Кларк: сборник

Лана с силой сжимала шею Лекса и почти кожей чувствовала, как её пальцы причиняют Лексу острую боль. Отметины обязательно останутся. Синие. Чёрные. Красные. Уродливые. Невольный ошейник Лекса. По заслугам. Лана ненавидела его. Так остро. Так сильно. Словно переданная ей Кларком сила также усилила и все её былые чувства. Боль. Любовь. Сожаление. Желание. Ненависть. Лана приподняла Лекса за шею в воздух. Тот захрипел. Лана усмехнулась. При этом почти любовно. Даже, нет. Именно, что любовно, очень нежно, внимательно вглядываясь в уже немного опухшее от недостатка кислорода, напрягшееся, со вздутыми, проявившимися венами, лицо. Всматриваясь. В этот рот, что постоянно ей лгал. Но и дарил наслаждение. Лана, я люблю тебя... В эти губы, что всегда так холодны и насмешливы. Но Лана помнит их горьковатую сладость, их власть. Лана, я люблю тебя... В этот подбородок, что принёс своим упрямством так много разрушений. Но и что-то создал. Для Ланы. Для них обоих. Когда-то. Лана, я люблю тебя... Эти светлые брови, красивый нос, овал лица. Лана помнила всё. Но и забыла уже. И хотела вспомнить. Разве? Чуть надменное и исполненное уверенности в себе выражение лица, саркастический изгиб бровей, аккуратно раздувающиеся от сдерживаемого гнева крылья носа. Лана хотела узнать. Уточнить. Вспомнить. Ощутить вновь. Её пальцы на шее Лекса сжались ещё сильнее. А он всё не умолял. Не просил её остановиться. Почему? Лана так ненавидела его. Она хотела его убить. Уничтожить Лекса Лутора. За этим она сюда и пришла. Но вновь она медлит. Лана от досады сжала зубы. До боли. Но и без боли. Ведь сейчас она нечто большее, чем просто человек. Лана чувствовала пульсацию чужой крови. Так бешено. Уже где-то рвано. Где-то... Лекс, наконец-то, замолчал. Но его прямой и не испуганный взгляд раздражал Лану. Не сдавшийся. Всепонимающий. Усмехающийся. Напоминающий. О том, что ничего не вернуть. Не воссоздать из утерянного. Что Лана недостойна. И он об этом знает. И Лекс...Он...Он потому сейчас жалеет Лану? В руках неминуемой смерти, задыхаясь, дыша болезненно и сквозь преграду, тоже не владея желаемым, но всё равно - Лекс Лутор жалеет Лану? Хрип стал пугающим. Взгляд Лекса понемногу терял осмысленность. Лана ненавидела его. Она хотела его убить. Она пришла его убить. По заслугам. Она почти молитвенно и как-то жадно снова прошлась своим взглядом по когда-то любимому ей лицу. По этим затуманившимся серо-голубым глазами, жёсткому рту, пересохшим тонким губам. Лана хотела...Поцеловать Лекса? Так остро. Сильно. Болезненно. Непреодолимо. Ненависть не ушла. Нет. Но вспыхнуло желание, что казалось утраченным. Пальцы разжались невольно. Словно сами собой. Потому что... Может, Лана испугалась последствий? Вспомнила Кларка? Захотела продлить мучения Лекса, решив, что его наказание от неё слишком мягкое? Недостаточное? Нет, просто... Лана облизнула губы. Лекс лежал перед ней такой беспомощный. В позабытом ею бессознательном состоянии. С закрытыми глазами. Наконец-то. Потому что Лану раздражала жалость в этих сильных глазах. И пугала. Лана смотрела на Лекса. Узнавая. Отмечая. Сравнивая. Вспоминая? Всё те же губы, лицо, линии, изгибы, шероховатости, углы. Лекс всё тот же. Но и чужой уже. И Лане отчего-то не нравилось это. Разве она не хотела забыть? Стереть из памяти навсегда? Лана осторожно провела пальцами по щеке Лекса. С кровавой ссадиной в центре. Но всё равно такой нежной. Манящей. Знакомой. И...Она ведь помнила. Лана, я люблю тебя... Лекс дышал неровно, с хрипами, всё ещё не приходя в себя. Такой беспомощный. И так уже было. Когда-то, когда они были просто друзьями. А после... Лана, я люблю тебя... Лана нежно поцеловала Лекса. Легко. И очень нежно. Конечно, Лекс не ответил. Но всё равно это было также...Также сладко. Почти также. Лана хотела большего. С языком. С проникновением. Глубоко. Отдавая и забирая дыхание. С влажностью, что возбуждает так остро. Лана жаждала также. И намного более. Она хотела - ответа. Именно от Лекса? Но ведь она пришла убить его. Именно её руки причинили ему боль. Почти убили его. Но об этом Лана не сожалела. Лекс сам виноват. По заслугам. Лана не знала, как поступить, мягко оглаживая шею Лекса. Со всё ярче проявляющейся красновато-синеватой цепочкой от нажима пальцев. Совсем, как тогда... Лана, я люблю тебя... Лана наклонилась ещё раз. Чтобы поцеловать Лекса. Или же пробудить. Ещё раз. Один раз. Но её губы не прикоснулись к Лексу повторно, потому что... - Что ты делаешь, Лана? - прозвучало искусственным громом в ушах. Встревоженно. И в то же время удивленно. Недоуменно. Отрезвляюще. И...Кларк. Действительно, что она делает? Но Лана знала, что. Наверное. - Делаю то, на что ты сам не способен, - жестко. - Убиваю его. - Мне казалось, ты собиралась поцеловать его? - Кларк спросил с подозрением. Хотелось проверить, что с Лексом. Хотелось верить Лане. Хотелось вернуться в прошлое. Но для чего? - Это было прощанием, - Лана сказала это так нежно. Кларку стало больно. И страшно. - Ты хочешь сказать, что собираешься убить его сейчас? - Кларк не узнавал Лану. Сила меняет людей. В худшую сторону, как правило. Но как Лана могла стать плохой? Это невозможно. Лана вместо ответа почти рывком подняла Лекса в воздух. Намереваясь убить? - Лана, нет! - Не мешай, Кларк! Боль смешалась. Перемешалась. Разделилась натрое. Лекс очнулся. Лана решилась. А Кларк просто хотел защитить. Лекса отшвырнули в угол. Сильно. Больно. Но недостаточно. Лекс не потерял сознания. В ясном понимании и сознании наблюдая за поединком. Лана дралась не по-детски. Взятая напрокат сила использовалась по полной. Кларк боялся причинить Лане боль, но и не мог позволить ей больше вести себя так. Ведь она не Лекс. Как она может быть такой...плохой? Такой...жестокой? Беспощадной? Неправильной? И это неправильно. Так нельзя. Невозможно. Нельзя думать. Потому что Лана дралась изо всех сил. Кларк задыхался от боли. Вот он - бой на равных. По силе - сила. Без преимуществ. Но с существенной слабинкой со стороны Кларка. Ведь как он мог ранить Лану? Он не простит себя. Никогда. Я никогда не причинил бы тебе боли, Лана... Кларк вскрикнул. Лана швырнула его через всю комнату. С такой силой, что ему показалось, что у него сломаны ребра. Как? Как прекратить всё это? Когда Кларк не может. Он не может поднять на неё руку. Никогда. Потому что... Я никогда не причинил бы тебе боли, Лана... - Лана, пожалуйста, остановись. Так нельзя, - почему Лана словно не слышит его? Ведь Кларк так её любил. И любит. И будет любить. Всегда. Но...Почему она лгала ему? И сейчас не слушает его. Почему всё так? - Тогда не стой на моём пути, - сказала Лана с горечью. Кларку стало больно в груди. - Но твой путь - это мой путь. Разве не так, Лана? Когда это было? Кто сказал это первым? Она, Лана? Кларку было больно. Лексу, наблюдавшему за ними, было больно. Лане тоже было больно. Отчего? От грядущей возможной потери? Или от того, что ей помешали? Лана вздохнула. Эта дикая ситуация. Эта боль на троих. - Так, Кларк. Но Лекс - враг. Разве он не причинял тебе боль? Так много раз...Почему ты его защищаешь? Зачем? Ты ведь и сам хочешь убить его? Ты сам говорил. И я видела это в твоих глазах. И не раз, Кларк. - Нет, я не хочу. И никогда не хотел. Остановись, Лана. Прошу тебя. Зачем Кларк лжёт? Снова. Лана так устала от лжи. Ей лгали постоянно. Как смыть эту боль? Лишь кровью. - Нет, Кларк. Я должна это сделать. И бой продолжился. Бессмысленный. К чему ведущий? Равный. Но и неравный. Ведь Кларк... Я никогда не причинил бы тебе боли, Лана... Лекс не вмешивался в эту нечеловеческую борьбу. Битва богов, не иначе. Горло адски болело. Голова раскалывалась от боли. Физической, причинённой Ланой. И эмоциональной - от раскрытого, наконец-то, секрета Кларка. Более Лекс не даст себя обмануть. Не даст. Кларку было больно. Лекс вначале взирал на это со злорадством. Но крови становилось всё больше. И умоляющий взгляд, обращённый не к нему, а к Лане, всё сильнее раздражал его. Мучил. Причинял новую боль. Это было невыносимо терпеть. Сколько уже можно. Кларк лишь защищался. А где-то - просто позволяя ранить себя, жертвенно и виновато открывая себя. И не ударял в ответ. И Лекс знал, почему. В то время, когда они были друзьями и, казалось, по-настоящему, Кларк как-то сказал ему, в порыве наивной и честной откровенности, свойственной лишь одному ему. Он сказал... Я так люблю её, Лекс... Лана была жестокой. Но Лекса не удивило это. Он знал. Наверное, почти сразу. Он понял, в отличие от Кларка, что Лана таит в себе много тёмного. Не совсем хорошая девочка. Лишь для вида эта показная правильность. Не по-настоящему. Но Кларк прощал ей всё. И это ранило Лекса. Ведь ему Кларк не прощал ничего. И теперь... За что борются эти двое в действительности? За то, чтобы жить ему или умереть? Между двух огней. В пламени двойной боли. Нет, тройной. Она разделена на троих. Как давно? Давно. Очень давно. Лекс мог уйти. Но зачем? Тем более, он хотел знать ответ: кто он для Кларка? Кто он ему? Лана была лишь связным, не более. Проводной нитью для его эмоций, боли, ненависти...Любви? Кларк упал. Кровь сгустком вырвалась из его рта. Лексу стало страшно. Мог ли Кларк умереть от руки Ланы? Мог. Наверное. Лана медленно шла к Кларку. Убить его? Это невозможно. Разве она не любит его? Разве она не понимает, что Кларк... Я так люблю её, Лекс... Что происходит с ними? Что они делают? Ведь всё должно быть не так. - Ты сам виноват, Кларк, - сказала Лана без тени сожаления. Лекс не понимал, что ему делать. Да, он и сам хотел причинить Кларку боль. Но всё должно было быть не так. Не так. Когда Лана подняла руку на Кларка, он отчего-то оказался между ними. Чтобы защитить? Спасти? Что он способен сделать - остановить бога? Смешно. Но всё же Лекс сейчас стоял. Прямо и бесстрашно. Не думая о том, что будет с ним. Но думая, что Кларк может умереть. Откуда в нём эта сентиментальность? Лекс улыбнулся бы, если бы ему не было так больно. И сейчас он стоял - между Ланой и Кларком. И в эпицентре боли. Смерти? Лана ударила Лекса вместо Кларка, но тот лишь пошатнулся. Сила, дарованная небесами, раем или адом, богами счастья или же проклятия, сила, не принадлежащая ей - Лана утратила её. Почему? Кто даст ответ сейчас? И как продолжать жить слабым, болезненно желая силы, но так и не обладая ею в действительности? То, что не принадлежит, чужое, не своё, и что потому легко забрать истинному владельцу. Лекс пошатнулся, но удержался на месте. Щека неприятно горела от боли. Кларк за спиной облегчённо выдохнул. А Лана в ярости заплакала. Когда-то Лекс говорил Лане: "Я люблю тебя..." Когда-то Кларк обещал Лане: "Я никогда не причиню тебе боли..." Когда-то Лекс успокаивал Кларка, что признавался: "Я так люблю её..." Когда-то всё было иначе. Лучше? Но было так много секретов и много лжи. А сейчас - откровенность за откровенностью, и... - хуже? Ведь это больно. Больно увидеть правду, к которой не готов. И можно ли быть готовым? Боль на троих. Раскрытые секреты. Сейчас...Растерянный Кларк, чьи раны понемногу исчезают. Лана, поднявшая на него руку. Лекс, что не забудет и всё ещё не простил. Трое в комнате. Сейчас. А дальше? Что сулит этим троим новый день?