Зависимость

      

***

      Догорает очередной день. Солнце медленно опускается к горизонту. Оно уже не такое обжигающее и слепящее, как было днем, а мягко припекает теплыми вечерними лучами. Природа замирает, почти не слышны гул машин и гомон людских голосов, становится все тише и тише. Диск солнца окрашивается в ярко-оранжевый цвет и становится тем больше, чем ближе опускается к земле. На небе много облаков, они расцвечены всевозможными красками заката – от ярко-желтой до приглушенно фиолетовой.              Шошанна, искренне наслаждается увиденным. В голове девушки не преобладает страх, не трезвонит чувство тревоги и опасности, не звенит в ушах от бурлящей крови в сердце и венах. Сейчас Дрейфус настолько отдалена от реальности, что не замечает плотоядного взгляда штандартенфюрера, не замечает довольного лица Цоллера, положившего на её плечо свою большую руку. Не замечает презрительных кротких взглядов переводчицы Геббельса.        Всё ушло на задний план, осталась лишь она, незабываемое чувство свободы и умиротворение. Всё чего хотела эта девушка на протяжении своей жизни - чувство полного контроля ситуации, бесконечной свободы и ничего более.

***

      Очнулась Шошанна, только после небольшого трепания по плечу. Перед ней стоял немного смутившийся Фредерик, на свои места вернулись неприятные ощущения тревоги, стресса и в малой степени страха. Потрёпанный берет, немного сполз на глаза еврейки, не успев что либо сделать самой, Цоллер в нежном жесте поправил аксессуар, невесомо задевая волосы. Оторопев от странных действий рядового, Дрейфус всё так же стояла затаив дыхание - неподвижно. Фредерик повторил движения девушки - замер, на лице застыла "милая" гримаса, состоявшая из приподнятого уголка губ, оставленные в расслабленном положении глаза и брови. Вдруг, неожиданно как для рядового, так и для Дрейфус, их окликнул никто иной как полковник СС. - Эммануэль, Фредерик. Поторопитесь, иначе мы закажем еду без вас!- наигранно дружелюбно вмешался Ланда, демонстрируя в оскале, на вид очень, даже слишком острые клыки для человека. Всю его напускную дружелюбность в момент будто бы не стало, Ганс посмотрел в сторону Цоллера с таким животным холодом и ненавистью в глазах, что казалось у Шошанны, сжались внутренности. - Уже идём, полковник. Извините, что заставили вас ждать.- обхватив Дрейфус за кисть руки, "герой", увёл еврейку в ресторан. Место выпало не самое лучшее, прямо напротив Ланды. Казалось, за всё время проведённое в этом помещении, он не отводил от неё своего взгляда.       Весь вечер за столом обсуждались светские темы, политика, обстановка на фронте и сама Шошанна. В такие редкие моменты, её расспрашивали о кинотеатре, детстве и многом другом. В голове возникал тошнотворный образ месива из родных, и становилось невыносимо плохо. Хотелось расплакаться, как маленькой девочке. Эти бессмысленные разговоры настолько взбесили девушку, что она решила выйти "проветриться". - Извините, здесь сильно душно, я отлучусь подышать. Я не надолго выйд..- не успев договорить, девушка покосилась на Ганса, что встал за ней в тот же момент как и она. - Я тоже хотел бы немного проветриться, мы с Эммануэль ненадолго откланяемся.- кивнув в сторону девушки, мужчина последовал к выходу. Ей ничего не оставалось, как последовать за ним, предвкушение будущего разговора на улице угнетало. Хотелось вернуться обратно на свое место или в кинотеатр к Марселю. С ним она чувствовала хоть какой-то домашний уют и тепло, но не в прохладе ночи с убийцей евреев.

***

      Сумерки опустились на Землю, не осталось и намёка на когда-то возвышавшееся солнце, озарявшее всё небо. Оно светило на все грехи людей, затмевая их и показывая лишь их солнечный напускной образ, показывающее их мерзкую оболочку. Луна же светила мягко и приглушенно, очерчивая внутреннюю составляющую.       Мужчину стоявшего впереди девушки, освещала луна. Волосы с проседью казались полностью серебряными, будто отлитыми из серебра. В полумраке не было видно и морщин покрывающих лоб Ланды, не было видно стареющего человека, только его суть, только его нутро. Ночь показала все, и оставила оболочку людей на день. Первые пуговицы рубашки Ганса были расстёгнуты, выражая тот факт что ему и впрямь было жарко в помещении ресторана, чёрный кожаный плащ был оставлен на спинке дивана заведения, серые брюки были аккуратно выглажены, а носки туфель, точно вычищены до блеска вручную. Лишь взгляд янтарных глаз, в которых отражался алый-горящий кончик сигареты полковника, которую он держал в руках, не выражал больше ничего. Ни напускной уверенности в своих действиях, ни леденящего кровь в жилах чувства, полную пустоту. Будто именно сейчас, перед Шошанной его настоящая сущность.       Уставшая от своего непосильного рока, Шошанна ничего не чувствовала в данный момент. Ни ненависти, ни отчаяния, ни страха. Хотелось лишь одного - отдохнуть. От вечной лжи, от постоянного бега от себя и своего происхождения. Разве она виновна в своей нации? Виновата? Она не знала ответы на эти вопросы, но она устала бороться. Боялась себе в этом признаться, хотела казаться сильной, она ей будет, но она устала. Смертельно устала.

Кто бы знал насколько ошибалась эта девушка..