Детективное агентство "Анна и её духи". Новое поколение. История первая.

— Нет, это ведь совершенно нечестный прием, — произнесла Анна Викторовна, появляясь около Маши, которая так и не сошла с места, прижимая ладошку к груди. — Сделать так, а потом уйти, с категорически деловым видом по своим сыскным делам. Мария машинально кивнула, а потом встрепенулась, осознав, что её призрачная прапрабабушка рядом с ней. — Как Витя? — спросила она немедленно. — Всё хорошо, — махнула длинным рукавом Аня. Сегодня она была одета в платье с японским силуэтом из ярко-зеленого шелка с вышитыми на нём журавлями и была невероятно хорошенькой, как казалось её праправнучке. — Яша нажал на ФСБ, расследование идет полным ходом, и те, кто заварил всю эту кашу, уже понимают, что так просто им не отделаться. Витя и его рыжеволосая дама тоже не сидят на месте, хотя Яков сердится на них неимоверно, поэтому скоро всё закончится. Кроме того, между нашими беглецами явно что-то происходит, поэтому мы стараемся не слишком им мешать и появляемся только тогда, когда возникает острая необходимость. Словом, жизнь идет своим чередом, и беспокоиться не о чем. Анна задорно поправила локон, выбившийся из сложной прически и раскрыла над собой огромный зонт из рисовой бумаги, став похожей на настоящую японку. Маша успокоилась. Нет, как хорошо, что у них с Витей всегда были и до сих пор есть они! Как же она их любит! — Так что ты там говорила про поцелуи? — весело спросила девушка. — Я говорила про поцелуи? — невинно переспросила Анна Викторовна. — Про ладошку, — пояснила Маша. — Только про ладошку? — бровь Ани взлетела вверх. Мария с подозрением посмотрела на родственницу. — Ты все видела? — Видела что? — еще более благообразно уточнила Анна. Маша хмыкнула. — Ну хорошо, хорошо, я его поцеловала! — шепотом крикнула она, потому что на другой стороне улицы появилась старушка с собачкой, посматривающая на неё неодобрительно. — Ты тоже первая это сделала?! — поразилась Аня. Ей-то никто не мешал возмущаться в полный голос. — И ты?! — не менее удивленно спросила Мария. Аня покивала, а потом с любопытством сказала, став поближе и спрятав их обеих под зонтиком: — Я поцеловала Штольмана, потому что он победил в бою, был ранен, но при всем при этом остался суровым следователем, который не теряет контроля над происходящим. Так по-деловому всеми командовал! А до этого я всё видела во сне! — Ого! — протянула Маша. — А я поцеловала Юрия, потому что он принесся ко мне злющий как черт, наорал на меня за то, что я лезу на рожон и совсем не думаю о себе! — И был дьявольски убедителен и чертовски привлекателен? — прищурилась Аня. — Ага, — кивнула Мария. — Знакомо, — деловито сказала Анна и пошла дальше по улице. Маша улыбнулась. Это было удивительно — дружить с собственной прабабушкой из далекого прошлого. — А дальше? — догнала она Анну Викторовну. — Что было дальше? — А дальше всё было не так радостно, — вздохнула Аня. — Я узнала, что та самая женщина, про которую я его спрашивала, приезжает в город и собирается с ним встретиться! А он не стал отрицать и не собирался оправдываться! — Поцеловал и не собирался? — изумилась Маша. — Поцеловала его я, — поправила её Анна. — И среагировала я очень эмоционально, мне всё же было восемнадцать, и Яков был первым мужчиной, который меня заинтересовал так всерьёз. Он тоже, конечно, хорош, но это было только начало. Мы еще друг друга не знали, не умели идти в одну сторону, не знали, чем мы можем стать друг для друга. Было только притяжение и слишком много факторов, которые могли нам помешать. Мария посмотрела на Анну. Говорила она с легкой грустью, будто заново переживая те времена. О чём она жалела? О том, что это осталось далеко в прошлом? О том, что ей никогда не будет восемнадцать? Или о том, что они потеряли столько времени? Маша не знала, но ей тоже стало грустно. — Ба, а когда ты его поцеловала?.. — тут девушка замялась, не зная, как говорить на такую деликатную тему. — Что было? — понимающе спросила Аня. — Маленький взрыв вокруг сердца, хотя мы едва соприкоснулись губами. Маша улыбнулась. Анна её понимала. У неё было так же, а, значит, всё было правильно. Фейерверки и салют — на меньшее соглашаться было нельзя!