The Last of Us: Предел

Она красива, а все красивое доставляло ему удовольствие; и, наконец, — в этом он меньше всего склонен был себе признаться, — она сама заполняла пустоту в его жизни, которую не мог заполнить Бог, потому что она живое любящее существо, способное ответить теплом на тепло. Колин Маккалоу «Поющие в терновнике»

***

Как тряпичную куклу меня усадили к одному из всадников. На нем была бейсболка с логотипом "РедСокс" и шарф, наполовину закрывающий лицо. Но это был не он. Не главный. Тот, кого называли Джоэлом, ехал впереди на своем черном коне, возглавляя свою банду. В черной маске и дубленке, он вел людей через заснеженный лес. Я не могла отвести глаз. Его вид завораживал и пугал одновременно. Конь с черной гривой, пар, струящийся из ноздрей, копыта, взметающие белые облака снега… Всадник и конь обладали завораживающей грацией истинного зла. РедСокс натянул поводья, обхватив меня руками с двух сторон. Я сразу попыталась отодвинуться. — Еще раз рыпнешься — сброшу под копыта, — процедил сквозь зубы. Да и не собиралась я никуда рыпаться. У меня не было сил. Я думала о друзьях, о том, как нелепо и быстро оборвались их жизни. Мы были детьми, глупыми, наивными, которые и представить себе не могли, в какой ад прыгнули. Сердце сжалось до камня. Я молча плакала от ядовитой горечи одиночества и подтачивающей ненависти ко всему этому миру. Все, кого я любила или хотя бы привыкала любить, рано или поздно умирали. И я снова оставалась одна. Как всегда. Помню, как мама перебирала мои волосы, завязывая косичку, и всегда говорила: «Волосы цвета топленого мёда. Какая же ты у меня красавица». Я помню её голос — мягкий, как бархат, и теплые руки, которые больше никогда не обнимут меня. Она мертва. Мэт, который всегда был рядом и по первому зову решил бежать из Училища выручая меня, сейчас лежит в снегу у проклятого сарая, похороненный навсегда. Али и Тим, к которым я привязалась. Моя стая. Они мертвы. Все мертвы. Слёзы, солёные и горячие, стекали по грязным щекам и капали на седло. Я чувствовала, как щека саднит от свежей раны. Холод пробирал до костей, а мучительная жажда жгла изнутри. Я смотрела, как копыта лошадей отбивают снег. У меня отнимались руки и ноги, тело превратилось в сплошной синяк, кожа на бедрах растёрлась до мяса, несмотря на ткань штанов. Шея болела в месте прокола индикатором*. Эта штука выдала результат проверки моей крови на заражение кордицепсом, загоревшись зеленым цветом. Чиста. А если бы индикатор показал красный цвет, меня бы убили прямо на месте. Я не знала куда меня везут и зачем. Лошади шагали всё быстрее, а всадники переговаривались впереди. Один из них, что скакал рядом с Предводителем, развернулся и подъехал к нам. — Джоэл велел привал делать на электростанции. Там наши сейчас, — сказал он. — Правильно. Уже почти ночь — ответил РедСокс, натягивая поводья. Мы въехали на территорию какого-то лагеря, когда солнце уже почти скрылось за горизонтом. Последний всадник прошел за ворота, и они захлопнулись с оглушающим скрипом. Высокие деревянные стены обрезали небо, а внутри всадники начали спешиваться. Кто-то стаскивал сумки с лошадей, развязывал шарфы, скрывающие лица, кто-то просто разговаривал, шутил, чувствуя себя расслабленно. Их территория. Тут они, похоже, могли делать что угодно. Тот, кого называли Джоэлом, отличался от всех тем, как вёл себя. Словно он хозяин положения. Их хозяин. Или уже и мой хозяин? В мою сторону он даже не смотрел. Просто шагал через своих людей, а они расступались, освобождая ему дорогу. А я смотрела на его широкую удаляющуюся спину и надеялась, что про меня все забудут. Может быть мне удастся затеряться здесь, украсть еду, перелезть через пятиметровый забор и убежать. Ага, как же! Мне пустят пулю в лоб за первую же попытку сделать шаг не туда. Я точно знала. С ними не шутят. РедСокс спешился и, грубо дернул меня за локоть, вытаскивая из седла. Я грохнулась на снег, едва удержав равновесие. — И зачем только ты ему понадобилась, — его взгляд был такой, будто я — кусок грязи на его ботинке. — Воняешь так, что еле стерпел. Чуть не сдох. Хотела огрызнуться, что лучше бы сдох, но сдохнуть здесь могла только я. И это явно не входило в мои планы. Меня поволокли по снегу, и я оглядывала внутренний двор. Небольшой лагерь выглядел удивительно уютным — насколько это возможно в таком мире. По периметру стояли палатки, рядом с ними пылали костры. Мужчины, согревая руки у огня, говорили громко, смеясь. Поднимавшийся от костров дым подсвечивался багровыми отблесками пламени и уносился в темное ночное небо. Им было плевать на то, что здесь может быть опасно. Конечно. Самые страшные твари в этом лесу — это они. Спешившиеся всадники запалили факелы. Посреди лагеря возвышалось двухэтажное здание, что-то вроде заброшенной электростанции. Именно туда направился Джоэл. Меня завели внутрь здания, заламывая руки, протащили по темному коридору и бросили в какую-то крошечную комнату. Там стоял ржавый стол и одинокий стул. Запутавшись в своих ногах, я упала на пол так, что из глаз чуть не полетели искры. Комнату освещала одна-единственная лампочка, которая мигала и издавала раздражающий треск. У них было электричество. Электростанция, видимо, работала. Но стены давили. Это место выглядело как пыточная. Ну вот и всё. Сейчас меня свяжут, убьют и, может, даже поджарят на одном из костров. Вздрогнула от скрипа железной двери и тяжелых шагов. Сначала увидела сапоги, высокие и черные. Подняла глаза и узнала его. Мимо меня прошел их Предводитель, всё также в балаклаве, оставляя за собой ощущение чего-то подавляющего. Я уловила его запах — терпкий, грубый, мужской Он сел на стул, не обращая на меня внимания, и стянул черную маску. И я застыла. Меня никогда не било током, но в тот момент мне показалось, что по телу прошел разряд и внизу живота появилось покалывание. Лицо — не красивое, грубоватое. Крупный нос с горбинкой, чувственные губы, плотно сжатые в презрительную линию, и густая седоватая щетина на широких скулах. Он провел ладонью по взъерошенным волосам, укладывая их назад. На висках серебрилась седина, а глубокие морщины пересекали лоб. Расстегнул куртку и вытянул ноги в высоких черных сапогах. Вблизи он казался мне еще страшнее. Его вид... Он был одновременно пугающим и каким-то завораживающим. Хищник. Опасный и страшный, осознающий всю силу своей власти. — Кирк, еды принеси. Мяса хочу, — произнес он низким, хрипловатым голосом, от которого у меня побежали мурашки. Он даже не посмотрел в мою сторону. Спокойно вытащил нож из-за пояса, и я тут же вздрогнула, глядя на широкую рукоять и блестящее лезвие. — Эээ…не надо… — прохрипела я, чувствуя, как сердце гулко бьется в груди. Только бы побрезговал мной, покрытой грязью и по словам РедСокса, сильно вонючей. — Чего не надо? — спросил, всё так же не глядя на меня. Было в нем что-то надменное, высокомерное. Словно он Царь, а все вокруг плебеи. — Меня… убивать. Или... — слова застряли в горле. Мои мысли понеслись в панике:Они не просто убьют меня, они сначала изнасилуют, а потом сожрут. Здесь это возможно. Очень даже возможно. Я не могла нормально дышать, воздух выходил из груди рваными, дрожащими клочками. — Таких грязных и тощих я обычно не ем. И уж точно не трахаю, — сказал он, плавно проводя лезвием ножа по пальцам, словно играясь. Я напряглась ещё сильнее, почти не замечая, как в комнату вошёл РедСокс. Он поставил на стол железную миску с куском мяса, от которого шел пар. Джоэл взял мясо в одну руку, нож в другую и начал отрезать куски, неспешно отправляя их в рот. Не смотрит на меня. Каждое движение размеренное, плавное. Я поймала себя на том, что не могу оторвать взгляд от его рук — сильных, с выступающими венами. И тут мысль врезалась в голову: А вдруг это человечина?! Стало невероятно страшно, участился пульс. Комок тошноты подступил к горлу, вот только тошнить было нечем. От голода желудок уже не урчал, он болел и сжимался спазмами. Но всё еще не до такой степени, чтобы хотеть есть человечину. Нелюдем я не стану. Тогда уж лучше смерть. — Это олень, дура, — бросил Джоэл, даже не глядя на меня, словно прочитал мои мысли. Поднял на меня взгляд, и я сильно вздрогнула. А вот глаза у него и правда страшные. Нет, вообще-то они красивые, карие. Черные пушистые ресницы изогнуты, обманчиво намекая на мягкость их обладателя. Но взгляд заставляет покрываться мурашками и судорожно втягивать воздух. — Говори, кто такая и зачем вас Зейман на мои земли послал. Смотрит сверху вниз, как на букашку. Мерзкую, жалкую и, судя по его взгляду, бесполую. Я шумно выдохнула, пытаясь собраться. Кирк, он же РедСокс, внезапно нагнулся ко мне и больно схватил меня за волосы. — Джоэл вопрос задал. Отвечай! Зажмурилась от боли, пытаясь ослабить его хватку, и привстала на корточки. — Кто такой Зейман? Меня никто никуда не посылал, — выдавила из себя, почти плача. Джоэл даже бровью не повел. Он продолжал резать мясо, как будто ничего не происходило. — За забор на снег ее выброси. На веревку привяжи. Пусть ночь погуляет, подумает. Может, вспомнит чего, — сказал он всё тем же спокойным голосом. Меня затрясло от страха. — Нет-нет-нет. Не надо! Меня Сел зовут. Я...мы...из ФЕДРА сбежали! Где-то с месяц назад. Потом на нас напали, там в деревне. Те бандиты! — выдавила я, глотая слёзы и тараторя быстрее, чем могла думать. Джоэл приподнял бровь, медленно откинулся на спинку стула и бросил на меня долгий взгляд. — Предположим, не врёшь. А плакала всю дорогу почему? Он знал. Как он это заметил? Ведь ни разу не повернул головы в мою сторону. Или мне так казалось? Очень спокойно смотрит, но взгляд полосует по нервам так, что у меня дух захватывало и стало настолько жутко и страшно, что начало темнеть в глазах. Рука РедСокса всё ещё тянула меня за волосы, и казалось, будто он вот-вот снимет скальп вместе с кожей. — Ребят жалко, — пискнула я, с трудом сдерживая рыдания. — Жалко кого? Тех псов, которые выживших убивают, а потом жрут? Тебе их было жалко? — угол его губ чуть приподнялся в презрительной усмешке. Я покачала головой. — Я не про них. — А про кого? — Про моих друзей… — запнулась, глотая слёзы. — Тех бандиты убили. На снегу, за сараем. Мэта и Тима, а ещё Али. РедСокс фыркнул, не ослабляя хватки. — Лжёт, сука. Она прикидывается, Джоэл. Небось с теми же псами и пришила тех малолеток, — прошипел он, больно дёрнув мои волосы. Я в ужасе смотрела на Джоэла, чувствуя, как моё сердце вот-вот разорвётся. Сейчас решалось, буду я жить или лапа РедСокса оторвет мне голову. Джоэл прищурился, пристально глядя на меня, а затем коротко бросил: — Руки от неё убрал. Иди вещи ее проверь. РедСокс нехотя отпустил меня и я, не удержавшись, упала плашмя вниз, к ногам Джоэла. Я лежала лицом вниз, разглядывая носы его сапог. Время будто остановилось — может, это была секунда, а может, целая вечность. Я слышала, как РедСокс вышел из комнаты, но даже не могла повернуть голову, чтобы посмотреть, куда он пошёл. РедСокс вернулся с моей серой, грязной сумкой в руках. — Рядом с ней был рюкзак, — бросил он, вытряхивая всё содержимое на пол. Распластанная на полу, краем глаза, нервно наблюдаю как РедСокс выворачивает содержимое на пол. Моё богатство состояло из некоторой одежды, ложки и миски — это почти единственное, что удалось взять с собой при экстренном побеге из Училища. Кусочек коры, которую, как мне показалось, мы могли бы заварить и съесть вместе с заледенелыми ягодами рябины. Уровень нашей выживаемости равнялся нулю. Или одному баллу из ста, подумала я, глядя на жалкую кисть рябины, которая свисала с руки РедСокса, словно сопля. Он с презрением вытер руки о свои штаны, как будто рябина могла его заразить. — На ремне и одежде метки ФЕДРА. И номер какой-то — 1154, — бросил он, разглядывая вещи. Я знала, о чём он говорит. Нам в Училище выдавали одежду с аббревиатурой Ф.Е.Д.Р.А. и нашими номерами. Даже на нижнем белье. А ещё каждому воспитаннику выбивали номер на шее. Нас клеймили, как скот. Даже хуже. Тяжелая нога Джоэла пригвоздила меня к полу. От этого давления спина, казалось, треснула. Но я не кричала. Я не могла. Рот раскрылся в беззвучном вопле, слёзы застилали глаза. Джоэл грубо схватил меня за волосы и дёрнул голову вверх, обнажая шею. — Метка есть. 1154. Он убрал ногу и меня отпустили. Я рухнула обратно на пол, захлебываясь слезами, и поползла к стене. Меня била крупная дрожь, я прижалась к холодной поверхности, пытаясь хоть немного почувствовать себя в безопасности. — Ну и что? — пробормотал РедСокс, кивая на меня. — А то, что всех сирот метят в Училищах ФЕДРА. Похоже, не врёт. Наклонился и швырнул мне свою куртку. — Накормите. И воды ей дайте. Пусть помоется. От нее разит, — выходя из пыточной, отдал свой приказ Предводитель.

***

Меня приволокли в другую комнату на втором этаже. В сравнении с той пыточной каморкой, это место казалось настоящими хоромами. Свет здесь не горел, но отблески костров снаружи тускло освещали пространство через окна. И эти окна… Стёкла были целыми. В этом мире целые стёкла — роскошь. Да это настоящий дворец! В углу комнаты лежали матрасы, сложенные в ряд, словно создавая что-то вроде кровати. Возле стены стояли пара рюкзаков и два стула. Здесь было тепло, хотя пар изо рта всё ещё поднимался. Открылась дверь, и мне принесли миску с чем-то горячим, фляжку и вилку. Едва мужчина поставил всё это на пол, как тут же отшатнулся от меня и вышел, хлопнув дверью. Я услышала, как замок повернулся с глухим щелчком. Представляю, какой у меня был видок — грязная, почти что лохмотьях, волосы один сплошной колтун. Запах еды ударил в нос. Горячей. Настоящей. Я накинулась на миску, не разбирая, что ем. Кажется, это было мясо с кусочками каких-то овощей. А может, и не овощей. Всё равно. Это было упоительно вкусно. Я проглотила всё, едва не подавившись. Когда миска и фляжка были опустошены, я заметила кое-что ещё. У стены стояла кастрюля с водой. Я медленно протянула руку, тронула воду кончиками пальцев, проверяя, не галлюцинация ли это. Нет. Вода была тёплой и чертовски манящей. На стуле рядом лежала стопка мужской одежды. Она не была чистой, но мне не выбирать. Моя одежда почти истрепалась и была черная от грязи. А рядом я увидела то, от чего дыхание перехватило. Маленький кусочек мыла. Настоящего! И от него пахло…мылом! От грязи, которой я измазалась в том сарае, мое лицо и глаза щипали, а может быть и от собственной вони. Не знаю. Глядя на дверь, я быстро стянула с себя одежду. Поливала себя водой, зачерпывая её миской. Прикрыла глаза от божественного ощущения. Надо экономить, воды мало. Быстро натерла мылом лицо и тело. Кожа защипала, раны болели. Всё еще озираясь на дверь, я быстро натянула на себя мужские штаны, носки, кофту и… куртку. Его куртку. Я почуяла это как собака. Уткнулась носом и втянула в себя его запах. Терпкий, с примесью ели и дыма сигарет. Я знаю как пахли сигареты, точнее самокрутки. Солдаты в ФЕДРА их курили. У остальных самокруток не было. Это роскошь. Кое-как расчесала волосы своей пятерней. Ну наконец-то из-под слоя грязи проявился мой натуральный цвет — золотистый, или цвет мёда, как говорила мама. Закутавшись в необъятного размера куртку, я осела на матрас. Усталость свалила меня, словно ударом. И вскоре я провалилась в сон.

***

Джоэл вышел из здания и направился к лошадям. Надо было их проверить. Лошадей надо беречь. Они фыркали, били копытами, лениво жевали сено, которое заранее припасли в лагере. Сена хватит ненадолго, как и провизии для людей. Электростанция — это всего лишь перевалочный пункт. Здесь нельзя оставаться слишком долго. В лагере было относительно тихо. Люди разошлись по палаткам — огромным, зимним, с керосиновыми лампами внутри. Свет от ламп бросал тени на плотную ткань. Пусть отдыхают. Этот рейд выдался непростым. Остальные оставались на страже, обходя периметр с факелами и оружием наперевес. Джоэл прошёл мимо них, не обратив особого внимания. Он знал, что они справятся. Костёр у здания потрескивал, бросая искры в ночное небо. Возле него стоял Кирк, грея руки. Джоэл подошёл ближе, сжимая ворот дубленки, защищаясь от холодного ветра. Кирк был одним из немногих, кому Джоэл позволял говорить в своё присутствии без страха получить прикладом в зубы. Ему и Томми. Только им двоим. — Уже весна, а холодно адски, — пробормотал Кирк, уставившись в огонь. Джоэл кивнул. Всё вокруг замело. Лошади с трудом волочили ноги через снег. Какое-то время они стояли молча. — Не понимаю, нахрена она тебе сдалась, — всё также уткнувшись взглядом в огонь, протянул Кирк. — И не надо тебе ничего понимать. Я просто так решил. И Кирк догадывался почему. Только слепой, даже под слоем грязи, не разглядел бы ослепительно красивое женское лицо. Давно Кирк таких лиц не видел. — Бред. В Джексонвилле девок мало, что ли? У тебя баб вагон. А эта? Да ей на вид лет шестнадцать, кости одни. Ты её как трахать собрался? — глядя на профиль Джоэла, выдал Кирк. — А я у тебя совета не спрашивал, где, как и кого мне трахать. Кирк замолчал и повернул голову к огню. Джоэл сам не знал отчего вдруг ему захотелось взять её с собой. Спрашивал себя и не находил ответа. Это было импульсивно, нехарактерно для него. Но стоило ему встретить её взгляд — испуганный, растерянный, как у птенца, выпавшего из гнезда, — всё встало на свои места. Она не могла быть из людей Зеймана. Это было очевидно. И она вряд ли врала. Людей Джоэл сёк хорошо. Поспрашивать, конечно, пришлось. Что если на этот раз чуйка его подвела? Но нет, не подвела. Девчонка сидела, забившись в угол той каморки, и выложила всё, глядя на него глазами цвета листвы. Она напоминала ему птенчика, взъерошенного галчонка. Он закурил самокрутку, сделав глубокую затяжку. Табак был на удивление хорош — самая хорошая находка в трофеях, отжатых у тех псов. Джоэл быстро докурил сигарету и бросил окурок в огонь. Сжал пальцы над высоким костром. Огонь приятно покалывал кожу. Поднял взгляд на здание электростанции, его глаза остановились на одном из окон второго этажа. Там, где была она.

***

Сквозь дремоту я услышала шаги. Тяжёлые, размеренные, они приближались, отдаваясь глухим эхом по деревянному полу. Сон тут же испарился. Моё тело напряглось до боли в суставах. Я знала, кто это был. Узнала его по запаху. Я не решилась открыть глаза, продолжала притворяться спящей. Какое-то время он стоял надо мной. Затем наклонился ко мне, прямо к моему лицу, так близко, что я ощущала тепло его дыхания на своей щеке. Пальцы. Шершавые, грубые, они медленно провели по моей скуле, задержались, а потом перебрались к волосам. Тёплая ладонь зарылась в них, проводя, будто проверяя их мягкость. Его прикосновения были неожиданно аккуратными, почти нежными. Почти. Я не могла пошевелиться. Если бы мне не было так страшно, я бы, наверное, признала, что его прикосновения… приятны. Накинул на меня что-то сверху. Теплое. Пахнет им. Наверное что-то из его вещей. — А теперь спи, Птенчик, — тихо сказал он. И, словно по щелчку, я провалилась в сон. _____________ * Бостон Ред Сокс — профессиональная бейсбольная команда, базирующаяся в Бостоне, штат Массачусетс. Имелось в виду, что у всадника была кепка с инициалами команды. * Индикатор — портативное приспособление для анализа крови на заражение кордицепсом. Работает по принципу глюкометра. Индикатор прокалывает кожу иголкой и делает забор капиллярной крови. Результаты показываются цветом на датчике. Зеленый — кровь чиста. Красный — кровь заражена.