L'ombra della morte

      Двери из темного дуба открываются, впуская обоих детей в столовую, и они проходят вглубь помещения.       Окна украшены однотонными пепельными шторами, паркетные полы, сделанные из дерева сосны, прекрасно сочетаются с серебряными стенами и белыми потолками. В центре комнаты стоит прямоугольный обеденный стол, рассчитанный на двенадцать персон, с мраморной столешницей черного цвета.       Сестра с братом подходят к столу и уважительно здороваются с родителями, уже пришедшими к завтраку и сидящими на мягких стульях, обитых тёмно-серой тканью; старшая из детей сделала книксен, а младший склонился в поклоне. Отец махнул им рукой, разрешая встать.       — Доброе утро, отец, матушка, — произносит Роксана привычным для неё спокойным голосом.       — Доброе утро, отец, матушка ! — Деон произносит такое же приветствие, но звучит оно намного радостнее, чем сестринское.             —Доброе, Роксана, Деон. Присаживайтесь, скоро подадут завтрак, — на их приветствие отвечает отец. Рант Агриче, высокий черноволосый мужчина, возрастом тридцати шести лет, с такими же как и у детей тёмно-алыми глазами, сверкающими холодом на слуг и подчинённых. Он одет в привычный для его рода деятельности костюм, сангиновая рубашка, чёрный жилет с вышитыми светло-серыми нитями узорами и серебряными пуговицами, чёрные штаны и ботинки из тёмной кожи завершали образ.       — Благодарим Вас, отец, — одновременно произносят его дети и подходят к столу. Роксана садится за стол по правую руку от отца, а Деон - по левую.       — Дети, я же просил: можете не использовать обращение "отец" в кругу семьи, используйте только для приветствий, — с небольшой обидой в голосе произносит старший Агриче.       — Прости, папа, мы забыли, — вновь одновременно извиняются дети, — мы не хотели нарушать этикет.       — Ничего страшного, я не в обиде, — Рант дружелюбно улыбается своим детям, подмечая, как они дружны, не смотря на разность характеров. Он иногда удивлялся, как его дочь со спокойным характером и не сильной разговорчивостью абсолютно спокойно находится рядом с гиперактивным и любящим поболтать младшим братом, вспоминая себя и своего младшего брата.       — О, завтрак несут! — восторженно восклицает Деон, — я так проголодался!       Рант и Роксана невольно улыбаются уголками губ, при разнице с сестрой в возрасте в один год, Деон ощущается на свой возраст и не старается выглядеть старше, вести себя взрослее.       — Деон! Веди себя прилично! — немного злым голосом произносит мать сестры и брата, Сиера Агриче, сидящая напротив мужа женщина среднего роста; выглядящая очень молодо для своих тридцати четырех лет. Золотые волосы женщины такого же цвета, как у дочери, глаза лазурного цвета с пышными золотыми ресницами выглядели великолепно. Сиера была одета в длинное белое платье с высоким воротником и открытыми плечами, рукава-воланы переходили в перчатки через средний палец. Шею женщины украшает аккуратная подвеска в виде капли со вставленным аквамарином нежно-голубого цвета. На ногах одеты белые туфли.       — Хорошо, матушка... — немного грустным голосом произносит Деон, — я больше так не буду.       — Это прекрасно, что ты осознаешь свою ошибку, — женщина улыбается и сразу становится заметно, от кого дочь унаследовала такую улыбку.       — Кхм, начнем завтрак, — произносит глава семьи, не замечая, как дернулись руки его дочери на фразу матери.       — Начнем! Приятного аппетита, дорогой, дети, — с привычной улыбкой отвечает мать семейства.       — Приятного аппетита, папа, матушка, — привычным голосом произносит Роксана, аккуратно берет в руки нож и вилку и начинает есть салат.       — Приятного аппетита, папа, мама, — Деон начинает быстро поедать салат, не теряя природного изящества.       Через пятнадцать минут тарелки детей были пусты, и слуги быстро сменили их на блюдца с вишнёвой корстатой для Роксаны и яблочной для Деона. И поставили с левой стороны от блюдец стаканы с апельсиновым соком, таким любимый обоими детьми.       Главе дома принесли чашку сладкого кофе и блюдце с канноли с вишнёвым сиропом. А хозяйке подали чашку чёрного чая с ячменным печеньем.       Через двадцать минут вся семья позавтракала, а слуги отнесли посуду из столовой.       — Сиера, дорогая, ты говорила, что у тебя есть важная новость для всех нас, и нам очень интересно узнать, что это за новость. Дети на тебя весь завтрак поглядывали в ожидании, — Рант тихо смеётся со смущенных и покрасневших лиц своих детей.       — Да, у меня есть новость, но как бы помягче сообщить, — Сиера смущённо наклонила голову.       — Дорогая, я начинаю волноваться. Говори как есть. Любую проблему можно решить, — Рант встал со стула и быстро подошёл к жене, взял её за руку, придавая уверенности.       — Я беременна, — очень быстро и тихо произнесла Сиера так, что и никто бы не услышал, но у её семьи очень чуткий слух, и эту фразу они поняли. Прошла томительная минута, казавшаяся Сиере вечностью: у Агриче была семейная привычка - молчать от ступора, удивления и во время раздумий.       —Д-дорогая, — трясущимся голосом позвал её муж, — это прекрасная новость, я очень этому рад! — мужчина начал обнимать Сиеру и вскоре к объятиям присоединились дочь с сыном.       — Мама, это хорошая новость! Обещаю, я буду ухаживать за моим младшим братиком или сестрёнкой, — Деон обнимал мать, но из за маленького роста дотягивался только до живота.       — Матушка, обещаю, я буду защищать будущего братца или сестрёнку, — Роксана обнимала мать сбоку, положив ей голову на плечо и поглаживая второе.       — Какие вы у меня добрые, — со слезами на глазах говорила женщина, — я вас так люблю.