Любовь она такая...

Четыре часа утра. Наташа резко проснулась от голоса рядом лежащей возле неё девушки. Нат включила лампу, что стояла на тумбе, возле кровати, и, сменив позу на сидячее положение, прижала девушку к себе ближе. Шатенка побледнела и по шее стекали капельки пота, девушка крутилась, шептала слова и на щеке виднелись слёзы, стекающие к подбородку. Наташа начала гладить Ванду то по голове, то по спине доходя до бёдер, шепча ей нежные слова. Ведьма понемногу начала успокаиваться и медленно открыла глаза. Первое она увидела глаза Романофф. Они были ярко-зелёные, словно весенняя травка, они приковывали к себе всё внимание. Если всматриваться до неприличия долго, то можно было рассмотреть, как они переливаются от света яркой лампы, переходя от желтовато-зеленого к изумрудному. Ведьма была пленена красотой ее взгляда. Длинные ресницы обрамляли ее глаза, отчего они казались еще прекрасней. Ванда и вовсе забыла про своей кошмар, рассматривая столь идеальное, по мнению шатенки, лицо. Наташа нежно ладонью провела по лицу девушки, лежащей на ее коленях. –Ты в порядке? Можешь мне рассказать про свой сон, я рядом и готова выслушать, — произнесла Наташа шёпотом. Ванда приподнялась и кинулась в объятия шпионки. Она вмиг начала плакать от душевной боли. Ей снился он. Пьетро. Любимый братец. Его улыбка. Шутки. Забота. Дурацкие завтраки в виде смешных лиц по утрам. Объятия. Любовь. Смех. Смерть. Наташа молчала, лишь гладила по спине. Громкие рыдания Ванды сменились на тихие всхлипывания. Она вдыхала запах волос подруги, вновь это освежающий и успокаивающий. Девушка успокоилась. –Мне снился Пьетро. Он умер. Почему все кого я люблю умерли? Почему именно я? — вновь начала плакать Ванда, пытаясь набрать больше воздуха, чтобы продолжить.– Я ненавижу себя, я во всём виновата, из-за меня он погиб. — Ты ни в чём не виновата, солнышко. Не ты его убила, не вини себя, он не хотел бы этого, прости его за то, что он оставил тебя, это жизнь, люди не живут вечно, отпусти его, он хотел бы видеть лишь твою улыбку, а не слёзы, — Нат провела рукой по лицу девушки, вытирая слезы. Девушке стало легче от немного грубоватого, но тихого и такого завораживающего голоса. От слёз её кожа слегка пекла и глаза стали тяжёлыми. Наташа заметила усталый вид Ванды и продолжила гладить по голове, шепча сладкие слова. Вскоре Ванда уснула. Рыжеволосая медленно и аккуратно опустила спящую девушку на кровать, выключила лампу и обняла. Поцеловав её макушку, вдова, слушая едва слышное сопение подруги, вновь погрузилась в мир сноведений.