The Last of Us: Предел

И, как водится, пошла беда за бедой. Колин Маккалоу «Поющие в терновнике»

***

Тошнотворная головная боль прорезается сквозь липкую тьму. Веки тяжелые, свинцовые, очень сушит во рту. Мои глаза открываются медленно, но я вижу только черноту. Меня потряхивает мелкой дрожью. Не понимаю где я. Сквозь боль в висках слышу гудение мотора. Скорее всего, я в машине, в каком-то наглухо закрытом кузове. В ноздри забился тошнотворный, затхлый запах. Куда меня везут? Сколько я была без сознания? Я не могла нормально сделать вдох и выдох от охватившей меня паники и потому что рот заклеен скотчем. Стараюсь дышать через ноздри. Машину швыряет и трясёт на ухабах, если укачает и станет плохо, меня стошнит и всё через нос пойдет. Я задохнусь. Рядом со мной раздались сдавленные звуки, похожие на стоны. Еще кто-то мычал, кто-то плакал. Я здесь не одна. Кручу головой, но ничего не вижу в темноте. По звукам понимаю, что здесь несколько женщин, не знаю сколько, но не мало. Попыталась встать, но кто-то придавил меня плечом назад и замычал. Связанными руками отталкиваю человека от себя, брыкаюсь. Но меня снова придавили, и кто-то пнул ботинком в голень. Потом мне расскажут, зачем эти женщины пытались меня остановить. Чтобы я не издавала шума и не привлекала внимание тех, кто нас схватил. Этого не могло произойти со мной! Джексонвилль — безопасный город. Кто нас схватил? Зачем? А что, если мы уже не в городе, и с каждой секундой я всё дальше удаляюсь от Джоэла? Тихо заскулила. Я так не хотела погибать здесь, в жуткой темноте. Господииии… если мне суждено умереть, позволь мне увидеть Джоэла в последний раз! Молю! В голове смутно крутились воспоминания. Пытаюсь отмотать их назад. Я была в подсобке бара, кто-то схватил меня. Затем пробел в сознании. Вспоминаю какую-то повозку, мужские голоса, меня подняли и чьи-то руки погрузили на холодный пол, хлопок железной двери. И темнота. Машина продолжает ехать, и я услышала страшные, булькающие звуки в кузове рядом со мной. Что это? Отползаю дальше, чувствуя телом, как женщину, к которой я прижалась, бьёт сильная дрожь. — Тормозиии! — раздается мужской голос с передней части грузовика. Машина резко останавливается. Всех швырнуло к стене. Я больно ударилась головой. Кровь стынет в жилах, когда до ушей доносится яростный клёкот где-то за кузовом. Звуки щелкунов! — Слева трое бегут! — Гасим! — выкрикнул второй и я услышала, как в той части машины открылись двери. Теперь было не просто страшно, а до ужаса страшно. Воображение дорисовывает жуткую картину того, как заражённые разрывают похитителей на части и мы оказываемся навечно запертыми в кузове машины, где умираем мучительной смертью от жажды и голода, под звуки рвущихся к нам монстров. Джоэээл, любимый! Ну где же ты?! Слышу звуки ударов, крики зараженных под отбойные маты похитителей. Прозвучало несколько выстрелов, и я вжалась в железную стенку кузова. Волосы на затылке встают дыбом, по рукам несутся мурашки, а внутренности сжимаются до микроскопических размеров. — Ну и прыткие же твари! — Ага! Особенно этот. Дети всегда более юркие. — Это уже не ребёнок, а п*здюк с проросшим грибом в брюхе. — Погнали! Мы и так отстаем от графика. Зейман уже нас ждёт. И кроме того, еще одной встречи с этими «ребёнками» я не вынесу. — А н*хера ты стрелял тогда, Торыш? Ща остальные набегут. А я тоже устал! Сутки не спал! — Ой только не ной! Устал он, бл*ть. Ну поехали тогда! Машина тронулась с места, но облегчения я не почувствовала, а наоборот — становилось еще страшнее от понимания, что нас куда-то целенаправленно везут, у похитителей есть график, и по всей видимости, это лишь начало ада. Мужчины упомянули какого-то Зеймана. Это имя мне казалось знакомым, будто бы я его уже где-то слышала. Сознание флешбэками возвращает меня в тот день, когда после побега из ФЕДРА нас поймали бандиты. Моих друзей Мэтта, Тима и Али убили на месте. А меня захотели отдать на обмен… Зейману! Нас везут именно ему! Боже! Как же мне выбраться от сюда?! Дорога начала казаться бесконечной. В кузове едко пахло рвотой и мочой, чем-то кислотным. В туалет я не хочу, но если что, то буду держаться из последних сил. Я считала, что если человек обмочился или пустил экскременты в штаны — это край. Значит половина пути к животному или трупу уже сделана. А я не хочу себя считать ни животным, ни трупом. Руки немеют, спина болит из-за неудобной позы. Чем сильнее подбрасывало машину, тем сильнее плакали женщины. Жуткая пытка. Но похитители не могут ехать вечно. Рано или поздно машина остановится. И как только я об этом подумала, машина резко затормозила. Женщины стихли. — Открывай! Слышу звук какого-то механизма, будто бы разъезжаются массивные ворота. Свист и окрики мужчин. Машина вновь тронулась с места, но ехали мы недолго. Раздался лязгающий шум, и яркий свет ослепил на несколько секунд, заставляя закрыть глаза. — Торыш, выводи их быстрее! Я постепенно разлепила ресницы, привыкая к свету и теперь смотрела на мужчину, стоявшего у открытых дверей кузова. Тот, кого назвали Торышем был небольшого роста, худого телосложения. Жилистый. В кофте в синюю полоску и с кепкой, повёрнутой козырьком назад. Круглое лицо, с морщинами у рта и коричневыми пятнышками на висках, которые возникают от солнца. В руке он держал черную дубинку. — Что зырете? Спускайтесь все! Быстрее, убогие! А ну, кому сказал? Женщины прижимаются к друг другу, отводят глаза от конвоира. Их рты залеплены скотчем, руки также связаны. Одежда грязная, несвежая, местами рваная, их волосы всклочены. — Бляяяяядь! — мужчина хватает ближайшую к нему женщину и грубо стягивает её на землю. — Остальные вышли! Иначе прибью! — они начали спускаться, и я вместе с ними. — О п*здец! Одна подохла! Я опустила голову и обомлела от ужаса, захотелось кричать. На полу кузова лежала девушка с рвотой вытекшей из носа. Её лицо синее, а глаза блёклые, стеклянные. Я в страхе отбежала и спрыгнула вниз. По моей спине проходит дрожь, сердце отчаянно бьётся. — Я же тебе говорил, рты им не заклеивать! А ты не послушал, мудак! Орать будут…орать будут… Ну и пусть бы себе орали! Кто бы их услышал? — Торыш обращается ко второму конвоиру. — Кто-кто! Зараженные! Их и так штырит от звука машин, а тут бабы орущие! Их бы за милю услышали! — Не умничай! Задолбал! Вон этой х*рово стало и она рвотой задохнулась. Отмывать кузов будешь сам! Мы плотнее прижались к друг другу. Одна из девушек истошно промычала. — Стойте смирно, бл*ть! А то дубиной вас уработаю! — замахнулся Торыш, и я прикрыла руками голову, ожидая удара. Но он не последовал. Пытаюсь осмотреться. Мы стоим у огромной железной стены. Левее виднеются ворота с массивным заслоном. Похоже, что через эти ворота мы въехали. Около них целая толпа мужчин с автоматами. Что это за крепость? Дальше рассмотреть не могу. Вид закрывает машина, в которой нас везли. На её сером кузове выведено красным баллончиком слово: «SUGAR»*. — Тело закопать? — Ты точно дебил! Зачем закапывать то? Чтоб копы не нашли? — конвоир сухо рассмеялся. — Бросишь по дороге где-нибудь. — Понял. Ладно, Торыш, ехать надо. Погнал я! Через неделю свидимся, может раньше. Смотря как товар наберём. Товар… От этого слова бросило в жар. Мужчины пожали друг другу руки. — Давай! Не затягивай только. Улов хороший в Леноксе сейчас будет, — Торыш почесал висок под кепкой. — Восточнее к Клирфилду зараженные поселение расхерачили. Так что, в той местности реально бегунов найти. Еще живых. — Опачки! Принято! И это нейтральные земли как-раз. Никто не помешает. Пацанов соберу и глянем. Торыш кивнул ему и второй конвоир захлопнул кузов, скрывая в его темноте мертвую девушку. Машина тронулась с места, сделала разворот и отправилась обратно к воротам. — Пошли прямо! Вон туда! — Торыш указал на дорогу. Солнце низко склонилось над горизонтом, и скоро совсем стемнеет. Я долго была без сознания. Джоэл уже точно ищет меня! Сомнений нет. Но страх по-прежнему не отступал. Найдет ли? Успеет ли? Успеет до ЧЕГО? Что нас ожидает? Неизвестность сводила с ума. Идём медленно, ноги заплетаются. Я была очень напугана. Смотрю по сторонам. Вижу множество одноэтажных строений, но среди них есть и несколько двухэтажных. Все они построены так, что образуют идеально ровные линии. Под ногами асфальт с проросшими сорняками. Мотаю головой. Это место похоже на военизированную базу. Между строениями расставлены солдатские палатки, подобные я видела в ФЕДРА. Повсюду снуют люди. В большинстве своём мужчины. На первый взгляд кажется, что на базе царит хаос и бессистемная беготня, но всё оказывается совсем не так. Никто не обращал на нас внимание. По всей видимости, женщины со связанными руками и скотчем на губах под гнетом конвоира с дубинкой — привычное здесь явление. — Не дергайся, соска. А то пойдешь в утиль раньше времени, — Торыш подогнал меня, ткнув дубиной в плечо. Нас завели в помещение колоссального размера. Это похоже на авиационный ангар. Только вместо самолётов здесь по всюду огромные ящики, поставленные друг на друга. Еще какие-то трубы, металлические листы, ржавые бочки с надписью «огнеопасно». Прямо посреди этих залежей стоит дырявый диван и пуфик для ног. Через лабиринт из ящиков к нам вышли несколько мужчин. Они смотрели на нас плотоядно и с презрением одновременно. Кроме одного. При виде его, Торыш выпрямил спину, заметно нервничая. Мужчина прошествовал вдоль нас небрежной, ленивой походкой. — Ну-с, посмотрим на новый приход, — сказал он, вольготно сев на диван и раскинув полы бардового пиджака. Поправил свою жёлтую, выцветшую рубашку, застегнутую только на две нижние пуговицы. На шее висит массивная золотая цепочка. Тёмные волосы приглажены и убраны в хвост. Густая борода, но ухоженная. Хитрое выражение разлито на тёмном обветренном лице. Холёный такой мужик. На вид лет сорок пять. Похож на цыгана. К нему подсел парень. Совсем молодой, не старше меня. Его жёсткие кудрявые волосы, словно овечья шерсть, плотно покрывали женоподобное лицо в форме сердечка. Женщины озирались по сторонам, смотрели то друг на друга, то на этих ублюдков. Нам всем сняли веревки с рук и содрали скотч. Я сделала глубокий вдох ртом. — Что ж такие убогие то нынче? — спросил Цыган, вытягивая ноги на пуфик. Его ковбойские коричневые ботинки со шпорами начищены до блеска, что контрастировало с ободранным и грязным пуфиком и таким же диваном. — Зейман, а где я тебе Монро после Падения найду? — недовольно пробубнил Торыш. — По мне две ничего такие. Этот цыган и есть Зейман? Мне страшно. У меня участился пульс, когда я встретилась с его прищуренными глазами. — Согласен, парочка ничего. Начни с крайней, — его голос очень низкий, зычный и гортанный. Резко повернула голову в надежде убедиться, что стою не с краю. Торыш подошёл женщине и она громко заплакала. — Два шага вперёд, дура! — он подогнал её дубиной ближе к предводителю. Женоподобный парень, сидящий рядом с Зейманом достал из кармана куртки зеленое яблоко. Дыхнул на него и потёр о тряпочку. Чистоплюй. Тонкая усмешка, изредка появлявшаяся на его губах, ясно доказывала, что он заодно с ними. А рука Зеймана на его бедре, демонстрировала, что скорее всего они любовники. Зейман бросил беглый взгляд на женщину и легко сказал: — Утиль. И конвоиры тут же взяли ее под руки и потащили к выходу. Она отбивалась и её крик эхом разносился по ангару. Господииии! Что происходииит? Что значит утиль? Подвели следующую женщину. — Утиль, — скучающе сказал Зейман. И с ней поступили также. Оттащили от нас, и когда она начала кричать, Торыш ударил её дубиной в живот. А мне показалось, что ударили меня. Потому что от страха намертво свело солнечное сплетение. Зейману демонстрировали других женщин и от повторяющегося слова «утиль» меня бросает в жар всё сильнее. Вывели девушку по правую руку от меня. Я следующая. Смотрю себе под ноги. Вспомнила, как Драгмар принесла мне эти кеды, и сердце сильно дрогнуло. Всего лишь несколько часов назад я была дома. С Джоэлом, целовала его губы, слышала его голос… А кажется — это было уже в другой жизни. Может, я сплю, и мне снится кошмар? — Торги. Вскинула голову и посмотрела на девушку. Она сгорбилась, её била сильная дрожь. Светлые волосы убраны в хвостик. Ей лет семнадцать. — Где взяли её? — Зейман обратился к Торышу. — Парни в Биллингсе подхватили, а потом мне передали, — ответил тот, засунув большие пальцы за пояс и самоуверенно усмехнувшись. — С земель ФЕДРА. Я так и думал. Сбежала от них? Торыш тряхнул её за плечо. — Д-д-д-а, — её пухлые пересохшие губы дрожат. — Куда сбежала, туда и прибежала, — сказал Зейман и все мужчины заржали. — На торги тебя отправлю. Знаю парочку офицеров из ФЕДРА кто за тебя щедро выложит. Девушка тихо заскулила и заплакала, сгорбив спину ещё сильнее. Её не увели. Оставили на месте. Теперь настала моя очередь. Сопротивляться бесполезно. Здесь повсюду эти ублюдки, у них в руках автоматы и дубинки. Они покалечат меня быстрее, чем я сделаю шаг к выходу. Торыш ткнул мне дубинкой в спину: — А ну пшлла! Я сделала несколько шагов к Зейману. Боюсь смотреть на него. Отвожу глаза. Господи, помоги мне, пожалуйста! Он молчит и внимательно на меня смотрит. Я чувствую его взгляд. — Откуда она? — Забрали в чаще у горы Бейрд. — Что она делала в чаще? Одна была? — Нам её передали пацаны Сквайера, они в тех местностях рыщут. Она в отключке была. На неё поглядели, ценник прикинули. Потому и не тронули. Хоботы свои попридержали. Вдруг целка. Ну я и выкупил, зная, что дороже скинем. — Дальновидно мыслишь, — сказал Зейман прихлопнув парня по бедру, тот улыбнулся. — Так а люди Сквайера где её нашли? — Хер знает. Не спрашивал. — То есть откуда она неизвестно? — Неа. — Ну так спроси, — в голосе Зеймана засквозило раздражение. Торыш приблизился ко мне. От него разит потом и тухлятиной. Но последним пахло не по-настоящему, нет. Это мне казалось, что такая мразь, способная похищать людей, унижать и сдавать как скот, сгнила давно изнутри. — Откуда взялась? — навис надо мной, сжал дубинку. Мне очень страшно, но я не хочу произносить вслух название моего города. Пятнать его этим местом. Эти уроды начинены оружием, они опасны. А что, если они разузнают про город и явятся туда? Захотят забрать его себе? Пострадают люди! — Ты что, глухая? Другие мужчины, что стояли поодаль от дивана, явно наслаждались зрелищем. Они передавали между собой фляжку и тихо переговаривались, глядя на меня. — Говори, сука! — в голосе конвоира сквозила неприкрытая злоба и он поднял дубинку. Сжала кулаки так сильно, что под ногтями сделалось больно. Приготовилась к удару. Пусть убивают. Я не скажу. — Она не глухая. Вон каким взглядом на нас смотрит. Воинственным! — Зейман убрал ноги с пуфика и усмехнулся. Его парень пожёвывал яблоко. Уже третье по счёту. В его движениях тошнотворное наигранное изящество. Даже огрызок он положил на пол выпрямив спину и оттопырив зад. — И глянь-ка на её зубы. Они покажут насколько она домашняя. Торыш обхватил мои скулы своей грязной рукой и надавил. — Белые, без чёрных пятнышек, — заглядывает мне в рот. — Чистенькая сучка. Мылом от неё пахнет! — Гора Бейрд же практически граничит с землями Миллера, — сказал один из мужчин. И все голоса стихли. Даже женоподобик перестал жевать яблоко, и уставился на меня. Что-то в атмосфере изменилось. Воздух загустился, наполнился звенящим напряжением. — А это уже интересно, — разрушив тишину, сказал Зейман наклонив голову в бок. Смотрит на меня изучающе, с какой-то сумасшедшей полуулыбкой на губах. — Что делать будем? Вдруг она с его земель? П*здец же! — Торыш выпучил на меня глаза. Злоба на его лице сменилась недоумением вперемешку со страхом. Остальные мужчины продолжали переглядываться между собой. Но фляжку отложили. Те, что сидели на полу встали. — Ничего не будем делать. Оставим как есть. Как он узнает? В его поселениях живут тысячи людей. Пропала одна баба, ну и пропала, — Зейман небрежно махнул рукой, но всё же прошёлся по мне цепким взглядом. — А если она не из поселений, а из самого капитолия? От Бейрда как раз рукой подать до Джексонвилля, — предположил один из мужчин. Он подошёл ближе к Зейману, и тот встретился с ним взглядом. И теперь все не просто замолчали, все замерли, глядя на меня. Напряжение в воздухе разбили, как стрела с острым наконечником, вошедшие в ангар трое мужчин. В военной форме и с блестящими автоматами на груди. Меня передёрнуло. По шевронам и нашивкам на куртках, я поняла, что это офицеры ФЕДРА! Я слишком хорошо помнила их форму. Похитители отвлеклись от меня, перевели внимание на них. Зейман локтем отодвинул от себя парня и встал с дивана. — Гилмор! Ты как раз вовремя! — приветствует офицеров — К нам девочки пришли. Хочешь глянуть? — Нет. Сегодня я за тротилом, — пробасил офицер. — Найдется. Тебе сколько? — Неси всё, что есть, — офицер резким движением поправил фуражку и выпятил вперёд подбородок. Зейман потёр ладони и дал знак рукой своим людям. Те скрылись в лабиринтах из ящиков. — Пока грузим вам тротил, предлагаю взглянуть на кое-что прекрасное. — Бл*дь, да я не за бабами к тебе, сказал же. — А я тебе не баб хочу показать, а оружие. Ты первый увидишь. И от вида кончишь. — Ну покажи, — устало ответил Гилмор. Двое мужчин вынесли к ним тяжелый ящик, держа его за ручки по обе стороны. Зейман открыл его крышку и с довольным видом посмотрел на офицеров: — Господа, это Крисс-Вектор* пистолет-пулемет, отличная огневая способность для таких размеров, — взял в руки оружие, покрутил его и передал Гилмору. — Девять миллиметров разрывные, двадцать пять патронов в магазине, отличная меткость и отдача, а с добавлением глушителя его практически не слышно. Ящик был доверху набит пулеметами. Офицеры брали их в руки, прицеливались, разглядывали. Девушка, которую оставили на торги, прижалась ко мне. Торыш всё также стоит рядом с нами, держа дубину на случай, если мы дёрнемся. — Кстати, сердце есть? Почки ещё нужны, — невзначай бросил Гилмор, крутя пулемет в руках. А у меня от этого вопроса волосы на затылке дыбом встали. — Обижаешь, брат. Конечно есть, сегодня как раз несколько баб в утиль ушли. Так что, как минимум одно сердечко для тебя найдется. А почки и подавно. От страха скручивает в узел желудок, горло пересохло. Утиль — это убить и освежевать! Эти ублюдки не просто торгуют оружием и похищают людей, они вскрывают их на органы! Гилмор резко вскинул голову и посмотрел на меня. Словно затылком почувствовал мой взгляд. — Если Векторы возьму, эту бонусом подаришь? — Увы, никак, друг мой, — Зейман театрально развёл рукам. — Эта сучка дорогая. Бонусом не дам. Она домашняя. Попыталась сделать шаг назад. Но между лопаток почувствовала уже знакомую дубину. Я ни за что не дамся этим уродам. Я лучше застрелюсь! — Действительно? Откуда? — офицер перевёл взгляд с меня на Зеймана, приподняв бровь. — Не говорит, — пожал плечами торговец оружием. — Под глухую косит. Можем разговорить, конечно. Да вот товарный вид портить жалко. Про гору Бейрд и Джексонвилль он не озвучил. — Пох*й какая она: глухая или немая. Лишь бы язык был, чтоб яйца мои полировать могла. Скажи сколько стоит. Зейман склонился к Гилмору, положил ему руку на плечо и начал что-то тихо говорить. Я не разобрала что. — Ты ахринел? Почему так дорого? — выпалил мужчина с открытым недовольством. — Потому что это не ржавое АК-47*, а леди пахнущая мылом. — Леди, бл*дь! — офицер закатил глаза и поправил ремень на бронежилете. — Нах*й мне эта леди за такую цену? Погружай тротил, сотку Крисс-Вектора и на этом всё. — Мейверс, — Зейман обратился к одному из своих людей, — расположи наших гостей на ночь. И приготовь всё по списку. Ящик с оружием закрыли. Остальные мужчины начали расходиться. — Да, и если хочешь бонус, то дарю этого пацана. Так и быть. Язык у него зачетный, — Зейман кивнул через плечо на своего любовника, сидящего на диване, — тот услышав эти слова, подавился яблоком. — Пошли, сучки! — Торыш схватил меня за шкирку. В ангар забежали двое бойцов. Их раскрасневшиеся лица блестели от пота, будто они бежали дистанцию. Заметно, что они очень нервничают. Грудь в бронежилетах вздымается от дыхания. Зейман дал знак рукой подойти ближе. Не хочет, чтобы их доклад услышали остальные. Вновь прибывшие склонились к нему. Офицеры ФЕДРА тоже подошли ближе. Видимо им слушать дозволялось. Офицеры и Зейман внимают доклад и ошеломлённо замирают. И в этот момент раздаются взрывы… __________ * Sugar — сахар (с англ). * КРИСС-Вектор (KRISS Vector) — американский пистолет-пулемёт. Известен в массовой культуре путём включения в различные компьютерные игры, такие как Call of Duty, Far Cry, Resident Evil и пр. * АК-47 — автомат, принятый на вооружение в СССР в 1949 году. АК и его современные модификации до сих пор являются самым распространённым стрелковым оружием в мире.