куча людей, они его крепко держат, а он орёт во всю глотку. На его шее красуется яркий и чёткий укус. — Заебали вы меня, я вас бы придушил! Вам всё не нравится, что бы я не делал, — он в мгновение кусает рядом стоящего охранника, что даже отреагировать не успел. — Надеюсь вы задохнётесь в своей же крови.       Эфир прерывается.       Саша от шока не может отойти. Теперь надежда всего народа утихнет, начнутся вновь забастовки. К этому жизнь её не готовила.       — Господи, спаси и сохрани нашу жизнь от этого ужаса... — бабушка в ужасе начинает молиться.       — Бабуль, нам надо спрятаться, забастовщики скоро могут прийти, — Александра тревожно начинает собирать рюкзак со всем необходимым.       — Бляди, продержались всего четыре дня, как они страной то управляли?! — она всеми матами, которые знает покрывала их.       Из-за них теперь они могут и эту ночь не пережить.       На их дом несколько раз уже нападали, больше времени нет. Надо бежать.       — Бабуль? — оборачивается в её сторону.       — Сашенька, сейчас встану, подожди секунду.       Собравшись, Саша тихонько приоткрывает входную дверь, в руках мачете, что она сразу к рукам прибрала, с самого начала этого ужаса. Без него она теперь не может.       — Бабуль, если что, мы сразу отступаем, — как только они вышли за пределы корпуса их дома сообщает, — Я не могу рисковать твоей жизнью.       — Ладно, Сашунь, всё будет хорошо.       И казалось бы, что и вправду всё проходит отлично, они никого не встретили по пути. Крючкова уже было подумала, что им везёт. Но совершила главную ошибку в своей жизни, за которую никогда себя не простит.       Она не оглядывалась назад. Смотрела только вперёд, изредка переговариваясь с женщиной, чтобы удостовериться, что всё хорошо.       — Саша! — резкий голос бьёт по ушам. Она мгновенно поворачивается.       Перед ней предстаёт ужасная картина. Зомби, вцепившись в шею бабушки, смотрел прямо ей в глаза. На том самом месте проступила кровь. Он укусил её.       Он. Укусил. Бабушку.       А после и оторвал её плоть.       Женщина со страхом смотрела на внучку. Чувствовала слабость и кровь, что стекала каплями вниз. Она последний раз глядела на Сашу.       Смотрела на неё со своей своей любовью, что только имеет.       Крючкова от злости и ненависти, даже не думая, приблизилась ближе.       — Стой, куда же ты? — хрипела бабушка, высматривая Сашеньку.       А она держать агрессию в себе не могла. Подошла ближе, оттолкнула со всей силы эту мразь на землю. В её руках блестел острый мачете. Она за секунду оставила мертвеца без головы.       Отдышавшись, она подошла к бабуле, что еле дышала. Глаза у неё были приоткрыты. Губы что-то молвили, но Саша разобрать не могла.       — Бабушка, — первая слеза скатилась с её глаз, — почему ты?!       Она не сдерживалась, кричала во всё горло. Смерть была ей не страшна. Ведь смысл её жизни умер. Никакие зомби её не пугали. Пугала лишь утрата.       Плача от горя, она услышала что-то неразборчивое из уст бабушки, понять сначала не смогла, но спустя пять секунд уставилась стеклянными глазами на бездыханное тело.       — Ты только выживи, моя дорогая.       Новый поток слез, мурашки распространились по всему телу, руки сжимали в тело некогда живой бабушки в объятьях.       — Хорошо. Прости меня за всё. — знает, что она не услышит, но всё равно произносит.       Сегодня она потеряла всё. Она клянётся, что не забудет. Все получат по заслугам.       Она всем отомстит за её смерть. Всем. Всех убьёт, но отомстит. Ни один мертвец не сможет больше ходить. Она обещает. А обещания свои она сдерживает.

***

      — Сука, — видит издалека других мертвецов. — Надо сматываться.       Рана ноет. Пока мозг пытается думать — ноги и руки делают.       Поднявшись на ноги, она, пригнувшись, осмотрелась по сторонам, выбирая лучший путь для отступления.       В левой стороне пять тварей, в правой семь. Сзади неё стена, а спереди их восемь.       Пиздец.       Бежать не куда. В любом случае будет шум, который привлечёт других. Убивать их нельзя, а пройти мимо очень сложно.       Приходится рисковать.       Она ощущает рукоятку мачете и впервые молится.       Молится о пощаде. Умереть она не может. Обещание, которое она дала бабушке одно — выжить. Обещания нужно сдерживать, это моральный закон.       — Ну, с Богом. — не верит в него, но в таких жизненных обстоятельствах любой способ защиты уже хорошо. Даже если он устный, а не физический, как мы привыкли.       Тихими, аккуратными движениями, она безмолвно продвигалась на левую сторону, где меньше всего этих тварей.       Выбирать дорогу не приходится.       Зомби ходят почти на одном месте, некоторые застряли, а другие, как думает Крючкова, обостряют уши, чтобы услышать любой шорох. Их противный хрип и кровь, стекающая с тел, нервируют Сашу. Очень.       Прижавшись к ближайшей стене, она оценивает свои шансы выжить. И они далеко не пятьдесят на пятьдесят. Скорее десять к девяносто. Не в её сторону.       Это пугает, но делать нечего — надо идти.       Проходя сквозь первого мертвеца, она слышит быстрое биение своего сердца, что кажется выпрыгнет от страха. Да, она легко может справиться с двумя или тремя зомби, но сейчас их так много, что ей не выбраться живой, если издаст хоть звук.       «Блять, за что мне такая кара выпала? Я вроде хуйни не творила никогда»       Мыслей целый вагон, но думать времени нет. Надо действовать.       Неожиданно в другой стороне что-то хрустит, то ли ветка, то ли деревяшка, но Саше до этого дела нет. Она понимает, что это шанс. Шанс сбежать и остаться незамеченной.       Медлить нельзя. Ей послали такую помощь. Принять ее надо в лучшем виде.       Быстрые, но чёткие движения, полная сосредоточенность, она смотрит только вперёд.       Зная прошлую ошибку, иногда она оборачивается назад. Так, на всякий случай. Вдруг слух её подводит, и зомби подошли слишком близко.       Мачете всегда готово атаковать противника. Никто не уйдёт из-под его острого лезвия. По крайней мере Саша этого не допустит.       Все поплатятся за свои грехи.       Походя к концу переулка, она видит край стены, по которой шла и выглядывает за нее, осматривая территорию. Мертвецов не так много, но они есть. Одна она их точно сможет одолеть.       Смотря как штанина с каждой секундой становится более насыщенного цвета из-за крови, что течёт из открытой раны, она понимает, что может заразиться. Никто не знает насколько здесь грязно. Инфекция попадет — и ей несдобровать. Надо найти любую аптеку. Лишь бы в ней было то, чем можно обработать рану.       Выдохнув, что рядом нет никого, кто бы желал её убить, она расслабилась. Напряжение, что окутывало её тело ушло, но совсем не надолго.       — Берегись! — чужой женский голос звучит прямо в спину.       Она резко оглянулась и увидела мертвеца, что был слишком близко. Его голодный взгляд, открытый рот, что был весь в крови, быстрые, на удивление, движения. Это всё она успела заметить. Но отреагировать не смогла.       Выдвинув оружие, она попала ему в грудь, но тот уже был без головы.       Та самая девушка в руках держала фальшион,который она явно не ожидала увидеть. Этот вид оружия использовался довольно давно, она не думала, что кто-то до сих пор им владеет. Причём так хорошо. С фальшиона стекала бурая кровь. А на лице его владелицы была улыбка. Она любит убивать? Если это так, то они довольно похожи.       Только она убивает мразей и преступников, а эта незнакомка ещё ей неизвестна, но её ухмылка говорит о том, что она явно делает это не впервые. Только есть один вопрос: она начала убивать до или после апокалипсиса?       Александра никогда бы не представила, что сможет пойти на такое. Не думала, что сможет убить.       А эта брюнетка такая же? Или она была убийцей?       Слишком много мыслей, которые не к месту. Их стоит остановить.       Ей спасли жизнь, а она даже спасибо не сказала, только пялилась в ответ.       — Ты с ума сошла? — подошла чуть ближе, — не знаешь, что в такое время отдыхать нельзя, а?       — Знаю.       — А что тогда творишь? — лёгкая усмешка проскользнула на её лице.       — Что хочу то и творю, тебе то какое дело? — у Александры появилось чувство, будто она находится на допросе.       Сидящая подняла вверх свой мачете. Показательно конечно. Убивать своего спасителя она не готова. Но пусть знает, что та может сотворить. Она же сожалеть не будет. Жизнь и так коротка, горе ничего не исправит. На собственном опыте знает.       — Э-э-э, я тебе жизнь спасла, а ты меня так благодаришь? — незнакомка отодвинулась назад.       — Спасибо, — сарказм, — как бы я выжила без тебя? — Александа вздохнула слишком наигранно.       — Эй, давай-ка ротик закрой, — девушка указала на него, — если бы не я, сейчас бы мы с тобой не болтали так миленько.       Это правда и она это прекрасно понимает. Но...       — Если бы не эти зомби, мы бы сейчас с тобой не встретились.       — Красотка, — возмутительный взгляд направился к незнакомке, — не кипишуй, всё заебись будет. И это мы переживаем. Мы живучие, как собаки, раз уж дожили до этого дня.       — Плохое сравнение.       — Какое есть. — пожала плечами, — твое бедро ранено?       Заметила. Глазастая оказывается.       — Ну... да, — раненая перевела взгляд вниз, смотря на свое бедро. — Ты сможешь мне помочь что-ли? — опять сарказм. В безвозмездную помощь людей она не верит. И никогда не поверит. Все люди подлые и коварные.       — Смогу, — уверено отвечает спасительница. — Рядом есть моя группа, там есть медикаменты.       — Не стоит, я лучше сама, — Александра не готова прощаться с жизнью. Этой девчуле она не доверяет от слова совсем, хоть она и спасла её.       — Ну ты чего? — несмотря на поднятый мачете, подходит ближе, — Давай мы тебе поможем.       — Не верю.       — Во что? — оглядела её с ног до головы.       — В вашу, — подняв руку в воздух, она обвела вокруг пальцем, показывая круг, якобы показывающий их компанию, — помощь.       — Ну, ты чего, красотка, мы не злодеи, мы, считай, герои. — раненую разозлило данное прозвище. Побыстрей бы ей уйти от сюда. — Мы убивать не будем. Зачем нам лишние смерти? А если бы мы хотели твоей, я бы тебе не помогла.       Да, это здравая мысль, но Саша к ней не прислушивается.       — Не верю, — стоит на своём.       Незнакомка вздыхает, а после озаряется улыбкой. Такой коварной, что на секунду становится страшно.       «С кем я связалась?»       Девушка подходит ближе. С каждой секундой все больше сокращая расстояние. Саша не понимает, что происходит. И пяти секунд не прошло, как она на руках у этой девчонки.       Блять.       — Мы идём к Жене. — кто такая Женя девушка и в помине не знает, но отказаться не может. Её уже несут на руках к ней.       — Хватит меня лапать. — Саша чувствует лапы этой сучки на своих ногах и спине, что перемещаются каждую секунду с места на место.       — Не лапаю я тебя, красотка. — наигранно произносит незнакомка, — у тебя просто стресс и тебе кажется.       Ничего ей не кажется. Эта девушка сумасшедшая.       — Сейчас я тебя познакомлю с шикарной женщиной, она спасает наши жопы от беды каждый, божий раз.       — Женщина?! — вскрикивает из далека какая-то девушка. Александра догадалась, что это именно та, о ком шла речь. — Кульгавая, ты че ахуела?       Теперь она знает фамилию незнакомки. Только она ей ни к чему. Она придерживаться мысли, что скоро уйдёт от них.       Уйдёт ли?       — Кто это? — только сейчас протестующая заметила Сашу, что была прямо на руках у Кульгавой.       — «Эта видимо не глазастая», — промелькнуло у мыслях раненой.       — Я её нашла, — девушка как-будто про щенка говорит, — ей нужна перевязка.       Та самая Женя оглядела её с прищуром:       — Почему мы должны сделать ей перевязку? — Саша бы на её месте уже давно всех послала. Она бы ни за что не помогла кому-то просто так.       Обычно говорят: не делай добра, не получишь зла.       Этого правила она придерживалась почти всю жизнь.       — Мы можем принять её к себе, лишние руки не помешают.       Тут открыли рты все. Александра в особенности.       Принять? К ним?       — Почему мы должны её принимать? — ответный вопрос Жени.       — Я увидела у неё оружие, мачете,      она наверное хорошо дерётся. — Кульгавая говорила так, будто Саши тут и нет. Её мнения даже не спросили.       — Ты владеешь оружием? — взор Жени пал на неё. Всё же спросили и её.       — Ну, да. Владею ним отлично, вроде.       — Сможешь показать? — Саша удивлённо вскинула бровь.       Сейчас её принимают в какую-то группу по выживанию. Без её спроса и желания. А она и слова выдавить из себя не может.       — Вы всё не так поняли. Я не хочу к вам в группу. Я хочу уйти.       — Уверена? — смотрит на её ногу.       Крючкова прекрасно понимает намёк. Грязь уже могла попасть внутрь раны, а если это так, она долго не протянет. Но она должна жить. Ее цель — сдержать обещание.       Чтобы выжить придётся с ними согласиться. Придется быть пока что с ними. Но как только рана затянется, она уйдёт. По её мнению, они сумасшедшие. Она им не доверяет. Лучше быть одной, чем в компании, где любой может тебя пырнуть ножом во сне.       — Хорошо, я покажу.