Переиграл?

Несмотря на поздний час, в доме было шумно, из колонок играла зажигательная песня. В доме Германии сегодня собрался весь ЕС, даже Гилберт, поддавшись на уговоры Германии, присоединился к их тусовке. Он сидел в компании Испании и Франции, весело и громко общаясь с ними, хотя за музыкой все равно было не понятно, о чем конкретно они общаются. Людвиг медленно попивал пиво, наблюдая, как Италия танцует с Хорватией. Рядом с ним приземлилась Венгрия, на щеках был румянец от алкоголя, она, беззаботно улыбаясь, ткнула немца в щеку. — Чего такой задумчивый, расслабься, — Венгрия рассмеялась, еще несколько раз ткнув немца в щеку, пока он мягко не перехватил ее руку. — А то устроил вечеринку, а сам сидишь с постной физиономией. Германия покачал головой, отпуская руку девушки, Элизабет тут же растрепала идеальную прическу немца. — Ты же знаешь, я всегда такой. — Тебе стоит развеяться, идем сыграем в карты, — сверкая веселой улыбкой, предложила Элизабет, поднимаясь с дивана и протягивая Людвигу руку. Немец не хотел портить настроение Венгрии, которая в последнее время часто прибывала в подавленном состоянии, а сейчас прям светится от счастья. Он поднялся с дивана и позволил утащить себя на кухню. И вот он уже сидел за кухонным столом в окружении Элизабет, Гила, Испании и Холла. На кухне отчетливо пахло алкоголем и сигаретами. Нидерланды предложил сыграть в дурака, перемешивая колоду из тридцати шести карт, Холл объяснял простые правила, больше для Германии и Антонио, ведь Венгрия и Пруссия несколько десятков лет общались близко с Иваном и об игре знали все. Чтобы подогреть интерес и азарт среди участников, решили играть на желания, кто выходил первым, загадывал проигравшему какое-нибудь действие. Германия в принципе был не против провести так время, музыка до сюда хоть и доходила, но не так громко, как играла в гостиной. — Эй, так не честно! Великий Я не мог проиграть, — возмутился Пруссия, когда Венгрия со смехом водрузила на его плечи две карты с шестерками. — Смирись, ты — Великий дурак с погонами, — сквозь задорный смех произнесла девушка. Пруссия кривлялся в ответ на слова девушки. Он взял со своих плеч карты и кинул их Холлу. — Расскажи какую-нибудь забавную историю о своем брате, — такое вот безобидное желания загадал Испания своему другу. Пруссия облегченно вздохнул, по крайней мере ему не пришлось выпить бутылку виски залпом, как это было с Холлом минуту десять назад, или как Западу пришлось целоваться с Францией за игру до этого. — Ну зачем про Людвига, его мы и так знаем, давай лучше про России, — встряла девушка, до того, как успел Пруссия начать свой рассказ. — Ладно-ладно, эта история касается как Ивана, так и Запада, — усмехнулся Пруссия, сверкнув алыми очами в сторону Германии, который был навеселе и даже не пытался встрять. — Все же знаете мой дом в Калининграде? — Да, знаем, ты же им так хвастался, когда построил — усмехнулся Испания. — Так вот, когда я занимался отделкой дома на свою голову пригласил Людвига помочь, — приступил уже к самой истории Гилберт. — Вот вроде бы простое задание покрасить стены, но… похоже нельзя доверять это дело Лу и Ивану было. — Эй! Это ты вечный раздолбай, — обиженно протянул Людвиг, сделав глоток пива из своей кружки. — Не перебивай старших и уважения, Запад, — щелкнув брата по лбу, усмехнулся Пруссия. — Мало того, что они, во-первых, решили в одной комнате красить стены, во-вторых, не смогли решить в какой цвет. — Иван хотел в Российский флаг! — возмутился Германия со стуком поставив кружку на стол. — А я решил, что это будет моя комната. — А в чем юмор, — спросил скучающе Холл, приобняв сидящего рядом Испанию за плечи. — Я оставил их всего на полчаса, когда я вернулся весь пол был в краске разных цветов, эти два дебила были в краске, самое забавное, что в цвета своих флагов. На стенах были отпечатки этих тушек, видно, когда они боролись, — сквозь смех говорил Гилберт, конечно остальным может было и не смешно, но у прусса до сих пор стояла перед глазами эта картина. И он не мог прекратить смеяться. — Надо было их куриными перьями обсыпать…. И сделать фото… какого черта я об этом не подумал в то время? Венгрия и Испания тоже рассмеялись, представив себе эту картину. Нидерланды курил сигарету, плотно стиснув фильтр зубами. Он кинул взгляд на Германию, который сидел с мрачным видом. — Так в какой цвет покрасили стены? — насмешливо спросил Алеид. — Обои поклеил бежевые, — усмехнулся Гилберт. — Хотя этим дебилам все неймется они превратили эту комнату в поле боевых действий, стараясь захватить как можно больше территории. То символы своих государств повесят на стену, то шторы или постельное белье в цветах флага… Однажды ко мне пьяный завалился Иван, ему с попойки от скандинавов до меня ближе было, а Лу только пару часов назад уехал, я еще не успел поменять постельное. Но Ивану было пофиг, он упал на кровать со словами «Все! я захватил Германию!». Франция, который пришел на кухню за бутылкой вина, услышав эту историю, рассмеялся и не удержался от комментария. — А если бы они у тебя оба одновременно гостили, то они бы подрались или потрахались? Как говорится от ненависти до любви один шаг, — он обернулся к Людвигу и подмигнув ему, спросил. — Ну так, что, Людвиг? — Франция! — воскликнул смущенно Германия, щеки алели то ли от стыда, то ли от алкоголя. Но Холл прекрасно знал, что больше от первого, чувства Германии к России только слепой не мог заметить. Либо такой невинный и наивный Иван, который все принимал за дружбу. — Раздавай, Холл, и на меня, — Франция отодвинул свободный стул и присоединился к игре. У него уже созрел план, как свести Людвига и Ивана. Но в этот раз первым вышел Испания, а проиграла Венгрия. Испания, находясь под дурманом алкоголя, загадал ей поцеловать Гилберта. Пруссия хоть и был близким с Францией и Испанией, но никогда с ними не делился своей личной жизнью. Друзья даже не представляли, что Гил уже давно в отношениях, поэтому часто пытались свести его с Венгрией. Элизабет была не против, она давно мечтала отбить Гилберта у Наташи. Она, заранее достав телефон и включив камеру, поцеловала прусса в губы, вместо подставленной щеки, не забыв запечатлеть сей момент. Да, поцелуй длился не более пары секунд, пока Гилберт пребывал в шоке, но фото-то уже было. — Бет! Удали немедленно! — прокричал Пруссия, пытаясь всеми силами забрать у девушки телефон, но та ловко ушла от его захвата и поднявшись со стула, убежала с кухни. Прусс, рыкнув, побежал за ней. А между остальными тем временем продолжилась игра. Через две недели состоялось собрание стран, которого Алеид ожидал с таким нетерпением, он был рад увидеть Ивана. Да, он изменился, уже давно не тот мальчишка, которого он повстречал в начале восемнадцатого века в порту своего города. Но чувства никуда не делись и в сердце Холла до сих пор было то тепло и трепет от любви к России, который в его глазах навсегда останется тем неразумным мальчишкой. Он не раз делал намеки русскому, но Иван словно не понимал к чему клонил Холл, но сегодня он скажет ему все прямо и пусть что будет. Хотя он надеялся на положительный ответ. Собрание завершилось, все соскочили со своих мест и рванули по домам, так как восемь часов шли безрезультатное обсуждение мировых вопросов. Алеид чуть не упустил тот момент, когда Иван вышел из зала. Он направился следом, уже в коридоре, мягко поймал за руку, останавливая русского. — Иван, можно поговорить, — попросил Холл, заглядывая в чарующие очи русского. — Холл, привет, — дружелюбно улыбнулся Иван, он старался смотреть голландцу в глаза, но взгляд то и дело устремлялся ко входу в зал собрания, словно Россия кого-то выглядывал, кого-то ждал. — Иван, ты знаешь, я испытываю к тебе самые теплые чувства и… — начал было Алеид, сжимая руку русского в своей руке, он так волновался, как будто был мальчиком шестнадцати лет, который впервые признавался в любви. Мальчишкой он не был, но он и в самом деле впервые искренне говорил о своих чувствах. Однако, России это было не интересно. — Я тоже испытываю к тебе, Алеид, теплые чувства, и я умею разделять политику и наши отношения. Не переживай из-за санкций ты не перестанешь быть моим другом, — перебив голландца, отозвался Россия, подумав, что все дело в связи с обострением их отношений на фоне санкций. И видно поймав взглядом нужную страну, Иван улыбнулся Холлу и добавил. — Прости, мне надо бежать… может быть заглянешь ко мне в гости как-нибудь? Не дожидаясь ответа, Россия развернулся и быстрым шагом направился к удаляющемуся немцу, им нужно было обсудить пару политических вопросов уже тет-а-тет. Алеид, смотря на уходящего русского, понял, что пора действовать решительней.

* * *

В выходной день встав почти с лучами солнца, Алеид разбудил Ивана, приказав ему собираться. Брагинский без лишних слов ушел в ванную комнату. Алеид определенно радовался таким успехам в воспитании русского. За последние дни Иван стал образцовым супругом, теперь даже проблем с супружеским долгом не было, хотя в моменты наивысшей страсти русский и мог в очередной простонать не то имя. Алеиду было и противно от этого, но пока он не трогал любимого, терпения хватало. Так или иначе, но в этот ясный теплый день, он решил устроить своему любимому приятный сюрприз, голландец действительно надеялся, что Брагинский оценит его идею. Иван сонный сидел на переднем сиденье, он не высыпался в последнее время. Вот и сейчас русский клевал носом, его веки словно налились свинцом и не желали раскрываться. Русский заставлял себя не спать, открыть глаза, но почти тут же закрывал их вновь. Но когда почувствовал руку мужа на своем бедре, вздрогнул и резко распахнул глаза, непонимающе смотря на Алеида. Но тот смотрел на почти пустую дорогу, ранний час и на дорогах почти не было автомобилей, он неспешно поглаживал бедро русского. Иван положил свою ладонь поверх руки голландца, он мягко попытался ее убрать. Он устал от сексуальной близости, у него ужасно тянуло мышцы поясницы и ног, которые больно было даже сводить. — Ал, пожалуйста, смотри на дорогу, — жалобно попросил русский, уже настойчивее стараясь скинуть руку мужа. — Да на дороге почти нет машин, — спокойно сообщил Холл, поднимая руку к паху. — Представь, как это захватывающе заняться сексом в движущейся машине… я был бы не против минета… — А когда я попал в больницу после аварии, мой рот тоже был занят твоим членом? — вскипел Иван, грубо скидывая руку голландца со своей ноги. Ему до слез было обидно, что Холл с ним так обращался. — Когда ты успел стать таким маньяком?! Алеид даже съехал на обочину, когда услышал столь нахальную речь из уст Брагинского. — Ванюша, я не хотел тебя обидеть. — Однако у тебя это получилось! — все еще злился Иван, он не выспался и был раздражительным, он отвернулся к окну. Иван провел рукой по лицу, рассказ Лауры произвел на него большое впечатление, да еще и в добавок эти сны, воспоминания. А сейчас Холл ведет себя не лучше Людвига. — Я для тебя игрушка? Точно такая же, как и для Людвига. — Я люблю тебя, прости меня, иногда я не знаю меры, — виновато произнес голландец, поняв, что в последнее время перегнул палку, но ведь Иван сам ластился к нему. Он потянулся к Ивану, и мягко коснулся губами его уха, выдыхая теплый воздух в ухо. Русский поморщился и мотнул головой. А между тем Холл продолжил извиняющим тоном. — Ванюша, прости меня. Ну что мне сделать, чтобы ты оттаял? Мне больно от исходящего от тебя холода. — Сколько нам еще ехать? — спросил Иван, он закусил губу, ощущая невесомые поцелуи на своем ухе. И его настроение уверенно росло вверх. — Около четырех, — выдохнул голландец русскому в ухо, от чего Брагинский рассмеялся. Он обернулся к мужу. — Можно я посплю это время, ты же всю ночь с меня не слазил, — ласково попросил Иван, приближаясь к лицу Холла, и едва не касаясь его губ своими. Он поймал взгляд зеленых, как свежая летняя трава, глаз голландца. — Хорошо, ты прав, тебе нужен отдых, иначе мой сюрприз не получится, — согласился Алеид, поддавшись вперед. Их губы соприкоснулись, и Иван охотно ответил на поцелуй, обняв мужа за шею. Спустя долгих нескольких минут, русский отпрянул и устроившись получше в пассажирском сиденье, закрыл глаза. Холл вернулся к дороге, он завел машину и тронулся с места. Иван уже мирно сопел рядом, прислонившись головой к стеклу. Алеид смотрел на дорогу и думал насколько же очаровательный Брагинский, голландец и сам не понял, как так быстро согласился. Холл еще раз глянул на спящего, расслабленного русского и задумался о том, какая в нем скрытая сила. Действительно было страшно пробудить этот источник мощи. Спустя почти четыре часа, он остановился возле дома Франции. Слегка потрепав русского за плечо, Алеид вышел из машины и, обойдя ее, открыл дверь со стороны Ивана, тот вылез из машины и потянулся, футболка с нидерландским флагом задралась, обнажая живот. Алеид едва удержался, чтобы не коснуться своего мужа. — Выспался? — спросил Алеид, взяв супруга под руку. — Да. Так где мы? — поинтересовался Иван, осматриваясь вокруг и замечая надписи на французском, он был уверен, что это был именно французский, хотя и не знал откуда. Но больше смущало его то, что он понимал каждую фразу. Сколько же языков он знал? — В Париже, — тут же ответил Нидерланды, доставая сигарету и прикуривая ее, несколько часов без никотина и его уже ломало. Иван поморщился, его бесили сигареты, Холл в день мог выкурить по несколько пачек, и помимо недовольство русский испытывал и беспокойство за здоровье своего мужа. — Помнишь, ты хотел узнать кто такой Франциск… я разыскал его адрес, он живет тут. У Брагинского затрепетало сердце от такой неожиданной и между тем приятной новости, такой внимательности он не ожидал от мужа. А Иван уже был в предвкушении встречи, он потянул супруга в сад. Он и сам не знал, почему не к крыльцу дома, а в сад. Но был уверен, что сад был и Франциск сейчас копошится с цветами.