Moonchild

— Я так больше не могу! Фразу «думать не только о себе», Тэхён воспринял черезчур буквально. И за последнюю неделю успел здорово надоесть младшему своей гиперзаботой в перемешку с какими-то странными наклонностями. Молодому волку уже стало казаться, что Ким может тренируется быть хорошим папой, но почему-то на нём, а если учесть на сколько альфа его выше и что он всем своим видом показывает, что ну никак не требует, чтобы у него была профессиональная нянька, в конце концов вылилось в явное эмоциональное перенепряжнение у обоих. Спереди поднять омегу у него не получилось из-за животика и поэтому Чон сейчас нёс через всю общину старшего под бёдра, но обхватив со спины, что ещё более придавало комичности этой картине, тот только сложил руки на груди, не в силах возражать действиям альфы, через одного на вожака и его омегу смотрели как на дурачков, тут же посмеиваясь за спиной, но Чонгуку уже было всё равно. — Вот, как раз! Ты либо сам ведёшь себя как ребёнок, либо из меня делаешь такого! Хоть здесь не учились ни грамоте, ни письму, только каким-то бытовым навыкам и физическому мастерству, у оборотней всё равно был организован своеобразный детский сад, в котором за детьми присматривали двое или трое омег-воспитателей, пока их родители занимались делами общины. Один из них, что был лет на десять старше, коротко поклонился и заулыбался при виде вожака, Чонгук зашёл в небольшое помещение, сразу же усадив омегу за стол. Тот выпятил нижнюю губу, не произнося ни слова. Было ясно, что Чон не в духе, но он всё равно бережно помог Тэхёну снять накидку и разуть сапожки, ведь знает, что тот ненавидет ходить в обуви в помещение. Стайка детишек разных возрастов, в обличие волчат сразу же оказываются возле Кима, привставая на задние лапы и начинают тянутся к нему, обнюхивая и трепля зубами за одежду, это были альфочки, а вот двое или трое маленьких омежек стали приносит по одному в пасти спелые яблочки для хёна, что падали с деревьев и лежали на траве в саду, зная, что полукровка, пожалуй единственный в общине, очень их любил. Чонгук бросает взгляд на всё это и спешит удалиться на улицу, омега же даже не смотрит ему вслед, но начинает потихоньку оттаивать, ведь ну никак не может злится в присутствие этих созданий. — Эй, Чонгука! — альфа забежал домой на пару секунд, скинул верхнюю часть одежды и обувь, готовясь обратится в волка, чтобы немного сбавить пыл и поноситься по лесу, что делает обычно в таких ситуациях с самого детства, но вдруг неожиданно услышал голос Юнги-хёна, тем более только он так называл младшего брата, — Я ещё там не стал дядей? А то одного племянника уже пропустил и этого могу, раз я так редко появляюсь в общине. А ты чего такой заведённый? — У тебя есть время поотсутствовать в общине ещё минимум три месяца, — процедил, — Просто могу сказать, что если у тебя когда-нибудь будет омега, то лучше в период его беременности съехать куда-нибудь подальше и на подольше, — Чонгук оборачивается, чтобы убедится, что за ним нет «хвостика», — У меня же времени нет, — смотрит на небо, — Ясли закрывают до заката, — Мин чуть не засмеялся в голос с этого, — Подкинуть домой на спине? — Не нужно. Я просто гуляю, — Чонгук понял, что старший явно куда-то собрался, ведь был одет в шляпу с красивыми бусинами на завязках и в длинный шёлковый ханбок, не отличишь от какого-нибудь крупного магистрата, вот только шляпу полукровке лучше не снимать, — А тебе нужно голову проветрить, — пожав плечами, Чон является в своём волчьем обличии перед братом, успев на последок лизнуть мокрым языком чужую щёку, зная как Юнги это бесит и спешит скрыться в лесной чаще, в горах можно поохотится на мелкую дичь и вернутся как раз к закату, Мин же неспешной походкой шагает вслед за братом, его сегодня тянет в лес какая-то необъяснимая причина, заодно и в сторону деревни людей можно прогулятся, всё равно нарядился уже.

~~~~~

Чимин пытался. Честно пытался забыть свою прежнюю жизнь, продолжая существовать дальше и не вспоминать более о Намджуне. Но всё тщетно. Он все-таки пришёл в семью того министра. Хозяин и вправду оказался очень добросердечным и хорошим человеком, чего не скажешь о его муже-омеге. От него Пак слышал постоянные упрёки, ведь их новорожденный ребёнок был донельзя капризный, а виноватым папочка решил сделать гувернанта. Спустя буквально месяц, не выдержав такого отношения, Чимин решает покинуть поместье, даже не потребовав своё жалование за этот срок. Сначала справлялся, его приютил какой-то одинокий дедушка. Была возможность продавать какие-то травы из леса, плоды с диких деревьев, но даже на еду едва хватало. И каждый гребанный раз, что омега приходил в ближайший кабак, чтобы хотя бы пол миски с рисом съесть, да выпить глоток сожду, ведь на трезвую голову справляется с нынешним положением было практически невозможно, Чимин получал в свой адрес по несколько раз за вечер, обычно от разных, но иногда от одних и тех же, одинаковое предложение о заработке и безбедной жизни… В доме кисэн, где Пака готовы были принять с распростёртыми объятиями, дословно — за прекрасное личико и пышные формы. В один день он просто не выдержал, поблагодарил пожилого мужчину, у которого жил всё это время, собрал единственный кулёк и двинулся куда глаза глядят. Идя по знакомой дороге, он опять видет то поле, на котором тогда очнулся под утро со стражником и где они искали Тэхёна чуть ли не за каждой травинкой. Слёзы наворачиваются на глаза от воспоминаний об этом. Вот куда он сейчас идёт? Ему просто некуда себя девать. Может уже вернуться на порог дворца, будет посуду на кухне мыть или за скотом ухаживать, лишь бы не попадатся Намджуну и его омеге на глаза. Но нет, Пак никогда этого не сделает, не в его характере. Погруженный в свои мысли, он и не замечает как дорожка становится совсем незнакомой и даже непривычной для здешних краёв. Вдруг Чимин слышит отчётливое шуршание воды и ему становится очень интересно, что же там такое впереди. Омега обнаруживает небольшой водоём с выпадающем в него водопадом. Присев на берегу он начинает смотреть на гладкую воду. Видя в отражение себя, Пак резко бросает орешек, найденный на траве и его лицо превращается в размытые круги. Он-никто. И смысла ему существовать нет совершенно никакого. Как главный слуга он не уберёг принца. Король его, по всей видимости, презирает, либо за брата, либо за то, что Чимин просто был никчёмным — он не знает. Найдя булыжник побольше, омега повязывает его кусочком тряпки, что была у него в узелке, а также затягивает потуже на горле. Взяв в руки тяжёлый предмет, Пак встаёт на выступ и снова начинает глядеть в воду. Молодой и красивый омега, но несчастный. Закрыв глаза, он уже порывается нырнуть, пока не слышит сзади себя чей-то голос: — Это далеко не самое лучшие место для того, что ты хочешь сделать. Может всё-таки передумаешь? Хотя бы в пользу места, если тебе жизнь всё-таки не нужна, — Мин вообще никогда этой дорогой раньше не ходил, выбирая короткий путь, но тут его что-то порывало пойти именно через священное озеро и вот он стал очевидцем данной картины. — Кто вы такой и что делаете посреди леса? — вопрос остаётся без ответа, — И вообще, это только моё дело, — омега сначала дёрнулся от неожиданности и конечно обернулся в сторону звука, подмечая, что моментально уж очень засмотрелся на этого незнакомца перед ним. Альфа был красиво и модно одет, но это было не самое главное, Чимин удивляется красивой линии подбородка, губам причудливой формы и пронзающим, несмотря на узкий разрез, глазам, с желтовато-горчичным оттенком. Мин же видет перед собой низенького пухлощекого молодого омегу. По глазкам-щёлочкам можно было считать то, что тот имел очень доброе сердце. Но и напротив, в этих самых глазах как будто очень сильно залягла сильная грусть и печаль. Пак бы и дальше стоял и откровенно пялился, да вот только попытавшись поудобнее перехватить камень, он резко роняет его на землю и соответственно тот утягивает и его за собой, в очень глупой позе тот оказывается на земле. — Может?.. — получается громко, но альфа сразу меняет тон голоса на привычный — спокойный, — Может я помогу? — Юнги присаживается на коленях возле омеги, но тот только демонстративно самостоятельно перерезает верёвку и поднимается на ноги уже в полный рост, начиная собирать вновь развязанный узелок, в нём было парочку каких-то комплектов одежды и маленький кусочек чёрствого надкусанного хлеба — всё скромные пожитки Чимина на данный момент. — Может ты просто бедный и не имеешь дома? Я могу помочь с этим, хотя бы на время, — Юнги сам не понимает себя, но почему-то очень хочется как-то на подсознание уберечь? этого неприветливого омегу. — Нет уж, спасибо! Мне уже и так предлагали много всяких разных способов заработать — больше не надо. И к тому же, я приблеженный для такой верхушки общества, что вам и не снилось, кем бы вы предложили бы мне работать, интересно? — Мин со вселенским спокойствием вслушивается в каждое слово, — И вообще, я всё уже решил… — вот тут Юнги резко распахивает глаза и от привычной уравновешенности ничего не остаётся, ведь Чимин берёт старый тупой ножик, что нёс с собой, проставляя его к своей тонкой шее, — Идите куда шли. Мне жаль, что заставил вас это увидеть… Договорить ему Юнги всё-таки не даёт, подойдя буквально вплотную. На последних словах Чимин и так замедлился свою речь, не отводя взгляда от незнакомца, а теперь и вовсе замолк и отвлёкся от происходящего. Мин отдёргивает руку с ножом и тот падает куда-то в траву. Нащупав хрупкое запястье, альфа находит место, где находится пульс и поднимается чуть выше, к более плотной коже. Пара клыков поддевают оболочку, а после впиваются на сантиметр. Мин чувствует смешение своей крови с кровью омеги, дыхание учащается, а сердце бешено колотитится. Неужели этот незнакомец… Но момент нарушает звонкая пощёчина, которая опаляет бледную щеку и Чимин обхватыает ладонью жгучее место с новопоставленной меткой. — Ты что?! Сумасшедший! Укусил меня? — Чимин шумно дышит. — Зато ты забыл о том, что собирался сделать, — хмыкает, вытирая рукавом губы, — Может всё-таки пойдёшь со мной? Я живу в ближайшей деревне, ты говорил, что был приближенным к верхам, так вот у меня как раз есть один такой знакомый и ему срочно требуется персональный помощник с опытом, — Юнги вспомнил слова брата, сказанные сегодня утром, о том, как ведёт себя принц-полукровка во время беременности. Чимин с явной опаской, но всё же собирает свой узелок, а на запястье повязывает кусочек ткани, потом медленно и неохотно следует за этим альфой. У него нож, если что, есть. Юнги идёт поодаль спереди, показывая путь, но всё равно ощущает мягкий природный аромат омеги, от которого Мин голову теряет и от которого он настолько чувствует себя спокойно, что до конца жизни не хочется от него никуда уходить. Как же альфа благодарен, что всё в общине сейчас было в полном спокойствии, когда они там появились. И никто, помимо детей, не пребывал в волчьем обличии и тем самым не дал омежке заработать инфарк раньше времени. Чимин покорно и с интересом следовал за ним. — Моё имя, кстати, Мин Юнги, а твоё? — уже подойдя к нужному месту, альфа разворачивается перед самым носом младшего, быстро придумав отговорку на ходу, — Мне же нужно сказать кто ты и откуда здесь, — Пак неуверенно, но всё же произносит своё имя, полукровке оно очень нравится, но вслух этого сказать тот конечно же не решается, — Проходи за мной, — наконец отворяет дверь яслей. Волчата уже успели и с хёном поиграть и сто раз погулять, а сейчас просто бесились в соседней комнате, а Тэхён всё также сидел за столом, складывая какие-то фигурки из оставшихся яблок, пока не слышит: — Принц? — голос, что он так хорошо знает, но по прошествии времени уже стал забывать, — Это правда ты, Тэхён?.. На улице уже стало темнеть, а в помещение яслей был только один единственный слабоватый свет от маленького фонарика, Чимин сразу и не заметил явные изменения в Киме, пока тот не подскачил на ноги и не налетел с объятиями на любимого друга и тут бывший слуга всё понял. — Вы что? — пухленькая ладошка ложится поверх объёмного шарика, неуверенно по нему проводя, — Когда уже успели? А самое главное от кого?! — теперь он говорил уже не шепотом как в начале, а вполне себе повышенным тоном, — Господи, боже мой, а это чтоо?!.. — ко всему прочему теперь ещё более неверяще щупает уши и хвост полукровки. Юнги только посильнее натягивает свою шляпу на свои точно такие же «ушки», хмыкая и наблюдая за всем этим со стороны. Вот так встреча. — Минни, я сейчас тебе всё объясню… — Какие тут могут быть объяснения?! Нет, всё! Вы сейчас же возвращаетесь со мной во дворец, — принц-полукровка выпятил нижнюю губу, не зная, что и сказать, — И это не обсуждается! Я даже спрашивать не буду от какого проходимца вот это вот получилось, — всплёскивает рукой в сторону животика Тэхёна, — В любом случае это истинная королевская кровь… И объяснять всё сам Намджуну будешь, я не буду, имей ввиду! — Чимин хватает плащ, что сейчас висел возле двери и нервно застёгивает его на Тэхёне, последние пару пуговичек совсем не сходятся и страшему омеге приходится просто встать с колен, дуя на взмокший лоб. — Я не могу поехать обратно во дворец, — еле слышно произносит себе под нос. — Не желаю даже слушать! Его одного там пол династии Ким разыскивает, если не больше, а он здесь прохлаждается, — Юнги уже откровенно угарает в сторонке с этой ситуации, — Мы найдём лучшего лекаря и он это обязательно вылечит, — успокаивает больше самого себя, всё ещё с очень большой опаской смотря на рыженькие пушистые уши и хвост. — Да ты ничего не понимаешь! — отталкивает руки Пака от себя, — У меня теперь есть альфа, его зовут Чонгук и теперь здесь мой дом и моя семья! И вообще, никакой я не принц… Я на половину оборотень! — вот тут Чимин окончательно выпадает в осадок, уже прикидывая в голове варианты как бы скрыть ото всех то, что его величество ещё и умом поехал, — У меня даже метка есть, мы истинные и мой альфа вожак этой общины, — в доказательство демонстрирует аккуратную отметину на ключице, а у Чимина холодок по спине идёт ещё больше. Пак аккуратно развязывает узелок на запястье, сравнивая недавний укус этого Юнги и то, что ему сейчас показывает Тэхён. Старший омега начинает нервно качать головой, шепча что-то вроде: «да не может быть». Волчата до этого немного побаивались незнакомца и поэтому не вылезали, но сейчас уже наоборот выбежали прямиком к гостю, принимаясь его всего обнюхивать, ползая в ногах. Пак только и может, что обернутся в сторону Мина, что уже успел снять шляпу, демонстрируя два белоснежных острых волчьих уха, точно таких же как и у Тэхёна. — Вы что, вы тут все такие?.. Если это всё шутка, то она совсем не смешная! Да такого вообще быть не может, это всё не по-настоящему, — последнее шепчет уже в полголоса, — А вы, наследный принц, всё равно пойдёте со мной! Духу нашего здесь больше не будет! — уже более громко, потом сразу же поддаталкивает Тэхёна к выходу, а тот всё мнётся, не зная куда себя деть, ведь понимает, что своего слугу вот так просто не переубедишь, — Ещё собаки какие-то здесь под ногами мешаются… — нервно фыркает себе под нос, отгоняя тех самых пятерых «собак» от своих ног. Но никто так и не заметил, что всё это время за ними наблюдала пара угольно-чёрных глаз. Чонгук немного поубавил пыл и спешил вернутся назад в общину и конечно же сразу же последовал в ясли, чтобы забрать оттуда Тэхёна. В последствие решил не заходить, ведь стал свидетелем всего этого диалога и остался стоять возле открытого окна всё также в волчьем обличии. Чёрная морда просовывается через подоконник и щенята сразу же спешат привстать перед ним на задние лапки, ища защиты и мохая хвостиками от радости. После фразы, сказаной Чимином, Чон неосознанно громно и прятяжно рычит в его сторону. И стоило Паку повернуть голову, как он становится белее снега, видя перед собой это огромное «существо»! Бывший слуга берёт себя в руки, тут же заслоняя собой Тэхёна и начиная потихоньку забиватся в один из углов, пятясь назад вместе, отводя Кима за собой. — Принц! Я вас защищу! Ценой своей жизни защищу! Это чудовище сначала расправиться со мной, а вы сможете бежать, — Чимин поворачивается назад, всматриваясь во взгляд младшего омеги, но вот тот почему-то не то, что не напуган, так ещё и умудряется улыбается своей квадратной улыбкой чуть ли не во все зубы, смотря с таким вселенским обожанием прямиком в сторону этого самого «монстра» и как будто вообще друга не слышит сейчас. — Чимин, это и есть мой Чонгук кстати! Это про него я тебе говорил, — омега оказывается рядом, обнимая своего любимого волка за шею, — Сейчас он обратится обратно в человека и вы сможете познакомится, — Тэхён опять улыбается, а Юнги моментально спешит подхватить бедного Пака под голову, ведь тот, еле дыша, оседает на пол, ему, видимо, сполна хватило знакомств за сегодняшний день.

~~~~~

Чимин распахивает глаза и осознаёт, что лежит на самой обычной кровати. Комната небольшая, но уютная, висят несколько книжных палочек, красивое постельное бельё и много подушечек. Еле-еле встав на ноги, омега выглядывает в окно — это вчерашняя деревня, в которую его привёл этот лесной ненормальный. Сейчас самое главное найти наследного принца и лучше не разбираться не с чем, а просто сразу бежать, дорогу он по пути успел немного запомнить. Взяв всю волю в кулак, Пак выходит из комнаты. — О, хорошо спал, Чимин-щи? — так, вот этого он вчера ещё не видел. Альфа был высокий и стройный, густые отросшие волосы мешались на лице. Тот сейчас стоял у печи, замещивая что-то в большой миске. Чимин успел разглядеть только пронзительный взгляд пары чёрных глаз, они почему-то были ему знакомы, но почему, он понять не мог. — Это вы мне? — переспрашивает, — А чей это дом? — Чонгук прикалывется и просто пожимает плечами на этот вопрос, — За ночлег в любом случае спасибо, но теперь я должен найти его величество и мы вынуждены будем уйти отсюда, — произносит на одном дыхание, после коротко кланяется, начиная шуршать вещами в коридоре, потому что находит свою накидку и узелок. — Его величество? Ты что, не помнишь, что вчера произошло?! — показательно повышает голос, заставляя омежку занервничать ещё больше, — То чудовище, ты помнишь, огромный чёрный волк?.. — Чимин шумно вздыхает, — …утащил его куда-то! Всю ночь искали, но не нашли! — Чонгук слишком комично вошёл в роль. — Господи, это как?! Тэхёна? Утащил? И где его теперь искать? — суетится, — Что я скажу во дворце? Боже мой! Я же говорил ему бежать… — Могу сказать одно… Будешь меня слушать? — Чимин сразу же виснет на руке Чонгука, трепля того за рукав, даже не подозревая с кем сейчас разговаривает, — Выходишь из дома и идёшь воон в ту сторону, — показывает на лесную дорогу, — Там его видели в последний раз, — старший начинает опять суетится, бросает все свои вещи, припрятав только старый ржавый нож и даже не застегнувшись, вылетает прочь с крыльца, а там уже смешно (потому что быстро бегать не умеет)спешит туда, куда Чон ему только, что указал, закрыв руками боковое зрение, чтобы ненароком не встретить ещё какого-нибудь «чудовища» в этом странном месте. — У отца наших шариков оказывается ещё и актёрский талант есть, — тем временем Тэхён спокойно выходит из-за занавески кладовой, усаживаясь на коленки к Чонгуку и вовсю заливисто смеясь, — Я уже не знал, куда себя деть, чтобы не засмеяться, — немного думая, добавляет — А мы с Минни не очень жестоко обошлись? Он ведь так переживает обо мне… — Не волнуйся, я направил его на ту дорогу, которая ведёт прямиком к дому Юнги-хёна, пусть уже между собой там решают, кто у них там страшное чудовище и кто кого украл, — Ким обнимает младшего за шею, целуя в губы, — Эй, подожди, стоп… А я ведь не только отец шариков, а ведь ещё и твой… Будущий муж? — альфа смешно выпячивает нижнюю губу, а когда полукровка хочет его в иной раз поцеловать, то специально крутит головой, не давая это сделать, но как обычно сдаётся довольно быстро. — Ну если ты мой будущий муж, то наверное пожарил те молочные блинчики, которые я просил? — показательно хмурит брови. — Конечно! Вы втроём у меня это ещё со вчерашнего дня просили, — гладит объёмное пузико, — Только не всю тарелку сразу. Нам ещё потом нужно делать эту… Ну эту… Как там Хосок сказал? — Зарядку. Да-да, я всё помню. И не буду слишком много есть. — И не говори, что я плохой муж, — Чонгук зачерпнул толстеньким блинчиком немного варенья из банки, подавая его омеге, тот довольно принимает угощение. А смотря из окна, эти оба застают такую сцену: Чимин зло топает через всю общину (знать бы куда), ещё видят Юнги, который сзади него маленькими аккуратными шажочками медленно догоняет младшего. Одет альфа был в свой привычных максимально домашний старенький ханбок неприметного цвета, а вот на голову, на уши в частности, нацепил свою любимую круглую шляпу, предназначенную «на выход», даже не завязав. По всей видимости, чтобы бедный омега не сильно удивлялся и потихоньку привыкал к его особенности. — У хёна совсем нет элементарных навыков общения с омегами, я так и знал, что он будет таким, он просто будет делать что-то очень необдуманное, а потом стоять, держать за руку и пускать слюни, — Хосок и Джин тоже стали свидетелями данной картины. Чон-старший наконец-то навёл порядок в своём доме, убрал всё лишнее и обустроил детскую комнату для малыша Тусока и комфортную спальню для них с Джином, они ещё не окончательно переехали, но часто могли ночевать здесь, причём с полного согласия отца Кима, что ещё маленькая, но уже победа. Оба родителя сейчас сидели над колыбелью своего мальчика. Пузико малыша смешно поднималось при вздохе. Сам Тусок вообще был весь как булочка — слегка пухловатый, но очень милый. Только что лежал обычный ребёнок, а при смене положения, переворачивается уже некрупный волчонок со светло-коричневой шёрсткой. Потягиваясь, тот укладывается на животик. — Он всегда так делает во сне — меняет сущности, переживаю, что это не нормально, — Хосок мягко целует Джина в макушку, как лекарь заверив, что это просто особенность их малыша, ничего более, — Хмм, забавно… Он совместил в себе похожесть от двух буквально самых дорогих, но враждующих между собой, альф. Шерсть у него цвета моего отца, а вот внешность точно как твоя, каждая черта лица. Мне иногда бывает грустно, ведь говорят, что если сын-омега похож на папу, то это высшие силы делают комплимент его внешности. Мне, видимо, не за что делать комплимент, раз он только на тебя как две капли воды похож. — Не говори ерунды, — разворачивает Джина к себе, — Да ты самый красивый омега из всех, кого я знаю, — пытается потянутся для поцелуя, но Ким тормозит того за щёки. — И много мы тут омег знаем, а, Чон Хосок? — сказав такое, Джин первым же смеётся, а потом и младший подхватывает это. — Наш Тусоки и правда связывает меня и твоего отца, — Хосок теперь уже вновь переключил всё внимание на ребёнка и легонько гладил того по спинке, — Когда вырастешь, то отец научит тебя всему и ты будешь самым умным лекарем в общине… — Эй, я с этим не согласен! Он что ли будет вынужден как и я «в девках ходит» под тридцать лет при своём отце? Ну уж нет. Ты испортишь нашему сыну личную жизнь. — Я уверен, что буду не таким строгим по этой части. А может кто-то просто слишком сильно печётся об Тусоке, ведь он у нас один-единственный, вот и надумаете себе всякое? Был бы у нас ещё маленький альфочка, то ты бы немного переключил своё внимание и не так бы волновался, — Хосок задумывается, — Да и вообще… Вон у Чонгука сразу два будет, а у нас только Сок-Сок, я может быть тоже хочу ещё волчат… — Джин почему-то ухмыляется, что не ясно сейчас для младшего. — Ты мне только сначала объясни, ты действительно ещё и сына собрался учить врачеванию? — Хосок уже неуверенно, но всё равно кивает, искренне не понимая к чему омега сейчас клонит, — Тогда скажи, как такого талантливого и умного лекаря так легко обмануть, причём уже во второй раз? После первой беременности Хосок так и не дал Джину сесть на какую-либо диету, хотя тот очень много комплексов заработал насчёт своего веса, альфа только ссылался на то, что тот кормит Тусока или что это очень вредно, вместе с кучей других подобных оправданий. Но тот всё равно как-то умудрился прийти в в форму, ведь от природы был худощавым. Но вот сейчас, когда тот задрал подолы ханбока и потянул руки Чона на себя, укладывая поверх живота на талию, то можно было ощутить явные изменения в фигуре старшего. Из-за всего этого «ремонта» в хижине, из-за всей этой нервотрёпки в последние время, да и Тусок растёт, требуя тем самым ещё больше внимания, они совсем забыли о своих отношениях в качестве альфы и омеги. — Я на таком же сроке хотел признаться в первую беременность тогда, но ты мне не дал. Вот, воспроизвожу упущенное. Мы на третьем месяце, — Джин сдерживает себя, чтобы не засмеятся, глядя на удивление лицо Чона, — Скоро с Чонгуком сможете мериться количеством волчат сколько хотите. — Такой маленький, — Хосок старается держаться, чтобы не плакать перед своим омегой, хотя уголки глаз предательски щипит, руками он водит вверх-вниз по миниатюрному шарику, несколько раз чмокая метку ровно над пупком. — Как и в первый раз. Поди опять омега будет, — хитро улыбается, а Чон смотрит на него снизу вверх, но только у того наоборот почему-то спадает улыбка с лица. — Джини, а если у нас будет ещё омега, то что я буду делать тогда, а?! — вот тут старший уже не может сдержать смех, стараясь не разбудить этим Тусока. На самом же деле Хосок только рад будет. Пусть хоть десять омежек ему родит и пусть они все будут такими же как их папочка. Сейчас он понимает, что такое настоящее счастье.