Касаясь холода и льда

      В трактире было шумно, и тепло – огонь в очаге разбрасывал рыжеватые с золотом искры, и рассыпал тепло, что оседало повсюду жарковатыми отблесками, и чувствовалось слишком ощутимо даже для северных земель. Но Ши Уду нравилось такое тепло, и он с удовольствием снял меховую накидку и откинул длинные рукава одежд, в которых привык прятать ладони, если снег и холод засыпали пространство серебристыми снежинками и окутывали туманной дымкой.       И люди. Людей в трактире было много – даже, если сравнивать с празднествами, что устраивались в Небесных чертогах, и все божества, даже самые незначительные, хотели на них оказаться. Они переговаривались – тихо, едва слышно – и громко, так, что отчетливо слышалось каждое слово, и каждый оттенок тона невозможно было не различить посреди пересечения слов. И смеялись – радовались удачным сделкам, подшучивали над другими жителями поселка, и просто позволяли вину охватить себя полностью, и поддаться его мнимому веселью, что истает, едва опустеют чаши, наполненные терпко пахнущим напитком.       Ши Уду скривился с неудовольствием – в таком шуме не то, что поговорить не удастся, еще и кто-то точно решит послушать, о чем говорят другие, и влезть в то, что их совсем не касалось. И в этом сложно было усомниться – среди жителей поселка любопытных было не меньше, чем среди божеств. А те влезали во все, что их касалось и не касалось. Причем в то, что их не касалось, они влезали чаще и с нескрываемым удовольствием.       - Нам нужны места, где никто не будет мешать, - все так же недовольно скривившись, заявил Ши Уду подошедшему к ним хозяину трактира, что сходу почувствовал в пришедших тех, кто не только способен щедро заплатить, но и оставит немного золотых монет сверху, в качестве признательности за гостеприимство и добродетельную вежливость.       - М-м-м, такие места, где никто не будет мешать? – хозяин трактира ничуть не утратил своей – мнимой или нет - приветливой улыбки, но в его взгляде мелькнуло нечто странное, что-то такое, как если бы разговор велся о чем-то до невозможности непристойном, таком, что приличные господа обсуждают только шепотом и между собой. И хозяин трактира тоже перешел на полушепот, чем немало удивил Ши Уду, и произнес таким тоном, как если бы они обсуждали постельные утехи, или что-то похожее. – Ну, такие, уединенные места? – уточнил он, и Ши Уду никак не мог понять, что такого в этом трактире, чтобы о местах для гостей говорить столь вкрадчивым полушепотом.       - Да, уединенные места, - недоуменно произнес Ши Уду, не заметив в этом ничего особенного.       И поймал на себе золотистый взгляд Хэ Сюаня, в котором удивление смешивалось с насмешливостью, и его иронично приподнятая бровь только довершала эту странную картину. И что у них в поселке такого в трактирах, чтобы его слова воспринимали настолько странно, если не сказать двусмысленно?       - Тогда идемте в комнаты наверху, - немного поразмыслив, предложил хозяин трактира, выглядя все так же приветливо, как если бы его гости не просили чего-то странного или пошлого, такого, для чего его трактир и совсем не был предназначен. – В этих комнатах вам точно никто не помешает, - заверил он с таким намеком, что Ши Уду невольно подумалось, что он, похоже, сказал что-то неправильно, хотя и никак не мог понять, что именно.- И еду и вино вам принесут прямо в комнату, - подчеркнул он, явно подсказывая, что неплохо было бы отметить его усердие золотыми монетами или подходящим подношением. * * *       - И что это нам так странно предлагали эти комнаты наверху? – с неудовольствием спросил Ши Уду у Хэ Сюаня, как только они оказались в одной из этих комнат, выверено закрытой за ними хозяином трактира, так, чтобы никто и не подумал им мешать.       - Видимо, потому, что обычно эти комнаты выбирают совсем не для разговоров, - Хэ Сюань все так же насмешливо приподнял бровь, всем своим выражением показывая, что невозможно было не догадаться, о чем подумал почтенный хозяин трактира, и как постарался угодить гостям.       Ши Уду, чьи мысли занимало нечто совсем другое, чем мнение других людей о нем и том, что он делает, удивленно хмыкнул, решив, что в желании предаться постельным утехам в трактире в полузабытом поселке, его еще никто не замечал.       - В этой комнате намного удобнее разговаривать, чем посреди всего этого шума и толпы зала, - непроницаемо заметил Ши Уду, ничуть не смутившись – было бы странно пытаться соответствовать чьим-то ожиданиям и поддерживать репутацию в поселке, с которым его ничего не связывало, помимо этой необходимости. Необходимости, с которой он хотел бы разобраться как можно скорее.       Еду и вино им принесли почти сразу, как и обещал хозяин трактира, видимо, решив, что глупо будет упускать столь добродетельных гостей – расставили на невысоком столике, что примостился в неприметном углу комнаты, и с некоторым удивлением отметили, что просторная кровать, укрытая меховыми покрывалами, так и осталась нетронутой. Зато гости явно никак не могут дождаться, когда их оставят наедине, что вызывало еще больше двусмысленных вопросов.       Ши Уду удовлетворенно хмыкнул, заметив чужое недоумение, и попробовал принесенное вино, чуть-чуть касаясь губами светлого фарфора чаши – если это вино окажется таким же гадким, как попробованное им некоторое время назад во дворце Повелителя Земли, то ему хотя бы не придется выпить его так много, чтобы после невозможно было избавиться от вкуса. Но вино оказалось на удивление неплохим – как и говорил Хэ Сюань – и его терпкий, неожиданно яркий вкус отдавал подтаявшей карамелью и сахарной сладостью, но не был ни слишком приторным, ни навязчивым.       «Я точно слишком много пью», - насмешливая мысль мелькнула и истаяла в теплой сладости вина, и Ши Уду отметил, что Цинсюань имеет полное право выговорить и ему тоже за всю эту выпивку, как он обычно выговаривал ему.       - Так что произошло? – Ши Уду так и продолжил пить вино небольшими глотками, наслаждаясь его терпкой сладостью, но все же не мог позволить себе полностью забыть о том, что никак не получалось решить, и что преследовало его, словно тени, что плывут по воде, хотя на самом деле не существуют.       - Тот торговец, один из тех, на кого напали водные демоны и раньше, и который поставил на дом защитные заклинания – демоны напали на него снова, - Хэ Сюань не стал пробовать вино – то ли не был в настроении пить, то ли ему еще нужно было сделать те задания, что задавали по учебе, и он не был уверен, что справится с ними после вина. Зато выбрал кусочек мяса побольше, и с удовольствием возился с ним в своей тарелке. – И так, что он решил немедленно уехать из поселка.       - Но мне нужно с ним поговорить, - Ши Уду досадливо скривился, думая о том, что эта проклятая тварь словно дразнит его, не позволяя ни приблизиться к ней, ни поговорить с теми, кто мог бы помочь приблизиться. Нет, он, конечно, может добраться до того города, или поселка, или еще чего, куда перебрался этот торговец но у него оставались невыполненные обращения, и Лин Вэнь уже прямо намекала, что хорошо бы ими заняться, а то этим заинтересуется Император Небес.       - Я с ним поговорил, - заверил его Хэ Сюань, и Ши Уду с удивлением отметил, что он, как его помощник, оказался бы намного более подходящим, чем все те, кто назывались его помощниками, но предпочитали бездельничать и собирать сплетни. – Он очень торопился, и очень злился, но мне все же удалось спросить то, что может вас интересовать.       Слышать такое было неожиданно и как-то удивительно поскольку никто и никогда – разве что, Цинсюань – не считал необходимым думать о том, что нужно Ши Уду. И что он сам способен на что угодно, и ему не требуется ничего из того, что могут дать другие.       - Он сказал, что на него напали водные демоны – возле того озера, куда я бросил печати. Как и в прошлый раз. Хотя у него были с собой заклинания, которые, как его уверяли, не позволят ни одному демону, даже самому хищному, к нему приблизиться. Глупости, конечно, но он в них верит, - Хэ Сюань как-то странно хмыкнул, но после этого продолжил все с той же серьезностью и умением передать чужие слова. – Ему удалось сбежать от этих демонов, но он сказал, что не останется в поселке, где и пройтись-то невозможно, чтобы к тебе не пристали какие-то твари, - точно назвал его слова Хэ Сюань.       Звучало это намекающе, так, что можно было подумать разное, и не сказать, что вернее.       И что во всем этом казалось странным, так это то, что водные демоны почему-то снова напали на того же торговца. Подобные демоны обычно не выбирали жертв, и, если и решали по какой-то непонятной причине напасть, то уж точно не стали бы подбирать жертву так выверено и последовательно.       Водные демоны не стали бы – но эта тварь стала бы. И именно этой твари подходило выбирать кого-то одного, кого-то определенного. Того, кого можно догнать сумрачной тенью, окутать отвратительным шепотом и утащить за собой в темноту.       И именно так эта тварь обычно подыскивала себе новую жертву, как успел прочитать Ши Уду во всех этих бесконечных – бесконечно бессмысленных свитках – что таили в себе хоть что-то, связанное с этой тварью.       Но, в таком случае, этот торговец – и другие торговцы, на которых напали водные демоны, тоже – заметили бы сложно различимые, но существующие следы этой твари. И говорили бы с недоумением и тревогой о неясных тенях, и призрачных шорохах, и ледяной темноте, что везде и всегда сопровождала эту тварь.       Но никто из них не говорил ничего подобного.       - А этот торговец, он не устраивал каких-то празднеств? Или, может, радовался удачной сделке? Или женился какое-то время назад? – осторожно, тщательно подбирая слова, стараясь не выдать ни себя, ни свои сомнения, ни свой интерес, произнес Ши Уду. Он знал, слишком хорошо знал, что эту тварь привлекает чужая радость, и чужие яркие эмоции, и чужая удача – и этот торговец мог привлечь его чем-то подобным – и даже не догадывался, какая опасная тварь следовала за ним, и примеряла на него облик своей следующей жертвы.       Мысль об этом заставила Ши Уду нахмуриться, тревога за Цинсюаня и так никуда не делась, но эти мысли заставляли его беспокоиться еще сильнее, и он, отпивая вино, неосознанно сделал слишком большой глоток, и выпил слишком много. Он не был привычен к выпивке, и терпкое тепло заставило его удивленно усмехнуться – как если бы окружающая его реальность, и те дела, что ему приходилось решать, если и не истаяли полностью, то, можно было сказать, выцвели и поблекли – и больше не чувствовались такими сумрачными и темными.       В золотистом взгляде Хэ Сюаня колкими искрами рассыпалось удивление, он покосился на почти опустевшую чашу Ши Уду, но ничего не сказал. Как если бы решил, что вино для Ши Уду просто часть удовольствий, и ничего иного, и он позволяет себе подобное так часто, как захочет. Хотя это было совсем не так, и Ши Уду чувствовал, что вино оказалось не только терпким и необычным, но и крепким. И это отзывается ему туманной дымкой на мыслях и странной, так не подходящей ему расслабленностью.       Хэ Сюань задумался на удивление надолго, перед тем, как ответить, а потом произнес совсем не то, чего ждал Ши Уду, и о чем он догадывался.