На грани

Минджон провела ночь в размышлениях. Она лежала в темноте своей комнаты, глядя в потолок, в её голове крутились события того вечера. Рисунок. Слова Джимин. Её глаза, полные странной смеси гнева и уязвимости. Это всё не давало ей покоя. Её обычно спокойный внутренний мир был встревожен, и она не могла понять, что именно так сильно задело её. В 4 утра, когда она только начала проваливаться в беспокойный сон, телефон внезапно завибрировал на прикроватной тумбочке. Минджон, удивлённая, потянулась за ним. Сообщение было от Джимин. «Минджон, забудь это.» Её сердце замерло, а затем забилось сильнее. Она не успела даже осознать смысл сообщения, как тут же увидела, что Джимин её заблокировала. Вопросы заполнили её разум: что это значило? Почему Джимин так отреагировала? Почему она решила просто разорвать контакт? Минджон положила телефон обратно, но уснуть уже не могла. Она сидела в кровати до самого утра, глядя в окно и чувствуя какую-то необъяснимую пустоту. Каникулы пролетели быстро. Ниннин часто звала её на прогулки и встречи с друзьями, чтобы отвлечься. Минджон проводила время с ней, иногда стараясь забыться за рисованием или походами в любимую мастерскую. Но каждый раз, когда она оставалась одна, мысли о Джимин возвращались. Она вспоминала её рисунок, то, как каждая линия казалась пропитанной теплом, которое противоречило всему, что Джимин показывала внешне. С наступлением нового семестра всё стало на свои места. Скучные лекции, длинные часы в мастерской, привычные лица однокурсников. Минджон ожидала, что её отношения с Джимин останутся такими же напряжёнными, как прежде, но реальность оказалась совсем другой. Джимин исчезла. Она не появлялась на парах, не приходила в мастерскую. Сначала Минджон не придала этому значения, решив, что Джимин просто задерживается из-за каникул. Но с каждым днём её отсутствие становилось всё более заметным. Слухи начали распространяться среди студентов: кто-то говорил, что она взяла академический отпуск, другие — что она перевелась в другой университет. Минджон пыталась не думать об этом, но её это тревожило. Она даже подошла к преподавателям, надеясь получить хоть какую-то информацию. Но те лишь пожимали плечами, явно ничего не зная. Ничего. Никаких вестей. Джимин словно испарилась. Минджон пыталась сосредоточиться на учёбе, но её мысли то и дело возвращались к тому вечеру. Она прокручивала разговор в мастерской снова и снова, задавая себе одни и те же вопросы. Зачем Джимин её рисовала? Почему она так внезапно ушла из университета? И почему ей, Минджон, так важно это знать? Однажды вечером, когда Минджон снова осталась одна в мастерской, она поймала себя на том, что смотрит на пустой мольберт, где раньше стояли работы Джимин. Пространство, которое раньше так живо отражало её характер, теперь казалось пустым и безликим. Минджон провела пальцами по деревянной поверхности стола, пытаясь подавить накатывающее чувство беспомощности. Внутри неё зашевелился новый, неприятный вопрос, от которого она до сих пор избегала: “А что, если я больше никогда её не увижу?” Прошло несколько недель нового семестра, и отсутствие Джимин всё больше давало о себе знать. Её рабочее место в мастерской так и оставалось нетронутым, а в группе всё чаще обсуждали, что же могло с ней случиться. Ниннин заметила странное поведение Минджон. — Ты чего такая задумчивая? — спросила она однажды, заметив, как Минджон absent-mindedly рисует линии на листе, даже не глядя. Минджон не сразу ответила, потом всё же отложила карандаш и выдохнула: — Ты знаешь что-нибудь о Джимин? Ниннин удивлённо подняла брови: — А что с ней? Я думала, вы всё ещё воюете. — Она исчезла, Нин. Никто не знает, где она. Я спрашивала у преподавателей, но… ничего. Ниннин задумалась, затем пожала плечами. — Может, она действительно перевелась? Или просто решила взять паузу. Её ведь всегда всё доставало. Ты же помнишь, как она вечно ворчала на дедлайны. — Да, — тихо сказала Минджон, но в её голосе не было уверенности. Однажды, вернувшись домой поздно вечером, Минджон снова поймала себя на мысли, что её беспокоит это исчезновение больше, чем она хочет признать. Она не могла понять, почему это так. Они ведь всегда были как огонь и вода, вечно сталкиваясь и споря. Но теперь, когда Джимин не было рядом, что-то внутри неё ощущалось неправильно. Она достала телефон и открыла чат с Джимин, который всё ещё был заблокирован. Пальцы зависли над экраном, а потом она резко отбросила телефон на подушку. “Почему я вообще думаю об этом? Почему мне не всё равно?” Она закрыла глаза, стараясь успокоиться. Но сон не приходил. На следующий день, придя в университет, Минджон заметила, как в группе снова заговорили о Джимин. На этот раз кто-то сказал, что видел её в городе. Сначала Минджон не обратила на это внимания, но к вечеру слухи стали всё настойчивее. Кто-то упоминал кафе, где она якобы работала, другие говорили о её новой съёмной квартире в центре. После долгих колебаний Минджон решилась. Она нашла адрес кафе, где, как говорили, Джимин иногда появляется. Ниннин вызвалась пойти с ней, но Минджон отказалась. Это было что-то, что она должна была сделать сама. Кафе оказалось маленьким, уютным местом в центре города. Минджон замерла на входе, чувствуя, как у неё начинают дрожать пальцы. “Зачем я здесь? Что я ей скажу?” Она медленно вошла внутрь. В кафе играла тихая музыка, за стойкой стоял бариста, который приветливо улыбнулся ей. Минджон огляделась, и её взгляд сразу же зацепился за фигуру, стоявшую в углу. Это была Джимин. Она стояла, опершись на полку с книгами, держа в руках поднос с кофе. Её волосы теперь были немного короче, чем раньше, а лицо выглядело немного усталым, но всё таким же уверенным. Минджон почувствовала, как её сердце пропустило удар. Джимин подняла взгляд и увидела её. Их глаза встретились. На мгновение время словно остановилось. — Минджон? — тихо сказала Джимин, её голос был полон удивления. Минджон подошла ближе, чувствуя, как у неё внутри всё переворачивается. — Ты… здесь? — выдохнула она, не зная, что ещё сказать. — А ты зачем пришла? — Джимин положила поднос на стол, её взгляд был одновременно настороженным и озадаченным. — Хотела узнать, как ты. Ты пропала, и… — Минджон запнулась, не зная, как сформулировать свои чувства. Джимин внимательно посмотрела на неё, её лицо оставалось непроницаемым. — Ну, как видишь, я в порядке, — коротко ответила она. Но в её голосе не было той уверенности, которая всегда отличала её. Минджон почувствовала, что за этим спокойствием что-то скрывается. Что-то, чего Джимин не хочет показывать. — Почему ты ушла из университета? — наконец спросила Минджон. — Это не твоё дело, — резко ответила Джимин, но её голос дрогнул. Минджон сделала шаг ближе, игнорируя её попытки отстраниться. — Ты не можешь просто уйти вот так. Не можешь просто исчезнуть. Джимин отвела взгляд, её пальцы нервно теребили край фартука. — Почему тебя это волнует, Минджон? — вдруг резко спросила она. — Ты же всегда меня ненавидела. Почему ты сейчас здесь? Минджон замерла. Она сама не знала, как ответить на этот вопрос. — Может, потому что я не хочу, чтобы ты исчезала, — тихо сказала она. Джимин подняла на неё глаза, и в них мелькнуло что-то, что Минджон не могла прочитать. — Ты опоздала, — наконец произнесла Джимин, её голос звучал устало. — Теперь уже ничего не изменишь. Она развернулась и ушла в подсобку, оставив Минджон стоять посреди кафе, чувствуя, как внутри неё разрастается пустота. Минджон долго стояла на месте, чувствуя, как вокруг всё будто расплывается. Слова Джимин били сильнее, чем ей хотелось признать. Она не знала, почему это так ранит, но тёплое чувство, что только начинало разгораться внутри, теперь сменилось растерянностью и пустотой. Кафе казалось чужим. Люди, музыка, голоса — всё звучало как приглушённый фон. Она глубоко вдохнула, надеясь взять себя в руки. “Опоздала? К чему? Что она имела в виду?” Эти вопросы крутились в голове, пока она медленно вышла из кафе, так и не дождавшись, когда Джимин вернётся из подсобки. Всю ночь Минджон ворочалась, пытаясь понять, что пошло не так. Слова Джимин звучали в её голове как заезженная пластинка. Её грубость, её уставший взгляд, её отстранённость — всё это казалось чуждым. Это была не та Джимин, которую она знала. Утром Минджон, вместо того чтобы пойти в университет, снова отправилась в кафе. Но Джимин там не оказалось. Бариста, заметив её растерянный взгляд, подошёл и вежливо спросил: — Вы ищете Джимин? Минджон кивнула, не решаясь что-либо сказать. — Она уволилась пару дней назад. После слов бариста о том, что Джимин уволилась и от нее нет вестей, Минджон ещё долго стояла на месте, не в силах поверить в услышанное. Её голова кружилась от множества мыслей. “Почему она не сказала ничего?” Минджон медленно побрела домой. Она не чувствовала голода, не могла сосредоточиться на чём-либо. Уткнувшись в подушку, она провела так весь вечер, погружённая в свои мысли. Прошло несколько дней, но ощущение пустоты только усиливалось. Джимин словно исчезла, оставив после себя кучу вопросов. Иногда Минджон ловила себя на том, что пристально смотрит на пустое место рядом с ней на лекциях, где раньше сидела Джимин. Она пыталась найти ответ в их последнем разговоре, перебирая каждое слово, каждый взгляд. “Я опоздала… Но к чему? Что она имела в виду?” Ниннин, которая всё это время была рядом, пыталась отвлечь её. — Почему ты так зациклилась на Джимин? — спросила она однажды, когда они сидели в кафе. Минджон пожала плечами, играя ложкой в своём напитке. — Я не знаю. Просто… чувствую, что должна что-то сделать. Ниннин посмотрела на неё с лёгким удивлением. — Это не похоже на тебя. Ты же всегда была равнодушна к ней. — Может, я просто не хотела признавать, что она для меня что-то значит, — тихо ответила Минджон, сама удивляясь своим словам. На протяжении следующего месяца Минджон всё чаще замечала, как мысли о Джимин не дают ей покоя. Иногда она находила себя у дверей мастерской, надеясь, что Джимин там будет, хотя прекрасно знала, что это бесполезно. Каникулы закончились быстро, но возвращение к учебе ничего не изменило. Джимин не появлялась, и слухи о её исчезновении начали распространяться среди студентов. Однажды после лекции Минджон подошла к одному из преподавателей, чтобы узнать хоть что-то. — Простите, вы случайно не знаете, почему Джимин перестала ходить на занятия? Преподаватель взглянул на неё через очки, удивлённый вопросом. — Насколько я знаю, она взяла академический отпуск. Причин не называла. Эти слова пронзили Минджон, как холодный нож. “Академический отпуск? Она действительно решила уйти? Но почему?” Вечера Минджон проводила в мастерской, погружённая в свои мысли и рисование. Там, среди запаха краски и тишины, она чувствовала себя ближе к Джимин. Она пыталась понять её, анализировала их ссоры, пыталась найти в них что-то большее. Однажды, спустя пару недель после начала семестра, Ниннин снова заговорила об исчезновении Джимин. — Ты не можешь тратить всю свою энергию на поиски ответа. Если она решила уйти, это её выбор. Минджон резко повернулась к подруге. — А если это не просто её выбор? А если она уехала, потому что я что-то сделала? Ниннин посмотрела на неё с сочувствием, но не сказала ни слова. Минджон осознала, что больше не может терпеть. Она должна была узнать правду, должна была найти Джимин, как бы сложно это ни оказалось. Прошло два месяца с тех пор, как Джимин исчезла. За это время Минджон пыталась привыкнуть к её отсутствию, но мысли о ней всё равно не отпускали. Она почти смирилась с тем, что больше никогда её не увидит. Однако всё изменилось в один из обычных дней нового семестра. Минджон сидела в аудитории, лениво рисуя в блокноте, пока преподаватель говорил что-то об очередной технике живописи. Внезапно дверь открылась, и вся аудитория обернулась. На пороге стояла Джимин. Её взгляд был спокойным, даже отстранённым. Казалось, она не замечала удивлённых глаз студентов, шепот, который моментально пробежал по рядам. Она слегка кивнула преподавателю и прошла на своё место. Минджон почувствовала, как её сердце буквально ушло в пятки. Она не могла поверить своим глазам. “Она вернулась… Почему? Что она здесь делает?” Джимин выглядела по-другому. Её волосы стали короче, а взгляд — более строгим, словно за время её отсутствия что-то изменило её. Минджон попыталась сосредоточиться на лекции, но это оказалось невозможным. Вся её концентрация ушла на то, чтобы не смотреть в сторону Джимин. После занятий Ниннин, не заметившая или просто игнорировавшая её напряжение, хихикнула: — Смотри, кто вернулся. Твоя ненавистная Джимин. Минджон не ответила, лишь натянуто улыбнулась. Следующие несколько недель прошли напряжённо. Джимин появлялась на лекциях, но держалась обособленно, почти с холодным равнодушием. Она ни с кем особо не общалась, а Минджон избегала её взгляда, хотя постоянно чувствовала её присутствие. Однажды в мастерской, когда почти все студенты разошлись, они остались вдвоём. Минджон рисовала, стараясь не думать о том, что Джимин сидит за несколько столов от неё. Вдруг тишину нарушил голос: — Ты избегаешь меня? Минджон замерла, крепче сжав кисть в руке. Она не повернула голову, но услышала шаги, приближающиеся к её столу. — Я не избегаю, — ответила она спокойно, хотя голос слегка дрогнул. Джимин усмехнулась и подошла ближе. — Тогда почему ты ни разу даже не посмотрела в мою сторону? Минджон всё же обернулась. Их взгляды встретились. В глазах Джимин была смесь вызова и чего-то, что Минджон не могла прочитать. — Ты сама сказала забыть, — тихо произнесла Минджон, опуская взгляд. Джимин хмыкнула, будто эти слова её позабавили. — Ну, я же вернулась, — сказала она, склонив голову на бок. Тишина снова повисла между ними, и Минджон почувствовала, как по спине пробежал холодок. — Почему ты вернулась? — выдавила она наконец. Джимин отвела взгляд, её лицо на мгновение стало серьёзным. — Это не твоё дело, — отрезала она, возвращаясь к своему столу. Минджон наблюдала за ней, чувствуя, как внутри снова поднимается буря эмоций. Ей казалось, что между ними осталось слишком много недосказанного. И она больше не могла это игнорировать. После того напряжённого разговора в мастерской, Минджон не находила себе места. Её мысли были заняты только Джимин: её словами, взглядом, холодным тоном. Всё это раздражало до невозможности. Едва занятия закончились, она направилась к Ниннин, которая сидела в уголке кампуса с чашкой кофе. Подруга заметила Минджон ещё издалека — её шаги были быстрыми, лицо раскраснелось от явного гнева. — Ниннин, ты не поверишь! — Минджон опустилась на стул напротив, с такой силой ставя на стол свою сумку, что та чуть не упала. Ниннин лишь слегка подняла бровь, отпивая кофе. — Что случилось? — Она вернулась, — выпалила Минджон, её голос буквально дрожал от негодования. Ниннин не сразу поняла, о ком речь, но по выражению лица подруги догадалась. — Ты про Джимин? — уточнила она, наклоняя голову. — Конечно, блять! — воскликнула Минджон. — Она ведёт себя как… как чертова высокомерная сучка! — Это ещё почему? — с любопытством спросила Ниннин. Минджон начала размахивать руками, будто пытаясь найти подходящие слова. — Она из всех избегает только меня, но при этом считает, что может задавать мне вопросы, будто ей всё можно. Она сказала мне: «Ты избегаешь меня?». Серьёзно?! Она сама же заблокировала меня тогда, заставила забыть всё, что было, а теперь ведёт себя так, будто ничего не случилось! Ниннин спокойно наблюдала за бурей эмоций, которая бушевала перед ней, изредка кивая. — Блять — продолжила Минджон, запуская руки в волосы. — Я даже не понимаю, почему меня это так бесит. — Может, ты злишься, потому что… скучала по ней? — невинно предположила Ниннин, хотя в её глазах мелькнуло хитрое выражение. — Что?! — Минджон резко подняла голову. — Скучала? Ты ебнулась? Я её ненавижу! Кто угодно блять, но не эта чертова Ю Джимин Ниннин спокойно поставила свою чашку на стол и облокотилась на спинку стула, сложив руки на груди. — Знаешь, Минджон, — начала она. — Ты постоянно говоришь о Джимин. Думаешь о ней, злишься, ругаешь её. Но ты когда-нибудь задумывалась, почему? — Потому что она конченная — быстро ответила Минджон, но её тон стал менее уверенным. — А ты уверена? — Ниннин слегка наклонила голову, пристально глядя на подругу. — Может, дело не в ней? Может, ты просто не хочешь признаться себе, что чувствуешь что-то другое? Минджон нахмурилась, отвернувшись. — Это невозможно, — пробормотала она, больше себе, чем Ниннин. — Ну, подумай сама, — мягко продолжила Ниннин. — Если она тебе безразлична, зачем тогда ты так переживаешь? Зачем столько эмоций? Минджон прикусила губу, не находя, что ответить. — Я не говорю, что ты должна сразу сделать выводы, — добавила Ниннин. — Просто попробуй разобраться в себе. Ты сильная, Минджон, но иногда признаться в своих чувствах сложнее, чем просто ненавидеть. Минджон опустила взгляд, её пальцы нервно теребили край стола. Она не знала, что сказать. — Ты, наверное, права, — тихо сказала она, едва слышно. Ниннин улыбнулась, но не стала дальше давить. — У тебя будет время подумать, — сказала она. — Но не затягивай. Иногда, если долго молчишь, можно упустить что-то важное. Минджон кивнула, хоть и чувствовала, что не готова к этим размышлениям. Но где-то в глубине души слова Ниннин задели что-то важное. Она действительно не могла понять: была ли это ненависть или нечто большее? И теперь этот вопрос не давал ей покоя ещё больше, чем поведение Джимин. Следующие несколько дней Минджон ходила, будто на автопилоте. Она делала всё, как обычно: посещала занятия, выполняла задания, болтала с Ниннин. Но где-то на задворках её сознания постоянно всплывали мысли о Джимин. Слова Ниннин, несмотря на их спокойный тон, глубоко врезались в голову. Минджон каждый раз пыталась отмахнуться, убеждая себя, что это абсурд. Но стоило ей остаться одной, как логика подруги начинала звучать всё более убедительно. На одной из пар, не выдержав, она скинула взгляд на свободное место, где обычно сидела Джимин. Теперь, когда та снова вернулась в университет, её отсутствие на конкретной лекции показалось странным. «Почему меня это вообще волнует?» — думала Минджон, раздражённо строча заметки в тетради. Позже в тот день Минджон снова оказалась в мастерской. Это место давно стало её убежищем, особенно когда ей нужно было отвлечься или собраться с мыслями. Сегодня она сидела перед пустым холстом, нервно постукивая кистью по столу. Она пыталась сосредоточиться на работе, но образ Джимин не выходил из головы. Глаза, улыбка, тот странный взгляд, с которым она в последний раз посмотрела на неё. Всё это выводило Минджон из себя. Она резко откинула кисть на стол и закрыла лицо руками. — Какого чёрта ты делаешь со мной, Джимин? — пробормотала она себе под нос. В этот момент дверь мастерской приоткрылась. Минджон резко подняла голову, готовая возмутиться из-за неожиданного вторжения. Но в дверях стояла Джимин, держа в руках маленький альбом. Её появление было настолько неожиданным, что Минджон застыла на месте. — Я не помешала? — голос Джимин прозвучал спокойно, но в нём слышалась какая-то напряжённость. — Что ты тут делаешь? — резко спросила Минджон, отодвигаясь на стуле. Джимин прошла внутрь, закрыв за собой дверь. — Просто… хотела кое-что сказать, — начала она, но замялась, глядя на холст перед Минджон. Минджон стиснула зубы. — Если ты пришла извиняться за своё высокомерие, то можешь не утруждаться, — сказала она, голос прозвучал холодно, хотя внутри она чувствовала смешанные эмоции. Джимин слабо усмехнулась, будто ожидала такой реакции. — Я и не собираюсь извиняться, — ответила она. Минджон прищурилась. — Тогда зачем ты здесь? Джимин сделала пару шагов вперёд, её пальцы нервно теребили угол альбома. — Я… Я просто хотела объяснить, — наконец сказала она. — Объяснить? Что именно? — Минджон скрестила руки на груди, её взгляд был почти ледяным. Джимин глубоко вдохнула, будто собиралась с духом. — Тебе может показаться, что я вела себя как полная дура. И, честно говоря, я, наверное, действительно была ей. Минджон не знала, что ответить. — Я заблокировала тебя не потому, что хотела оттолкнуть, — продолжила Джимин, её голос звучал тише. — А потому, что не знала, как иначе справиться с этим. — С чем именно? — голос Минджон был полон раздражения, но в глазах читалась растерянность. Джимин подняла взгляд, их глаза встретились. — С тем, что я чувствую к тебе, — сказала она, едва слышно. Слова повисли в воздухе, словно гром среди ясного неба. Минджон застыла, её сердце пропустило удар. — Что?.. — только и смогла вымолвить она. Джимин выглядела уязвимой, но её взгляд был твёрдым. — Мне больше нечего добавить, — тихо сказала она, кладя альбом на стол перед Минджон. — Если хочешь, можешь открыть его. Минджон не успела ничего сказать, как Джимин развернулась и вышла, оставив её в полном замешательстве. Едва дверь закрылась, Минджон перевела взгляд на альбом. Её руки дрожали, когда она потянулась, чтобы открыть его. Каждая страница была заполнена её изображениями: портретами, зарисовками её профиля, даже небольшими сценами из их совместной учёбы. Линии были мягкими, почти нежными, в каждом рисунке было что-то личное и глубокое. Последняя страница была пуста, кроме одной короткой надписи: “Минджон, ты всегда была больше, чем просто раздражение.” Сердце Минджон забилось сильнее. Она не знала, что чувствовать: гнев, смущение, облегчение или что-то большее. Всё, что она знала, — её жизнь больше никогда не будет прежней. И снова Джимин, и снова она оставила Минджон одну, и снова в мастерской.